Функциональная общность политики и морали

Христианство возникло в размежевании с античным представлением о единстве политики и этики. Оно отказывалось видеть в человеке политическое по самой своей природе существо, поскольку не в политическом существовании человека реализуются его потенции. Религиозное измерение человека, таким образом, не представлялось простым продолжением его мирского измерения. Христианство учило, как быть свободным в несвободном мире, где политическая власть с помощью насилия порабощает человека. Это порабощение оказывается тотальным в том только случае, если существование человека целиком заполнено политикой, если политика, человеческая природа и этика составляют неразрывное единство. Христианство начало с того, что провело принципиальное разграничение между этикой и политикой. Есть нечто более высокое, нежели любые земные цели, привязанности, действия, которые остаются на уровне отношения человека к человеку, государству, обществу. Есть мир внешний, и есть мир внутренний — духовный, мир человеческого существования по ту сторону политической жизни. Христианская традиция разводит понятия «этика» и «политика», воплощенные в «богово» и «кесарево». В своем первоначальном облике христианство учило противостоять государственной машине Римской империи, притязавшей на власть не только над телом, но и над душой своих подданных. В то же время оно не превращало верующих в некое обособленное от мира сообщество, оно не было аполитичным.

Современные исследователи едины во мнении, что мораль и политика как специализиру­ющиеся на регуляции поведения людей общественные явления имеют и общие чер­ты, и отличия. Они не могут отчасти не совпадать, поскольку и та, и другая субстанции отражают особую связь индивида с другими людьми как связь общественную. Обе эти сферы вырастают из единого источника — противоречия между индивидуальностью и уникальностью человека — с одной стороны и его коллективной природой «обреченностью» жить в обществе, невозможностью быть счастливым и даже просто су­ществовать, быть человеком без других людей – с другой стороны. И политика, и мораль – есть форма приобретения человеком индивидуальной идентичности в качестве родового существа.

Рост разнообразных потребностей, опережающий возможности их удовлетворения, порождает у индивида целый ряд искушений получать блага за счет других людей и природы, создавая тем самым угрозу, как отдельным личностям, так и всему человеческому роду. Таких искушений у человека достаточно много. Это — искушение богатством и потребительством, обретением все более многочис­ленных и дорогостоящих материальных благ, искушение возмож­ностью повелевать другими людьми, порабощать их и господствовать над природой, не считаясь с ее законами, искушение похотью - гипертрофированные сексуальные потребности, опустошающие личность и вызывающие борьбу за обладание объектами сексуальных наслаждений.

Все эти искушения создают опасность вырождения рода человеческого и отдельных людей. Еще Аристотель осознавал это. «Без добродетели, — писал он, — человек становится самым нечестивым и самым диким существом, а в отношении к половому наслаждению и к пище он хуже тогда всякого животного» [7, с.380].

Мораль удерживает человека от опасных для него искушений, способствует разрешению противоречий между индивидом и всей общностью. На заре цивилизации небольшие человеческие коллек­тивы (род, племя) могли обойтись без политики, регулируя взаимо­действие людей и обеспечивая общественный порядок с помощью обычаев, традиций, различного рода табу и вырастающей на основе всего этого морали, а также таких естественноисторических инсти­тутов социального контроля, как семья и община. Преобладание неполитического регулирования в обществе предполагало социаль­ное равенство (а, следовательно, низкий уровень конфликтности), сравнительную немногочисленность общностей людей и весьма простые формы их взаимодействия.

Со временем, с возникновением сложных социальных общнос­тей, традиционные ритуально-нравственные формы регулирования поведения людей оказались недостаточными. Развитие производства и углубление разделения труда, обострение социальных конфликтов, усложнение общества, в т. ч. форм взаимодействия людей, появление новых общих дел, ослабление традиционных родовых форм социального контроля — все это привело к возникновению политики как особого института и вида деятельности, регулирующего поведение людей с помощью специального аппарата принуждения.

Таким образом, по мнению В.П. Пугачева [115, с.54], главные общественные функции морали и политики совпадают. Политика, как и мораль, имеет основание претендовать на защиту общего блага и социальной справедливости, хотя очень часто далека от выполнения этих гуманных задач. Политика возникает вследствие регулятивной недостаточности морали, как специфическое дополнение. Не случайно, отражая этот факт, мыслители древности рассматривали политику как одну из ветвей этики. Разделение политики и морали и учений о них впервые произвел лишь в конце XV — начале XVI вв. Н. Макиавелли[82].

Политика выступает как бы формой объективации, внешнего выражения и материализации механизмов нравственного само­контроля. Так, например, характерную для морали функцию угры­зений совести здесь выполняет суд, формализовавший критерии своих оценок в виде права и предусматривающий определенные санкции за нарушение установленных норм.

Поскольку политика является одной из важнейших сфер человеческой деятельности, то ее нежелательно отделять от морали и этики. Моральные ценности и нормы, имеющие отношение к политическому миру, к его институтам, отношениям, политическому мировоззрению и поведению членов того или иного сообщества, в совокупности составляют политическую этику и используются в виде оценки политического курса в целом и политической деятельности отдельных лиц, в частности.

Общее между политикой и моралью заключается в том, что и политика, и мораль относятся к традиционным регуляторам общественной жизни, к сфере социального выбора, в силу чего они подвижны и изменчивы и являются регуляторами поведения людей.