ПРИГОВОР МЕЖДУНАРОДНОГО ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА 991

заключается в трудности определения тех актов, которые должны соста-
вить «агрессию», скорее, нежели в каких-либо сомнениях в самом факте
преступности агрессивной войны. В преамбуле протокола Лиги наций от
1924 г. о мирном урегулировании международных споров («Женевский
протокол») после слов: «признавал солидарность членов международного
сообщества», объявляется, что «агрессивная война представляет собой
нарушение этой солидарности и является международным преступле-
нием». Далее там объявляется, что договаривающиеся стороны «полны
желания облегчить полное применение системы, предусмотренной в ста-
туте Лиги наций, для мирного урегулирования споров между государ-
ствами и для обеспечения проведения борьбы с совершением междуна-
родных преступлений». Этот протокол был рекомендован членам Лиги
наций в единодушной резолюции, принятой на ассамблее 48 членов Лиги
наций. В число этих членов входили Италия и Япония, но Германия в то
время не была членом Лиги наций.

Хотя этот протокол никогда не был ратифицирован, он был подпи-
сан руководящими государственными деятелями мира, представлявшими
подавляющее большинство цивилизованных государств и народов, и мо-
жет рассматриваться как убедительное доказательство намерения за-
клеймить агрессивную войну как международное преступление.

На заседании Ассамблеи Лиги наций 24 сентября 1927 года все при-
сутствовавшие делегации (включая германскую, итальянскую и япон-
скую) единогласно приняли декларацию об агрессивных войнах. В пре-
амбуле этой декларации было заявлено:

«Ассамблея, признавая солидарность, объединяющую сообщество
народов, вдохновленная горячим желанием поддержать общий мир, убе-
жденная в том, что агрессивная война никогда не может служить сред-
ством урегулирования международных споров и вследствие этого яв-
ляется международным преступлением...»

В единогласно принятой на Шестой Гаванской конференции 18 фев-
раля 1928 г. резолюции двадцать одна американская республика заявила,
что «агрессивная война является международным преступлением против
рода человеческого».

Все эти выражения мнений, так же как и другие, которые могли бы
быть процитированы, сделанные столь торжественно, усиливают то зна-
чение, которое Трибунал придает Парижскому пакту и которое заклю-
чается в том, что обращение к агрессивной войне является не только
беззаконным, но и преступным. Запрещение ведения агрессивной войны,
которого требует совесть мира, находит свое выражение в серии пактов
и договоров, на которые Трибунал только что ссылался.

Также необходимо помнить, что статья 227 Версальского договора
предусматривала создание специального Трибунала, состоявшего из
представителей пяти союзных и присоединившихся к ним держав, нахо-
дившихся в состоянии войны с Германией во время первой мировой
войны, для судебного преследования бывшего императора Германии «за
грубейшие нарушения в области международной морали и несоблюдение
святости договоров».

Назначение этого процесса, как было заявлено, заключалось в том,
чтобы «реабилитировать торжественные обязательства международных
соглашений и действенность международной морали». В статье 228 До-
говора германское правительство ясно признало, право союзных держав

992 ПРИГОВОР МЕЖДУНАРОДНОГО ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА

«привлекать к суду Международных Трибуналов лиц, обвиняемых в том,
что они совершали действия в нарушение законов и обычаев ведения
войны».

Утверждалось, что международное право рассматривает лишь дей-
ствия суверенных государств, не устанавливая наказания для отдельных
лиц, и далее утверждалось, что там, где рассматриваемое действие явля-
лось действием, совершенным государством, то лица, которые практиче-
ски осуществили это, не несут личной ответственности, а стоят под защи-
той доктрины о суверенности государства. По мнению Трибунала, оба
эти утверждения должны быть отвергнуты. Уже давно было признано,
что международное право налагает долг н обязанности на отдельных лиц
так же, как и на государства.

В имевшем не так давно место деле «Экс Парте Квирин» (1942,
317-США), разбиравшемся в Верховном суде Соединенных Штатов, об-
виняемым вменялась в вину высадка на территории Соединенных Шта-
тов во время войны с целью шпионажа и диверсий. Покойный главный
судья Стоун, выступая от имени суда, заявил:

«С самого начала своего существования данный суд применял за-
коны ведения войны, как включающие в себя ту часть международного
права, которая предписывает статус, права и обязанности вражеских го-
сударств, а также их отдельных представителей во время войны».

Он представил далее целый список дел, разбиравшихся в судах, где
отдельные лица обвинялись в нарушении международного права и в осо-
бенности законов ведения войны.

Можно было бы процитировать еще целый ряд других авторитетных
источников, но сказанного достаточно для того, чтобы показать, что за
нарушение международного права могут быть наказаны и отдель-
ные лица.

Преступления против международного права совершаются людьми,
а не абстрактными категориями, и только путем наказания отдельных '
лиц, совершающих такие преступления, могут быть соблюдены установ-
ления международного права.

Положения статьи 228 Версальского договора, уже упоминающейся
выше, иллюстрируют и подтверждают эту точку зрения по вопросу об
индивидуальной ответственности. Принцип международного права, кото-
рый при определенных обстоятельствах защищает представителя госу-
дарства, не мажет быть применен к действиям, которые осуждаются как
преступные согласно международному праву. Исполнители этих действий
не могут прикрываться своим должностным положением, чтобы избе-
жать наказания в надлежащем порядке.

Статья 7 Устава с определенностью гласит:

«Должностное положение подсудимых, их положение в качестве глав
государства или ответственных чиновников различных правительствен-
ных ведомств,йе должно рассматриваться как основание для освобо-
ждения от ответственности или смягчения наказания».

С другой стороны, самая сущность Устава заключается в том, что
отдельные лица имеют международные обязательства, которые превы-
шают национальный долг повиновения, наложенный отдельным госу-
дарством.

Тот, кто нарушает законы ведения войны, не может остаться безна-
казанным на основании того, что он действует в соответствии с распоря-

ПРИГОВОР МЕЖДУНАРОДНОГО ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА 993

жениями государства, если государство, давая свою санкцию на подоб-
ные действия, выходит за пределы своей компетенции, предоставляемой
ему согласно международному праву.

От имени большинства подсудимых утверждалось, что в своей дея-
тельности они руководствовались приказами Гитлера и поэтому не могут
нести ответственность за действия, совершенные ими во исполнение этих
приказов. Устав специально предусматривает в статье 8: «Тот факт, что
подсудимый действовал по распоряжению правительства или приказу
начальника, не освобождает его от ответственности, но может рассма-
триваться как довод для смягчения наказания...»

Положения этой статьи соответствуют законам всех наций. То, что
солдат убивал или подвергал пыткам по приказу, в нарушение между-
народных законов ведения войны, никогда не рассматривалось как защи-
тительный довод против обвинений в подобных жестоких действиях.
Как это предусмотрено указанной статьей Устава, сам факт наличия
приказа может быть выставлен лишь в качестве смягчающего вину об-
стоятельства при назначении наказания. Подлинным критерием в этом
отношении, который содержится в той или иной степени в формулиров-
ках в уголовном праве большинства государств, является не факт нали-
чия приказа, а вопрос о том, был ли практически возможен моральный
выбор.

ПРАВОВОЕ ОБОСНОВАНИЕ, ПРИМЕНИМОЕ В ОТНОШЕНИИ
ОБЩЕГО ПЛАНА ИЛИ ЗАГОВОРА

Из вышеприведенного изложения фактов, относящихся к агрессив-
ной войне, явствует, что планирование и подготовка войны проводились
самым систематическим образом на всех стадиях.

Планирование и подготовка весьма существенны для ведения войны.
По мнению Трибунала, агрессивная война является преступлением
с точки зрения международного права. Устав определяет это преступле-
ние как планирование, подготовку, развязывание и ведение агрессивной
войны «или участие в общем плане или заговоре для совершения... вы-
шеупомянутого». Обвинительное заключение следует этому разграниче-
нию. Раздел I инкриминирует общий план или заговор. Раздел II инкри-
минирует планирование и ведение войны. Одни и те же доказательства
представлялись для обоснования обвинения, содержащегося в обоих
разделах. Поэтому мы будем рассматривать оба раздела вместе, по-
скольку они по своему существу одинаковы. Подсудимым инкримини-
руются преступления, предусмотренные общими разделами, и винов-
ность их должна быть определена в соответствии с каждым из разделов.

«Общий план или заговор», инкриминируемый Обвинительным за-
ключением, охватывает период в 25 лет, начиная от образования нацист-
ской партии в 1920 году—до конца войны в 1945 году. Партия опреде-
ляется «как орудие сплочения подсудимых для осуществления целей за-
говора — уничтожения Версальского договора, приобретения территорий,
утраченных Германией в последней войне, и «жизненного пространства»
в Европе с помощью, если необходимо, вооруженных сил, с помощью
агрессивной войны». Захват власти нацистами, применение террора,

63 Нюрнбергский процесс, т. II

994 ПРИГОВОР МЕЖДУНАРОДНОГО ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА

уничтожение профсоюзов, нападки на христианское учение и церковь, пре-
следование евреев, муштровка молодежи — все это рассматривается как
намеренно предпринятые шаги для осуществления общего плана. Он на-
шел свое выражение, как это утверждается, в программе секретного пе-
ревооружения, в уходе Германии с конференции по разоружению и из.
Лиги наций, во введении всеобщей воинской повинности и в захвате Рейн-
ской области. Наконец, согласно Обвинительному заключению, в 1936—
1938 гг. была запланирована и осуществлена агрессия против Австрии и
Чехословакии, за которой последовало планирование и ведение войны
против Польши и последовательно против десяти других стран.

Фактически Обвинение утверждает, что всякое значительное участие
в деятельности нацистской партии и правительства является доказатель-
ством участия в заговоре, который по существу своему является пре-
ступным. Понятие заговора никак не определяется в Уставе. Но, по мне-
нию Трибунала, заговор должен иметь совершенно точно определенную
преступную цель. Он не должен быть слишком отдален от времени реше-
ния и действия. Для того чтобы быть преступным, планирование должно
не просто покоиться на декларациях партийной программы, таких, каки&
содержатся в 21 пункте нацистской партии, объявленных в 1921 году, или
в политических у1верждениях, высказанных в «Майн кампф» в более
поздние годы. Трибунал должен выяснить, существовал ли конкретный»
план ведения войны, и определить участников этого конкретного плана.

Нет необходимости решать вопрос о том, было ли установлено дока-
зательствами наличие единого общего заговора между подсудимыми.
Следует, конечно, помнить о захвате власти нацистской партией и о по-
следующем господстве нацистского государства во всех сферах экономи-
ческой и общественной жизни при рассмотрении позднейших планов для
ведения войны. Тот факт, что планы для ведения войны составлялись
уже 5 ноября 1937 г., а возможно, и в более ранний период, совершенно
очевиден. После этого такого рода приготовления продолжали прово-
диться во многих сферах и были направлены против мира многих стран.
Действительно, угроза войны—и, если необходимо, сама война—явля-
лась неотъемлемой частью нацистской политики. Но доказательства с не-
сомненностью устанавливают существование многих отдельных планов^
скорее чем единого заговора, охватывающего все эти планы. Тот факт,.
что Германия быстро шла к абсолютной диктатуре с самого момента за-
хвата нацистами власти и постоянно шла к войне, доказан с непрелож-
ной убедительностью последовательно совершавшимися агрессивным»
актами и войнами, уже описанными в данном приговоре.

Трибунал считает, что доказательства достаточно ясно устанавли-
вают факт общего планирования для подготовки и ведения войны опре-
деленными подсудимыми. Нет необходимости устанавливать, пол-
ностью ли доказано наличие заговора в том масштабе и в тот период,
как об этом говорится в обвинительном заключении. Непрекращавшееся
планирование, имевшее своей целью агрессивную войну, доказано вне
всякого сомнения. Действительное положение очень хорошо изложено
официальным переводчиком министерства иностранных дел Германии
Паулем Шмидтом в следующих выражениях:

«Главной целью нацистского руководства, очевидной с самого на-
чала, являлось завоевание господства на европейском континенте; это
должно было быть достигнуто сначала путем объединения в империи

ПРИГОВОР МЕЖДУНАРОДНОГО ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА 99$

всех народов, говорящих на немецком языке, а затем путем террито-
риальных захватов под лозунгом «Лебенсраум». Однако осуществление
этих основных целей характеризовалось импровизированными дей-
ствиями. Очевидно, что каждый последующий шаг предпринимался по
мере того, как создавалась новая ситуация, но все они проводились в со-
ответствии с главной целью, о которой было сказано выше».

• Аргумент, что подобное общее планирование не могло существовать
там, где господствовала диктатура, — несостоятелен. План, в выполне-
нии которого принимала участие определенная группа лиц, продолжает
оставаться планом, даже если он был задуман всего лишь одним из них,
и тот, кто участвовал в осуществлении этого плана, не может избежать
ответственности, доказав, что он действовал согласно указанию человека,
который замыслил этот план. Один Гитлер не мог вести агрессивной
войны. Он нуждался в сотрудничестве- со стороны государственных дея-
телей, военных лидеров, дипломатов и дельцов. И когда они, зная о его
целях, начали сотрудничать с ним, они сделали себя участниками того
плана, который он создал. Их нельзя считать невиновными лишь потому,
что Гитлер использовал их, если они знали, что делали. Тот факт,
что они получали задания от диктатора, не избавляет их от ответствен-
ности за совершенные ими действия. Отношение между руководителем и
исполнителем уменьшает ответственность в данном случае не в большей
степени, чем это имеет место в подобных случаях тирании цри соверше-
нии преступлений внутри страны членами одной организованной шайки
по приказу главаря.

Однако раздел I вменяет в вину не только заговор для ведения
агрессивной войны, но и заговор для совершения военных преступлений
и преступлений против человечности. Но Устав не определяет заговор,
как отдельное преступление, если он не связан с актом ведения агрессив-
ной войны.

Статья 6 Устава предусматривает: «Руководители, организаторы,
подстрекатели и пособники, участвовавшие в составлении или в осуще-
ствлении общего плана или заговора, направленного к совершению лю-
бых из вышеупомянутых преступлений, несут ответственность за все дей-
ствия, совершенные любыми лицами с целью осуществления такого
плана». Трибунал считает, что эти слова не добавляют нового и отдель-
ного преступления к преступлениям, уже поименованным. Их назначе-
нием является установление ответственности отдельных лиц, участвовав-
ших в общем плане. Поэтому Трибунал не будет рассматривать обвине-
ние подсудимых по разделу I, заключающееся в том, что они принимали
участие в заговорщической деятельности для совершения военных пре-
ступлений и преступлений против человечности, а будет рассматривать
лишь общий план для подготовки, развязывания и ведения агрессивной
войны.

ВОЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И ПРЕСТУПЛЕНИЯ
ПРОТИВ ЧЕЛОВЕЧНОСТИ

Доказательства относительно военных преступлений были колос-
сальными по объему и очень подробными. Невозможно в рамках данного
приговора соответствующим образом вновь рассмотреть их или перечислить

63*