О понятии «современное язычество»

Большинство исследователей признает, что «язычество» - нечеткое понятие, широко используемое в таких областях как история, этнология, религиоведение, охватывающее многие неоднородные по смыслу явления. Историк, академик Б.А.Рыбаков, труды которого по истории языческой Руси пользуются огромной популярностью среди современных русских язычников, в своем предисловии к книге «Язычество древних славян» [Рыбаков, 1981:3] так определяет «язычество»:

«Славянское язычество – часть огромного общечеловеческого комплекса первобытных воззрений, верований, обрядов, идущих из глубин тысячелетий и послуживших основой всех позднейших мировых религий.

Нет более туманного и неопределенного термина, чем «язычество»…

При всем несовершенстве и расплывчатости слова «язычество», лишенного научного терминологического значения, но крайне широкого и полисемантического, я считаю вполне законным обозначение им необъятного круга спорных вопросов, которые входят в понятие первобытной религии: магия, анимизм, пандемонизм, прамонотеизм, дуализм и т.п. Многообразному, разнородному комплексу вполне соответствует многообразный в своем наполнении термин – «язычество». Нужно только отрешиться от его узкого церковного понимания и помнить о его полной условности».

Неопределенность термина «язычества» является причиной того, что во множестве учебников религиоведения языческие религии отдельных эпох и народов трактуются так, будто не имеют между собой ничего общего. При этом нередко авторы учебников стремятся показать иудаизм, христианство, ислам как религии более высокого уровня развития, следуя явному или неявному желанию выстроить схему эволюционирования религий от простого к сложного.

Другое следствие «полной условности» определения понятия «язычество» – грубые ошибки социологов религии в оценке числа язычников в России и в мире, неспособность составить таким образом опросник, чтобы выделить подгруппу язычников из множества других верующих и неверующих .

Между тем, сами язычники в поисках самоопределения смогли выделить обобщенный сущностный признак язычества. Он представлен в Битцевском обращении КЯТ [Битцевское обращение КЯТ, 2002:URL]. Это – «родовые отношения», «родовой образ жизни» или «родовой порядок».

Такое самопонимание язычниками сущности языческого мировоззрения и религии соответствует осознанию истоков эллинского язычества, античной культуры и философии А.Ф.Лосевым. Устанавливая связь между языческой культурой, философией, эстетикой и общественно-экономической формации Эллады, он указывает на методологическую ошибку историков философии, ведущих изучение истории античной культуры и философии вне контекста основ социального воспроизводства. Он пишет [Лосев, 1992:412]: «так как ближайшие родственные отношения являются здесь чем-то максимально понятным, всегда обязательным и неопровержимым, то и воззрения на природу и на весь мир сводятся в основном к выдвижению на первый план родственных отношений. Весь мир представляет собою в те времена универсальную родовую общину». Примечательно, что христианство изначально противоставляло себя именно античной греческой культуре и философии, вело с ним ожесточенную борьбу и видело именно в нём апокалиптическую угрозу, поэтому понятия «эллинство» и «язычество» в богословии синонимичны. Далее А.Ф.Лосев пишет [Лосев, 1992:412-413]: «То, что вся природа мыслилась как общинно-родовая формация, то есть как мифология, – это не было результатом развития абстрактного мышления. Это было просто результатом родовых отношений, без которых вообще ничто на свете в те времена не мыслилось. И можно только пожалеть, что в исторической науке, изучающей мифологию, так мало обращается внимания на общинно-родовую основу античной мифологии. Но если признать, что общинно-родовые отношения вообще никогда не умирали в течение всей античности (да еще большой вопрос, может ли вообще человек избавиться решительно от всяких общинно-родовых отношений), то при таком положении дела становится весьма понятным многое в античности… Но откуда же такая сила античности, что она неизменно воскресает и превозносится в течение целых веков? А это происходит только потому, что человеку при всех успехах его цивилизации и при любом торжестве рассудочных построений очень трудно забыть, что у него есть родители и дети, что в течение всей своей жизни он по рукам и ногам связан родственными отношениями и что родство это отнюдь не есть случайное явление, а нечто в человеческой, да и во всей природной жизни весьма глубокое и неискоренимое». Современные язычники утверждают, что общинно-родовые отношения до самого последнего времени не умирали в России и во многих странах мира, образуя фундамент всякого общества. И родовые отношения неискоренимы, пока человек остается хотя бы в какой-то мере существом природным. Поэтому современные язычники осознано защищают и воспроизводят родовой порядок, ищут и находят способы существования этих отношений в современном технологичном и мегаурабнизированном мире. В связи с этим религиоведам, исследующим язычество в различных формах, в методологическом плане будет плодотворно продолжить линию А.Ф.Лосева, проводя связь между религией и основами социального воспроизводства.

В трудах близких к славянофильству русских историков конца XIX – начала XX века родовой образ жизни неоднократно указывался как главный культуро- и государство- образующий фактор в истории русского народа и российского государства, что отмечает, соглашаясь с авторами, А.С.Ахиезер в своем фундаментальном критическом труде по истории России [Ахиезер, 1998:94-95] : «Русские историки XIX века, тяготеющие к славянофильству, обращались к специфическим формам жизни древних славян как к основе русской государственности, видя в них определяющий для последующей русской истории фактор. И. Е. Забелин писал: «Род налагал свой нравственный отпечаток на все социальные отношения в обществе, вносил всюду родственные отношения, придавая власти царя отеческие черты, устанавливал братские отношения» По мнению К. Аксакова, И. Беляева, В. Лешкова, древняя общинность легла в основу сельской сходки, вечевого собрания, земского собора. «Отличительное свойство нашего народа, сообщившее особенность его истории, состоит в общинности, в общинном быте, в способности составлять общины и постоянно держаться общинного устройства, порешая все при посредстве общины»… К. Кавелин выводит русскую государственность из рода: «В основе всех частных и общественных отношений лежит один прототип, из которого все выводится,— именно двор или дом, с домоначальником во главе, с подчиненными его полной власти чадами и домочадцами. Это, если можно так выразиться, древнейшая, первобытная и простейшая ячейка оседлого общежития. Этот начальный общественный тип играет большую или меньшую роль во всех мало развитых обществах; но нигде он не получил такого преобладающего значения, нигде не удержался в такой степени на первом плане во всех социальных, частных и публичных отношениях, как у великороссов…. По мнению К. Кавелина, родовой быт пропитал все явления русской жизни, с чем полностью соглашался и С. Соловьев».

А.С.Ахиезер выдвинул в своем труде культурно-историческую концепцию, объясняющую особенности исторической драмы развития России дуалистически-бескомпромиссной борьбой двух нравственных идеалов на всем протяжении существования её вплоть до наших дней: вечевого синкретического идеала, характерного для родовых, соседских крестьянских общин начиная со времен язычества, и идеала авторитарной вертикали власти – наследия византийской империи. Говоря о вечевом идеале языческого племенного прошлого, Ахиезер отмечает, что он характерен для всех народов мира, что все более поздние и сложные формы социальных отношений, сообществ формировались на базе синкретического родового идеала, его социокультурной ячейки [Ахиезер, 1998:94-95]: «Иначе и быть не могло, поскольку древние славяне никакого иного идеала не знали. Эти социальные структуры экстраполируются через культуру. Язык древних славян позволяет полагать, что все свои взаимоотношения славяне истолковывали через родственные отношения». Однако в России, как и в некоторых других странах-цивилизациях, этот родовой идеал сохранил свое значение и сегодня. Вступая в противоречие с идеалом авторитарной духовно-государственной вертикали этот родовой идеал, по мнению А.С.Ахиезера, создает ведущий внутрироссийский конфликт, составляющий основное содержание исторической драмы развития нашей страны. Соответственно, в методологическом плане исследований современного язычества в России государство и РПЦ, с одной стороны, и русское язычество, с другой стороны, - должны рассматриваться как одни из конфликтующих сторон этой драмы.

Прежде чем дать собственное определение понятия «современное язычество», основываясь на самоопределении язычников, сделаем ряд методологических замечаний.

Первое. Только достаточно чёткое определение понятия «язычества» позволяет адекватно отличить его от широкого круга религиозных явлений, обозначаемых как неоязычество, традиционализм, нью-эйдж, оккультизм. Но когда исследователи берутся рассуждать о «неоязычестве», неопределившись с ключевым понятием «язычество», то они только увеличивают неопределенность понятий производных от «язычества», создавая условия для спекуляций и предвзятости.

Второе. Такое определение делает возможным создание не функциональной, а содержательной типологии как современного язычества, так и язычества минувших эпох в их разнообразных формах, подразумевая общность их языческой сути. Под функциональной мы понимаем типологизацию, связанную не с содержанием и особенностями исповедуемой религии, но с общим характером деятельности, равно относимым к любым формам социальных коллективов: Так, например, современные языческие объединения иногда разделяют на этнографически-игровые (фольклорные), природно-экологические, спортивно-ратоборческие, национал-патриотические и т.п.. Подобный вариант функциональный типологии, например, приводит А.В. Гайдуков [Гайдуков, 1999:URL] Но ведь подобное разделение можно аналогичным образом провести для атеистических, православных или иных социальных групп. Только содержательная типология может быть свидетельством адекватности и полноты определения феномена «язычества». Приведем для сравнения пример типологизации изнутри язычества, описанный в этой же работе А. Гайдуковым: «В неоязычестве, по мнению Велимира, старейшины общины "Вятичи", существует два направления: разрушительное, проповедующее борьбу с христианством за русскую духовность, и созидательное, занимающееся освоением духовного наследия предков». Эта типология Велимира носит явно этический характер, хотя понимание «созидательного» и разрушительного относительно в разных религиях.

Третье. Научное определение понятия «современное язычество» должно строится на выделении сущностного признака (ряда признаков), позволяющего охватывать суть всего многообразия как нерелигиозных форм современного язычества, так и его религиозных форм моно- и политеитического язычества. С одной стороны, в этом определении необходимо отличить его от форм «неоязычества», под которым мы подразумеваем формы индивидуалистической веры, магизма, эвгемеризма, традиционализма, эзотерики, и от формы коммерческого, политического или иного выгодоприобретения. С другой стороны, необходимо различить его от авраамических религий. При этом сущностный признак (или ряд признаков) в определении понятия «современное язычество» должен иметь существенное сходство как с определением дохристианской языческой религии, так и с более общим определением религии, пригодным для всего многообразия форм древних и современных религий, а не для одних только языческих религий.

Четвёртое. Принципиально, чтобы научное определение «современного язычества» обобщенно выражало самопонимание религии, которым обладают его приверженцы. Не могут считаться научными и релевантными определения той или иной религии, содержательно расходящееся с самопониманием этой религии ее приверженцами. Такое расхождение может быть следствием ошибочной методологической позиции, что внешний исследователь (неверующий или верующий в нечто иное) лучше знает содержание изучаемой им религии, чем сами ее приверженцы. В этом случае можно утверждать, что речь идет не об объективном изучении определенного феномена общественного сознания, но о попытке навязать приверженцам религии некий внешний взгляд на нее.

Определение «современного язычества».

Современное язычество – многообразие религиозных, философско-мировоззренческих, этнополитических учений и представлений, традиций и духовных практик, а также основанных на них религиозных, культурных, политических (этнических или полиэтнических) объединений, стремящихся к сохранению полной или частичной преемственности с языческими религиями, традициями, философскими учениями и мировоззрением дохристианской эпохи и обязательно включающих хотя бы один из следующих сущностных признаков:

1 сохраняющих или воссоздающих (частично или полностью) родовой образ жизни, родовой порядок мироустройства, объединение богов и людей, живую, одухотворенную и неживую природу (космос), предков и их потомков как единую род-семью;

2) сохраняющих или воссоздающих (частично или полностью) свою этническую культуру, этноприродные верования, языческие религии своего народа и соответствующие им духовно-религиозные, магические, обрядовые практики;

3) принимающих (частично или полностью) за основу собственной религии, мировоззрения наследие древних языческих культур, религий, традиций и философско-мировоззренческих учений различных народов и эпох в качестве актуального средства решения проблем современности, источника мудрости и религиозно-ценностного отношения к природе, человечеству, своим этносу и роду (семье), богам и предкам.

Современное язычество – это не только религия, это также и нерелигиозное мировоззрение, и широкий круг разнообразных духовных практик и движений, что мы отразили в определении выше.

Теперь сформулируем общее определение языческой религии (древней и современной) и определение религии в общем смысле, равно применимое к языческим, авраамическим и другим видам существующих религий.

Определение «языческой религии».

Языческаярелигия - основанная на мифопоэтическом способе познания мира система социо-культурного воспроизводства родовой связи со священным через соучастие человека в сотворении мира в родовом единстве с предками и потомками, с народом, с Богами (Богом, идеальным, абсолютом), Природой и ее духами, со всякой Жизнью.

Определение «религии».

Религия в общем смысле - система социо-культурного воспроизводства связи человека со священным, осуществляемой разными способами и средствами.

Из последнего определения следует, что религии можно различать между собой по:

- основанию, на котором построена система воспроизводства связи со священным (например, в языческих религиях это основание – родовое единство мира и мифопоэтический способ его познания, а в современном православии – церковь и система университетско-богословских учебных заведений);

- характеру системы воспроизводства этой связи (например, в христианстве воспроизводство этой связи возможно только через посредничество лиц, получивших наследуемое от апостолов рукоположение, а в языческих религиях Бог, предки, научные знания о традициях, религии предков могут быть непосредственными источником знаний и воспроизводства сакральной связи);

- содержанию и характеру самой связи со священным (например, в языческих религиях эта связь является родовой и по содержанию, и по характеру, связь с Богами и предками служит целям соучастия в сотворении мира, продолжающемся здесь и сейчас, тогда как в христианстве эта связь во многом определена отношением человека к Апокалипсису, к концу уже сотворенного мира);

- характеру и пониманию священного (например, для язычников – Земля священна, у иудеев и христиан - Земля проклята Богом за грехи человека);

- способам и средствам осуществления, выражения этой связи со священным (т.е. по конкретной обрядовой, духовной практике, например, миссионерское свидетельствование – обязательная практика у «Свидетелей Иеговы»).

Различия в каждом из этих аспектов помогают дифференцировать отдельные направления в рамках одной религиозной конфессии. Понятие «священного» в этом определении может быть интерпретировано различными способами: по Э.Дюркгейму, Р. Отто или иным образом. Здесь мы сознательно уходим от атеистической традиции определения религии через «сверхъестественное»: что для язычников «естественно», то может быть «противоестественным» для авраамических религий и «сверхъестественным» для атеистов. Однако чувство «священного» присуще не только верующим людям, но также и атеистам, т.е. определение понятий «язычество», «религия» через «священное» позволяет применять их к пограничным явлениям, как к религиозному, так и к материалистическому (безбожному) язычеству, как к монотеистическому, так и к политеистическому язычеству.