О Древнеримских Отношениях, и в частности - о мнимом Монархическом Царстве и о мнимой Народной Свободе, основанной якобы Юнием Брутом

Если принять во внимание все эти многочисленные совпадения человеческой гражданской жизни у Римлян и у Греков, на основании которых мы нашли при помощи многочисленных доказательств, что Древняя Римская История оказывается непосредственным продолжением Исторической Мифологии многих и весьма разнообразных греческих Мифов, то всякий, кто полагается на свой разум, а не на память или воображение, необходимо принужден будет решительно утверждать, что со времен Царей и до приобщения плебеев к коннубиям римский народ, "народ Марса", состоял из одних Благородных; и что для этого народа Царь Тулл (начиная с обвинения Горация) разрешил осужденным Дуумвирами или Квесторами апелляцию ко всему сословию, поскольку только сословие составляет Героический народ, а плебеи были добавлением к .такому народу (позднее Провинции также оказывались добавлением к Нациям-завоевательницам, как это хорошо подметил Гроций; это именно "иной народ", как называл Телемах своих плебеев в собрании, что мы отметили выше). Поэтому при помощи непобедимой Метафизической Критики, направленной на Создателей Наций, нужно разрушить заблуждение, будто толпа презреннейших поденщиков, считавшихся рабами со времен смерти Ромула, имела право выбора Царей с последующим утверждением Отцами; ведь это - анахронизм, идущий из тех времен, когда плебс уже имел свою долю в городе и собирался для выбора консулов, а это последнее право было предоставлено Отцами плебеям только после приобщения их к коннубиям, т. е. примерно через триста лет после Междуцарствия476 Ромула. Оба эти заблуждения прослежены нами в "Новой Науке".

Слово "Народ", принимаемое по отношению к первым временам Мира Городов в значении, свойственном позднейшим временам, влечет за собою и два другие заблуждения - в словах "Царь" и "Свобода", почему все и думали, будто Римское Царство было Монархией и будто Юний Брут установил в нем Народную Свободу. Хотя Жан Боден и впал в то заблуждение, в какое впадали и все другие прежние Политики, будто первоначально существовали Монархии, затем Тирании, потом народные Республики и, наконец. Аристократии (здесь мы можем видеть, какую путаницу могут вызвать и фактически вызывают человеческие идеи при отсутствии истинных оснований!), все же, наблюдая в мнимой Древнеримской народной Свободе проявления, соответствующие Республике Аристократической, он подпирает свою Систему следующим различением: в древние времена Рим был по своему политическому устройству народным государством, но управлялся он аристократически; но если бы даже Бодену удалось привести противоположные явления, то и с такой подпоркой его политическое сооружение рухнуло бы в конце концов под напором силы той истины, признаваемой им с грубым непостоянством, что в древние времена Римская Республика была аристократической не только по образу правления, но и по политическому устройству. Мы не собираемся здесь увеличивать еще больше смущение ни Бодена, ни других Политиков и Критиков, занимавшихся Римскими делами, так же как и ученых Истолкователей Римского Права, напоминая им о тех размышлениях, которые они должны были бы проделать, если хотят извлечь из явлений природу Рима — был ли он Монархическим или Аристократическим (мы это сделали в "Новой' Науке"); мы укажем им только, что у них нет ни одного римского автора, который бы помог им или даже только не противоречил бы.

Все это подтверждает Тит Ливии, рассказывая об учреждении Юнием Брутом должностей двух Консулов с годичным сроком избрания; он открыто говорит и утверждает, что Государство от этого совершенно не изменилось (Брут был достаточно мудр, чтобы избавить от такой порчи с самого начала свое Государство) и что наличие должностей двух годичных Консулов nihil quicquam de regia potestate deminutum477. Таким образом Консулы оказываются двумя такими же годичными Аристократическими Царями, reges annui478, по словам Цицерона в "Законах", какими пожизненно были Цари в Спарте, Республике, несомненно. Аристократической. Эти Консулы, как каждый знает, были подчинены апелляции в течение своего царствования, как и Спартанские Цари были подчинены надзору Эфоров; по окончании же царствования Консулы могли быть обвинены, как и Спартанских Царей Эфоры могли присудить к смерти. Если бы Римские Консулы были двумя монархическими Царями, как бы двумя Диктаторами, то также и Цари первоначально были бы пожизненными монархами Рима. Но этому не только не помогает, но даже противоречит Тацит: он говорит libertatem et consulatum Junius Brutus instituit479; Тацит пользуется при этом глаголом, равно обозначающим как "устанавливать", так и "начинать", ибо Юний Брут учредил Консулат, посредством которого восстановил свободу господ от Тиранов, и заложил начало народной свободы, т. е. свободы плебса от господ, которая потом все росла и закончилась тем, что Консулат стал доступным и плебеям.

Приведенное место из Ливия показывает одним ударом и то, что Римское Царство было Аристократическим, и то, что Брутом была установлена Свобода, но только не народная, т. е. свобода народа от господ, а господская, т. е. свобода господ от тиранов Тарквиниев. Последнего, несомненно, Брут не смог бы сделать, если бы ему не подвернулось дело Римлянки Лукреции и он очень мудро уловил, что этот случай связан с целым рядом возвышенных обстоятельств, пригодных для того, чтобы поднять плебс против тирана Тарквиния; последний причинил столько зла правлению благородных, что Бруту пришлось пополнять Сенат, уже опустошенный вследствие убийства многих Сенаторов Тарквинием Гордым; при этом Брут мудро преследовал две политические выгоды: он усилил уже клонящееся к упадку Сословие Благородных и сохранил благосклонность плебса, так как из числа его выбрал, должно быть, очень многих (и может быть, наиболее свирепых), осмелившихся преобразовать Господское Государство, и ввел их в состав Благородных; и так сложился Город, в те времена рвзделений intra patres et plebem480.

Если стечения таких многочисленных и разнообразных причин, какие рассматривались здесь, начиная с Века Сатурна, если вытекающих из них многочисленных и разнообразных явлений Древнеримского Государства, которые наблюдал Боден, если постоянства и неизменности, с какою причины влияют на явления, о чем размышлял Ливии, - если всего этого недостаточно для установления того, что Римское Царство было Аристократическим и что Брут в нем основал Свободу Господ (во всем этом мы опираемся на один только авторитет), то придется признать, что Римляне, народ варварский и грубый, имели такую привилегию от Бога, какой не могли иметь Греки, народ утонченной культурности: по рассказу Фукидида, Греки ничего не знали о своей собственной древности до Пелопонесской Войны, самого блистательного времени Греции, как мы отметили выше в "Хронологической Таблице"; там же мы показали, что для римлян наиболее блистательны времена Второй Пунической Войны, начиная с которой Ливии признает, что пишет с большей достоверностью Римскую Историю (хотя он и сознается откровенно, что не знает трех самых важных обстоятельств Истории этой войны, что мы также отметили в "Хронологической Таблице"); но даже если при всем том допустить такую Привилегию для Римлян, все же придется признать, что их предания - это смутные воспоминания, неясный фантастический образ; а потому сознание не сможет отрицать тех рассуждений, которые были приведены здесь по поводу Римских Древностей.