Знаковое пространство. Парадигма трех миров

Наблюдая уже простейшие формы функционирования знака, можно заметить, что его денотатами могут быть объекты материального мира, окружающие нас, – столы, животные, звезды, горы и т.д. В качестве денотатов могут также выступать объекты нашего сознания или идеального мира – предел последовательности, радость, интеграл и многое другое. В информационной практике приходится оперировать, различая их при этом, с объектами материального мира или реальной действительности и идеальными объектами – продуктами нашего мышления, существующими только в нашем сознании. Удобно обозначить первое множество объектов буквой R (от английского слова reality), а второе множество буквой М (от английского слова mind).

Сложнее и интереснее обстоит дело с самими знаками. К какому миру они принадлежат? Несомненно, что реализуются они в материальном мире (R). Мы слышим произнесенное слово (как набор звуковых волн), видим напечатанное слово или дорожный знак, нарисованный на круглом куске жести. Однако, будучи объектами материального мира, знаки имеют свою специфическую природу. Они замещают в нашем сознании другие объекты, реальные и воображаемые. При этом они присутствуют в жизни людей все в возрастающем количестве в форме книг, текстов СМИ и многого другого. Поэтому часто бывает удобно оперировать со знаками как с отдельным множеством. Назовем это множество S (от латинского слова signum – знак).

Действительно, знаки (слова, составленные из них тексты, компьютерные программы, изображения на экранах и многое другое) обладают своими особыми свойствами, заставляющими объединить их в отдельное множество для удобства рассуждения, проектирования ИС и многих других приложений.

Проблемой существования знакового мира интересовались некоторые философы. Так, великий славянский философ восемнадцатого века Григорий Сковорода в своем сочинении «Потоп змиин» описал концепцию трех миров. Согласно его описанию, в первый мир входит окружающая нас реальность. Во второй мир входит внутренний мир человека. Третий мир согласно Г. Сковороде есть мир знаков [13] Под понятием «третий мир» он подразумевал прежде всего Библию. Он считал, что этот мир не пересекается ни с одним из первых двух миров. Трудно сомневаться в автономности существования мира знаков сейчас, в эпоху Интернета. Особенно, если это было предсказано более двухсот лет назад. Независимо от Сковороды к понятию третьего мира пришли некоторые западные философы XX века, например Карл Поппер. Этот мир он также называл «третьим миром». Данная парадигма давно уже не является периферийной, полузабытой или невостребованной. Философия Карла Поппера входит в аспирантский минимум. О концепции трех миров Г. Сковороды недавно вышла солидная книга с одноименным названием. Автор – научный сотрудник Института славяноведения РАН Л.А. Софронова.

Независимо от глубины философского обоснования этой парадигмы в информационной практике удобно оперировать объектами, разделенными на три множества или мира. Иначе можно сказать, что существуют три фундаметальных класса объектов – материальные, идеальные (ментальные) и знаковые. Преимущества такого деления как рабочей парадигмы будут видны из дальнейшего изложения.

Знаковые системы и типы знаков

Язык – самая развитая знаковая система (ЗС). Однако это не значит, что ею можно заменить другие ЗС. В семиотике существует тезис о несводимости произведений, выполненных в неязыковых ЗС к общему языковому знаменателю. Более того, существуют смыслы (и это есть одно из оправданий существования других ЗС), которые можно выразить только в неязыковых ЗС. Эти неречевые знаковые произведения можно только описать при помощи речевых средств. Теоретическое обоснование тезиса заняло бы слишком много места. Но здесь вполне достаточно показательного примера как аналога теоремы существования в математике. Таким примером может послужить балет. Действительно, при наблюдении балета как знакового произведения, у каждого зрителя в сознании рождаются простые или достаточно сложные образы. Эти образы в чем-то индивидуальны, в некоторых чертах сходны. Ясно, что можно дать только общее словесное описание (а это уже словесное отражение) этих образов, т.к. они, как правило, невербальны (то есть, не выражены на естественном языке). Знаковый эффект в значительной степени пропадает, если человек не знаком с данной ЗС. Например, европеец, наблюдая индийский танец, не сможет активизировать в своем сознании заложенные в этом танце денотаты или смыслы, которые легко понимает каждый индиец.

Один из создателей современной семиотики Чарлъз Пирс классифицировал знаки следующим образом. Он различал знаки типа иконы (похожие на денотат), символы (непохожие на денотат) и индексы-признаки (часть денотата становится его знаком).

Так, в дорожном знаке «переход запрещен» используется знак «икона». Слово стол (и многие другие) мало чем напоминает свой денотат – реальный стол, на котором едят. Часть денотата, например, дым костра, может стать знаком для всего костра, особенно если он не виден. Вид пистолета может служить для устрашения, так как он есть орудие убийства (то есть его часть). Тогда в обоих случаях это знак типа признак или индекс.

Знаки, похожие на денотат, понимать легче, но они сложнее в реализации. Если в качестве примера взять физтеховский значок, то более старый его вариант содержал знаки типа иконы (ракета, осциллограмма), отражающие (конечно, частично) область деятельности физтехов и был понятен каждому человеку. Более новый значок содержит как символы (знаки физических уравнений), так и иконы (те же символы, только видоизмененные, чтобы быть похожими на животных). Но не каждому человеку понятны символы из уравнений, нанесенные на значок, а также, как относится животное (знак «икона» – по всей вероятности, кошка) к деятельности института. Можно определенно сказать, что авторы второго значка не используют во всем объеме законы семиотики. Действительно, возможно сами авторы не смогут внятно объяснить связь (которая существует, вероятно, только в их сознании) между иконическим знаком (образом кошки) и денотатом, в качестве которого предполагается иметь в виду деятельность института. Возможно, такая связь и есть. На самом деле это проблема коннотатных ассоциаций и ономатопеи, о которых речь будет идти ниже.

Понятие коннотата

Если мы возьмем такой набор слов: лицо, физиономия, морда, рожа (дальше не будем продолжать), – то увидим, что у них есть общий денотат. Лучше всего он описывается первым словом из этого ряда.
А чем отличаются другие слова, имеющие те же денотаты? Они отличаются коннотатами, т.е. вторичными или сопутствующими значениями. Коннотаты могут быть как общезначимыми, так и индивидуальными или общими только для каких-то определенных социальных групп. Услышав употребление слова «рожа», каждый носитель русского языка поймет оскорбительный по своей прагматике коннотат, сопутствующий его основному значению (денотату).

Для людей, знакомых с математической нотацией, понятие коннотата можно вольно представить следующим образом, расширив и дополнив схему определения знака по Г.П. Мельникову:

S → D + K1 + K2 + ...,

где К1, К2 и т.д. есть коннотаты. Можно продолжить это сравнение, добавив, что этот ряд убывает в порядке значимости, частотности активизации, но не равномерно. Так, для слов (знаков) «физиономия» и «рожа» денотаты будут одинаковыми (человеческое лицо), но коннотаты разными. Можно самостоятельно написать соответствующую формулу для каждого из этих двух слов.

Вторичными знаковыми ассоциациями (коннотатами) пользуются при создании различных знаковых конструкций, умело используя возникающие у их получателей ассоциации-коннотаты. При этом пользоваться этими ассоциациями нужно осторожно и умело. Многие коннотаты, как уже говорилось, индивидуальны, зависят от национальной, профессиональной принадлежности. Так, американский флаг может вызывать в сознании разных людей часто несовместимые коннотаты.

Это обстоятельство следует учитывать в экономической деятельности. Например, возможно, что эффектом коннотаты пользовались, в частности, авторы второго физтеховского значка. Это же относится к знакам (гербам) целых государств. Некогда утверждали, что герб СССР (колоски, серп и молот) имеет агрессивные коннотаты. Современный герб России трудно назвать не агрессивным. Но даже его синтактику не все могут объяснить: зачем орлу две головы. Однако, если учесть, что этот герб завещала нам как наследникам гибнущая Восточная Римская империя, пережившая на тысячелетие Западную, становится все понятно. Одноглавому римскому орлу приделали еще одну голову в более позднюю эпоху – когда у огромной, но еще единой империи были уже две столицы. Иконический образ этого герба как знака был понятен (и должен был быть понятен – в этом была его прагматическая установка) каждому жителю империи. Две головы (столицы) – одно тело (государство). Сейчас же это понятно далеко не каждому россиянину. Не вдаваясь в слишком долгие рассуждения, можно упомянуть такой факт. В Белоруссии на референдуме подавляющим большинством было принято решение вернуть свой старый советский герб с колосками.

Так мы видим, что законы семиотики проявляют себя во многих сферах жизни, везде, где мы пользуемся знаками.