Социальные условия существования института оппозиции.

Очевидно, что в качестве института, закрепляющего на политическом уровне имеющееся в обществе разнообразие интересов и позиций, оппозиция одновременно легитимизирует имеющиеся в нем социальные конфликты. Именно социальные конфликты и расслоения, экономические, национальные, религиозные и иные, являются почвой для возникновения оппозиционных по своей ориентации партий и движений. Конечно, сами по себе эти конфликты еще отнюдь не гарантируют, что оппозиция будет институциализирована. Известно немало случаев, когда находящееся в кризисном состоянии, раздираемое конфликтами общество приходит в итоге к установлению жестко-авторитарного режима, стремящегося первыми же своими действиями уничтожить оппозицию. Такой результат и такое поведение правящего режима вполне естественны, ведь развивающиеся в условиях социального кризиса бунт и аномия способны породить лишь непримиримую, угрожающую стабильности режима оппозицию.

Но в современном обществе конфликты и расслоения все определеннее воспринимаются как неотъемлемый аспект социальной и политической жизни, своего рода «дух» существования гражданского общества. Потенциально политическая жизнь содержит конфликты, ведь она вбирает в себя весь спектр, все огромное многообразие имеющихся в обществе позиций и интересов. Именно это, само по себе очевидное обстоятельство дало толчок формированию «конфликтной школы» политической мысли (Р. Дарендорф, Л. Козер и др.), представители которой считали «наличие конфликта в социальных процессах естественным и не обязательно угрожающим системе при ее сохранении и изменении» [4, 139]. В отличие от К. Маркса, Р. Дарендорф утверждал, например, что в современных индустриальных обществах классовый конфликт хотя и существует, но институциализирован, «встроен»" в их социально-экономические структуры. Конфликт в нормальном обществе, развивал эти позиции Л. Козер, не просто нейтрализован, но и выполняет целый ряд весьма важных функций. «Эластичное общество, извлекает из конфликтов пользу, поскольку такие процессы помогают модифицировать и создавать нормы, обеспечивающие его воспроизводство в изменившихся условиях». Таков социальный статус конфликта в современном обществе. И таков же системный смысл существования и деятельности в нем политической оппозиции.

Таким образом, конфликты, во-первых, способствуют возникновению политической оппозиции, а во-вторых, способны помогать ее институциализации, так как, в принципе, они не только не отменяют сотрудничества различных социально-политических сил, нахождения ими компромиссов, но и предполагают их. Напротив, в тех обществах, где оппозиция существует, но не легализована, последствия конфликта способны оказывать деструктивное воздействие. Сотрудничество и конфликт являются здесь скорее взаимоисключающими, чем взаимодополняющими началами. «Тоталитарный монизм, – отмечал в этой связи Р. Дарендорф, – основан на убеждении, что конфликт может и должен быть уничтожен, что гомогенный и унифицированный социально-политический порядок является желательным состоянием дел ... С другой стороны, плюрализм свободных обществ опирается на признание и приемлемость социального конфликта. В свободных обществах конфликт может и не быть столь ожесточенным и интенсивным, но он сохраняется в принципе и будет существовать впредь» [3, 100]. /ЭТО ГАЗЕТА «ДЕНЬ» ИМЕЕТ СТО СТРАНИЦ?????)

Общество, принявшее практику изгнания конфликта и оппозиции модусом своего существования, со временем неизбежно утрачивает механизмы саморегулирования и саморазвития, постепенно разрушает сложившийся баланс власти. Динамика социально-политических взаимодействий оказывается здесь строго регламентированной. Политический режим лишается необходимого ему динамизма, а политические связи, структуры, нормы приобретают все большую жесткость и неподвижность. Поэтому естественно, что такого рода режимы хуже адаптируются к возмущающим воздействиям внешней среды. Конечным же результатом адаптации чаще всего оказывается кардинальная смена, а не реформирование внутренней организации системы. Что касается процессов, ведущих ее в этом направлении, то они протекают бурно и в крайне болезненных для общества формах: войны и революции в данном случае – скорее правило, чем исключение.

Типы оппозиций.

Если оппозиция существует в любом обществе, то каким образом могут строиться ее отношения с правительством? Как, в соответствии с какими критериями оппозиции могут быть классифицированы?

Чаще всего политические оппозиции разделяют в зависимости от степени их терпимости по отношению к действиям правительства. На этой основе выделяют лояльную, полулояльную (умеренную) и нелояльную (непримиримую) оппозиции. Режим может считаться достаточно стабильным, если большая часть оппозиционных партий и движений лояльны к действиям правительства, а непримиримые, которые, хотя и имеются практически в любом современном обществе, тем не менее не в состоянии получить поддержку массовых социальных слоев. Напротив, режим неустойчив, подвержен изменениям, если центральная власть постепенно утрачивает легитимность, оказываясь неспособной оказать сопротивление непримиримой оппозиции, не рискуя при этом быть опрокинутой.

Непримиримая оппозиция. Пользующийся поддержкой общества режим в состоянии нейтрализовать непримиримую оппозицию, которая сильна лишь во времена кризиса, когда в состав непримиримых входит значительное число вчерашних умеренных.

По мнению известного политолога Хуана Линда, к непримиримой оппозиции могут быть отнесены те партии, движения и организации, которые четко и недвусмысленно отвергают существующую политическую систему. К числу таких организаций в принципе могут быть отнесены анархо-синдикалисты, выступающие против авторитета любой власти, наделенной средствами принуждения. Другой пример – сепаратистские движения, которые в условиях нации-государства противопоставляют себя центральным авторитетам.

В принципиальном плане непримиримая оппозиция может эволюционировать в двояком направлении. Во-первых, она способна интегрироваться в систему, особенно, если это система конкурентной демократии. Во-вторых, при неумелых действиях правительственной власти и наличии объективных, препятствующих общественному развитию обстоятельств, оппозиция нередко приобретает статус общенационального лидера и способствует ниспровержению существующего режима. Примером первого сценария может служить эволюция европейской социал-демократии, примером второго – эволюция коммунистических и фашистских организаций в послевоенной Восточной Европе и межвоенной Западной Европе.

Существует несколько выделяемых политологами критериев, позволяющих судить об уровне лояльности оппозиционных правительству движений.

Во-первых, любое оппозиционное движение раньше или позднее обнаруживает свое отношение к легальным средствам достижения политической власти, признавая их публично или рассматривая как недостаточные в достижении поставленных целей. Весьма характерно в этой связи заявление российской «духовной оппозиции», обнародованное в июле 1993 года в газете «День»: «Сегодня оппозиция остается в рамках правил политической игры, которые навязаны правящим режимом... Вопрос же в том, чтобы самой оппозиции начать формировать новые правила внесистемного политического взаимодействия» [3, 6].

Во-вторых, лояльная оппозиция откажется прибегнуть к поискам военной поддержки своим действиям и будет стремиться к достижению своих целей исключительно политическим путем. Для непримиримых же не существует каких-либо препятствий, связанных с необходимостью соблюдать правила, установленные в законном порядке.

В-третьих, нелояльная оппозиция, как правило, не признает над собой авторитета тех партий и движений, которые получили власть в результате поддержки электората. Традиционный тип политического поведения непримиримой оппозиции – отказ от участия в парламентских дебатах или в свободных выборах как санкционированных режимом.

В-четвертых, непримиримые нередко прибегают к массовому давлению на правительство, используя для этого профессиональные объединения, организуя граждан на проведение забастовок или других акций массового протеста и, тем самым, чиня правительству препятствия в выполнении возложенных на него обязанностей.

В-пятых, непримиримую оппозицию, без сомнения, отличают те средства, которые избираются для дискредитации политических оппонентов. Конечно, само стремление представить противника выразителем интересов узких социальных слоев характерно для большинства, если не для всех участников политического процесса. Но вместе с тем, непримиримые отличаются здесь особой бесцеремонностью и изобретательностью. Хуан Линц пишет, что весьма типичными в данном отношении оказываются стремления непримиримых убедить общество в том, что правительство является проводником интересов внешних сил или тайных группировок – масонов, международного капитализма, Ватикана или Израиля и т.д. Не менее типичны обвинения в коррупции, распространяемые не только на отдельных лидеров, но и на целую партию и даже на систему в целом. Еще одно средство – организация публичных скандалов, призванных изобличить, представить власть придержащих в крайне невыгодном для них свете, сфокусировать на них недовольство широких слоев населения.

Таков стиль и основные стратегические установки непримиримой оппозиции, «Очевидно, – пишет Линц, – что ожесточенные атаки скорее на политическую систему, чем на отдельные партии или участников политического процесса; систематическая клевета на политиков, представляющих партии системной ориентации; постоянная обструкция парламентскому процессу; поддержка предложений, сделанных преимущественно нелояльными партиями и в разрушительных целях, а также объединение с ними практических усилий в ситуации кризиса, падения авторитета правительства, не оставляя ему никакой возможности составить новое большинство – таковы типичные формы поведения непримиримой оппозиции» [6, 102].

Отличить полулояльную (или умеренную) оппозицию – задача в чем-то, видимо, даже более сложная, ибо умеренные занимают более широкие и менее определенные позиции – от неприятия существующего режима и стремления сменить его до принципиального согласия с основными стратегическими установками режима при наличии некоторых расхождений тактического характера. Поэтому в ряде случаев лидеры умеренных с готовностью идут на участие и тайных сделках и переговорах с непримиримыми, кооперируются в целях организации и проведения совместных акций против правительства. Представители полулояльной оппозиции способны поддерживать, в том числе публично, антисистемные акции непримиримых, не принимая в них непосредственного участия; выступают против использования режимом различного рода санкций, направленных на пресечение противоправных действий. В то же время умеренные против радикальной трансформации или разрушения существующей политической системы, нередко выступают за сотрудничество с ней и стремятся кооптировать в нее своих представителей.

Вообще сам выход полулояльной оппозиции в качестве правящей силы на политическую сцену нередко рассматривается политологами как свидетельство углубления кризисных тенденций в обществе, ибо укрепление умеренных может происходить лишь за счет сужения лояльной оппозиции режиму. Еще более опасен для стабильности режима следующий сдвиг – от полулояльной к нелояльной оппозиции, когда умеренные больше не удовлетворяются своим промежуточным положением и переходят к прямой конфронтации с режимом. Один из вариантов такого развития событий может быть связан с попытками правящей силы монополизировать популярные в обществе лозунги после прихода к власти. Испанские республиканцы, например, использовали лозунг «республика для республиканцев», сужая возможности заключения компромисса с другими политическими движениями и тем самым подготавливая приход Франко. «Демократическая Россия», укрепившаяся у власти в России после августовского путча 1991 года, хотя и не использовала в своей деятельности лозунг «демократия для демократов», нередко упускала возможности компромиссного раз решения кризисных ситуаций, предпочитая им путь конфронтационных, силовых решений. В этих условиях большинство шагов правительства и президента – будь то денежная реформа июля 1993 года или вынужденная отставка таких представителей власти, как Ю. Скоков и В. Баранников, не могли не стимулировать укрепления позиций полулояльных и нелояльных политических сил. Так или иначе, но выход из кризиса возможен, если умеренные трансформируются в лояльную, а не непримиримую режиму оппозицию.

Соответственно типу оппозиции формируются и средства, способыее политической деятельности: от критики режима узкой группой инакомыслящих, диссидентов (олицетворяющих духовную оппозицию власти и не прибегающих к каким-либо активным политическим действиям, организации протеста) до политического террора и насилия со стороны партий и движений, находящихся на нелегальном положении. В сочетании с реакцией властей на свою деятельность оппозиционные силы различаются степенью влияния на принимаемые в государстве решения, объемом допуска к СМИ, характером критики властей. Они могут инициировать разрушительные для государства формы нелегального вооруженного сопротивления властям, революции, мятежи, бунты, гражданские войны. Но оппозиция может играть и роль «клапана» для «выпускания пара», снижения степени протеста в целях стабилизации власти и даже выполнять чисто декоративные функции для «облагораживания» режима в глазах зарубежного общественного мнения. Нередки случаи, когда общественный протест передается от прежнего режима и усиливается в совершенно другой ситуации, действуя независимо от позитивных, реформаторских усилий властей. В такие периоды режим может оказаться в положении частичной изоляции, а оппозиция играть роль защитницы общественных интересов [5, 244].