Глава 1. ЛЕДЕНЕЦ ПО-СЛИЗЕРИНСКИ

АНАНАС, ИЛИ Э-Э, КОКОС?

Глава 1. ЛЕДЕНЕЦ ПО-СЛИЗЕРИНСКИ

Название оригинала: «Pineapple, Yum! Or, oh, Coconut!»
Ссылка на оригинал: http://www.fanfiction.net/s/1510708/1/
Автор: lifesaverkat (Persephone-Granger), http://www.livejournal.com/users/lifesaverkat/
Переводчик: merry_dancers
Бета: TSu (главы 1-17), с 18 главы и далее - Kukusha.
Авторский рейтинг: R (переводчица, поразмыслив, решила все-таки изменить на NC-17, чтобы не травмировать неокрепшую психику некоторых несовершеннолетних читателей).
Пейринг: ДМ/ГГ
Жанр: роман/юмор
Саммари: Романтическая история о парне по имени Драко, его озорной подружке Гермионе и о маггловских леденцах, с которых все и началось.
Публикуется с разрешения автора.

— Какие симпатичные… Что это? — поинтересовался Драко.

— «Лайфсэйверс», — объяснила Гермиона. — Они сделаны в форме маггловских…

Драко беззаботно отмахнулся:

— И что они делают?

Гриффиндорка улыбнулась:

— Это леденцы, Малфой.

— А-а… — парень, глубоко задумавшись, разглядывал конфеты. — Можно мне один?

Гермиона протянула кулечек. Драко проворно развернул обертку, и девушка стиснула пальцы, веля своему крайне навязчивому «я» не обращать внимания на то, что он надорвал фантик, и теперь ей ни за что не удастся завернуть леденцы заново. Такую минуту не хотелось портить. Кроме подобных мгновений, ей не на что было рассчитывать.

— Мне нравится вот этот, — решительно заявил Драко, взяв зеленое колечко. — Он выглядит по-слизерински.

Гермиона закатила глаза:

— Что это еще за слово?

Драко сунул леденец в рот и покатал его языком:

— М-м-м… Сладко.

Гермиона не сомневалась, что у нее на лбу выступили бусинки пота. «Дух Мерлина, какой он сексуальный». Ей захотелось обмахнуться рукой.

— Ну, а ТЫ какой вкус любишь? — спросил он.

— Э-э-э…

Гермиона посмотрела на смятую упаковку. Никак не сообразить, никак…

— Ананас! — и, увидев, как Драко нахмурился, поспешно добавила. — Или, э-э… кокос.

Малфой приподнял уголки губ:

— Я мог бы догадаться, что именно эти тебе и нравятся.

— Ч-что ты имеешь в виду? — смутилась Гермиона.

— Ты всегда берешься за безнадежные дела. И я имею в виду именно БЕЗНАДЕЖНЫЕ… Домашние эльфы, болтовня о всяких неудачниках, — он ненадолго умолк. — Вообще говоря, это довольно очаровательно.

— Очаровательно, — сдавленно повторила она.

— М-м-м…

Драко снова покатал леденец во рту и, уходя, бросил:

— Спасибо за угощение, Грейнджер.

Подождав до полной уверенности, что колени смогут ее держать, Гермиона встала и направилась в гриффиндорскую башню.

Историческая справка для общего развития (от автора):
В 1912 году производитель шоколада Кларенс Крейн (Кливленд, Огайо) создал «Lifesavers» — «летние леденцы», которые выдерживали жару лучше, чем шоколад. Поскольку мятные конфетки выглядели как маленькие спасательные круги, он назвал их Life Savers (Спасатели). Зарегистрировав торговую марку, Крейн продал права на мятные леденцы Эдварду Ноблю за 2900$. Нобль заменил картонную упаковку фантиком из фольги, сохраняющим мятную свежесть. Pep-O-Mint (перечная мята) стал первым вкусом Life Savers. С тех пор были созданы леденцы с самыми разнообразными вкусами. Первый кулечек с леденцами пяти разных вкусов появился в 1935 году.

Прим. пер.:
«Lifesavers» — разноцветные леденцы в форме плоских колечек, похожих на спасательные круги. Упакованы колбаской в фантике (вроде нашей детской аскорбинки). К 12-й главе автор узнал, что в Англии они не продаются. Но было поздно… :)
В отзывах меня спрашивали, с какой стати Драко вообще решил их попробовать. Знаете, а они ОЧЕНЬ аппетитно выглядят (http://www.candystand.com/lifesavers/). Я бы тоже от таких не отказалась (можно и без Малфоя).

Глава 3. ТРЕТИЙ ЗАКОН МЕХАНИКИ

«Действию всегда есть равное и противоположное противодействие».
Исаак Ньютон, «Математические начала натуральной философии» (1686)

Гермиона сочиняла в уме записку:

«Уважаемый Малфой!
Сожалею о своем опрометчивом предложении, высказанном накануне. Прилагаю упаковку «Лайфсэйверсов». Жаль, что я не смогу присоединиться к Вам в Вашем эксперименте.
Искренне Ваша,
Гермиона Грейнджер».

Составив черновик, она кивнула, взяла перо из подставки и принялась писать своим аккуратным наклонным почерком.

Гермиона печально вздохнула, запечатывая письмо. Какая досада, что этот гадкий сексуальный слизеринский блондин, который так божественно целуется, должен быть таким… э-э, развратным.

* * *

За завтраком она за ним наблюдала.

Драко ел жадно — видимо, проголодался за утро на квиддичной тренировке. В Большой зал ворвались и закружились совы, и Гермиона задержала дыхание, когда невзрачная школьная сова положила перед ним письмо. Запихнув в рот кусок тоста, Малфой сломал печать и быстро пробежал записку глазами. Прищурился. Медленно прожевав, потянулся за стаканом молока и сделал глоток.

Встал и почти рассеянно вытер ладони о школьную мантию. Гермиона еле сдержала улыбку. Похоже, письмо выбило его из колеи настолько, что Малфой, такой весь из себя утонченный, испачкал мантию в масле. В ту же секунду Драко, должно быть, заметил это и застыл, в ужасе глядя на свои руки. Что-то пробормотав, сунул письмо в карман и зашагал к выходу.

* * *

На следующий день Гермионе пришел ответ.

«Грейнджер!
Прекрасно. Вот оно – твое слово гриффиндорки! Ай, как стыдно. Наверное, ты не будешь возражать, если я поэкспериментирую с кем-нибудь еще? В конце концов, это была твоя идея. Я просто думал, что получил разрешение.
Малфой».

Драко следил за Гермионой. Она уставилась на печать. Залилась румянцем. Покосилась на Поттера и Уизли и, незаметно опустив письмо под стол, прочла.

Драко испустил тихий смешок, когда девушка метнулась из-за стола.

* * *

Он ждал ее в совятне.

Гермиона вошла и резко остановилась.

— Ты что здесь делаешь?

— Хочу избавить тебя от необходимости писать еще одно письмо, — объяснил Драко.

Гермиона воинственно уставилась на него:

— Я не хочу с тобой разговаривать. Ты мне даже НЕ нравишься.

— А мне показалось, что прошлым вечером я нравился тебе вполне достаточно.

— Это все леденец, — скривилась Гермиона. — И вообще, мне показалось, что я нравилась тебе куда больше. Ключевое слово здесь — «показалось».

Драко нахмурился.

— Грейнджер, ты же не можешь пообещать что-то подобное, а потом бросить бедного парня ни с того ни с сего. Это просто невежливо. И чтоб ты знала — ты мне НЕ нравишься. Это всего лишь интересный эксперимент с леденцами, и так уж случилось, что он включает и тебя.

— Ты сказал, что поищешь кого-нибудь еще для своих «экспериментов», — сердито напомнила гриффиндорка.

Драко посмотрел на нее насмешливо.

— Сказал. Ну, и что ты ответила? Дай-ка посмотреть, — он протянул руку за письмом.

Гермиона почти что задыхалась:

— Ну, раз уж я… э-э… рассказала содержание тебе лично, то читать уже незачем, правда?

— О, понятно…

Малфой выхватил у нее письмо, и девушка возмущенно пискнула.

Драко читал. Гермионе хотелось умереть прямо на месте.

Он вытащил упаковку присланных ею «Лайфсэйверсов».

— Я таскал их с собой весь день, ты об этом знала?

— Ясное дело, нет. Откуда мне знать?

Слизеринец не обратил внимания.

— И как бы я ни презирал тебя, Грейнджер…

Он медленно надорвал обертку и протянул ей кулечек.

Затаив дыхание, Гермиона пристально смотрела на его ладонь, как ей показалось, целую вечность.

— Я правда не имела в виду то, что написала в письме, — тихо произнесла она. — Я его и отправлять-то не собиралась.

— Да неужели?

Она сунула в рот желтое колечко и, обняв Малфоя, прошептала в его губы:

— Давай-ка попробуем Хаффлпафф.

Руки Драко сомкнулись вокруг ее талии.

— Призрак Мерлина… Грейнджер, ты наверняка классно играешь в Магический Покер, — выдохнул он.

— Малфой, заткнись и поцелуй меня. Эти леденцы мне специально прислали из маггловской Англии, так что не трать их зря.

Драко погрузил язык в ее рот и чуть не застонал. На вкус Грейнджер была лимонная, вся такая сладкая и в то же время кислая — пожалуй, как ее собственная сущность. Он в отчаянии покусывал ее губы, стараясь высосать каждую ароматную каплю из ее горячего, влажного рта. Гермиона, всхлипнув, приоткрыла рот, упрашивая его язык забраться внутрь. Поддразнивая, Драко нежно провел языком по ее губам. Грейнджер разочарованно сдвинула брови и в раздражении сама высунула язык и попробовала Драко на вкус. На этот раз слизеринец все-таки застонал. Он крепко стиснул девушку, притянув к себе, и его колени чуть не подогнулись, когда он ощутил, как Гермиона сжала ногами его бедро.

— Черт возьми, — прошептал он.

Шум за дверью заставил их отпрянуть друг от друга. Гермиона смотрела на него совершенно ошалело. По счастью, Драко, не растерявшись, разгладил ее мантию, скользнув ладонями по самым интересным местам — недаром он был слизеринцем — и пригладил свои волосы.

Когда незваный гость вошел, Драко бросил на Гермиону свирепый взгляд и прорычал:

— На себя посмотри, грязнокровка.

И величаво вышел из комнаты.

Гермиона посмотрела вслед его удаляющейся спине и, нахмурившись, повернулась к тому, кто их так неожиданно прервал.

— Рон, я же сказала, что только на минутку.

— Да я просто хотел проводить тебя на Зелья. Вообще-то, хорошо, что я пришел — Малфой, похоже, тебя доставал.

— С Малфоем я сама могу справиться.

Нагнувшись, Гермиона подобрала сумку, не заметив смятый клочок пергамента — Драко выронил его, когда она на него набросилась.

«Малфой!
Только попробуй поэкспериментировать с кем-то еще и полетишь от моего заклятья до Антарктики и назад.
Искренне Ваша,
Грейнджер».

Глава 6. ПИНОК В ГОЛОВУ

Весьма удачное начало:
Я ее целовал, и она отвечала,
И как сравнил один дружок:
«Как будто в голову пинок».

У Драко было прекрасное настроение. Он шагал по коридорам, широко улыбаясь, и едва обращал внимание на стайку хаффлпаффских девчонок, которые снова тащились за ним по пятам. Добравшись до портрета, скрывавшего вход в слизеринские подземелья, он им шаловливо подмигнул — наверняка, девочкам хватит этого на целый день, если не на неделю. Хаффлпаффки часто задышали, пожирая Драко глазами, пока тот в нерешительности стоял перед картиной.

Черт бы их побрал, нельзя же выдавать пароль компании малолетних поклонниц! Не успеешь опомниться, как они всей толпой массированно прорвутся в слизеринские спальни и, чего доброго, примут Крэбба с Гойлом за гимнастический снаряд.

Драко развернулся и одарил их своей самой обаятельной улыбкой.

И, когда все они попадали в обморок, повернулся назад к портрету:

— Кружевные панталоны Ровены Рэйвенкло.

Портрет качнулся, открывая дыру в стене.

* * *

В комнате было темно поначалу,
Я ее обнимал, и она отвечала,
Будто крикнул мне матрос:
«В лодке течь, братишка, SOS!»

Гермиона едва вслушивалась в то, как Рон и Гарри без умолку болтают о квиддиче. Она плелась за ними следом, все вспоминая и вспоминая восхитительно-дурманящие поцелуи Драко. Слава богу, что после обеда уроков не будет. Наверняка, к тому времени Драко-наведенный туман в голове рассеется.

И только войдя в гриффиндорскую гостиную, Гермиона сообразила, что они с Драко не выполнили никакой исследовательской работы. А Снейп, несомненно, спросит с них результаты.

И если показать Снейпу следы засосов на своей шее — это будет совсем не тот результат, которого он ждет.

* * *

Голова кружится без конца,
Спать ложусь с улыбкой в пол-лица,
И если это лишь начало,
То жизнь моя прекрасной стала.

Драко уже почти засыпал, когда к нему робко приблизился маленький домовой эльф, обмотанный невероятным количеством шарфов.

Эльф заговорил.

Продравшись сквозь разглагольствования от первого лица, Драко наконец-то уяснил, что домовик принес ему записку. Слизеринец забрал ее и кивком отпустил посланца. «Чертовы домашние эльфы, — думал он, вскрывая печать. — Если уж Грейнджер так хочется заниматься их делами, пусть она раз и навсегда отучит их говорить от первого лица. Кто наймет на работу робких коротышек с острыми ушами, которые почему-то говорят в такой манере?»

«Грейнджер».

Драко прекратил свою бесполезную безмолвную тираду о домашних эльфах, уставился на клочок пергамента и глупо ухмыльнулся. Настолько глупо, насколько позволял Кодекс поведения семейства Малфоев. Крепко стиснув в кулаке записку Гермионы, он забрался под одеяло и провалился в сон сразу же, как только голова коснулась подушки. И даже храп Крэбба и Гойла не мог ему помешать.

* * *

Я счастьем весь лучусь.
Все ж верно сказал тот дружок,
Любовь — как в голову пинок.

Драко пришлось несколько минут сидеть и ждать Гермиону в комнате, где проводились еженедельные собрания старост. Слизеринец нетерпеливо вскочил, когда Грейнджер рванула к нему прямо от дверей.

— Малфой, мы не сделали задание! — запричитала она, вцепившись в его мантию.

— А кто виноват? — усмехнулся Драко, скользнув руками вокруг ее талии.

Обеспокоенно взглянув на него из-под ресниц, Гермиона мрачно ответила:

— Не смешно… Снейп нас убьет.

Драко пожал плечами:

— Он убьет ТЕБЯ… А МЕНЯ он очень даже любит.

— Малфой!

Драко ухмыльнулся, крепче сжимая ее в объятиях:

— У нас есть где-то пять минут, пока не пришли старосты. Неужели ты хочешь провести их в разговорах о Снейпе?

Все ж верно сравнил тот дружок:
«Как будто в голову пинок».
Будто крикнул мне матрос:
«В лодке течь, братишка, SOS!»

Гриффиндорка наморщила нос:

— Тебе бы только целоваться. Все равно у меня нет с собой Лайфсэйверсов.

Драко приподнял ее подбородок:

— У меня тоже. Меня это не волнует.

Гермиона высвободилась из его рук:

— Вот именно, не волнует…

Ее прожигающий взгляд мог бы пристыдить даже Дамблдора. Девушка ткнула пальцем в грудь слизеринца.

— Малфой, если целуешь меня — лучше целуй как следует.

Драко надул губы:

— Динамщица…

Она стрельнула в него глазами, и Драко в раздражении воздел руки:

— Ну хорошо.

Голова кружится без конца,
Спать ложусь с улыбкой в пол-лица,
И если это лишь начало,
То жизнь моя прекрасной стала.

Когда в комнату стали заходить старосты, Гермиона села на свое место за главным столом. Драко склонился над ее плечом, якобы изучая, что она там записывает, и проворчал:

— Грейнджер, за тобой остается должок.

Она взглянула на него, сдвинув брови, но в глазах плясали искорки:

— Обещаешь?

В ответ Драко нахмурился и едва заметно кивнул.

Гермиона официальным тоном обратилась к аудитории:

— Собрание призывается к порядку.

Драко скользнул на свое место слева от Старосты девочек. Первой выступала Сьюзен Боунс, толкуя о… чтоб тебе!… о длине юбок? Драко возвел глаза к потолку и зевнул.

Все его внимание было приковано к ведьме с каштановыми волосами, сидевшей рядом. Он отметил, что ее левая рука неподвижно покоится на коленях. Глаза Драко блеснули. Так осторожно, как только мог, он медленно протянул правую руку и переплел свои пальцы с ее. Гермиона от удивления сжала его пальцы, но только на секунду, и тут же стала мягко вытягивать руку из его хватки. Драко перехватил ее и крепко стиснул, чуть не рассмеявшись при виде испуганного выражения, промелькнувшего на лице девушки, когда она отчаянно пыталась сосредоточиться на речи бедной Сьюзен Боунс.

Слизеринец высвободил свои пальцы и стал легонько поглаживать ладонь Гермионы. Грейнджер глубоко вздохнула и бросила на него взгляд, ясно говоривший: «Слушай внимательно».

Проигнорировав ее призыв, Драко откинулся на спинку стула, продолжая вычерчивать на ее ладони узоры. Он рисовал облако. Кролика. Лайфсэйвер. Значок «Поттер-вонючка». Писал стихи «Уизли — наш король». Собрание продолжалось уже второй час. Теперь выступал Эрни Макмиллан, и Драко захотелось убедиться, что Староста девочек не обращает на докладчика никакого внимания. Судя по румянцу на ее щеках, ему это удалось.

Гермиона в отчаянии пыталась сжать ладонь в кулак и захватить эти соблазняющие пальцы, но Драко выворачивался из ее хватки, неважно, насколько упорно она старалась его удержать. Он дразняще касался ее чувствительной ладони, и дыхание девушки участилось. Ощущение распространялось вверх по руке, и ей вдруг захотелось только одного — наброситься на Малфоя прямо за столом и зацеловать его до потери пульса.

Наконец собрание, чтоб оно провалилось, подошло к концу. Старосты ушли. «Все до последнего и как раз вовремя», — подумал Драко. Уизли и его сестра-малявка медлили, дожидаясь Гермиону, но та махнула им рукой:

— Нам с Малфоем нужно кое-что обсудить.

Драко самодовольно отметил, что Уизли потащился из комнаты с удрученным видом. «В самом деле, рыжему поганцу пора научиться скрывать свои чувства. Всей школе ясно, что он неровно дышит к Грейнджер. Тьфу на него», — по-собственнически размышлял слизеринец, пока Гермиона не встала и, взяв его за грудки, не заставила подняться на ноги.

— Черт знает что, Малфой, — выдохнула она то ли от испуга, то ли от крайнего возбуждения.

— Ты такая сексуальная, когда ругаешься. Ну, теперь-то можно мне получить поцелуй?

Гермиона скривила губы:

— Чертов мерзавец, — и обняла его. — Я же сказала, что у меня нет ни одного леденца.

— Ты уверена?

Драко накинулся на ее губы и глухо застонал, когда Грейнджер сжала ногами его бедра. Он пошатнулся, но все же умудрился прижать ее к столу Старост мальчиков и девочек.

— Откуда мне знать — может, ты прячешь их под одеждой?

Глаза Гермионы расширились от возмущения и, как он самодовольно отметил, от возбуждения.

— Малфой!

Слизеринец наложил на двери запирающее заклятье и, жадно целуя девушку, скользнул ладонью вверх по ее ноге.

— Где они, Грейнджер? — выдохнул он, пока его ловкие пальцы медленно забирались ей под юбку.

Гермиона напустила на себя строгий вид.

— Малфой, ты что — меня лапаешь?

— Можешь поклясться своей маленькой маггловской попкой, что да, — нагло отозвался парень, ведя тыльной стороной пальцев по внутренней поверхности ее бедра.

Драко нежно погладил увлажнившуюся ткань трусиков, и Гермиона всхлипнула, крепко обхватив его за шею. Слизеринец жадно целовал изгиб ее плеча, вдыхая сладкий запах.

— Ты так хорошо пахнешь… — его язык игрался с мочкой ее уха.

Гермиона крепко стиснула ногами бедра Драко, когда тот медленно скользнул пальцем за кружевную преграду.

— Кружевные панталоны Ровены Рэйвенкло, — развеселившись, пробормотал он ей в шею.

Гриффиндорка бросила на него смущенный взгляд:

— Что?

Драко приподнял бровь:

— Кто бы мог подумать, что Староста девочек носит такое развратное белье?

Гермиона покраснела до корней волос. Драко хихикнул и снова завладел ее губами в поцелуе, лениво сплетая свой язык с ее.

— А может, они здесь… — протянул он, когда палец скользнул вглубь до упора. Выдох Гермионы превратился в сдавленный стон.

— М-м-м… здесь их нет… и здесь… где они, Гермиона? — прошептал он в ее висок, наслаждаясь ощущением того, как девушка трепещет в его руках.

— Драко…

— Где они, Грейнджер?

Он уложил Гермиону на стол и скользнул губами вниз по ее телу.

— Скажи, где мне их искать?

Ухватившись зубами, он осторожно стянул с нее трусики, с наслаждением увидев, как Грейнджер выгнулась под ним.

— Драко… пожалуйста…

Драко закинул ее ноги себе на плечи и принялся за угощение.

— М-м-м… Гриффиндор… — с удовлетворением заметил он.

Пальцы Гермионы запутались в его волосах, она уже почти плакала, умоляя:

— Малфой…

А Драко все исследовал умелым языком ее расщелину, повторяя:

— Где они, Грейнджер?… Где они?… Покажи мне, Грейнджер… Покажи, — выдыхал он.

Внезапно ноги Гермионы напряглись, с губ сорвался отчаянный стон. Драко глубоко вдохнул, упиваясь запахом ее возбуждения, нежно поцеловал ее там и мягко притянул к себе в объятия. У нее хватило сил лишь на то, чтобы утомленно прислонить голову к его груди. Драко уселся на стул Старосты мальчиков, тесно прижал Гермиону к себе и стал успокаивающе поглаживать по спине, приводя в порядок ее одежду, пока гриффиндорка старалась отдышаться.

— Я… — задыхалась она. — Я говорила тебе, что у меня их нет.

Драко легонько поцеловал ее:

— Теперь вижу. Мои извинения, Грейнджер.

Гермиона невесомо провела пальцем по его губам и усмехнулась:

— Я просто в восторге от твоей настойчивости.

Драко расхохотался, наслаждаясь ощущением ее тела в своих объятиях. Спустя долгие минуты Гермиона выпуталась из его рук и с неохотой заметила:

— Мне пора на урок.

Драко надулся:

— Даже не поцелуешь на прощанье?

Положив руку на дверь, Гермиона многозначительно улыбнулась:

— Вот что я тебе скажу, Малфой… Отпусти меня на урок — и в следующий раз сможешь поиграть в «Найди Лайфсэйвер», сколько захочешь.

И рассмеялась, увидев, как он просиял при этой мысли.

Она говорит: «Будем свадьбу играть,
Я нам присмотрела большую кровать».
А мне лучше всех! Иль я болен, дружок?
Скажи-ка — ведь, правда, любовь как пинок?

Песню пел Робби Уильямс.

Глава 7. ХОГСМИД

— У тебя вид, как у кошки, которая только что съела канарейку, — заметила Пэнси.

Драко чуть не поперхнулся тыквенным соком, вспомнив, ЧТО ИМЕННО он только что ел. Слизеринец постарался растянуть губы в свою обычную ухмылку.

— Я просто думал о… походе в Хогсмид, — ляпнул он первое, что пришло в голову.

Пэнси взглянула на него, прищурившись. Похоже, она на это не купилась. С каких это пор он с таким нетерпением стал ждать прогулок в Хогсмид?

— Там выставили новую метлу, — объяснил Драко.

«Уже лучше, Малфой».

Пэнси пожала плечами и снова принялась за еду.

Драко посмотрел в сторону гриффиндорского стола, притворяясь, что потягивает сок. Гермиона о чем-то болтала без умолку, сияя в полном смысле этого слова. Кажется, ее губы двигались, произнося «домашний эльф». Уизли таращился на нее, как в трансе. Слизеринец нахмурился, почувствовав безрассудное желание подойти и выколоть рыжему оба глаза.

Драко осознал, что все-таки ждет не дождется выходного. И больше всего на свете ему хочется провести его с Гермионой Грейнджер.

* * *

Гермиона торопилась вслед за Роном и Гарри, уже не успевая за их семимильными шагами. Вокруг суетились хогвартские студенты, которым разрешили прогуляться в Хогсмид.

Встав на цыпочки, она наконец-то углядела друзей перед витриной «Качественных Товаров для Квиддича» и закатила глаза: «Ну что за люди…»

Вдруг кто-то с силой ухватил ее за руку и потащил в маленький переулок рядом с магазином «Хохмотки: Одежда для Магов». Гермиона открыла рот, чтобы возмутиться, но замерла, ощутив слабый вкус ананаса.

— Ананас, м-ням… — довольно прошептала она.

Драко усмехнулся:

— Или… э-э, кокос?

Гермиона поцеловала его еще раз.

— М-м-м… Нет, точно ананас.

Спустя какое-то время Драко заключил ее лицо в теплые ладони и, поцеловав в нос, произнес с неохотой:

— Ты лучше иди, а то тебя хватятся.

Гермиона возвела глаза к небу.

— Они любуются метлами — там выставили какую-то новую модель. Интересно, почему это кое-кто не пошел на нее посмотреть, — добавила она многозначительно.

— Если кто-то очень любопытный, то может и поинтересоваться. Может, тогда сообразит, что кое-кто предпочитает обниматься с ним в безлюдном переулке.

— Может, и сообразит, — согласилась Гермиона, пряча лицо у него на груди.

— Интересно, — протянул Драко, — неужели кое-кто хочет, чтобы ананасовый Лайфсэйвер пропал зря?

— Только дурак захочет, чтобы пропало зря такое сокровище.

Девушка подставила губы. Драко быстро чмокнул ее.

— Кое-кому очень не хочется, но кое-кого скоро хватятся, — и, увидев, как в глазах Гермионы мелькнуло разочарование, добавил: — Я про тебя, глупышка.

Он развернул ее и подтолкнул, шлепнув пониже спины:

— Вперед.

Гермиона бросила на слизеринца сердитый взгляд:

— Ты обращаешься ко мне, как к верному терьеру, — и при виде его замешательства пояснила: — Это такая маггловская собачонка… Ладно, забудь.

Дойдя почти до самого выхода из переулка, она в задумчивости остановилась:

— Как бы я хотела провести этот день с тобой…

«Жаль, что это невозможно».

Драко подошел и, встав очень близко у нее за спиной, твердо сказал:

— Проведешь. Я обещаю.

Гермиона, повернувшись, взглянула на него с любопытством:

— Но ка…

— Иди, — он кивнул в сторону ее друзей.

Гриффиндорка уставилась на него заинтригованно, но ничего не сказала. И, не оглядываясь, направилась к Рону и Гарри — те ее уже разыскивали.

— Где ты была? — спросил Рон.

Гермиона машинально соврала:

— Отправляла письмо Виктору.

Рон нахмурился, но Гермиона, углубившись в раздумья, ничего не заметила. Что Драко имел в виду?

— Пошли в «Горшочек с медом»? — предложил Гарри.

Рон счастливо согласился, и Гермиона потащилась за ними следом. Они вошли в кондитерский магазин, и девушка улыбнулась про себя. Попав сюда в первый раз на третьем курсе, она была просто очарована невероятным количеством самых разных сладостей. Но теперь она не соблазнится в магазине ничем, и все потому, что провела последние несколько дней, пробуя вкус самых лучших леденцов на свете с губ самого красивого парня в школе. «И самого чудовищного. Точно — самого чудовищного».

Гермиона чуть не расхохоталась — ну и дурацкие же у нее мысли!

— Как насчет того, чтобы встретиться через пятнадцать минут? — предложил Рон.

Гермиона кивнула. Уловив краем глаза появление блондина, она инстинктивно повернулась. Драко холодно наклонил голову и скрылся в одном из проходов. Гермиона огляделась: Рон и Гарри были заняты шоколадными лягушками. Девушка стрелой помчалась вслед за Драко и провела остаток пятнадцати минут, обнимаясь с ним возле Мятных Зубных Ниткерсов (слава богу, ниткерсы сегодня никто не хотел покупать). Как раз, когда рука Драко осторожно пробралась ей под мантию, нарисовались озирающиеся Гарри и Рон. Драко чертыхнулся и, прежде чем уйти, украдкой поцеловал ее ладонь.

После того, как они заплатили за сладости, Рон предложил пойти выпить сливочного пива. Гарри радостно согласился и повел всех в «Три метлы». Там было не протолкнуться. Друзья остановились на пороге, высматривая столик.

— Смотрите, вон Джинни и Луна, — показал Гарри и стал пробираться сквозь толпу. Рон последовал за ним, а Гермиона замыкала шествие.

Вдруг чья-то теплая ладонь сжала ее руку. Гермиона, застыв, оглянулась — Драко! Она запаниковала. Слизеринец держал ее за руку. При всех. В «Трех метлах», где их могут увидеть! Девушка попыталась высвободить руку, Драко выгнул бровь, и тогда она одними губами проговорила:

— Отпусти.

— Никто не заметит, — ответил он беззвучным шепотом.

Гермиона встрепенулась. Это правда: здесь так людно, а их мантии такие широкие, что никто ничего не заметит. Улыбнувшись, она переплела свои пальцы с его и продолжила путь вслед за Роном.

Добравшись до столика Джинны и Луны, Гермиона с неохотой отпустила пальцы Драко. Парень мягко пожал ее ладонь и выпустил руку.

Когда гриффиндорцы уселись, Драко рыкнул на третьекурсников, сидевших за соседним столом, — те, перепугавшись, вскочили и убежали. Малфой занял место поближе к Гермионе и поманил Крэбба, Гойла, Пэнси и Блейз:

— Эй! Я нашел нам столик!

Джинни что-то шепотом пробормотала. Луна сонно разглядывала слизеринцев:

— О, это Малфой… Знаешь, Гермиона… по-моему, ты ему нравишься.

Драко подавил смешок. Гермиона ахнула:

— Что?

— Не говори так громко, он услышит, — предупредила Джинни.

— Чушь какая, — в панике добавила Гермиона.

Луна перевела свой мечтательный взгляд на нее.

— Его явно тянет к тебе. А тебя к нему. Как противоположные полюса у магнита, — проницательно прибавила она.

— Грейнджер, — выдохнул Драко, склонившись над плечом Гермионы. — Не знал, что ты мной интересуешься.

— Заткнись, хорек, — огрызнулась Гермиона, стараясь не рассмеяться.

— УБИРАЙСЯ, МАЛФОЙ, — потребовал Гарри.

Рон закатил глаза:

— Давайте просто возьмем сливочного пива, а? Я весь день об этом мечтаю.

Он поднялся на ноги, задев стулом плечо Драко. Тот нахмурился. Луна вскочила и улыбнулась во весь рот:

— Я помогу тебе, Рональд.

Рон пожал плечами и махнул ей следовать за собой, не переставая бормотать что-то о «чертовых слизеринцах».

Пока его однокурсники занимали места за столом, Драко резким движением придвинул свой стул ближе к Гермионе и громко произнес:

— Проклятье, тут столько народу.

Он потянулся назад и едва не улыбнулся, когда их руки столкнулись — девушка уже искала его там.

«Быстро учишься, Грейнджер», — самодовольно подумал он.

Гермиона громко болтала с друзьями, ее щеки пылали, и это стало заметно уже далеко не одному в комнате. Джинни улыбнулась:

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, правда.

Гермиона рассмеялась:

— Наверно, съела что-нибудь.

Губы Драко дрогнули. Он откинулся на спинку стула, почувствовав затылком легкое прикосновение волос Гермионы.

Лучшего свидания у него еще не было.

Глава 10. СПЛОШНЫЕ ПОЦЕЛУИ

— Пожалуйста, что? — протянул Драко, не отрываясь от ее кожи. — Боюсь, вам придется выразиться точнее, мисс Грейнджер.

Гермиона рывком притянула его голову к себе и поцеловала:

— Ты просто динамщик, Малфой, — она затеребила пряжку на его ремне.

— Это я-то динамщик? — выдавил Драко, чуть не поперхнувшись Лайфсэйвером. — Гермиона…

Гриффиндорка усмехнулась в его губы:

— Заткнись, Малфой.

— Как пожелаешь, — согласился он, покусывая ее нижнюю губу.

Гермиона пробежалась рукой вверх по его спине, отчего Драко вздрогнул и выдохнул:

— Грейнджер…

Она все еще возилась с пряжкой своими любопытными пальцами, и Драко почти не сомневался, что его колени вот-вот подогнутся.

— Я же сказала, — торжествующе повторила Гермиона, наконец-то расстегнув ремень, — ЗАТКНИСЬ, МАЛФОЙ.

— Плагиатор, — прошипел Драко в ее шею, когда ладонь Грейнджер нырнула ему в боксеры.

— О, ты меня знаешь… Я люблю коллекционировать цитаты… и другие полезные штуки… — ее глаза блеснули при виде страдальческого выражения лица Драко. — Ну, мистер Малфой! И что у нас здесь?

— По-моему, это не плюшевый хорек, — вымучил из себя слизеринец, отчаянно желая знать, когда это они успели поменяться ролями. Его брюки болтались вокруг лодыжек, а рука Старосты девочек была у него в трусах. Драко всхлипнул, уверившись, что умер и попал во что-то вроде рая из порножурнала «Плеймаг».

— М-м-м… пожалуй, соглашусь. Совсем не плюшевый хорек.

— Слишком твердый? — Драко попытался сказать это насмешливо, но вышло нечто, больше похожее на писк.

— Слишком длинный, — ответила Гермиона, двигая рукой.

— Проклятье, Грейнджер, — ахнул он. — О, Мерлин…

Драко только и смог, что вцепиться в нее, зарывшись лицом в ее шею, и взмолиться, чтобы он поскорее умер.

— Это тебе за то, что ты динамщик.

Парень чувствовал, как кровь пульсирует в венах.

— Грейнджер, прекрати…

Нужно взять себя в руки… немедленно… Драко наклонился и осыпал жаркими поцелуями ее грудь. Рука Гермионы дрогнула, но не остановилась. Малфой вернулся к губам девушки и прислонил ее спиной к ближайшей книжной полке, за которую она тут же ухватилась.

— Драко…

— Гермиона, — прошептал он, расстегивая ее блузку — очень медленно, исследуя языком каждый дюйм обнажающейся кожи. Гермиона прикусила губу, чтобы не стонать.

«Да», — подумал Драко. Блузка соскользнула с плеч, он осторожно убрал волосы с лица девушки, заметив, что рука дрожит.

— Девочка моя… — жарко выдохнул он, зарывшись лицом в ложбинку между ее грудей. — Тебе нравится?

Драко водил языком по ее коже сквозь тонкое кружево бюстгальтера и, украдкой бросив на Гермиону взгляд, увидел, что она прикусила руку, чтобы удержать крик. Ее пальцы запутались в его волосах, и Драко довольно улыбнулся, не отрываясь от ее тела:

— Кажется, да.

Выдох Гермионы превратился в слабый стон, прозвучавший, как мольба:

— Драко…

Малфой ловко расстегнул бюстгальтер и перебросил его через плечо. Тот приземлился на ветхий том «Необычных зелий и лекарственных препаратов», но никто этого не заметил. Гермиона выгнула спину, предлагая Драко еще больше. Слизеринец, жадно упиваясь, играл языком с ее сосками, водя по ним тем, что осталось от его зеленого Лайфсэйвера.

— Мерлин, какая ты на вкус приятная, — произнес он, осторожно лаская ее губами.

Гермиона ахнула и вцепилась в него еще крепче.

«Ты моя», — подумал он и повторил вслух:

— Ты моя.

— Да, — выдохнула она.

Драко, вздрогнув, скользнул губами вниз по ее телу, стягивая юбку, и опустился перед Гермионой на колени. Он целовал ее сквозь ткань трусиков, чувствуя, как девушка истекает из-за него влагой, почти повиснув на полках.

— Ястреба леплю… — прошептал он.

Гермиона сдавленно вскрикнула, и ее колени подогнулись. Она ухватилась за него, опускаясь на пол, Драко обнял ее и скользнул языком в ее рот, наслаждаясь тем, как крепко прижимается к нему ее грудь. Гермиона целовала его так, будто мир существует последний день, будто они не в безлюдной библиотеке в разгаре утра, и студенты…

О, Мерлин.

— Девочка моя, — прошептал Драко, оторвавшись от ее губ. — Девочка, нам нужно остановиться.

— Нет, — возразила она, заключив его лицо в ладони. — Нет, пожалуйста, я не хочу останавливаться.

— Мы же посреди библиотеки, — Драко нежно покрывал ее лицо поцелуями. Останавливаться ему самому не хотелось.

Гриффиндорка приняла непреклонный вид — безошибочно узнаваемое выражение лица Гермионы Грейнджер:

— Я не уйду, пока не получу то, что мне хочется.

— И что же это? — удивился он.

— Десерт. Сегодня утром я его не ела.

И прежде чем парень успел хоть что-то сказать, Гермиона пихнула его на пол и стащила с него трусы.

Драко всхлипнул, когда она накрыла его ртом.

— Грейнджер…

Веки Драко затрепетали от наслаждения, когда он почувствовал нежность ее ротика. Гермиона подобрала волосы одной рукой и принялась вытворять языком нечто изумительное и (в чем Драко не сомневался) запрещенное законом в некоторых странах.

Драко кончил, вцепившись зубами в руку. Грейнджер жадно выдаивала его, глотая каждую каплю, стиснув его напряженные ягодицы, и все высасывала и высасывала, пока он окончательно не уверился в том, что умер.

Когда Драко вернулся с небес на землю, безвольный и утомленный, Грейнджер укачивала его в объятиях. Девушка глянула на него и усмехнулась.

— Кое-кто, похоже, весьма доволен собой, — заметил он.

Гермиона подарила ему ухмылку, достойную слизеринца:

— Совершенно верно, — и, зевнув, прижалась к нему. Драко обнаружил, что практически полностью раздет.

— Грейнджер, — прошептал он, целуя ее в лоб, — нам, наверное, пора уходить, а то как бы нас кто-нибудь не увидел.

— Ты всегда можешь прикрыться учебником.

Он подавил смешок и проворчал:

— Глупая девчонка.

Гермиона забарабанила пальцами по его груди:

— Давай не пойдем, пожалуйста…

— Хотелось бы… но мне в задницу впивается какая-то книжка, и я ужасно боюсь, что в секцию Зелий придет миниатюрная копия Гермионы Грейнджер с первого курса, и то, что она тут найдет, превзойдет все ее ожидания в плане интересного исследования.

Гермиона, усмехнувшись, села. Волосы ниспадали с ее плеча, прикрывая одну грудь, и Драко, почувствовав, что снова возбужден, быстро прикрылся книгой. Девушка ухмыльнулась:

— Малфой, будь любезен, подай мне юбку.

В следующие полчаса они пытались одеться, то и дело целуясь и тщетно разыскивая гермионин лифчик. Тот нашелся на верхней полке. Драко с усмешкой протянул: «Акцио лифчик», и, подхватив кружевную вещицу, пробормотал:

— И не думаешь, что когда-нибудь такое скажешь.

— Так же как «о, детка, о, Грейнджер, не останавливайся, не останавлива