Главная
Случайная страница
Категории:
ДомЗдоровьеЗоологияИнформатикаИскусствоИскусствоКомпьютерыКулинарияМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОбразованиеПедагогикаПитомцыПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРазноеРелигияСоциологияСпортСтатистикаТранспортФизикаФилософияФинансыХимияХоббиЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
САМОВОСПРИЯТИЕ И ПОИСКОВОЕ ПОВЕДЕНИЕ
В предыдущей главе мы обсудили вопрос о поисковом поведении как огарантии физического здоровья. Темой этой главы являются психологическиепредпосылки поискового поведения. Однако целесообразнее начать с рассмотрения психологическихпредпосылок противоположного состояния - отказа от поиска, потому что этосостояние гораздо легче воспроизвести в эксперименте. Определенный типотказа от поиска получил название обученной беспомощности. Это важный иинтересный феномен. Первые исследования были проведены на животных. Ихпомещали в клетку, через пол которой пропускали электрический ток,систематически, но с неравными промежутками времени. Таким образом,животное никогда не могло чувствовать себя в безопасности. Вначале послекаждого удара током оно металось по камере в поисках спасения. Потом, какбы убедившись, что спасения нет и все усилия бесполезны, животноезамирало, забивалось в угол камеры и с покорной безнадежностью ожидалоследующего наказания. Это был типичный отказ от поиска, и животноерасплачивалось за это своим здоровьем: у него выпадала шерсть (а остаткиее становились дыбом), появлялись желудочно-кишечные расстройства и язвыжелудка, снижался аппетит, повышалось артериальное давление. Но обученнойбеспомощностью этот феномен был назван потому, что в этом состоянииживотное не могло воспользоваться возможностями для спасения, даже еслиони неожиданно появлялись: если в клетку помещался рычаг, нажатие накоторый выключало ток, животное не догадывалось это сделать. В то же времянаивное животное, еще не прошедшее длительной обработки, быстро пробовалонажать на рычаг и тем самым начинало контролировать ситуацию.Следовательно, при выработке обученной беспомощности животное учили, чтоот его поведения ничего не зависит. В исследованиях на людях применяли другую методику. Током их не били,это запрещено законом. С ними обходились более жестоко. Им предлагалирешать различные интеллектуальные задачи, якобы для проверки их уровня.Все задачи не имели решения, но люди об этом не знали. Они пытались ихрешать, но всякий раз безуспешно. Их дружески и удивленно корили: " Что жевы не справляетесь с такими простыми заданиями? Мы ожидали от васбольшего. У других это получалось лучше" - и так далее, в том же духе.После нескольких таких комментариев, подрывающих уверенность в себе,большинство людей впадало в состояние тревоги, отчаяния, словом, тяжелогостресса, ибо наносился удар по их самооценке. И тут-то им предлагалипростую, решаемую задачу, а они с ней тоже не справлялись. Процессобучения (беспомощности) прошел успешно... Сначала исследователи предполагали, что дело именно в опытедлительных неудач, в представлении, что от поведения человека ничего независит. Тогда возникла идея, что можно повысить устойчивость человека квыученной беспомощности, как бы иммунизировать его против этого состояния.Для этого достаточно предварительно вооружить его опытом, что он легкосправляется с задачами и полностью контролирует ситуацию. По замыслуисследователей, получив такой опыт, человек уже не поддастся напровокацию, у него не возникнет чувство беспомощности при столкновении снерешаемыми задачами и он сохранит способность к решению тех задач,которые поддаются решению. Был поставлен эксперимент. Одной группеиспытуемых давали очень легкие задачи, решаемые по стереотипномуалгоритму. В 100% случаев испытуемые справлялись с этими задачами,приобретая опыт успешности. Другой группе испытуемых давали достаточносложные, но решаемые задачи. Эти испытуемые справлялись с задачамипримерно в половине случаев. После этого обеим группам давали сериюнерешаемых задач, а затем проверяли, удалось ли выработать обученнуюбеспомощность. Для этого им вновь предлагали средней сложности задачу,имевшую решение. Вопреки исходной гипотезе, более устойчивыми оказались те испытуемые,которые с трудом и лишь в половине случаев справлялись с тренирующимизадачами. Это значит, что не опыт успеха сам по себе, а опыт преодолениятрудностей, опыт активного поискового поведения "иммунизирует" человека кнеудачам, повышает его сопротивляемость. Легко достигнутый успех,напротив, детренирует поисковую активность и в сущности не способствуетповышению уверенности в своих силах. Этот эксперимент имеет аналог в реальной жизни. Лет тридцать пятьназад, когда золотая медаль при окончании школы обеспечивала в СССРпоступление в институт без экзаменов, внезапно возникла проблема золотыхмедалистов. Способные ребята, попадая в институты, нередко не справлялисьс нагрузкой и отчислялись за неуспеваемость. А происходило следующее. Вшколах для тех, кто, по мнению педагогов, мог претендовать на медаль,нередко создавался статус максимального благоприятствования. Их промахи незамечались, неудачные ответы считались случайными и не учитывались, имнередко давали возможность исправить оценку повторной пересдачей; там, гдеони отвечали на четверку, их вытягивали на пятерку и т.п. В результате уних подспудно формировалось справедливое ощущение, что не они работают наситуацию, а ситуация работает на них. Необходимость в поисковом поведении,в приложении усилий уменьшалась или отпадала. Комфортные условия приводилик детренированности. И когда после этого они попадали на льготных условияхв институты, где уже никаких льгот не было, они были не в состояниимобилизоваться для преодоления трудностей. Итак, опыт поискового поведения в прошлом важный фактор,обеспечивающий сохранность поискового поведения даже в самыхнеблагоприятных условиях. Но кроме этого, большое значение имеютпсихологические установки. Человек, полагающий, что его удачи случайны иобусловлены определенным стечением обстоятельств (удачей, чьей-то помощьюи т.п.), а неудачи закономерны и стабильны, капитулирует перед трудностямибыстрее, чем человек с противоположными установками. Тот, кто полагает,что потерпел неудачу только в этом конкретном виде деятельности, тогда какс другими задачами может справиться успешно, менее склонен к выученнойбеспомощности, чем тот, кто в своих представлениях распространяет опытконкретной неудачи на любые виды деятельности. Тот, кто считает, что егонеудачи обусловлены его личными дефектами, не поддающимися исправлению,более подвержен обучению беспомощности, чем тот, кто связывает неудачи свнешними обстоятельствами. Если все это обобщить, то можно сделать вывод, что человек с высокойсамооценкой, при всех обстоятельствах сохраняющий уважение к себе, болееустойчив к неудачам, чем человек с чувством внутренней ущербности. Высокаясамооценка и уважение к себе это неисчерпаемый резервуар поисковойактивности. Особенно наглядно это проявляется в творчестве. В процесселюбого творчества, художественного или научного, отдельные неудачинеизбежны. Человек с высокой самооценкой извлекает из этих неудач уроки иищет другие пути. Он ориентирован на задачу, а не на подтверждение своихвозможностей. Для человека с низкой самооценкой любая неудачаоборачивается личностным крахом, он прежде всего оценивает самого себя и,выставив себе отрицательную оценку, приходит в отчаянье. В предыдущей главе, обсуждая соотношение поисковой активности издоровья, мы писали об узниках концлагерей, которые сумели уцелеть и дажесохранить физическое здоровье в этих нечеловеческих условиях. Некоторыевыдающиеся психологи, такие, как В. Франкл и К. Беттельхейм, такжепережившие концлагерь, поделились своими наблюдениями на этот счет.Устойчивее всех оказались те, кто совершал необязательные поступки:регулярно умывался, делал гимнастику, следил за своей одеждой, старалсяпомочь другим. Соблюдение этих простых, на первый взгляд, правил поведениятребовало в условиях концлагеря высокой самодисциплины и серьезных усилий,ибо гораздо легче и естественнее было махнуть на все рукой и плыть потечению. Течение, однако, влекло прямиком в воды Стикса, к преждевременнойгибели, а в этих необязательных, нерегламентированных поступкахпроявлялось поисковое поведение. Но для настоящей статьи всего интереснее, что самым устойчивымсоциальным слоем в этих условиях оказались бывшие аристократы. Это кажетсяпарадоксальным: ведь аристократы менее всего были подготовлены к такойжизни своим прошлым опытом. Однако гораздо существеннее оказалось, чтоаристократы с раннего детства воспитывались в традициях самоуважения,уважения себя как личности и представителя рода, независимо от внешнихусловий. И это уважение к себе, сохранение собственного достоинства давалосилы для необязательного, на первый взгляд, поведения. Но отказ от этогоповедения означал бы неуважение к себе. В то самое время, когда узники отчаянно боролись за выживание исохранение себя как личностей в концлагерях Европы, другая драмаразыгрывалась в Палестине. Спасшиеся от Катастрофы немецкие евреи,принадлежавшие к интеллектуальной элите общества (врачи, инженеры,адвокаты, журналисты, профессора университетов) обнаружили, что их знанияи опыт не могут быть востребованы. В стране был всего один университет, небыло ни адвокатских контор, ни крупных предприятий, ни достаточного числабольниц. Люди с высшим образованием занялись строительством домов и дорог,уборкой улиц. К сожалению, это был отнюдь не последний случай массовойпереквалификации в строители и чернорабочие. Но немецкие евреи оставили вистории страны миф, основанный на реальных фактах, и миф этот очень важендля понимания психологии устойчивости к стрессу. Передавая друг другукирпичи на строительстве, они не называли друг друга по имени или фамилии,а обращались друг к другу так, как в прошлой жизни на улицах Берлина иМюнхена: Господин доктор... господин адвокат... господин профессор... Что это было? Отождествление себя с утраченной профессией? Нежеланиесмотреть фактам в лицо? Демонстративное игнорирование неприятнойреальности? Думаю, что нет. Это не было отождествление себя с профессией, потомучто такое отождествление в новых условиях могло вести только к депрессии иностальгии, а немецкая алия оказалась на редкость стойкой. Это былоотождествление себя с прошлыми достижениями, со способностью добиватьсяпоставленной цели вопреки всему, с собственной одаренностью и умениемработать. А этого у человека не может отнять никто, только он сам можетвдруг в этом усомниться. Можно не дать человеку работать по профессии, нонельзя лишить человека уважения к себе за то, что он в свое время сталхорошим специалистом. Прошлый успех может стать поводом для бесконечнойностальгии, парализующей любую активность; но он же может стать источникомуважения к себе и веры в себя, стимулирующей поисковую активность в новой,сложной ситуации. Немецкие евреи дали образец именно такого поведения, ипоэтому при первой же возможности они открыли юридические конторы иинженерные бюро, заняли кафедры в университетах и места в новых больницах.Пример, достойный изучения и подражания. Только высокое уважение к себе позволяет отнестись к сложной ситуациикак к игровой: этот ход не удался, попробуем другой; этот шаг оказалсяошибочным, зайдем с другой стороны. Уинстон Черчилль писал: "Если дверь неоткрывается, разбегись и толкни. Если она все равно не открылась,разбегись подальше и толкни сильней." Если все еще не удалось, значитразбег должен быть больше, а толчок более сильным. Но ведь каждый удар озакрытую дверь сопровождается ушибом, порой весьма болезненным. Чтобы неотказаться от попыток, надо относиться к болезненным ударам как кестественному условию игровой ситуации. В азарте игры боль переноситсялегче. Но это возможно только тогда, когда удар не приходится по самолюбиюи человек сохраняет способность пошутить над собственной неудачей.Английский премьер доказал собственной судьбой справедливость своих слов.Когда после победного завершения войны англичане отправили в отставкутого, кто вдохнул в них энергию сопротивления Гитлеру, Черчилль несмирился с поражением и вскоре вновь стал премьером. Ему помогланеистощимая поисковая активность, опиравшаяся на несокрушимую веру всамого себя. И она же помогла ему сохранить работоспособность и здоровьедо 90 с лишним лет, несмотря на нарушение всех медицинских рекомендаций,избыточный вес, малоподвижность, гаванские сигары и коньяк. И последнее, что необходимо помнить. Наше уважение к себе, нашесамовосприятие формирует наших детей. И чтобы они выросли с психологиейдуховной аристократии, а не с психологией чиновника (Я начальник - тыдурак, ты начальник - я дурак), им необходимо видеть перед собой образецтакой психологии и такого поведения.
|