Главная Случайная страница


Категории:

ДомЗдоровьеЗоологияИнформатикаИскусствоИскусствоКомпьютерыКулинарияМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОбразованиеПедагогикаПитомцыПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРазноеРелигияСоциологияСпортСтатистикаТранспортФизикаФилософияФинансыХимияХоббиЭкологияЭкономикаЭлектроника






КОНФЛИКТ СЫНОВЕЙ ФЕАНОРА С ДОРИАТОМ

 

Посыльные Келегорма тайно приходят [4] в Дориат или, скорее, к его границам (хотя возможно, что Тингол позволил посланцам с вестями о Лютиэн пересечь Завесу, тем более, что его отношение к сыновьям Феанора, как говорилось выше, смягчилось).

Посыльные рассказывают, что Берен и Финрод мертвы [4] (то есть, по мнению Келегорма и Куруфина, ко времени, когда посыльные явятся к Дориату, пленники уже должны погибнуть), ‘а Лютиэн в Нарготронде, и Келегорм просит её руки [4].

Можно вспомнить, что ‘Тингол считал всех принцев эльдар недостойными его дочери [4]. Но более важно, что из услышанного Тингол ‘делает вывод, что Келегорм предал Дом Финарфина и к тому же удерживает Лютиэн у себя, не отсылая её домой [119]. В послании говорится, что Келегорм принял корону Нарготронда, а Лютиэн в безопасности - и вместе с тем содержатся намёки («hints» [220]), что в Дориат Лютиэн не вернётся, а Келегорм захватил трон Нарготронда, оставив Фелагунда умирать [220]. Едва ли Келегорм невольно выдал себя: скрыть свои чувства и намерения в переданном через других послании было бы гораздо проще, чем в беседе с Лютиэн лицом к лицу – а последнее Келегорму прекрасно удалось. Видимо, Келегорм просто ничего не скрывает от Тингола (кроме роли Куруфина - из послания Тингол сделает вывод, что во всём повинен именно Келегорм). Однако слова об оставлении Финрода на смерть и захвате власти названы намёками - видимо, об этом, в отличие от собственно власти Келегорма, говорится вскользь (ведь суть послания - не сообщение о событиях в Нарготронде, а просьба отдать Лютиэн в жёны Келегорму).

Всё это приводит Тингола в такую ярость, что он замышляет войну с Нарготрондом [4] – то есть братоубийственную войну. ‘Мелиан говорит, что она запретила бы эту войну эльфов с эльфами [220] - то есть не ограничилась бы, как прежде, советами, которые её супруг волен принять или отвергнуть, но применила бы и власть, чтобы он не воплотил задуманного. Однако она предвидит, что ‘Тингол и Келегорм никогда не скрестят клинки. Тингол же собирает армию против Нарготронда [220].

Он высылает вперёд своих разведчиков [4]. Белег, глава разведчиков Дориата, незамеченным пробирается в Нарготронд, где узнаёт, что Келегорм и Куруфин уже изгнаны, а Лютиэн бежала [220]. Вернувшись, разведчики передают эту весть королю Дориата. Тогда его решимость воевать колеблется – потому, что сил Дориата недостаточно, чтобы сражаться со всеми сыновьями Феанора [4] (ведь Келегорм и Куруфин умчались в сторону Химринга, то есть ради войны с ними именно на Химринг Тинголу пришлось бы бросить армию) и ‘потому, что с остальными сыновьями Феанора он не ссорился [119].

Тингол направляет своих посланцев на Химринг – уже не для того, чтобы объявить войну, а для того, чтобы призвать Маэдроса помочь ему в поисках Лютиэн. Эту просьбу или требование Тингол объясняет тем, что Келегорм не отослал Лютиэн отцу и не сумел удержать её в безопасности в Нарготронде [4]. Он был разгневан, узнав, что Лютиэн держат в Нарготронде [119] – но и тогда считал, что лучше бы ей оставаться там, где она находится [220], чем бежать вслед Берену и навстречу смертельной опасности. ‘Он и сам стремился удержать дочь в Дориате. Также Тингол требует от Маэдроса возмещения или возмездия («recompense») [4], то есть либо виры для себя, либо наказания для Келегорма за удержание Лютиэн, а, возможно, и за действия Келегорма и Куруфина против его родичей из Дома Финарфина.

Во главе посольства на Химринг стоит Маблунг. Из-за Кархарота вестники из Дориата не сумели добраться до Химринга и передать Маэдросу слова Тингола [4]. Но сыновья Феанора наверняка узнают об этом несколько позже – ‘когда по всему Белерианду будут воспевать деяния Берена и Лютиэн [77]. Если они узнали не только о тех, кого Тингол намеревался послать на Химринг, но и о его намерении объявить войну Нарготронду, это не могло не сказаться на их отношении к Дориату.

Кроме того, сыновья Феанора узнают, что Тингол теперь владеет сильмариллом. ‘Будучи связаны Клятвой, Маэдрос и его братья направляют в Дориат послов, призывая Тингола вернуть сильмарилл - иначе он станет их врагом. Слова, которые передают их посланники Тинголу, высокомерны, надменны, угрожающи [77] - возможно, это связано именно с намерением Тингола воевать с сыновьями Феанора. ‘Об этих надменных словах говорится, что они исходят от Маэдроса [82], но, быть может, так говорится потому, что он - король и Глава Дома, а не потому, что именно он - автор послания.

Тингол в гневе отправляет посланцев Маэдроса назад с презрительными словами [77] – из-за гордыни, что звучала в их словах, из-за пробудившейся в его сердце алчности [211], так что он отныне желал вечно владеть сильмариллом, и потому, что он помнил: Камень завоеван вопреки злым действиям Келегорма и Куруфина, оплачен страданиями Лютиэн и кровью Берена [77], но уже не вспоминал, что причина этих страданий и крови - его собственное повеление. ‘На его решение сильно влияет и послание Келегорма [220]. Тингол не прислушивается к совету Мелиан отдать сильмарилл сыновьям Феанора [77] - что, по-видимому, и было бы наиболее мудрым решением, которое предотвратило бы и гибель Тингола от рук гномов, и разгром Дориата, а также Гаваней Сириона.

Когда посланники возвращаются на Химринг и передают слова Тингола, Маэдрос молчит: он уже задумывает союз и объединение всех эльдар [77] (в том числе и синдар) против Моргота, и для него это важнее. Конечно, поступок Тингола подпадает под действие Клятвы, но два других сильмарилла по-прежнему в короне Моргота, и прежде всего Маэдрос хочет одолеть именно его. Возможно, он также надеется, что после победы эльдар Тингол переменит своё отношение и вернёт Камень.

Но Келегорм и Куруфин клянутся: если они победят в войне, а Тингол не отдаст сильмарилл по доброй воле - они не только убьют его, но и уничтожат его народ [77], убивая любого из его подданных ночью или днём, на войне или во время мира [211]. Слова о подданных Тингола были сказаны, вероятно, оттого, что сам Тингол защищён Завесой и мог не бояться угроз ему лично. Эта клятва, несомненно, принесённая Келегормом и Куруфином в сильном гневе (из-за недавних несчастий и позора, и презрительных слов Тингола) - страшнее Клятвы Феанора: ведь это клятва начать братоубийственную войну на истребление синдар Дориата, повинных лишь в том, что они - народ Тингола. Если бы Келегорму и Куруфину не удалось отречься от столь ужасного обета - одержав победу, они должны были бы убивать синдар, всех без разбора: безоружных, женщин, детей - мстя за упрямство их короля. Единственной альтернативой было стать клятвопреступниками - что было бы явно меньшим злом, чем столь жестокая и несправедливая война, но всё же злом. Итак, дав этот обет, Келегорм и Куруфин обрекли самих себя на то, чтобы сознательно совершить зло - если только не потерпят поражения. Пожалуй, эту клятву не называют особенно ужасной лишь потому, что поражение избавит Келегорма и Куруфина от необходимости её исполнять.

Маглор, Карантир и близнецы таких клятв не дают, хотя и о том, что они молчали, не говорится. Скорее всего, они возмущаются надменностью Тингола и его нежеланием возвращать сильмарилл законным хозяевам, но это возмущение ни к каким действиям не приводит.

Клянутся Келегорм и Куруфин открыто [77], так что Тингол узнаёт об этом обете и ‘укрепляет рубежи Дориата [77], защищаясь от сыновей Феанора, как от врагов - и не делая более разницы между Куруфином и Маэдросом. Синдар Дориата, похоже, разделяют мнение своего короля - за исключением Маблунга и Белега. ‘Они не только выйдут на Нирнаэт Арноэдиад [77], фактически вступив в Союз Маэдроса, но ‘Тингол особо запретит им служить сыновьям Феанора [77] - видимо, опасаясь, что они могут так поступить.

По раннему варианту «Квенты», разгневанный Тингол только отсылает письма братьев обратно в Нарготронд, но войны не затевает [119].


 

СОЮЗ МАЭДРОСА

 

Прежде, чем начать собирать Союз, Маэдрос должен был разбить тех врагов, которые ‘плотно блокировали Химринг [212] - только так он мог ‘воссоединиться с Фингоном [215] и обратиться к другим, живущим в Западном Белерианде. Пути от Химринга на запад Маэдрос освобождает между ‘462 г. П.Э., когда он не имел возможности прийти на помощь Фингону [212] и временем создания Союза в 468 г. П.Э. [20].

Когда Маэдрос услышал о подвигах Берена и Лютиэн, он воспрял духом, увидев, что Моргот не так уж непобедим [77]. В 468 г. П.Э. [20] он начинает создавать свой Союз, чтобы возвысить судьбы эльдар [77] - то есть как нолдор, так и синдар, и лаиквенди - ‘и освободить Белерианд [165]. Хотя Союз этот позже потерпит поражение в Нирнаэт Арноэдиад, ‘если бы враги Моргота не объединились, он уничтожил бы их поодиночке [77]. Так что Маэдрос принимает единственно верное в этой ситуации решение. ‘Замысел его назван великим [159] и мудрым [211].

В Союз входят все сыновья Феанора с верными им эльдар, Фингон с эльдар Хитлума, эдайн Дома Хадора и Дома Халет, народы Бора и Ульфанга и другие истерлинги, которых они призвали, гномы Ногрода и Белегоста. Так как совет с Химрингом держит Фингон [77] - Верховный король нолдор, представляется очевидным, что в Союз входят все нолдор, кроме жителей Нарготронда и Гондолина, а также те из смешавшихся с ними синдар, что после Дагор Браголлах не ‘бежали на юг, оставив северную войну [35]. Из эльдар, живущих на востоке Белерианда, ‘в Союз входят не только нолдор, но и Тёмные эльфы с юга [198]. Это те мориквенди, что живут во владениях Амрода – ‘они будут сражаться в Нирнаэт Арноэдиад [200] - и Зелёные Эльфы Оссирианда, которые также встанут под знамёна Маэдроса в Битве Бессчётных Слёз [215].

Всех нолдор Дома Феанора Маэдрос не только собирает вместе, но и вооружает [165]. Со времени Дагор Браголлах прошло достаточно времени, чтобы воины, лишившиеся оружия в бою, могли выковать новое. Видимо, Маэдрос в этот раз призывает на бой действительно всех нолдор - даже тех, кто прежде в войнах не участвовал.

Ородрет отказывается выступить по слову Маэдроса [211], то есть Маэдрос призывает на борьбу с Морготом и Ородрета. ‘Из Нарготронда к Союзу присоединяется лишь Гвиндор со своим отрядом. Так как из отряда Гвиндора выживет лишь он сам [77] - даже Келебримбор не покидает стен Нарготронда. То, что Нарготронд не присоединяется к Союзу - не только решение его короля: ‘в отряд Гвиндора входят храбрейшие из подданных Ородрета [211], а другие всё ещё надеются защититься скрытностью [77]. Ведь они, запуганные речами Куруфина, до прихода Турина не пожелают выходить в открытый бой [4]. Так прежние слова Куруфина, против его желания, приносят вред его самому и его братьям. Быть может, он и сожалеет о той своей речи в Нарготронде.

Из Дориата придут лишь Маблунг и Белег [77], хотя успех в битве против Моргота послужил бы на благо и жителям Нарготронда и Дориата. Возможно, именно поэтому говорится, что ‘Маэдрос получает меньшую помощь, чем должен был - из-за Клятвы и вызванных ей злых дел [77], особенно дел Келегорма и Куруфина [20] (т.е., на самом деле он должен был получить помощь от Нарготронда и Дориата). Чтобы узнать об отказе Тингола, Маэдрос должен был направить свой призыв и ему. Как Келегорм и Куруфин, ‘поклявшиеся после победы убить Тингола и истребить его народ, если король Дориата не вернёт сильмарилл [77], относятся к желанию Маэдроса привлечь к Союзу Дориат – неизвестно. Но Маэдрос определённо не учитывает в своих действиях эту клятву Келегорма и Куруфина и относится к Тинголу как к возможному союзнику, а не врагу, чего требовала бы Клятва Феанора. Это может говорить о том, что Маэдрос надеется на будущее возвращение сильмарилла Тинголом по доброй воле - или о том, что Маэдрос в это время впервые пытается отречься от Клятвы Феанора, хотя об этом и не говорится прямо.

Вышедший на Нирнаэт Арноэдиад Маблунг - ‘единственный из народа Дориата (после ухода Даэрона), кто встречался с Маэдросом и Маглором на Мерет Адертад [1].

По версии «Лэ о детях Хурина» Белег не сражался в Нирнаэт Арноэдиад, однако, может быть, эта версия может прояснить его отношение к сыновьям Феанора. В ней ‘Белег призывает Турина и его собратьев-разбойников принести нерушимую, как гора Таникветиль, клятву верности по примеру семи вождей, сыновей Феанора. Клянущиеся даже обнажают мечи, которые горят как кровь, освещённые пламенем костров в ночи, и соединяют их [163]. Нужно учесть, что в этой ранней версии истории изгнания Финрода и пленения Лютиэн ещё не существовало - однако, ‘по «Лэ о детях Хурина», о Братоубийстве в Лебединой Гавани упоминали в дориатских песнях [223]. Таким образом, Белег, зная о Братоубийстве (как он мог бы не знать о нём, зная о Клятве и даже о том, как она произносилась?), всё же подражает сыновьям Феанора.

Половина народа Халет также не выходит на бой - помня стрелу Куруфина, ранившую Берена. Именно по этой причине халадины присоединяются к Фингону, а не к сыновьям Феанора [215]. Таким образом, если бы не выстрел Куруфина в Лютиэн - халадины вышли бы на бой не просто в полном составе, но под знамёнами сыновей Феанора (вероятней всего, Карантира, ‘некогда спасшего народ Халет от орков [43]).

Тем не менее, Маэдрос собирает огромные силы – ‘армии Союза названы бессчётными [211]. Воинство Маэдроса не только велико, но и великолепно, блистательно («splendid» [211]). Он добивается такого единения свободных народов Средиземья, подобного которому ещё не бывало в истории Арды - несмотря на отсутствие помощи от Тингола и Ородрета и невозможность обратиться к Тургону.

Маэдрос не знает, что ‘в том же 468 году П.Э. вести о Союзе (вероятно, принесённые орлами) достигают и Гондолина, и Тургон также решает втайне готовиться к битве [20].

Братья Маэдроса вновь собираются вместе [77]. Маглор после Дагор Браголлах и так находится на Химринге [35] вместе со своими войсками. ‘На Химринг вернулись и Келегорм с Куруфином, но их народ остался в Нарготронде [4], так что они командуют какими-то частями войска Маэдроса. Карантир, видимо, приходит из Таргелиона, ‘где в это время живёт народ Ульфанга [16], вместе со своими вассалами. Амрод и Амрас со своими воинами - вероятно, с Амон Эреб, ‘где они жили после Дагор Браголлах [35], или из своих прежних владений.

Гномы Ногрода и Белегоста в Битве Бессчётных Слёз будут сражаться не просто против Моргота, но именно в составе войск сыновей Феанора. Они присоединяются к Союзу Маэдроса благодаря ‘Карантиру, который заключил с ними союз [1], и возможно, также Куруфину, ‘другу гномов [2]. Помощь Белегоста может объясняться и ‘благодарностью Азагхала Маэдросу за своё спасение [110], и особенной дружбой гномов Белегоста с Карантиром [16]. У гномов Ногрода таких причин нет или они неизвестны. Но к этому времени сыновьям Феанора, видимо, удаётся преодолеть то ‘недружелюбие к нолдор, которое сеял в Ногроде Эол Тёмный эльф [16].

Гномы помогают Маэдросу как военной силой [77], так и оружием, которое куют ‘кузнецы Ногрода и Белегоста - они в это время очень заняты [77]. Для бессчётных воинств (то есть для всех войск, входящих в Союз Маэдроса) гномы плетут кольчуги, куют мечи и копья [211]. Так, немалая часть воинов Союза (в том числе и воинов сыновей Феанора) в боях будут облачены в кольчуги и вооружены мечами и копьями гномьей работы. Кольчуги особенно ценны – ведь ‘гномы Белегоста не имеют себе равных в их плетении [211]. И эльдар, и люди различаются между собой ростом и сложением – для того, чтобы гномы могли сплести для них кольчуги, они должны хотя бы примерно знать, сколько кольчуг какого размера требуется. Скорее всего, эти сведения, как и вообще сведения о нужде войск в том или ином оружии, собирает (непосредственно или через своих верных) и передаёт в Ногрод и Белегост Карантир. ‘Много драгоценностей и иных богатств эльфов и людей переходит в руки гномов [211] как плата за их работу – ведь ‘они никогда не трудятся без награды [178]. Посредником в этом тоже должен быть Карантир, ‘через руки которого прежде проходили все изделия гномов [1] и торговые перевозки из их рудников [20].

Хорошо вооружённой названа вся армия Маэдроса [215] - так, мастера гномов через Карантира, и, вероятно, мастера нолдор обеспечивают оружием и истерлингов.

Народы Бора и Ульфанга будут организованы и обучены воинскому ремеслу [77]. По-видимому, Маэдрос, Маглор и их нолдор обучают народ Бора, Карантир и его нолдор - народ Ульфанга. Так что в Битве Бессчётных Слёз народ Ульфанга ударит в спину тому, кто его же учил сражаться (и к тому же любил этот народ [195]). И Маэдрос, и Карантир, и, вероятно, Маглор многое делают для того, чтобы союз нолдор с истерлингами был столь же прочен, как с эдайн или гномами. К несчастью, истерлинги - отнюдь не эдайн, ‘и среди них есть не только люди достойные, но и тайно служившие Морготу прежде [20].

Но в то время будущее предательство ничто не предвещает: ‘народы Бора и Ульфанга призывают ещё и своих родичей с востока [77] - видимо, хуже подготовленных и вооружённых, но ‘многочисленных [77].

Маэдрос собирает общий совет [77] (или, скорее, советы), где обсуждает свои замыслы - в том числе и те, что должны быть тайными, так как ‘вероломные люди, тайно служащие Морготу (то есть народ Ульфанга), окажутся посвящены в тайны сыновей Феанора [77]. Так как, кроме братьев Маэдроса, в эти замыслы посвящены сыновья Ульфанга - вероятно, на такие советы приходят и гномы Ногрода и Белегоста. ‘Фингон держит совет с Химрингом. Халадины готовятся к битве в Бретиле, верные Фингону нолдор и люди Дома Хадора - в Хитлуме [77], то есть, видимо, на Химринге они не бывают. ‘Из людей Севера о замыслах нолдор лучше всего осведомлён Хурин. Он знает относящиеся к грядущей Пятой Битве замыслы королей эльдар [159] (т.е., Фингона и Маэдроса). Но отсюда трудно сделать вывод – Фингон ли рассказывает ему о решениях Маэдроса или же сам Маэдрос бывает в Хитлуме, и часть советов собирается там.

В то время, когда войска ещё собираются, силы Маэдроса (то есть сам Маэдрос со своими войсками и, возможно, также его братья со своими) совершают всё более яростные нападения [211] или вылазки [198] с Химринга. Маэдрос оттесняет орков (видимо, всё дальше от Химринга, раз ‘нападения – всё более яростные [211]) и захватывает орочьих разведчиков [211]. Поэтому Моргот не узнаёт об этих атаках и о мощи Союза Маэдроса – он обратит на него внимание и станет строить замыслы против него только после битвы, называемой пробой сил Союза [77]. Маэдрос не убивает орков-разведчиков, а берёт их в плен [211] – видимо, их допрашивают, желая узнать, что сейчас происходит и замышляется в Ангбанде.

По ранней версии, Келегорм с Куруфином к этому времени всё ещё живут в Нарготронде, и они высылают на помощь Маэдросу часть войск [82].

По другой версии, гномы Ногрода и Белегоста, хотя и помогают Союзу оружием, не вступают в войну и даже не могут решить, кто в ней прав – эльдар или Моргот [211]; очевидно, это остаётся от ранних версий, в которых гномы выступали как злой народ.

 


 

БИТВА, ОСТАВШАЯСЯ БЕЗЫМЯННОЙ

 

Тень Моргота всё ширится [159], когда в 469 г. П.Э. Маэдрос пробует свои силы [20]. В битве участвуют и эльдар, и эдайн [159]. После воссоединения Маэдроса и Фингона они действуют в согласии. ‘Маэдрос также созывает Тёмных Эльфов с юга и собирает вместе Смуглолицых [215] - последнее, по-видимому, означает, что Маэдрос объединяет и ведёт в бой разные их племена, но неизвестно, участвует ли в бою и народ Ульфанга. Основу войска, конечно, составляют нолдор (сказано, что нолдор снова побеждают [215]). Однако Маэдрос не собирает в этот бой все силы Союза - иначе его не упрекали бы, что ‘он не ударил по Морготу сразу всеми силами [20]. Маэдрос с войском выходит из Химринга, и в то же время из Хитлума выступает Фингон [215]. Войска Ангбанда, атакованные одновременно с запада и с востока, терпят поражение. ‘Моргот отступает и отзывает свои силы [215] на север - видимо, потому, что иначе их могли бы взять в кольцо и перебить, ‘как это было в Дагор Аглареб [1].

Так силы Союза одерживают победу [198]. Замыслы Маэдроса не завершены [20], но близки к тому [159]. Наступление Моргота остановлено [159]. Орки изгоняются из Белерианда, включая даже Дортонион, и границы владений нолдор становятся такими же, как до Дагор Браголлах [20] (в «Сильмариллионе» говорится, что орки изгнаны из северных земель Белерианда [77]; но в южные земли им и не удалось проникнуть). Только Ард-Гален, ныне обращённый в Анфауглит, так и остаётся пустыней [20].

Эта битва, в которой Маэдрос, Фингон и их союзники берут реванш за Дагор Браголлах, не получила собственного названия - вероятно, потому, что после Нирнаэт Арноэдиад она стала представляться слишком кратковременным успехом, за которым ‘спустя три года последовало сокрушительное поражение [20]. Но сразу после этой славной победы она видится совсем иной: ‘надежды возрождаются [215], в Белерианде говорят о новых будущих победах, о мести за Дагор Браголлах, о том, что Маэдрос загонит Моргота под землю и заколотит Врата Ангбанда [159].

Этот бой назван ошибкой Маэдроса [20], так как благодаря этому Моргот узнал об усилении эльдар и Друзей эльфов, и стал строить козни против них [77], и получил возможность подготовиться. ‘Мудрые опасаются этого сразу после победы, и полагают, что Моргот приготовит что-то неожиданное [159].

Говорится, что Маэдросу следовало ударить по Морготу внезапно всеми силами [20]. Если «проба сил» увенчалась такой победой - чего мог бы достичь Союз, если бы Маэдрос выбрал тактику внезапного нападения? Даже неверные союзники из народа Ульфанга в этом случае не нанесли бы большой урон. По-видимому, тогда итогом было бы не менее, чем возобновление Осады Ангбанда. Возможно, сбылось бы то, о чём уже поговаривали: ‘что и Врата Ангбанда будут заколочены [159].

Однако происходит иное. Осенью того же года Моргот насылает с севера моровое поветрие, от которого умирает много людей [159]. К эльдар же он засылает множество шпионов и предателей [20]. Лазутчики Моргота и прежде проникали к эльдар, сея страх и подозрения [35] и передавая на Север известия о том, кто пал в бою, кто продолжает биться, кто идёт на риск, кто трудится втайне, у кого есть сокровища [213] - то есть то, что мог бы узнать любой пришедший на Химринг эльф или человек, но не то, что обсуждается на советах. ‘Теперь же вероломные союзники выдают этим шпионам тайны сыновей Феанора [20], так что Моргот заранее знает о плане нападения и к тому же передаёт свои повеления сыновьям Ульфанга.

К несчастью, сыновья Феанора так и не выявляют этих шпионов и предателей – ‘им удаётся прокрадываться в сами военные лагеря [198]. Связано это, вероятно, с тем, что ‘посланники Моргота – существа (т.е., майар) в обличье эльдар и даже настоящие нолдор, ставшие его рабами [211], то есть те немногие, кто ‘в плену был запуган взглядом Моргота и исполнял его волю, где только мог [1]. Эти порабощённые или мнимые эльдар не только передают в Ангбанд нужные Морготу сведения, но и ‘распространяют дурные предзнаменования и подстрекают других к разобщению [211] и измене [198], чаще всего появляясь среди людей (особенно сыновей Ульфанга [215]). Плоды этих речей обнаружатся позже [211] – поначалу часть людей, видимо, не слушает посыльных Моргота, но невольно запоминает их слова, которые могли им вспомниться в критический момент, другие скрывают свою готовность к измене.

Ульдора посланники Моргота просто подкупают [195]. Прежде Карантир был богат [1], но при разорении Таргелиона его сокровища, разумеется, погибли или были разграблены, и возвращение земель не означает возвращения всего расхищенного или уничтоженного врагами. Гномы по-прежнему в союзе с сыновьями Феанора, но раздаривать богатства даже друзьям или союзникам не в их обычае. А посланцы Моргота могли посулить что угодно, в том числе и земли: позже ‘Моргот откажет истерлингам-предателям в богатых землях, которых они домогались [77].


НИРНАЭТ АРНОЭДИАД

 

Союз Маэдроса разбит, и войска сыновей Феанора рассеяны [75]. Теперь братья не могут вернуться в свои прежние земли, так как ‘Предела Маэдроса больше нет. Ущелье Аглон заполняют орки, и на прежде неприступном Химринге стоит гарнизон солдат Ангбанда [19]. Орки разбойничают и чинят разрушения и на юге, и востоке [208]. Власть Ангбанда в Белерианде с этих пор всё растёт [122].

Можно отметить, что ‘после Нирнаэт Арноэдиад владения Фингона перестали существовать, но не говорится того же о владениях сыновей Феанора [75]. Амон-Эреб, где живёт Маэдрос после поражения [174] и земли южнее его, и были частью его владений. ‘До Нирнаэт Арноэдиад они простирались на восток до места слияния Гелиона и Брильтора, а на запад - до устья Сириона [193], но какая часть земель остаётся свободной после битвы – неизвестно. Вероятно, небольшая или же она всё уменьшается: ‘сказано, что после падения Гондолина королевств у эльдар не останется [192], то есть земли возле Амон-Эреб нельзя было назвать королевством, путь и умалившимся.

Маэдросу предстояло узнать, что ‘на западе нолдор тоже проиграли, и о гибели друга [75], что не могло не быть для него горем. Да и в ‘сложенном орками Кургане Убитых, Хауд-эн-Нденгин [75], несомненно, покоились тела многих, кого сыновья Феанора хорошо знали и с кем бились плечом к плечу. Должны они были узнать и о том, что Тургону удалось уйти благодаря Хурину - ‘имя Хурина Стойкого чтят во всех землях эльфов [225]. Тургон становится Верховным королём нолдор по праву [75] - то есть для нолдор, в том числе и для Маэдроса, очевидно, что Фингону должен наследовать Тургон, и Маэдрос это принимает.

Сыновья Феанора в это время, утратив прежнюю силу и славу, скитаются как листья, гонимые ветром [75], частью (видимо, поначалу) в Синих Горах [208]. Живут они не у горы Долмед, но вблизи, ‘приспособившись к жизни в диких землях и лесах Оссирианда возле Эред Луин, смешавшись с Зелёными Эльфами [75]. Несомненно, сами сыновья Феанора могли бы только жить среди лаиквенди, но не смешаться с ними - речь идёт об их народах. Это смешение может быть связано с тем, что сыновья Феанора и их народы приспосабливаются к жизни в лесах, о которой лаиквенди знают больше, чем кто-либо иной. Впрочем, ‘Амрод и Амрас и прежде жили и охотились в лесах [19], и получали помощь от лаиквенди [34], тесно общаясь с ними. ‘Тропы, по которым скитаются сыновья Феанора несколько позже будут названы охотничьими [38] - значит, все они (кроме, возможно, Маэдроса, ‘поселившегося на Амон-Эреб [174]) в это время живут охотой. Для Келегорма это в какой-то мере возвращение к естественной для него жизни охотника и знатока дикой природы, да и Куруфин мог, несмотря на горечь поражения, отчасти словно вернуться в то время, когда ‘он любил охотиться с братом и Аределью [24]. Правда, теперь они вынуждены охотиться без собак - ни одна из них более не соглашается служить Келегорму и Куруфину [40], но они давно должны были приучиться к иным способам охоты. Да и для всех сыновей Феанора скитания не внове: некогда ‘они странствовали по всему Валинору вместе с отцом [24] по доброй воле. Теперь они, как правило, странствуют не все вместе, а порознь - ‘позже, услышав, что сильмариллом владеет Диор, они соберутся вновь [43].

Кажется, сыновья Феанора, отчаявшись достичь успеха в борьбе против Моргота, предпочли забыть о ней вовсе - и отныне тихо и скромно живут одинокими охотниками среди Зелёных эльфов. По всей видимости, они и пытаются создать, прежде всего у врагов, именно такое впечатление - которое не соответствует действительности. ‘На самом деле сыновья Феанора живут скрытно, в тайном союзе друг с другом, оставаясь яростными и непоколебимыми врагами Моргота [37]. Все они продолжают по мере сил оказывать сопротивление врагам, только теперь уже тайно и скрытно. ‘Открытая преждевременная проба сил, позволившая Морготу строить козни против Союза Маэдроса [75], стала для них уроком, и они считают за лучшее казаться слабыми, не стоящими внимания противниками. Так как ‘сыновей Феанора называют яростными и непоколебимыми врагами Моргота [37] - они не только собирают силы для новых сражений, но не перестают яростно атаковать слуг Ангбанда. Не выходя в открытый бой, они могут преследовать врагов выстрелами из-под полога леса, совершать неожиданные вылазки и набеги, устраивать засады и ловушки. ‘Орки после Нирнаэт Арноэдиад доходят до границ Оссирианда [75], но не проникают в него - не потому ли, что его защищают как лаиквенди, так и сыновья Феанора? Скорее всего, им было бы трудно скрыть свою борьбу от лаиквенди, ‘в землях которых они живут и с которыми смешан их народ [75]. Скорее, ‘Зелёные эльфы, и прежде помогавшие им бороться с врагами [34], и теперь участвуют в их сопротивлении Морготу, особенно в обороне самого Оссирианда - своих земель.

Для своих братьев и своего народа ‘Маэдрос - не только властитель, но вместе с тем и вождь [37] - т.е., он возглавляет не только сам Дом Феанора, но и это сопротивление Врагу. Он уходит жить западнее остальных, ‘на Амон-Эреб [174], где некоторое время назад несли стражу близнецы и Карантир [34]. Маэдрос и те, кто поселяется на Амон-Эреб вместе с ним, должен оборонять ближайшие земли – остатки своего королевства - от врагов, поскольку ‘начиная с 473 г. П.Э. [19] орки заходят всё дальше на юг, подходя к границам Оссирианда [75]. Маэдрос, в отличие от братьев, почти не таится - ведь высокий холм может легко стать целью врагов. ’О холме Амон-Руд Белег говорил, что его могут окружить даже небольшие силы врага [226] – так же могли окружить и Амон-Эреб. Кроме того, ‘хотя холм этот высок, склоны его пологи [174], что делает его ещё менее безопасным. Однако с него должно быть удобней наблюдать за врагами, и возможно истреблять бóльшие отряды орков оставшимися у Маэдроса силами. Как и прежде, он вновь готов принять на себя основной удар.

После падения Гондолина у эльфов не останется ни одной крепости [192] – таким образом, либо на Амон-Эреб крепости не было (хотя, возможно, были небольшие укрепления), либо, если она всё же существовала – была разрушена до ‘510 г. П.Э., года падения Гондолина [132]. Ведь власть Ангбанда всё растёт [122], и уцелевшая эльфийская крепость (если она была) не могла не подвергаться атакам.

До времени великого поражения Маэдроса леса Восточного Белерианда южнее Андрама, между Сирионом и Гелионом (т.е., Таур-им-Дуинат) были малонаселёнными, и нолдор редко бывали там [198]. Таким образом, после поражения в Нирнаэт Арноэдиад часть вассалов Дома Феанора, прежде всего из нолдор, переселяются именно туда. Видимо, в пределах Таур-им-Дуинат живут те эльдар, что непосредственно подчиняются Маэдросу - ведь его братья живут за Гелионом, и их верные едва ли селятся на другом берегу.

Земли Карантира и близнецов граничили с Оссириандом [174] - но неизвестно, пытаются ли они теперь держаться поближе к своим утраченным владениям или, напротив, избегают этого.

Блеск и славу Гондолина воспевают в песнях эльфы во всех поселениях Внешних Земель [147] - что могло произойти не ранее Нирнаэт Арноэдиад (до того эльфы вне Гондолина ничего не могли узнать о потаённом королевстве Тургона, разве что догадаться о самом его существовании). Таким образом, песни о Гондолине поют и в поселении на Амон-Эреб. Возможно, слагает их и Маглор.

Зимы со временем становятся всё суровее, в том числе, когда пройдёт более десяти лет с Нирнаэт Арноэдиад [122]. Сыновья Феанора живут ближе к югу, чем к северу, но и они могут заметить это. Ещё лучше это должен был заметить Келебримбор в Нарготронде.

В 487-488 г. П.Э. [19] повсюду гремит слава о деяниях Турина и Белега, доходя даже до Гондолина [122]; наверняка и сыновья Феанора слышат о том, что на западе Белерианда есть ещё те, кто противостоит Морготу. Эти слухи могли побудить Маэдроса (которого недавно воодушевили деяния Берена и Лютиэн [75]) к тому, чтобы усилить сопротивление или составить некий замысел войны на востоке - однако в большие открытые битвы он не выходит.

О деяниях Турина узнают и в Нарготронде [122], значит, слышит о них и Келебримбор. Вскоре, ‘в 490 г. П.Э. в Нарготронд приходит и сам Турин, поначалу скрывая своё имя [19]. Так как Мормегиль вскоре прославится в Нарготронде как полководец и советник [122], конечно, он знаком всем живущим там нолдор, в том числе и Келебримбору; ‘многие будут знать и его настоящее имя [122]. Чуть ранее искусные кузнецы Нарготронда перековывают для Турина скованный Эолом Англахель. После перековки меч остаётся чёрным, но его края мерцают бледным огнем [122]; не исключено, что Келебримбор участвует в этой перековке. Во всяком случае, он едва ли остаётся в стороне, когда ‘эльфы Нарготронда, отказавшись от скрытности, создают огромные запасы оружия [122].

В 495 г. П.Э. на Нарготронд нападают войска Моргота [19]. Глаурунг оскверняет Талант Дирнен, и воины Нарготронда выходят на битву. Войско Нарготронда было окружено и разбито на поле Тумхалад, но часть воинов уцелели [122]. Кроме того, ‘в городе оставалась стража [122], что охраняла жён и дев. ‘После того, как Глаурунг прополз по мосту и разрушил врата города, в Нарготронд ворвались орки и убили или рассеяли его защитников [122]. Неизвестно, участвовал ли Келебримбор в битве или оставался в Нарготронде, но он спасается - как видно, вынужденный бежать.

После он, как и другие ‘беженцы из Нарготронда, должен был пережить Жестокую Зиму в глуши. Беженцы в поисках убежища приходят к Тинголу [122] - но, конечно, Келебримбор, как и бывшие вассалы Дома Феанора, не может рассчитывать на его помощь.

Возможно, часть из них возвращается к Келегорму и Куруфину или их братьям. ‘У Келегорма ко времени нападения на Дориат будут слуги [43]. Это могли быть те, кто сражался под его началом в Нирнаэт Арноэдиад (и кого, видимо, дал ему Маэдрос из числа своих воинов) - либо как раз те, кто служил ему прежде, остался в Нарготронде, а после его разорения Глаурунгом вернулся к Келегорму и Куруфину. Так Келебримбор, если он также возвращается под знамёна сыновей Феанора, может вновь встретиться со своим отцом.

С другой стороны, путь от Нарготронда на восток через разорённые войной земли, где ‘после Нирнаэт Арноэдиад разбойничают орки [208], долог и опасен. Известно, что часть ‘беженцев из Нарготронда селится в Гаванях Сириона [227], находящихся куда ближе к землям Нарготронда, чем Оссирианд. Келебримбор и бывшие воины Келегорма и Куруфина могли найти убежище в Гаванях, тем более что прежде ‘владения Маэдроса доходили до устья Сириона [193], то есть земли Арверниэна граничат с владениями сыновей Феанора.

Вести о падении Нарготронда доходят и до сыновей Феанора. Если Маэдрос встревожен ими, то Келегорму и Куруфину они совершенно не были неприятны («did not all displease») [228]. Очевидно, равнодушие к гибели одного из последних королевств нолдор связано с памятью об изгнании Келегорма и Куруфина народом Нарготронда - а, если весть приносят их прежние вассалы, тем более Келебримбор - ещё более с этой встречей, которая до падения Нарготронда была невозможной. Во всяком случае, Куруфин должен был узнать, что Келебримбор уцелел при падении Нарготронда: если бы Куруфин мог думать, что его сын погиб или попали в плен, как большинство жителей Нарготронда, его реакция на горестную весть была бы необъяснима. Таким образом, если не возвращение Келебримбора к сыновьям Феанора, то его встреча с ними представляется вероятной.

Об ином событии, которое могло бы сыграть важную роль в их жизни, сыновья Феанора узнать не могут - во всяком случае, ранее падения Гондолина. ‘В 496 г. П.Э. в Гондолин приходит Туор, неся королю Тургону послание от Ульмо [19], который велел ему либо вновь отправить гонцов на Запад, а самому готовиться к войне [229], либо покинуть свой город [19]. При приготовлении к войне Тургону, по совету Ульмо, нужно было послать вестников и на восток, чтобы собрать людей, а также преодолеть раздор с сыновьями Феанора - в грядущей ужасной битве каждый меч будет на счету, и надежды нолдор вновь должны объединиться. ‘Судя по совету Ульмо вновь направить гонцов на Запад [229], время, когда валар могли бы послать войско на помощь нолдор, уже пришло. Таким образом, в этой битве, по замыслу Ульмо, воины Гондолина должны были сражаться против Моргота заодно с воинами сыновей Феанора и людьми - а также воинством Запада.

По предсказанию Ульмо, если бы Тургон вышел на эту битву - не только мощь Моргота была бы сокрушена, но и раздоры исцелены, родилась бы такая дружба между людьми и эльфами, которая принесла бы великие блага позже, а слуги Моргота более не потревожили бы мир. Также Ульмо предрекает, что если Тургон на войну не выйдет, а последует второму его совету - оставить Гондолин и спуститься со своим на

Последнее изменение этой страницы: 2016-06-09

lectmania.ru. Все права принадлежат авторам данных материалов. В случае нарушения авторского права напишите нам сюда...