Неприятности с профсоюзом и другие неприятности.

Сентября 1930

Антонию Фернандес:

Это было ожидаемо, это было неприятно, это был факт – осень наступила. Я теперь получал шикарное жалованье, получил в мафии солидное место, наладил неплохие связи, так что войну начинать ой как не хотелось. Но стоило мне заговорить о том, что мы можем мирно сосуществовать с Сальери, как Морелло начинал рвать и метать. Он считал, что мы сделаем Сальери по всем фронтам, впрочем, это было вполне возможно. Наши связи с советником принесли просто уйму оружия и определенную защиту от полиции, под нашей пятой был госпиталь, а у Сальери лишь вшивый, уволившийся докторишко, количество баров у нас теперь было не меньше, чем у Сальери, но тем не менее несколько не хватало поддержки простого народа, но эту проблему можно было без труда решить с помощью связей в профсоюзе, где работало большинство завсегдатаев сальерьевских баров. Собственно, к боссу профсоюзов рабочего класса я теперь и ехал.

Ну а что до меня, то здесь было все не радужно. Как там говорится – в мире есть две страшные вещи: увидеть, как твоя мечта рассыпается на глазах, и увидеть, как твоя мечта становится явью. Это было про меня – мои мечты сбылись. Я получил власть, близкую к власти Морелло, чего и добивался, я хотел получить деньжат, о да, их у меня было полно. Я хотел ровно до тех пор, пока не получил, а как получил, то понял – мне нечего с этим делать. Я не радовался совей власти, ведь мне нечего было с ней делать, я не радовался деньгам, ведь не смог придумать, что на них купить, кроме машины, которую мог украсть бесплатно, да дома, который был такой пустой и дорогой, что я чувствовал в нем себя так паршиво, как будто попал в ограбленный музей. Мне теперь хотелось хотя бы одного – не проливать крови, попробовать подружиться с вражеской семьей. Но этого дон позволить не мог. А не по этому ли я хотел этого, что это было вновь недоступно, как когда то деньги и власть? Черт возьми, я не знал, я запутался в себе, запутался в окружающих, запутался в своём месте в этом мире.

Вот и сегодня я просто плыл по течению, когда приехал к офису босса профсоюзов, уж не знаю там, как он зовётся официально.

На улице царил примерзкий, дождливый мрак, поэтому я поспешил войти внутрь здания центрального острова, сдающегося под офисы.

Внутри царила яркая, светлая наэлектризованность, заметная по белому свету ламп и торопливости людей, это слишком контрастировало с городской обстановкой и, увы, не внушало уюта ни на грамм.

Пройдя через информационную стойку, красного дерева с обоймой вышколенного бесполого персонала, я направился сразу к дорогим, позолоченным дверям лифта, украшенных сверху чем то витиеватым, полукруглыми и чертовски безвкусным.

Внутри такой же режущей глаз позолоченной кабинки стоял лифтер в ядовито красной униформе, напоминающей кровавые лохмотья. Я сказал ему номер этажа, тот слащаво и неестественно отвесил поклон.

Поднялись быстро, и на том спасибо.

Я без труда нашел нужный мне офис – он сразу выделялся на общем фоне дешевыми, явно казенными материалами для внутреннего убранства, государственное предприятие, что уж тут.

Я осторожно постучал, мне злобно гаркнули: «войдите».

«Может ну его к черту, с такими любезностями?» - ехидно подумалось мне, но на самом деле я даже не сбавил шаг и вошёл, о чем и пожалел, увидев, в каком состоянии офис. Слов не подобрать, так что и стараться не буду.

За столом сидел мой шапочный знакомы, мистер Джонс, старый, злобный самодур, которого за общую «любовь» к рабочим прозвали стервятником. Но в одном ему не отказать - против воли рабочих он не пойдет, что верно, то верно.

- А-а, Тони, друг мой, заходи-заходи. Знаешь, у меня твои появления всегда связанны или с прибылью, или с выгодным дельцем.

- Да, это так – я был мрачен – в последний год ты получал множество весомых подарков от дона Морелло, покровительство и безбедная, твоя, жизнь, это полностью его заслуга. Что же, пришло время платить по счетам.

В последнее время эта фраза стала буквально моей коронной.

- Тони, для тебя – все что угодно – кажется, он и не уловил серьезности моего тона. – только учти – в пределах разумного.

- Близятся суровые временно, Джонс. Так что слушай внимательно. Только сначала запомни: если мои слова уйдут дальше этого кабинета – тебе не жить.

- Что же такого важного ты хочешь мне сказать?

- В этот месяц клан Морелло начнет войну с кланом Сальери. И в этой войне твои рабочие будут на нашей стороне.

И вот тут я был несоклько поражен, потому что Джонс ответил без промедления и совсем не так, как я хотел:

- Совершенно невозможно.

Подумать только, он даже в лице не изменился, подонок.

- Не понял.

- А ты пойми. – тон Джонса уже не был дружествен. – Эти люди не смогут поддержать такого психопата и убийцу, Морелло.

Я подавился своими словами. Это ведь я сделал Морелло тем, за что его теперь считали рабочие.

- Джонс, это не мое дело, как ты настроишь рабочих. Ты должен это сделать.

- Неа, не выйдет.

- Ну… Ну тогда твой труп найдут в сточной канаве.

- Ну что поделать, рабочие то от этого покладистей не станут, их мнение не изменить.

- Понимаешь, дон Морелло сделает это не ради того, что бы рабочие изменили мнение, а ради собственного удовольствия.

- Ах, как жаль, что я ничего не могу поделать, ведь от руки Морелло я убежать не смогу, а настроить рабочих мне тоже не по силам. – Джонс сказал это удивительно самодовольно.

Этот дурень меня уделал, я чувствовал себя удивительно жалко. Не потому что он превзошел меня в споре, а потому что он был прав. Я создал Морелло слишком неприятную репутацию. Она работала безотказна в случаях, с давлением на личность, но в толпе образ был бессилен, рабочее стадо сразу вспоминало клич «Всех не поубиваешь!». Но не прощание я кинул Джонсу, прежде чем закрыть дверь.

- Стервятник.

- А ты просто мудак. – не остался в стороне он.

Отвечать я не стал, ведь, по сути, я действительно со стороны таким и выглядел.

На улице я пошел, увы, не в сухую машину, а в косую, промокшую от таких де косых струй дождя телефонную будку. На другом конце провода мне ответил сам Морелло, что было несколько удивительно, учитывая, что я звонил в бар.

- Босс, с профсоюзами облом.

- Какой облом?

- Полный облом. Нас не смогут поддержать рабочие, больно уж они вас боятся.

- Мать твою за ногу…

- Маму не трогайте.

- Я тебя сейчас трону! Живо тащи свою задницу в бар!

Вот уж чего я не хотел, так это спешить к разъярённому Морелло. Вот только тут вставала проблема – если я не приеду, он разозлиться еще больше. Так что я приехал так быстро, что машина натужно скрипела рессорами на поворотах.

В бар я вошел мокрый как лужа, потому что по близости парковка была занята и тащился я по дождю аж пол-улицы. Морелло смотрел на меня каким то не естественно злым взглядом, но в остальном все было как обычно.

- Так в чём ты говоришь помеха у профсоюзов?

- Они вас ненавидят и не будут поддерживать.

- Это ты ведь виноват! Ходил тут индюком, мол образ злого бандита мне пойдет.

- Знаете, босс, я вот на вас смотрю и понимаю, что вам он идет.

- До пошёл ты! Вот что мне теперь делать?

- Отложить войну, разумеется.

- Нет, войну я не отложу, выступаем сегодня. И ты будешь инициатором, это тебе наказание.

Он смотрел на меня так злобно, потому что понимал, что война без поддержки профсоюзов не будет такой быстрой, как мы планировали, она затянется на долгие годы, да и победа клана Морелло не будет такой очевидной. Но Морелло не собирался сдаваться, он собирался начать войну сегодня, и послать на задание именно меня. За что? Я же не боец, а советник. За что он решил мною рисковать, неужели он узнал про…

Делу время, потехе…

Сентября 1930

Сэмюэль Моретти:

Уж не знаю, что там произошло в верхах, но оставшиеся два месяца зимы я провел как в сказке. Мы расширяли территорию, договаривались с новыми поставщиками, находили связи в верхах и, казалось бы, совершенно забыли про боевые столкновения. Я это время был простым сопровождающим, ибо самолично в переговорах не участвовал. Мы с Поли целыми днями буквально сидели без работы. Ходили к Ральфу, посмотреть, как он ковыряется в машинах, сидели с Винченцо в его каморке, пытаясь вывести формулу сборки идеальной лупары, ездили к Фрэнку в банк, пытаясь влиться в коллектив клерков, изредка мы искали себе людей в Семью, нет, не на полноценную должность, а на экстренный случай. Ну и конечно же развлекались вне работы, еженедельно стали ходить не гонки, посещали вместе с доном театр, Поли даже вознамерился найти себе жену, только, разумеется, безуспешно. А еще Поли много и страстно пил. До запоев не доходил, к счастью, но иногда это беспокоило, алкоголь расшатывает нервы, знаете ли. Хотя наша работа расшатывает их еще больше, поэтому я на Поли особо не злился.

Разумеется, этот рай изредка прерывался простецкой работкой, из разряда «съезди с доном на встречу с дельцами и потренируйся в своём умении делать морду кирпичом». Я то свою кирпичом делал без труда, а Поли, от напыщенной суровости, иногда с трудом удерживался от улыбки.

Вот так и проходило время, а Морелло так и сидел в своём Нью-Арке и не казал оттуда носу. Это странно и совеем на него не похоже, но в такой ситуации мне просто грех жаловаться.

Вот и сегодня день проходил по такому разряду. Я сидел в баре, на часах время было обеденное, я от нечего делать подумывал, почему бы мне не пойти на кухню к Луиджи и попробовать там что-нибудь приготовить. Не то что бы Луиджи без меня не справлялся, просто заняться мне было не чем, а готовить хорошую лазанью я так и не научился.

Но лазанье пришлось бы подождать, потому что в бар влетел Поли в плаще, промокшем от дождя. Едва он скинул плащ со шляпой, как тут же направился ко мне.

- Привет, Сэм! Что ты сидишь тут такой, мрачнее тучи? У меня есть что то, что тебя взбодрит.

- Поли, ты ведь знаешь, что мне нельзя виски.

- А у меня и не виски. У меня билеты!

- До гонок еще ведь не скоро.

- Ну, так кто тебе сказал, что у меня на гонки? Не-ет, тут кое что по интереснее.

- Подпольное казино?

- Ну-у, ты это загнул. Какие еще версии?

Я неопределённо пожал плечами. Ну а действительно, на что могут быть билеты. На кино, так мне это не интересно. На театр? Да нет, я знал афишу, там сегодня пусто. Гонки тоже нет, как выяснилось. Закрытый показ мод? Боже упаси меня туда попасть, даже если и есть билеты.

- Ну что, в тупике? А-а, так я и думал, что не догадаешься. Ну, пошли, тогда в машине расскажу.

Я повиновался. Нет, ну а чего я теряю? День пропащий, погода плохая, а единственное развлечение, какое я придумал, это лишь попытка что то приготовить, и то с помощью повара. А когда у тебя есть билеты, это в любом случае будет означать зрелище. Если хорошее, то повезло, если нет, то всегда можно уйти, тем более, что на билеты я не потратил ни копейки.

Потому то я прилежно сел в наш синий «Фалконер» и спросил:

- Ну хорошо, колись, Поли, куда путь держим?

- По дороге скажу.

- Так я дорогу не знаю.

- Катись в Хобокен.

- В Хобокен, так в Хобокен.

Плохая часть города, примерзкая, если честно. Дома в разрухе, жители небогатые, производства нету, а копы с удовольствием забивают на патрулирование.

Да, еще он и граничит с подконтрольным Морелло Нью-Арком, что вдвойне обидно.

- Ну, Сэм, поздравляю. Сегодня мы отправимся на первый в этом городе нелегальные бои!

- Бои-и. – задумчиво протянул я. Не то что бы плохо, но уж точно не то, чего я ожидал. – а дон в курсе?

- А ты думал, зачем мы туда прёмся? Дон знает, он послал нас для общей проверки, хозяин заведения утверждает, что это дело принесет много денег, потому то и хочет заручиться поддержкой Сальери, а дон хочет, что бы мы ему подтвердили, хороший ли у этого бизнеса потенциал.

- Так значит, мы туда едем не для развлечения.

- Да успокойся, мы-то как раз будем развлекаться, а потом просто вынесем вердикт.

Ну, раз так, то давай отдохнем.

Вскоре, как только я въехал в Хобокен, Поли показал мне на здание, в котором будут бои. Неприметное такое, старое, захудалое, одним словом – идеальная маскировка.

После того, как я припарковался, мы подошли к двери. Поли постучал, и в двери открылось металлическое окно. Только вот мне было непонятно, что делать дальше, а Поли, тем временем, не растерялся, и сунул туда билеты.

Дверь открылась, за ней стоял стереотипный лысый бугай.

- Вам проход отдельно, следуйте за мной. – сказал он голосом, больше похожим на скрежетание камня.

Мы прошли по унылому коридору, не внушающему энтузиазма, зато в конце коридора попали в прямо таки шикарный зал.

Это было большое помещение, где то с два бара размером, оно было несколько похоже не старинные колизеи – стены круглые, в центре набольшая, размером с этаж, яма, в которой, очевидно, будут сражаться бойцы, яма, или точнее ринг, окружена тонкой, не мешающей просмотру сеткой, вокруг были поручни, а чем дальше от ямы, тем больше столиков, за которыми расположилось много людей, весьма опрятных для Хобокена, около стены целую половину круга занимала большая барная стойка, лампы наверху были яркие, бильярдные, что бы все можно было рассмотреть. Столики были почти все заняты, над людьми стояла сигаретная взвесь, и шёл звук мирных бесед, если бы не ринг посреди зала, все можно было бы принять за обычный фешенебельный ресторан.

Бугай-охранник провёл нас к человеку в кремовом фраке, кажется, тому самому хозяину заведения.

- Босс, вы сказали привести их сюда.

- А-а, да-да-да, друзья мои, вы ведь от дона Сальери? Очень, очень рад, спасибо, что посетили, я уж не чаял.

Не смотря на то, что говорил мужчина шаблонно, что то в его речи вызывало доверие, во всяком случае, его услужливость выглядела действительно искренне.

- Сейчас я проведу вас за ваш столик, для вас у меня есть специальное место, заказанное. Видите поручни? Это стоячие места, они для остальных, для вас у меня есть место, специальном перед нашим рингом.

И вправду, наш столик смотрел в сторону будущего сражения, так что вставать с места не пришлось бы.

- Закуски хотите, выпивку, может быть?

- Порция виски была бы кстати. – заметил Поли.

- Конечно, а вам? – взгляд перешёл ко мне.

- Я за рулем, так что просто кофе.

Кофе под вечер, моветон, согласен, но для зрелища хотелось взбодриться.

Наш заказ вскоре принесли, и уж не знаю, как там виски, но кофе эти люди варить умели.

- Ну что, Поли, как тебе тут?

- Шутишь? Да это золотая жила! Посмотри, как одеты люди, посмотри на цены напитков. За это уже деньги лопатой грести можно. Но здесь еще и ставки есть. Это покруче любого казино!

- Да я не об этом, как тебе-то самому тут, нравится?

- Нравится то нравится, вот только, сколько еще боя ждать…

Я достал карманные часы:

- Через пару минут будет ровно восемь, наверное, они начнут в точную цифру времени.

И вправду, в восемь ровно вышел статный ведущий, которые представил первый бой из трех.

Дрались легковесы мексиканец и испанец, и хотя темп боя был весьма высокий, интереса у зрителей он почти не вызвал, ибо оба бойца не вызвали ни какого сопереживания.

Это был, очевидно, разогрев, я часто про такое слышал в профессиональном боксе. Мол, тут люди могут особо не смотреть за боем, это просто должно готовить к следующим.

Второй бой был не порядок интереснее. Соперники были больно хороши: ловкий, юркий китаец, опять же легковес, и американец, бывший рабочий, попавший под сокращение и, как сказал ведущий, решивший попытать счастье здесь на ринге.

Теперь ставки буквально текли рекой, народ шумел и кричал, разделившись на два лагеря. Первый был всецело на стороне китайца, на нем все планировали заработать, потому что за первые два раунда из трех он показал великое мастерство и летал по рингу словно муха. Второй лагерь был за американца, люди прониклись к этому бедняге сочувствием, видно было, что дрался он отчаянно, что терять ему действительно нечего.

В третьем раунде, когда должен был решиться исход поединка, было особенно жарко. Китаец строчил ударами как пулемет, но толстопузому работяге они были, словно, ни по чем, он бил руками, как кувалдами, но мазал нещадно. Но, вдруг один из ударов попал по китайцу и повалил его на пол. Рабочий времени не терял и начал бить хоть и медленно, совершенно непрофессионально, но очень мощно, вырвав себе победу на радость многим болельщикам.

- Ну что, Поли, ставить не собираешься?

- Это вряд ли.

Третий бой был главным событием, и бойцы были подобраны отлично. Два огромных тяжеловеса, ростом под два метра и весом килограмм сто двадцать, не меньше. Один был чернокожий, суровый выходец с Ямайки, которого назвали Энглом, а второй был уроженец Италии, что особенно повысило наш интерес, звали его Баначчи.

Первый раунда был разгромен, бой шел одновременно и мощно и быстро, Поли не сдержался и поставил на Баначчи половину содержимого своего кошелька.

Во втором раунде итальянцу не везло, его мотали по рингу как половую тряпку, но внезапно, когда Энгл занёс руку для очередного апперкота, Баначчи ударил тому в солнечное сплетение, а второй рукой сделал потрясающий хук.

Это была победа. Безоговорочная и совершенно внезапная.

Поли забирал свой выигрыш, а я тем временем думал, неужели Баначчи притворился, будто устал, выжидая момент. А вдруг притворялся не только он? Может здесь все подстава? Возможно, вся борьба здесь была наиграна. Ну, просто подозрительно зрелищные были бои сегодня. В любом случае это было интересно, в машину я садился с удовольствием от проведенного времени.

- Четыреста баксов, как с куста. Четыреста, Сэм, понимаешь? Здорово, да?

- Да, достойная победа. – я если честно больше хотел завалиться в бар и сыграть партейку в бильярд, чем обсуждать выигрыш Поли.

- Учись, может, когда то, будешь столько же выигрывать. Эй, чего это ты такой смурной?

- Да вот, за нами тачка увязалась. Э-э, ну уж совсем то оглядываться не надо. Вон, бордовый Фалконер.

Я позволил машине приблизиться и рассмотрел пассажиров. Черт возьми, одним из них был точно тот пацан, который влез за акциями, Тони, или как там его.

- Оружие при тебе? – спросил я Поли.

- А как же.

- Тогда доставай.

Я остановился на светофоре, Поли незаметно достал пистолет.

К счастью, на улице было уже сухо, ни следа от дождя, но было темно и дорогу почти не разобрать.

Я выжал сцепление и вдавил газ в пол, как только зажёгся зеленый свет, включил сразу вторую скорость и машина со свистом понеслась.

Преследователи были тоже не лыком шиты и бросились вдогонку. Поли открыл огонь, на что ему так же ответили выстрелами.

Я стал петлять по дороге, выезжая на встречку, манёвр удался, машина морелловцев отстала, но и я потерял управление и со всей дури влетел в столб.

- Валим! – крикнул Поли и вывалился из тачки.

Нога предательски хромала, но я спешил в поисках хоть какой-нибудь машины.

- Сэм, ё-мае, в меня попали!- простонал Поли, оступившись и чуть не развалившись на тротуаре. Я уже зашёл за поворот и увидел автомобиль.

- Вставай, давай сюда. Здесь такси. Мы выберемся.

Я подошёл к таксисту и направил на него оружие, у того аж сигарета из рук выпала.

- Шевелись. В машину, давай, быстрее! – кричал я толкая его в спину. Тот мигом забрался за руль.

- Куда едем? – спросил он.

- Куда угодно! – сказал Поли, и направив на него револьвер, продолжил – только быстрее, черт побери, быстрее! Еще быстрее, чем Сэм.

Паренек рванул, чуть не оставив покрышки на дороге. Хвала небесам, мы могли протянуть еще немного. Зря я с утра радовался тому, что все шло тихо, теперь же настанет настоящая бойня, ведь покушаются на самих подчинённых дона.

Бедняга за рулем весь трясся, но вез исправно. Я высунулся из окна и точным выстрелом сумел подстрелить того гада, который мне все испортил в деле с акциями. Но по настоящему ситуацию спас водитель, он поехал буквально на таран встречной машине. Сердце у меня ушло в пятки, но в последний момент таксист ушёл от столкновения, в отличие от наших преследователей. Страшная авария поразила прихвостней Морелло. Я с облегчением выдохнул и сказал:

- Отлично. Всё путем!

- Хорошая работа, брат, - сказал в свою очередь Поли - теперь вези нас в Бар Сальери. Я покажу дорогу

Дорога до бара была быстрой, сразу видно, что таксист мастер своего дела.

Я взял под руки раненого Поли, а водителю сказал:

- Подожди, я сейчас вернусь.

Мы ввалилсь в бар, благо, в это время посетителей уже не было.

- Боже, что случилось? – спросил Винченцо, который сидел за столиком с Луиджи.

- Все потом, Винни, помоги донести Поли к дону.

Поли уже был почти в небытие, когда мы вошли в кабинет дона.

- Господь всемогущий, что у вас там произошло, ребятки? – по-отечески спросил меня Сальери.

- Босс, это Морелло. Его ребята напали на нас, когда мы ехали сюда. Нас спас случайный таксист, он стоит на входе.

- Есть у вас что-нибудь, что бы отблагодарить?

- У Поли в пиджаке конверт с деньгами, которые он выиграл на ставках.

- Там много?

- Порядочно.

- Отдай ему, Сэм, и скажи, что мы у него в долгу.

Я кивнул и достал конверт из пиджака Поли, хотя тот в меру сил пытался противиться, но был слишком слаб.

Когда я вышел, таксист на улице судорожно курил. Я направился к нему, попутно доставая конверт. Бедняга, видать, испугался и подумал, что я достаю оружие, потому что начал заводить такси, но было поздно и я уже протянул ему конверт с деньгами.

- Мистер Сальери хочет поблагодарить тебя, – сказал я. - Мы с Поли присоединяемся. Здесь на ремонт машины и за работу.

- Хорошо. Я, пожалуй, поеду. Посмотрю машину и все такое…

Я наклонился уже поближе, к самому окну, и добавил доверительным тоном:

- Знай, мистер Сальери не забывает тех, кто помог ему. Ты всегда можешь обратиться за помощью, если тебе что-нибудь понадобится . Подумай над этим.

- Хорошо, я подумаю – сказал он, заводя машину – правда, спасибо. Передайте поклон мистеру Сальери.

После этих слов он смылся. Похоже, не по душе ему общаться с такими, как мы. Ну да ладно, хотя бы денег дождался.

Эпилог

Антонию Фернандес:

Разумеется, Морелло послал меня на наиболее опасное задание, какое только сумел придумать – убить лучших парней Сальери. И конечно же, что бы я не сбежал, он приставил за мной слежку. Автомобиль вел почти необученный человек, а напарники были шестёрками. Стоит ли говорить, что задания не удалось. И вот, как результат, я теперь луже в луже собственной крови, почти мёртвый, попавший в страшную аварию, и с простреленной рукой. Напарникам моим повезло меньше – все они мертвы. Полиция, почему то, не особо торопится приезжать, должно быть, Морелло проплатил.

Думать о том, как мне отсюда выбраться почему то не получается, все мысли уходят к чему то глобальному, вечному. Плохой знак, наверное. И как же так вышло, что я здесь оказался? Не стоило плыть по течению. Но и сбежать я не мог, за мной следили.

Чёрт, какая-то машина остановилась.

- Эй, есть кто живой? – спрашивал знакомый голос.

- Да что ты спрашиваешь, двери просто открывай!

Ричи и Луи. Ублюдки, что им тут надо?..

- Ага-а, есть один!

Меня вытащили с сиденья и посадили около двери.

- Ну что, допрыгался, гнида? Как нам сказал босс, ты вовсе не итальянец, а испанец. А знаешь, что таким как ты положено по правилам омерты? Да, по глазам вижу, что знаешь.

Ричи продолжал разглагольствовать, а Луи тем временем достал из-под плаща лупару.

- Сейчас ты получишь свою порцию свинца, поддонок. А завтра Луи подправит портрет тому клоуну, который помог увезти братков Сальери.

У меня все же нашлись силы говорить:

- Жаль… - я закашлялся – Жаль, не смогу увидеть, как ваши люди будут подыхать… Из-за вашего босса вы потеряли эффект внезапности… А без профсоюзов война будет долгой и кровавой… Шестёрки, такие как вы, помрут… А Морелло, даже если припрёт, просто смоется… А вы будете лежать в сточных канавах, подальше от города…

Тираду мою прервал выстрел лупары.

Паскуды, в живот попали, и то косо. Теперь смерть будет мучительной.

Ну и что, этого я добивался, когда сбегал от прошлого. Оно настигло меня, как не бежать. И какой вывод теперь из этого сделать?.. Чертовски тяжело думать, жизнь уходит, оставляя лишь агонию.

Что бы я не делал ради цели, именно в гонке за ней я был счастлив, и только когда достиг её, перестал чувствовать радость, а значит, какие бы не были цели, никогда нельзя плыть по течению, всегда надо бороться за мечту, ведь даже если она приведет к чему то плохому, то ты получишь хоть немного радости в гонке за ней, а если оставишь погоню за целью, то счастлив не будешь в любом случае.

Конец.