Судебно-психиатрическая экспертиза по оценке уголовно-процессуальной дееспособности обвиняемых

Согласно закону лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, освобождается от наказания.

Статья 81. Освобождение от наказания в связи с болезнью

1. Лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, освобождается от наказания, а лицо, отбывающее наказание, освобождается от дальнейшего его отбывания. Таким лицам суд может назначить принудительные меры медицинского характера. [...]

4. Лица, указанные в частях первой и второй настоящей статьи, в случае их выздоровления могут подлежать уголовной ответственности и наказанию, если не истекли сроки давности, предусмотренные статьями 78 и 83 настоящего Кодекса.

В данной статье говорится о психическом расстройстве, возникшем у лица после совершения им преступления (т.е. в состоянии вменяемости). В отличие от невменяемых, деяния которых не являются преступлением, лица, о которых идет речь в ст. 81 УК, обязаны нести ответственность. Однако она не может быть реализована в наказании, которое неприменимо по двум основаниям:

1) в отношении данных лиц, которые занимают в деле процессуальное положение обвиняемых, не могут быть проведены судебно-следственные действия, и дело не может быть окончено вынесением приговора (уголовно-процессуальное препятствие);

2) само наказание нельзя ни назначить, ни исполнить по отношению к субъекту с тяжелым психическим расстройством (уголовно-правовое препятствие).

В соответствии с нормами уголовно-процессуального закона участники уголовного судопроизводства наделены широким спектром процессуальных прав и обязанностей, обеспечивающих их активное участие в процессе и одновременно предоставляющих им необходимые процессуальные гарантии для защиты своих законных прав и интересов.

Основные права обвиняемого зафиксированы в ч. 4 ст. 47 УПК.

Обвиняемый вправе:

1) знать, в чем он обвиняется;

2) получить копию постановления о привлечении его в качестве обвиняемого, копию постановления о применении к нему меры пресечения, копию обвинительного заключения или обвинительного акта;

3) возражать против обвинения, давать показания по предъявленному ему обвинению либо отказываться от дачи показаний*(51);

4) представлять доказательства;

5) заявлять ходатайства и отводы;

6) давать показания и объясняться на родном языке или языке, которым он владеет;

7) пользоваться помощью переводчика бесплатно;

8) пользоваться помощью защитника, в том числе бесплатно в случаях, предусмотренных Кодексом;

9) иметь свидания с защитником наедине и конфиденциально, в том числе до первого допроса обвиняемого, без ограничения их числа и продолжительности;

10) участвовать с разрешения следователя в следственных действиях, производимых по его ходатайству или ходатайству его защитника либо законного представителя, знакомиться с протоколами этих действий и подавать на них замечания;

11) знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы, ставить вопросы эксперту и знакомиться с заключением эксперта;

12) знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела и выписывать из уголовного дела любые сведения и в любом объеме;

13) снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе с помощью технических средств;

14) приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, следователя, прокурора и суда и принимать участие в их рассмотрении судом;

15) возражать против прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным ч. 2 ст. 27 Кодекса;

16) участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй и надзорной инстанций, а также в рассмотрении судом вопроса об избрании в отношении его меры пресечения и в иных случаях, предусмотренных п. 1-3 и 10 ст. 29 Кодекса;

17) знакомиться с протоколом судебного заседания и подавать на него замечания;

18) обжаловать приговор, определение, постановление суда и получать копии обжалуемых решений;

19) получать копии принесенных по уголовному делу жалоб и представлений и подавать возражения на эти жалобы и представления;

20) участвовать в рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора;

21) защищаться иными средствами и способами, не запрещенными настоящим Кодексом.

Таким образом, объем прав обвиняемого довольно обширен и подразумевает способность к осмысленной деятельности по реализации предоставленных ему законом возможностей для защиты. В рассматриваемых случаях возникшее после преступления психическое расстройство не позволяет лицу самостоятельно участвовать в судопроизводстве. Он не может в силу болезни адекватно воспринимать имеющие значение для дела обстоятельства, понимать сущность своих процессуальных прав и обязанностей и адекватно их реализовывать. Иными словами, психическое расстройство делает обвиняемого процессуально недееспособным.

Уголовно-процессуальная недееспособность может быть определена как неспособность правильно понимать характер и значение своего процессуального положения и самостоятельно осуществлять свои процессуальные права (свое право на защиту) и выполнять процессуальные обязанности.

Само по себе понятие уголовно-процессуальной дееспособности (УПД) обвиняемого (так же как и потерпевшего) в УПК отсутствует. Вместе с тем в п. 3 ст. 196 УПК содержится формула, близкая к определению УПД. Данная формулировка перекликается с нормой гражданского процессуального законодательства, где выделяется "способность своими действиями осуществлять процессуальные права, выполнять процессуальные обязанности и поручать ведение дела в суде представителю", прямо названная гражданской процессуальной дееспособностью (ст. 37 ГПК).

Согласно ст. 81 УК подразумеваются два варианта освобождения от наказания:

1) окончательное освобождение от наказания заболевшего, если психическое расстройство является стойким и малообратимым, исключающим возможность выздоровления, а значит и назначения наказания в будущем. Поэтому в отношении тяжелых и хронических психических расстройств (например, шизофрении), установленных в период производства по делу, каких-либо правовых проблем в применении данной статьи не возникает;

2) временное применение ч. 1 ст. 81 УК при обратимом характере расстройства. После выхода такого лица из болезненного состояния назначение наказания (в пределах сроков давности) вновь становится возможным. При данном варианте применения ст. 81 могут возникать юридические коллизии.

Дело в том, что тяжелые психические расстройства, развившиеся у обвиняемых (подозреваемых) в период производства по уголовному делу (т.е. после совершения преступления, но до вынесения приговора), во-первых, в большинстве случаев носят обратимый характер (как правило, это тяжелые психогенные реакции - реактивные психозы различной психопатологической структуры); во-вторых, данные расстройства обычно наблюдаются у лиц, в отношении которых вопрос об их психическом состоянии во время совершения инкриминируемого им деяния не решался. То есть им ранее не проводилась судебно-психиатрическая экспертиза, и нет решения суда об их вменяемости в отношении инкриминируемых им деяний (юридически данный вопрос является неустановленным). Тем самым ст. 81 УК не охватывает круг ситуаций, когда вопрос о вменяемости-невменяемости обвиняемого остается невыясненным.

Согласно п. 3 ст. 196 УПК ("Обязательное назначение судебной экспертизы") назначение и производство судебной экспертизы обязательно, если необходимо установить "психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве". Таким образом, в случае возникновения сомнений в способности лица самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве назначается экспертиза, при этом в экспертном задании всегда формулируются и вопросы о психическом состоянии лица в период совершения правонарушения. Однако более чем в половине случаев острая психотическая симптоматика временного болезненного психического расстройства не позволяет экспертам ретроспективно установить психическое состояние подэкспертного в момент совершения деяния. В таких случаях в отношении подэкспертных обычно рекомендуется применение мер медицинского характера без решения экспертных вопросов на момент совершения преступления с последующим проведением повторной СПЭ. Однако, исходя из действующего законодательства, к таким обвиняемым не могут быть применены принудительные меры медицинского характера - они не указываются в числе лиц, к которым могут применяться указанные меры, поскольку в п. "б" ч. 1 ст. 97 УК указаны лишь те, кто заболел психическим расстройством после совершения преступления, т.е. вменяемые. Поэтому в случае, если суд назначает такому лицу принудительное лечение и больной помещается в стационар для его прохождения, администрация стационара подчас не может продлить сроки принудительного лечения, поскольку другой суд по месту нахождения стационара может отказаться это делать, считая, что принудительные меры медицинского характера применены ненадлежащим образом. Для разрешения данной коллизии некоторые специалисты предлагают в экспертном заключении сделать акцент на нарушенной процессуальной дееспособности подэкспертного, т.е. вследствие временного тяжелого заболевания его неспособности самостоятельно защищать свои права и законные интересы (п. 3 ст. 196 УПК) и участвовать в следственных и иных процессуальных действиях (п. 4 ч. 1 ст. 208 или ч. 3 ст. 253 УПК), что определяет необходимость в психиатрическом лечении и применении принудительных мер медицинского характера. Разумеется, наиболее адекватным выходом из ситуации было бы внесение соответствующих изменений в действующее уголовное законодательство.

Таким образом, тяжелое психическое расстройство, развившееся у обвиняемого (подозреваемого) в период производства по делу, подразумевает исключение его непосредственного участия в судебно-следственных действиях в силу полной потери процессуальной дееспособности.

Так, ст. 208 УПК указывает: предварительное следствие приостанавливается при наличии одного из следующих оснований:

[...] временное тяжелое заболевание подозреваемого или обвиняемого, удостоверенное медицинским заключением, препятствует его участию в следственных и иных процессуальных действиях.

Вопрос к экспертам в данном случае может звучать следующим образом.

Не относится ли имеющееся у X. психическое расстройство к категории временного тяжелого заболевания, препятствующего его участию в следственных и иных процессуальных действиях?

Сходная норма (ст. 253 УПК) имеет отношение уже к судебному разбирательству: в случае психического расстройства подсудимого или иной тяжелой болезни, исключающей возможность явки подсудимого, суд приостанавливает производство в отношении этого подсудимого соответственно до его выздоровления.

Вопрос в данных обстоятельствах может быть задан следующим образом.

Не исключает ли имеющееся у X. психическое расстройство явки в судебное заседание?

Таким образом, временное тяжелое психическое расстройство обвиняемого является одним из оснований приостановления предварительного следствия или судебного разбирательства (здесь уместно провести аналогию со ст. 21 УК, но речь идет не о юридически значимом периоде времени, относящемся к совершению преступления, а о периоде времени, относящемся к производству по делу). Для установления же наличия у обвиняемого психического расстройства такой глубины, что заболевший лишается возможности самостоятельно участвовать в деле, в силу прямого указания закона требуется экспертиза (п. 3 ст. 196 УПК).

Вместе с тем правовые последствия влекут и менее тяжелые психические нарушения, которые не исключают полностью, но ограничивают процессуальную дееспособность обвиняемого.

Правовые последствия ограничения процессуальной дееспособности устанавливает ст. 51 УПК: участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый в силу физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту (п. 3).

Вопрос, соответствующий задаче по экспертной оценке УПД, поэтому может звучать следующим образом.

Способен ли X. по своему психическому состоянию самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве?

В случае выявления "психических недостатков" участие защитника обеспечивается в порядке ст. 49 УПК, при этом согласно ч. 2 ст. 52 Кодекса "отказ от защитника не обязателен для дознавателя, следователя и суда" в случае, если "подозреваемый, обвиняемый в силу физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту" (п. 3 ч. 1 ст. 51 УК).

Таким образом, установление психических недостатков, препятствующих обвиняемому самостоятельно осуществлять свое право на защиту, определяет: 1) обязательное участие защитника в судебном разбирательстве; 2) обязательное проведение предварительного следствия независимо от характера дела (ч. 2 ст. 150 УПК). "Психические недостатки" можно определить как такие психические нарушения, которые существенно ограничивают способности к восприятию, пониманию, запоминанию и воспроизведению информации, необходимые для самостоятельной реализации прав на защиту. Клинические характеристики "психических недостатков" приближаются к психическим расстройствам, не исключающим вменяемости (ст. 22 УК). Вынесение заключения об ограниченной УПД возможно, к примеру, в отношении лиц, признанных "ограниченно вменяемыми" с различными нозологическими формами психических расстройств (шизофреническим процессом в состоянии ремиссии, расстройствами личности, органическими психическими расстройствами и др.).

В целом уголовно-процессуальная недееспособность может быть раскрыта через два юридических критерия: интеллектуальный и волевой. Под интеллектуальным критерием можно рассматривать неспособность лица понимать характер и значение своего процессуального положения. Волевой критерий может быть раскрыт как неспособность лица самостоятельно осуществлять свои процессуальные права и обязанности, возникающие вследствие психопатологически обусловленных волевых расстройств (аспонтанности, тормозимости, торпидности и т.д.).

Таким образом, при решении вопроса об УПД обвиняемого, независимо от экспертной оценки его состояния на момент правонарушения, должна оцениваться его способность защищать свои права и законные интересы путем сопоставления психических нарушений с критериями УПД - интеллектуальным и волевым, что позволяет учитывать случаи, когда подэкспертный был способен осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или руководить ими в период совершения правонарушения, но неспособен самостоятельно защищать свои права и законные интересы в ходе производства по делу.