Социалистическая правовая семья: история и современность.

В своих исследованиях бывшие социалистические и западные авторы вы- деляют, как правило, три основных периода наиболее заметного воздействия «коммунистической системы права» на сравнительное право. Первый из них обычно связывается со временем возникновения и первоначального становления «коммунистической правовой системы» в России (1917-1922). Второй – со временем создания «коммунистической правовой системы» в странах Восточной Европы, Юго-восточной Азии и на Кубе (после Второй мировой войны). И третий – с началом периода «угасания» этой правовой семьи в 90-е годы.

После распада Союза ССР и других социалистических государств про- изошла резкая и даже поспешная перемена в оценках социалистического права. Фактическое его исчезновение дало повод считать данную систему не более чем историческим памятником. В упомянутой книге К. Цвайгерта и X. Кетца опущена глава о правовой семье социалистических стран. И ряд отечественных юристов, оценивая ее в критическом плане, поспешили вести речь о стремительном распространении на территорию бывшего Союза ССР принципов, институтов и норм зарубежного права, прежде всего континентальной системы.

Таким образом, единая группа национальных правовых систем, признававшаяся в конечном счете самостоятельной правовой семьей наряду с романо- германской, англосаксонской и другими правовыми семьями, подверглась за последнее десятилетие весьма кардинальным и далеко не однозначным по сво- ему характеру и последствиям изменениям. В отечественной и зарубежной юридической литературе нет однозначных трактовок происходящим событиям и, соответственно, определению статуса этой семьи. Одна группа авторов настаивает, не обременяя себя и других сколько-нибудь серьезной и удовлетвори- тельной аргументацией, что с исчезновением государственной структуры почти мгновенно и автоматически исчезает и вся правовая структура .

Другие обнаруживают преемственность в прошлом и настоящем и призывают к формированию новой правовой семьи. Фактически целый ряд норм социалистического права был признан в Российской Федерации и сохраняет силу до сей поры при соответствии Конституции. В ряде стран – Куба, Китай, некоторые африканские государства – действуют прежние конституции и законы. «Поспешная перемена в оценках» проявилась в одних случаях в том, что социалистическую правовую семью, понимаемую исключительно в контексте лишь входящих в нее правовых норм, стали рассматривать как полностью ис- черпавшую себя на современном этапе и превратившуюся из «целостной пра- вовой системы» в некий «правовой анклав». В этом анклаве, состоящем из пра- вовых систем Китая, Северной Кореи и Кубы, лишь правовая система Китая, поясняет автор этого суждения В. Кнапп, представляет собой интерес с точки зрения сравнительного права. Все иные правовые системы не являются в этом отношении сколько-нибудь значимыми.

В других случаях «поспешная перемена в оценках» социалистического права проявилась в том, что социалистическую правовую семью некоторые отечественные авторы стали рассматривать как несостоятельную не только в ее нынешнем виде и положении, но даже в историческом плане.

Основным доводом в пользу выделения ее как относительно обособленной правовой семьи является наличие славянской правовой общности, базирующейся на «значительной культурно-исторической специфике правовых ценностей славянских стран», на глубоких «национальных, духовных, исторических, социальных и юридических основаниях в правовой культуре России и ряда восточно-европейских стран» . К таким началам В.Н. Синюков, а вслед за ним и другие авторы . В качестве важнейшего фактора при этом рассматривается «самобытность славянской правовой семьи и прежде всего российской правовой системы», которая обусловлена «не столько технико-юридическими, формальными признаками, сколько глубокими социальны- ми, культурными, государственными началами жизни славянских народов». Во-первых, самобытность русской государственности, «не поддающаяся элиминации даже после длительных и массированных включений иностранных управленческих и конституционных форм. Для русского права всегда была исключительно важной связь с государством», относят следующие. Во-вторых, особые условия экономического прогресса, для которого характерна опора на коллективные формы хозяйствования: крестьянскую общину, артель, сельскохозяйственный кооператив, которые основывались на специфической трудовой этике, взаимопомощи, трудовой демократии, традициях местного самоуправления. В-третьих, формирование особого типа социального статуса личности, для которого свойственно «преобладание коллективистских элементов право- сознания и нежесткость линий дифференциации личности и государства».

И, в-четвертых, тесная связь традиционной основы права и государства «со спецификой православной ветви христианства с ее акцентами не на мирском жизнепонимании Бога и человека (католицизм) и тем более благословении стяжательства (протестантизм), а на духовной жизни человека с соответствующими этическими нормами (нестяжание, благочестие и т.д.)»

Идея выделения славянской правовой семьи наряду с другими правовыми семьями на основе новых, «уточненных» критериев, несомненно, заслуживает всяческой поддержки, дальнейшего изучения и развития. Те государственные, социально-экономические, духовные, этнические, религиозные и иные факторы – «начала», которые обусловливают общность правовых систем славянских на- родов и их самобытность по отношению к правовым системам других стран, не только не могут умалчиваться или игнорироваться в процессе типологии правовых систем, но, наоборот, должны всячески учитываться.

Речь при этом идет об общности и самобытности не только правовых систем славянских народов, но и национальных правовых систем других стран. Однако, вводя этнические, религиозные и иные «уточненные» критерии в от- ношении процесса выделения в отдельную правовую семью национальных правовых систем славянских народов, как справедливо отмечает М.Н. Марченко, необходимо проделать то же самое и в отношении правовых систем народов других стран. В противном случае это будет решение частного – «славянского» вопроса, а не общей научной проблемы, касающейся типологии правовых систем всех без исключения, стран.

Строго говоря, каждая национальная правовая система по-своему самобытна и уникальна. Каждая из них имеет общее (признаки и черты) с другими правовыми системами и обладает своими особенностями, у одних правовых систем больше общностей, чем особенностей, у других – наоборот.

В качестве критериев классификации правовых систем гораздо шире, чем «технико-юридические» критерии, сводящиеся в основном к общности источников права, используются такие факторы, как уровень развития и общности правовой культуры, юридический менталитет, исторические и правовые традиции, сложившиеся на протяжении ряда столетий, санкционированные (правовые) в более поздний период или несанкционированные обычаи, стиль юридического мышления и судопроизводства, и др.

Идея выделения славянской правовой системы в качестве самостоятельной правовой семьи, безусловно, интересная и, по-видимому, перспективная. Но она не решает проблему статуса в современных условиях прежнего социалистического права. Решение этой общей проблемы, как представляется, лежит в несколько иной плоскости, а именно – в плоскости решения составляющих ее частных проблем, касающихся:

а) статуса сохранившегося после разрушения «содружества социалистических государств» государственно-правового «анклава»,

б) статуса постсоциалистических правовых систем, возникших на территории бывшего Союза ССР и «стран народной демократии»; и

в) уровня преемственности между постсоциалистическими государственно-правовыми системами и прежними социалистическими государственно-правовыми системами.

Советское право формировалось преимущественно как отражение марксистско-ленинской теории о новом типе государства и новом типе права. Отвергались прежние юридические концепции и принципы, критически оценивались зарубежные конституционные и иные правовые акты. И тем не менее полного отторжения от иных правовых семей не происходило, ввиду как неизбежного обмена идеями, юридическими конструкциями и опытом, так и использования традиционных правовых принципов.

Системы права СССР и других социалистических стран в основном восприняли традиционную отраслевую классификацию, модифицировав ее рядом отраслей и подотраслей (колхозного права и др.). На разных этапах развития социалистического права обстоятельной разработке были подвергнуты многие институты государственной власти, политического участия, статуса государственных предприятий, хозяйственных договоров.

В первые годы советской власти был реализован курс на отказ от старого права и формирование нового социалистического права. Правовые акты создавались с классовых позиций, причем жесткое отторжение буржуазного (иностранного) права считалось одним из важнейших критериев. Тем не менее и в научной литературе, и в правотворчестве влияние последнего, хотя и в скрытой форме, было несомненным.

Конституция РСФСР 1918 г. впервые определила общегосударственное законодательство как предмет ведения высших органов власти, особо выделив конституционное начало, судоустройство и судопроизводство, гражданское, уголовное законодательство. Перечень не был закрытым (ст. 49).

Принятие в 20-х гг. Гражданского, Трудового, Земельного кодексов положило начало фор- мированию новой системы законодательства.

Понятие «закон» не было абсолютно совпадающим с понятием «законодательство». Им охватывались правовые акты многих органов, включая наркоматы. В то же время такой вид акта, как Основные начала отражал федеративные аспекты законодательства.

В 20–30-е гг. публикуется немало научных работ об отдельных отраслях советского права, не всегда отличаемых от отраслей законодательства. Были изданы книги об основах частного и имущественного права, очерки хозяйственного права, о брачном, семейном и опекунском праве, о земельном праве, о трудовом праве, курс гражданского процесса.

Конституция СССР 1936 г. дала определение закона, что повлияло на более четкую дифференциацию правовых актов. Всесоюзное юридическое совещание 1938 г. одобрило жесткую классификацию отраслей права, предопределившую в основных чертах отраслевое построение законодательства. Но по-прежнему число собственно законодательных актов было невелико, а понятие отрасли права вбирало всю массу подзаконных актов отраслевого характера.

В послевоенный период и особенно в 50–60-е гг. возобновляется процесс развития законодательства.

В теоретическом плане важное значение имели исследования проблем сущности права, природы правоотношений и законности, субъектов гражданского права. Вышли в свет работы, посвященные административному, жилищному, наследственному, изобретательскому, авторскому праву. Большое внимание уделяется анализу и оценке предмета и системы гражданского, государственного (конституционного) права.

Шагом вперед стала масштабная кодификация, в результате которой были приняты Основы законодательства и ГК, ГПК, УК, УПК, КЗоТ в союзных республиках. Заметный удельный вес имели Основы жилищного законодательства.

Стало интенсивно развиваться законодательство об охране природы и рациональном природопользовании. Всего в 1958–1977 гг. было принято пятнадцать Основ законодательства. В стране с федеративным устройством закрепляются два уровня законодательства.

Одновременно разрабатывались вопросы, связанные как с развитием нормативных правовых актов и их классификацией, процедурами принятия и реализации, так и со структурой отраслей и подотраслей законодательства, правовых институтов. Заметен вместе с тем акцент на императивные методы правового регулирования, отражавшие командно-бюрократический стиль управления в государстве.

Права субъектов, особенно граждан, хозяйствующих субъектов были жестко регламентированы. . Систематизация и кодификация законодательства получили новый размах в связи с подготовкой и принятием Свода законов Союза ССР и Сводов законов союзных республик. Были завершены хронологические собрания законодательства.

Для 70–80-х гг. характерно более интенсивное законодательство и развитие теории закона. В обществе все более отчетливо формируется мнение о необходимости обеспечить верховенство права и закона, гарантии прав личности. В известной мере оно получило отражение в Конституции СССР 1977 г. и конституциях союзных и автономных республик.

Произошло некоторое размежевание законодательной компетенции Союза ССР и его республик, хотя оно не выходило еще за рамки жесткого правового унитаризма. В конце 80-х гг. в период «перестройки» получают признание концепции верховенства закона, правовой самостоятельности предприятий, кооперативов, иных юридических лиц. Обеспечение прав граждан становится лейтмотивом законодательных актов. Начинается период масштабного обновления и развития законодательства, особенно на уровне Союза ССР Таким образом, общим для социалистических стран являются следующие признаки: . Постепенно данный процесс распространяется и на республики.

а) социалистическое право считалось классовым, выражающим интересы рабочих и крестьян, трудящихся;

б) право рассматривалось как орудие государственной власти;

в) в праве обеспечивались доминирующие интересы государства, и отсюда приоритетная защита государственной собственности;

г) право граждан до конца 70-х гг. получало признание как приоритетное;

д) закон не занимал первенствующего положения в правовой системе, где главенствовали партийно-административные решения;

е) не обеспечивалась в полной мере судебная защита прав юридических и физических лиц.