Категории: ДомЗдоровьеЗоологияИнформатикаИскусствоИскусствоКомпьютерыКулинарияМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОбразованиеПедагогикаПитомцыПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРазноеРелигияСоциологияСпортСтатистикаТранспортФизикаФилософияФинансыХимияХоббиЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Речь при акцентуациях и психопатиях
Говоря о разных формах отражения действительности, можно выделить несколько форм. Во-первых, фантастически искажённое отражение действительности под влиянием социально-психологических факторов. К таким формам относятся мифы, как древние, так и временно распространяющиеся. Во-вторых, особое представление действительности может существовать как факт общественного сознания, как явление историческое, социально обусловленное (например, религия). И в-третьих, фантастическое искажение действительности возникает вследствие патологических расстройств в работе органа мысли — мозга. Границы между этими тремя формами нерезкие, стертые и между ними есть определённое сходство. Роль языка в процессе фантастических отражениях действительности при этом достаточно велика. При некоторых психических расстройствах картина действительного мира последовательно и устойчиво искажается. Фантастически преобразованный мир замыкается вокруг психически больного человека, изолируя его от других людей. И — что важно — язык постепенно теряет для больного значение. Он говорит бессодержательно, у него появляются разорванные фразы, начинается распад речи, вызванный распадом мышления и сопровождающий его. Еще в 1949 г. американский статистик Джордж Кингсли Ципф (G. Zipf) показал наличие количественных (статистически значимых) различий между текстами, написанными здоровыми людьми и душевнобольными. Это еще раз подтвердило общность психических процессов, управляющих внутренней жизнью человека. А вот что обнаружил Роман Якобсон в творчестве немецкого поэта Гёльдерлина, который в зрелом возрасте заболел шизофренией: «В тяжелобольном поэте нашла себе максимальное проявление утраты способности и воли к диалогической речи, и характернейший признак этой утраты — полное исчезновение «шифтеров», в частности, грамматических лиц и времен (показателей 1-го и 2-го лица. — В.Б.). Я убеждён, — писал он, — что эта первая рекогносцировка должна положить начало последовательным лингвистическим исследованиям психопатологической речи и поэзии и что такие сравнительные изыскания, в частности, необходимы для всестороннего понимания языка как инструмента взаимной коммуникации и личного познания». В работах по психиатрической лингвистике приводится много свидетельств, как меняется речь человека под влиянием того или иного расстройства его психической сферы, в частности, при акцентуации и психопатии. В парадигме российско-немецкой научной школы акцентуация— это некоторое усиление определённых психических свойств или черт характера, а психопатия— значительная дезорганизация психической деятельности. Особенно много работ написано о речи при таком заболевании, как шизофрения(Schizophrenia — от греч. schizo — расщепление и phrenos — мозг), именно в силу того, что оно затрагивает сферу мышления и речи в первую очередь. Рассмотрим некоторые особенности речи при этой патологии сознания. Одной из причин шизофрении может быть нарушение коммуникативной способности личности, к примеру, нарушение общения в семье. Возможно, что весьма существенную роль в нарушении речевого и неречевого поведения шизофреников играют генетические факторы. Имеются также гипотезы о нарушения нейронных механизмов, нарушении межполушарного баланса и, следовательно, изменения функциональной асимметрии мозга при шизофрении. Возможно, что патология (врождённая или приобретённая) правого полушария (которое отвечает за образы и эмоции) вызывает своего рода избыток функций левого полушария (отвечающего за логику и речь). Образно говоря, речь левого полушария, высвобожденная из-под контроля правого полушария, и есть речь шизофреника. Речь шизофреника абстрактна, псевдонаучна и не ориентирована на собеседника; она может быть фонетически однотонна и содержать слова, произнесённые собеседником (эхолалия), или бессмысленные выкрикивания одного и того же слова (вербигерация). Мысли больного непоследовательны и разорваны, написанные им тексты (11) приобретают форму зашифрованного письма, не подчиняющегося правилам правописания, и с трудом поддаются пониманию.
Высказывания больных этой категории часто бывают долгими, а если попытаться изложить их содержание, то порой совершенно невозможно дойти до сути вещей, понятной для слушателя. Обычно в таких высказываниях неявно содержатся признаки символического мышления; возникают странные ассоциации. Больной создаёт причудливые неологизмы (и даже целые оригинальные словари и своеобразные языки). Бывает и так, что при странном и в целом непонятном содержании сохраняется, в общем, правильная фонетика и грамматика. Даже синтаксис и морфология правильны, хотя в речи много необычных словосочетаний. Языковые ошибки чаще всего не отличаются от ошибок, которые бывают у здоровых людей. Те же самые больные могут временами говорить вполне нормально, а иногда — диссоциирование (рвано). В ходе одного длительного высказывания пульсируют, либо нарастают, могут появляться диссоциированные фрагменты. Это явно выражено, например, в следующей иронической жалобе больного с диагнозом бредовой шизофрении (12).
Склонность к игре слов и высмеиванию воображаемых врагов реализуется в этом высказывании посредством нагромождения похожих по звучанию слов, включая неологизмы, исходным моментом которых является название учреждения (Нафта) и которые больной искусно довёл до совершенно иных, негативных понятий (Вэрхмахт). Здесь имеется сохранная правильность грамматики, модификация суффиксов, выражающих эмоциональные оттенки (нафц-ик, нафц-юк), плавное изменение корня слова, но необычайные ассоциации. Подобная игра со словотворческими конструкциями, своеобразная ирония и абсурдный юмор, встречаемый у больных, позволяют выделить в рамках шизофренического стиля «гебефренический стиль». Такие больные могут использовать понятные только им «заклинания», отгоняя мучающих их «дьяволов» (13). (13) На потрылу! На фуку! На выбратнэ! В целом, галлюцинации (восприятие без объекта) рождают очень причудливое языковое поведение. Много работ написано о речи при маниакально-депрессивном психозе, который характеризуется эндогенным (врожденным) патологическим снижением эмоционального состояния при отсутствии интеллектуального снижения. Изучение речи таких больных необходимо для выявления особенностей протекания, заболевания: по ним можно судить как о фазе заболевания (депрессивной или маниакальной), так и о степени выраженности симптоматики. Отметим в этой связи, что мания (от греч. mania — безумие, неистовство, восторженность) имеет в психиатрии два значения: 1) психическое состояние, характеризующееся немотивированно повышенным, веселым настроением, неустойчивостью внимания, речедвигательным возбуждением; 2) патологическое стремление, влечение, страсть (например, графомания, клептомания и др.). В данном случае мы говорим о первом понимании этого термина. В гипоманиакальном состоянии речь больного характеризуется ускорением темпа и высокой эмоциональностью. Объём речевой продукции велик (так называемый «словесный понос»), но в ней преобладают короткие предметно-конкретные фразы. Много ассоциаций по смежности во времени и пространстве, много ассоциаций по созвучию. Наличие рифмующихся слов в речи коррелируют также со склонностью к пению. В стадии развитой мании темп и громкость речи еще более увеличивается. Речь гипоманиакальной личности сопровождается усиленной жестикуляцией. Предложения часто имеют незаконченный характер, состоя только из подлежащего и сказуемого. При дальнейшем патологическом развитии личности речь становится всё менее содержательной и конкретной. При этом количество затрагиваемых проблем достаточно велико, а сама речь может носить циничный или фривольный характер. В фазе маниакального неистовства темп речи ещё более увеличивается, могут встречаться незаконченные слова, нечленораздельные звуки и крик, ещё более усиливается жестикуляция. При фазе же двигательного успокоения темп речи замедляется, предложения становятся более законченными и содержательными, снижается жестикуляция, уменьшается количество многосложных речевых реакций. И, наконец, на реактивной стадии темп речи замедляется ещё более и достигает индивидуальной нормы. К норме приходят и другие характеристики речи. Речь пациентов в состоянии депрессии (depression) характеризуется наличием большого количества пауз хезитации, их длительность существенно увеличивается, особенно в диалоге. Интонационные характеристики речи при депрессии весьма бедны. Больные немногословны, они говорят короткими предложениями, хотя и вполне правильными в грамматическом отношении, что свидетельствует о сохранности мышления. Однако конечной фазой депрессии может быть полный,отказ от общения — так называемый мутизм (от лат. mutus — немой), что чревато суицидальным исходом. При паранойяльной психопатии человек предпочитает писать слова с прописных букв (capitalisation); чаще использует пассивные конструкции для выражения своих представлений и чувств; часто говорит о себе (14); для синтаксиса характерно некоторое нарушение связности (freestanding sentences). (14) I alone, onty me, just me, I work on alone, I did it myself, were it not for me. Характерная особенность речемыслительной деятельности больных эпилепсией (neurological disorder) — отсутствие гибкости, невозможность отделить главное от второстепенного, обилие ненужных деталей вплоть до полной бессвязности. Больные многоречивы, по несколько раз повторяют одно и то же, не могут завершить мысль («вязкость речи»), склонны к излишне частому и неоправданному употреблению цитат и поговорок, банальных и общеизвестных сюжетов и выражений. С большим трудом удаётся этим больным установить логические связи между частями речевой продукции. Отмечается несоответствие между речевым напряжением и скудностью речевого сообщения, бедностью его содержания. Речевой стиль может быть охарактеризован как сниженный, в речи много обеденных (грубых) слов и выражений. При этом возможна слащавость, связанная, в том числе, и с употреблением слов с уменьшительно-ласкательными суффиксами (ёлочка, лошадка, детишки). При эпилепсии возможен также регресс речи — эхолалии, персеверации, аграмматазмы, парафазии. Происходит существенное изменение лексического состава по сравнению с нормой (распределение по частям речи и частотность). Для эпилептоидов характерно стремление к дидактике, безапеляционность, назидательность (частое использование инфинитива в модальных конструкциях), подмена качественной оценки количественной. Речь истероида может быть лжива, изобиловать пересказами чужой речи и словами, обозначающими эмоции, телодвижения и цвета. Речь сопровождается жестами и мимикой, громким (часто не к месту) смехом. Если допускать возможность психиатрического подхода к тексту, то в художественной литературе можно выделить такие типы текстов, как «светлые» (основанные на паранойяльной акцентуации), «тёмные» (эпилептоидность), «весёлые» (маниакальность), «печальные» (депрессивность), «красивые» (истероидность), «сложные» (шизоидность), есть и «смешанные» типы текстов (например, «печально-весёлые», отражающие маниакально-депрессивные состояния). В политических текстах также могут быть выделены разные типы текстов, в частности, «энергичные», «агрессивные», «эпатажные» (К. Репина). Возможно создание особых словарей ключевых слов, характерных для разных типов текстов (15-18), и соответственно для разных типов акцентуированных личностей. Характерно, что эти закономерности проявляются и в других языках, и в других жанрах, в частности, в религиозных (Э. Саракаева). Любопытно, что при переводе переводчик может менять доминанту автора, заменяя ее своей, тем самым создавая вторичную доминанту (В. Красильникова). Доминанта пересказчика проявляется и в рассказе на любую тему (О. Гиль), и в пересказе любого текста.
Такого рода исследования возможны в рамках психостилистики как раздела психолингвистики, призванного изучать взаимосвязь между стилем речи или текста и личностью говорящего, а также восприятие стиля реципиентом. Развитие психостилистики во многом связано с приложением психологии личности к речевой деятельности. Экспериментальные исследования показывают, что читатели выше оценивают те тексты, которые отражают имеющиеся у них когнитивные и эмотивные структуры. Результаты этих психостилистических исследований заложены в экспертную психолингвистическую компьютерную программу ВААЛ (www.vaal.ru) и используются в рекламе и сфере паблик рилейшнз при создании текстов, рассчитанных на неосознаваемое воздействие.
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-06-10 lectmania.ru. Все права принадлежат авторам данных материалов. В случае нарушения авторского права напишите нам сюда... |