Главная
Случайная страница
Категории:
ДомЗдоровьеЗоологияИнформатикаИскусствоИскусствоКомпьютерыКулинарияМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОбразованиеПедагогикаПитомцыПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРазноеРелигияСоциологияСпортСтатистикаТранспортФизикаФилософияФинансыХимияХоббиЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 7. Не позволяйте пустякам сокрушать вас
Вот драматическая история, которую я, наверное, запомню на всюжизнь. Мне рассказал ее Роберт Мур, проживающий в Мейплвуде, штатНью-Джерси."Я получил самый важный урок в своей жизни в марте 1945 года, -сказал он. - Я получил этот урок в море на глубине 276 футов у побережьяИндокитая. Я был одним из восьмидесяти восьми человек, находившихся наборту подводной лодки "Байя С. С. 318". С помощью радара мы обнаружили,что к нам приближается небольшой японский конвой. С приближениемрассвета мы погрузились на глубину, чтобы начать атаку. Через перископ яувидел японский сторожевой корабль, танкер и минный заградитель. Мывыпустили три торпеды по сторожевому кораблю, но промахнулись. Что-товышло из строя в механизме каждой торпеды. Сторожевой корабль, не зная,что его атакуют, продолжал идти своим курсом. Мы приготовились атаковатьпоследний корабль, минный заградитель, но неожиданно он повернулся ипошел прямо на нас (японский самолет выследил нас на глубине шестидесятифутов под водой и сообщил по радио о нашей позиции японскомузаградителю). Мы погрузились на 150 футов, чтобы нас не обнаружили, иподготовились к тому, что нас будут атаковать глубинными бомбами. Мыналожили дополнительные болты на люки; а чтобы движение нашей лодки былоабсолютно бесшумным, выключили все вентиляторы, систему охлаждения и всеэлектрические устройства.Через три минуты перед нами раскрылись двери ада. Шесть глубинныхбомб взорвались вокруг нас, и нас швырнуло вниз на дно океана на глубину276 футов. Мы были в ужасе. Подвергаться атаке в воде на глубине менее1000 футов считается опасным, а на глубине менее 500 футов - почтисмертельным. Нас атаковали на глубине едва превышавшей 250 футов. Такчто ни о какой безопасности не могло быть и речи. В течение пятнадцатичасов японский заградитель продолжал бросать глубинные бомбы. Если бомбывзрываются в пределах семнадцати футов от подводной лодки, в лодкеобразуется пробоина. Трудно было сосчитать, сколько бомб взорвалось впределах пятидесяти футов от нас. Нам было приказано "обезопасить себя"- спокойно лежать на своих койках и не терять контроль над собой. Я былтак испуган, что едва мог дышать. "Это смерть, - говорил я себе снова иснова, - это смерть!.." Поскольку вентиляторы и система охлаждения быливыключены, температура воздуха внутри подводной лодки превышала 100градусов (1), но от страха мне было холодно, меня не согревали дажесвитер и куртка на меховой подкладке, которые я надел. Я дрожал отхолода. Мои зубы стучали. На коже у меня выступил холодный, липкий пот.Атака продолжалась пятнадцать часов. Затем внезапно она прекратилась.Вероятно, японский заградитель израсходовал весь свой запас глубинныхбомб и уплыл. Эти пятнадцать часов атаки тянулись словно пятнадцатьмиллионов лет. В моей памяти промелькнула вся моя жизнь. Я вспомнил всеплохое, что сделал в жизни, и мелкие неприятности, о которых ябеспокоился. До службы на флоте я работал клерком в банке. Я переживализ-за того, что мне приходилось много работать, а заработок был оченьскудный и почти никаких надежд на повышение. Меня беспокоило то, чтодом, в котором я жил, мне не принадлежал, что я не мог купить новуюмашину, не мог купить своей жене красивые платья. Как я ненавидел своегоначальника - старика, который постоянно ворчал и придирался ко мне! Япомню, как нередко я приходил вечером домой сердитый, недовольный иссорился с женой по пустякам. Меня беспокоил шрам на лбу, которыйостался после автомобильной аварии. ------------------------------------------------------------------------(1) Имеются в виду градусы шкалы Фаренгейта, принятой в США. По Цельсиюэто около 38 градусов. - Прим.ред. Много лет назад все эти неприятности казались мне огромными! Нокакими ничтожными показались они, когда глубинные бомбы угрожалиотправить меня на тот свет. Я поклялся себе тогда, что никогда, никогдане буду больше беспокоиться, если мне посчастливится снова увидетьсолнце и звезды. Никогда! Никогда!! Никогда!!! В эти ужасные пятнадцатьчасов я узнал больше об искусстве жить, чем за четыре года обучения покнигам в Сиракьюсском университете."Мы часто мужественно ведем себя при тяжелых жизненных потрясениях,а затем позволяем пустякам, мелким уколам сваливать нас. Вот что,например, рассказывает Сэмуэл Пепис в своем дневнике о казни сэра ГарриВэйна. Он видел, как Вэйну в Лондоне публично отрубили голову. Когда сэрГарри вступил на помост, он не умолял сохранить ему жизнь, он умолялпалача не задевать вызывавший боль фурункул у него на шее!То же самое свойство человека обнаружил адмирал Бэрд в ужасномхолоде и темноте полярных ночей. Он говорил, что его подчиненные большенервничали из-за пустяков, чем из-за серьезных вещей. Они стойкопереносили опасности, тяжелые условия жизни, холод, который часто былниже 80 градусов (1). "Но, - рассказывал адмирал Бэрд, - иногдазакадычные друзья переставали разговаривать друг с другом, потому чтоодин подозревал другого в том, что тот поставил свои инструменты на егоместо. Я знал человека, который мог есть в столовой только тогда, когданаходил себе место, откуда ему не было видно флетчериста (2), тщательнопережевывавшего свою еду двадцать восемь раз, прежде чем проглотитьее"."В заполярном лагере, - говорил адмирал Бэрд, - подобные пустякиобладают способностью доводить даже дисциплинированных людей до гранибезумия".И вы могли бы добавить, адмирал Бэрд, что и в супружеской жизни"пустяки" часто доводят людей до грани безумия и вызывают "половину всехсердечных заболеваний в мире".По крайней мере так считают специалисты. Например, судья ДжозефСабат из Чикаго, который провел более сорока тысяч бракоразводныхпроцессов, утверждает: "Пустяки лежат в основе большинства несчастливыхбраков", а Фрэнк С. Хоган, прокурор Нью-Йоркского округа, сказал: "Почтиполовина уголовных дел, разбираемых в наших судах, начинается спустяков". Бравада в баре, домашние пререкания, оскорбительноезамечание, неуважительное слово, грубый выпад - это именно те пустяки,которые ведут к нападению и убийству. Очень немногие из нас были жестокообижены в жизни. Ведь именно незначительные удары по нашему чувствусобственного достоинства, оскорбительные замечания, ущемление нашеготщеславия вызывает половину сердечных заболеваний в мире".Когда Элеонора Рузвельт первый раз вышла замуж, она "целыми днямииспытывала беспокойство", потому что ее новый повар плохо готовил обед."Но если бы так было сейчас, - говорит миссис Рузвельт, - я бы пожалаплечами и забыла об этом". Прекрасно! Именно так должны вести себявзрослые люди. Даже Екатерина II, отличавшаяся исключительнымдеспотизмом, обычно только смеялась, когда повар портил какое-нибудьблюдо. ------------------------------------------------------------------------(1) По Фаренгейту. По Цельсию - около 27 градусов. - Прим.ред.(2) Флетчерист - последователь теории Хораса Флетчера (1849 - 1919),утверждавшего, что для поддержания здоровья необходимо полностьюпережевывать пищу. - Прим.ред. Мы с миссис Карнеги однажды обедали у нашего друга в Чикаго.Разрезая мясо, он сделал что-то неправильно. Я не заметил этого. А еслибы заметил, то не придал бы значения. Но его жена это увидела инабросилась на него при нас. "Джон, - закричала она, - ты не видишь, чтоты делаешь! Когда же ты научишься вести себя за столом!"Затем она сказала нам: "Он всегда делает ошибки. Он и не пытаетсяисправиться". Возможно, он не старался правильно разрезать мясо, но япоражаюсь его терпению - как он мог жить с ней двадцать лет. Говоряоткровенно, я бы скорее согласился питаться сосисками с горчицей - вспокойной обстановке, - чем есть пекинскую утку и акульи плавники ислушать ворчание такой жены.Вскоре после этого визита к нам пришли гости. Незадолго до ихприхода миссис Карнеги обнаружила, что три салфетки не подходили кскатерти."Я бросилась к повару, - рассказала она мне позднее, - и узнала,что три другие салфетки отправлены в прачечную. Гости уже были у двери.Не было времени переменить салфетки. Я чувствовала, что вот-вотрасплачусь! Я думала только об одном: "Зачем эта нелепая оплошностьдолжна была испортить весь мой вечер?" Затем я подумала, а зачем этодопускать? Я села за обеденный стол, твердо решив хорошо провести время.И я весь вечер была в приподнятом настроении. Пусть лучше наши друзьясочтут меня неряшливой хозяйкой, - сказала она, - чем нервной,раздражительной женщиной. Во всяком случае, - насколько мне известно,никто не обратил внимания на салфетки!"Известный юридический принцип гласит: De minimis non curat lex -"Закон не занимается пустяками". Не должен обращать внимания на пустякии озабоченный человек, - если он хочет сохранить душевное спокойствие.По большей части все, что нам требуется, чтобы не раздражатьсяиз-за пустяков, - это создать новую установку в своем мозгу,направленную на удовольствие. Мой друг Хомер Крой, написавший книгу "Онидолжны были увидеть Париж" и дюжину других, приводит поразительныйпример того, как это надо делать. Он был на грани безумия во времяработы над новой книгой. Его довело до этого дребезжание радиаторов вего нью-йоркской квартире. Пар стучал и шипел. Хомер Крой тоже шипел отраздражения, сидя за письменным столом."И вот, - говорит Хомер Крой, - я отправился с друзьями втуристскую поездку. Слушая треск горящих в костре веток, я подумал, какэто напоминает шум радиаторов. Почему мне нравится звук трещащих веток итак неприятен шум радиаторов? Вернувшись домой, я сказал себе: трескветок в костре был приятен для меня, а звук радиаторов - примерно то жесамое. Я пойду спать, и меня не будет беспокоить этот звук. Я так исделал. Несколько дней я воспринимал шум от радиаторов, но вскоресовершенно забыл о них.Так происходит и со многими пустяками. Они нам неприятны и доводятнас до белого каления, и все потому, что мы преувеличиваем их значение внашей жизни..."Дизраэли сказал: "Жизнь слишком коротка, чтобы растрачивать ее напустяки". "Эти слова, - писал Андре Моруа в журнале "Зис уик", - помоглимне преодолеть многие неприятности. Часто мы позволяем себерасстраиваться из-за пустяков, которые следует презирать и забыть. Намостается жить на этой земле лишь несколько десятилетий, а мы теряемстолько невозвратимых часов, раздумывая об обидах, о которых через годмы забудем. О них забудут и все окружающие. Нет, давайте посвятим своюжизнь достойным человека действиям и чувствам, пусть нас вдохновляютвеликие мысли, подлинные привязанности, бессмертные деяния. Ведь жизньслишком коротка, чтобы растрачивать ее на пустяки".Даже такая знаменитая личность, как Редьярд Киплинг, порой забывало том, что "жизнь слишком коротка, чтобы растрачивать ее на пустяки". Ичто же в результате? Он и его шурин затеяли самую скандальную судебнуюбитву в истории Вермонта. Их тяжба приобрела такую известность, что оней написали книгу: "Вражда, которую довелось испытать Редьярду Киплингув Вермонте".История этого дела примерно следующая. Киплинг женился на девушкеиз Вермонта, Каролине Бейлстир. Он построил чудесный дом в Брэттлборо,штат Вермонт, обосновался там и собирался провести в нем оставшуюсячасть своей жизни. Его шурин, Битти Бейлстир, стал лучшим другомКиплинга. Они вместе работали и развлекались.Затем Киплинг купил у Бейлстира участок земли, причем было решено,что Бейлстир каждый год будет косить сено на этом участке. ОднаждыБейлстир обнаружил, что Киплинг устраивает сад на этом лугу. Кровь еговскипела. Он пришел в ярость. Киплинг тоже потерял контроль над собой.Атмосфера в зеленых горах Вермонта накалилась!Несколько дней спустя, когда Киплинг выехал на прогулку навелосипеде, его шурин внезапно пересек дорогу в фургоне, запряженномупряжкой лошадей, вследствие чего Киплинг упал. И Киплинг, человек,который писал: "Если вы можете, не теряйте головы, когда все вокруг вастеряют головы и обвиняют в этом вас", потерял голову и потребовал, чтобыБейлстира арестовали! Последовал скандальный судебный процесс, вызвавшийсенсацию. Журналисты из больших городов нахлынули в Брэттлборо. Новостьмгновенно облетела весь мир. Примирение не состоялось. Эта ссоразаставила Киплинга и его жену навсегда покинуть их американский дом.Сколько беспокойства и горечи по поводу пустяка! Все произошло из-закопны сена.Двадцать четыре века назад Перикл сказал: "Довольно, граждане. Мыслишком долго занимаемся пустяками". Это верно!А сейчас я расскажу вам одну из самых интересных историй, которыеповедал мне доктор Гарри Эмерсон Фосдик. В ней описываются выигранныебитвы и поражения одного лесного великана.На склоне горы Лонгс-Пик, Колорадо, покоятся остатки гигантскогодерева. Специалисты утверждают, что оно простояло около четырехсот лет.Оно было проростком, когда Колумб высадился в Сальвадоре. Деревонаполовину выросло, когда английские колонисты создали свои поселения вПлимуте. В течение своей долгой жизни дерево четырнадцать разподвергалось ударам молний, бесчисленные бури и лавину четырех вековбушевали около него. Но оно выстояло. Однако в конце концов полчищамелких жучков стали подтачивать его. Насекомые прогрызли кору ипостепенно сокрушали внутреннюю силу дерева своими незначительными, нонепрерывными укусами. Лесной великан, которого не иссушили века, несломили молнии и бури, рухнул под натиском маленьких насекомых - такихмелких, что человек мог бы раздавить их двумя пальцами. Не напоминаем ли мы все этого сражающегося лесного великана? Мы такили иначе благополучно переживаем редко случающиеся бури, лавины и ударымолний, которые посылает нам жизнь, и тем не менее отдаем свое сердце нарастерзание маленьким жучкам беспокойства - таким мелким, что их можнораздавить двумя пальцами.Несколько лет назад я путешествовал по Титонскому национальномупарку в Вайоминге с Чарлзом Сейфредом, старшим дорожным инспекторомштата Вайоминг, и несколькими его друзьями. Мы собирались посетитьимение Джона Д. Рокфеллера, расположенное на территории парка. Ноавтомобиль, на котором я ехал, повернул не в ту сторону, сбился с пути,и мы подъехали к имению на час позже, чем прибыли другие машины.Ключ от ворот был у мистера Сейфреда, и он ждал нас в жарком лесу,полном москитов, в течение часа. Москиты были столь свирепы, что моглидовести до безумия даже святого. Но им не удалось одолеть ЧарлзаСейфреда. Ожидая нас, он срезал веточку осины и сделал из нее свисток.Когда мы приехали, проклинал ли он москитов? Нет. Он весело насвистывал.Я до сих пор храню этот свисток как память о человеке, который умелодерживать победу над мелочами жизни. Чтобы одолеть привычку беспокоиться, прежде чем она одолеет вас,выполняйте правило второе:Не позволяйте себе расстраиваться из-за пустяков, которые следуетпрезирать и забыть. Помните, что "жизнь слишком коротка, чтобырастрачивать ее на пустяки".
|