Организация Трансильванского воеводства

По мере завоевания, военного и институционального, власти королевства насаждали

в Трансильвании свою модель организации, светской и церковной, в первую очередь дворянскую элиту, комитат как административную единицу, католическую церковь, вассальные отношения с королем, принципы владения землей и т. д.

Однако румыны и их римско-византийское наследие, подвергшееся сильному влиянию византийско-славянской традиции, всегда оставались жизненной реалией

в Трансильвании. Благодаря их сильному присутствию (к которому добавились и другие упомянутые группы невенгерского населения) Трансильвания никогда не могла быть окончательно интегрирована в Венгерское королевство, всегда оставаясь отдельной страной (regnum), которая управлялась воеводой, назначавшимся королем Венгрии.

Маркировка данного отличия изначально совершилась через введение в Трансиль-вании нового института, заимствованного венграми из немецкого феодального мира, а именно — княжества-принципата. Однако, в отличие от воеводата, вышедшего из местной славяно-румынской традиции, принципат был иностранным институтом, ко-торый должен был, в соответствии с намерениями его инициаторов, дать новую ориен-

74 Петербургские славянские и балканские исследования

И.-А. Поп. Формирование средневековой государственности...

тацию «Залесской земле». В двух документах, датированных 1111 и 1113 гг., упомянут некий Mercurius princeps Ultrasilvanus, о котором известно очень мало и роль которого в политической жизни Трансильвании неизвестна. В том же 1111 г. упомянут и Simion episcopus Ultrasilvanus. Вероятно, Меркурий и Симион носили титулы принцепса

и епископа соответственно «in partibus», без того чтобы действительно жить в Транс-ильвании. После более чем шестидесятилетнего периода, в течение которого не по-является известий ни об одном другом правителе Трансильвании, в 1176 г. появляется имя Leustachius Voyvoda, вероятно, бывшего комита Дэбыки (около 1164 г.), который теперь был главой страны⁹⁵. Этот факт является значимым по меньшей мере по четы-рем мотивам: 1) в ряду правителей Трансильвании был шестидесятилетний перерыв;

2) традиционное наименование «воевода», признанное за главой Трансильвании, будет беспрестанно повторяться и упоминаться на протяжении Средневековья, до 1541 г.;

3) среди всех завоеванных и включенных в состав Венгерского королевства провинций

и стран только Трансильвания сохраняла в течение многих лет форму воеводата как центральный политический институт; 4) этот институт, хотя и модифицированный новыми хозяевами, по происхождению идентичен одноименному институту в Валахии

и Молдове. На территории Центральной и Юго-Восточной Европы только правители Трансильвании, Валахии и Молдовы носили титул воеводы, изначально как знак их высших военных функций в их странах. Разумеется, воевода Трансильвании больше не мог иметь статус самодержца (dominus), который имели воеводы к югу и востоку от Карпат, потому что верховная власть над страной и подданными перешла к королю Венгрии в результате завоевания. Но в любом случае, сохранение в Трансильвании титула воеводы под иностранным владычеством, после того, как его попытались за-менить, по-видимому, указывает на определенное сопротивление местного населения, направленное против венгерского господства и на защиту традиции. Вероятно, в тече-ние нескольких десятилетий в XII в. положение было тяжелым и ситуация достаточно нестабильной, так как в этот период страна, по-видимому, осталась без официального правителя, контролируемого королевской властью.

Наряду с институтом воеводата, в Трансильвании и западных областях (нынеш-ней Румынии) сохранились повсеместно и другие румынские институты римского

и румыно-славянского происхождения. Таким образом, старые политические ядра конца I тысячелетия сохранились в форме «стран» или «земель» (terrae), управляемых дуксами (воеводами) и жудами (кнезами), некоторые из них трансформировались в ко-митаты (случай земли или воеводата Марамуреша), а другие — в румынские дистрикты (districtis Valachorum). На территории Трансильвании и западных регионов до сего дня известны около 70 румынских дистриктов («стран», «земель»), с большей или меньшей степенью автономии в Средние века. В их рамках румыны судились и управлялись по правилам румынского (валашского) права (ius valachicum), через их собственные со-брания (universitates keneziorum), сформированные по большей части из кнезов (мелкихместных землевладельцев с ролью феодалов). Подобным же образом, трансильванские румыны сохранили свою православную церковь, с храмами, построенными из дерева, камня и кирпича, расписанными по восточным канонам. Это сохранение традиции было возможно благодаря специфике средневекового мира, который признавал за каж-

⁹⁵ Rusu M. Les formations politiques… P. 384.

2012. № 1 (11). Январь—Июнь 75

Studia Slavica et Balcanica Petropolitana

дой общностью право на собственное, автономное существование. В этом контексте, одновременно с организацией государственной жизни под венгерской эгидой, тран-сильванские румыны также были признаны как привилегированная группа (сословие), участвующая в осуществлении власти наряду с нобилями, «саксами» и секеями. Таким образом, можно сказать, что принцип толерантности поначалу соблюдался и в средне-вековой Венгрии.

Однако после IV Крестового похода постепенно вводится определенная конфессио-нальная дискриминация, усилившаяся во второй половине XIV в., когда Венгрия всерьез приняла на себя роль «апостольского королевства», предназначенного бороться любыми путями против «язычников, еретиков и схизматиков». Вследствие этого, верующие «греки», то есть румыны, считавшиеся «схизматиками», были исключены как группа из власти (в период 1366–1437 гг.) и начали подвергаться притеснениям. Лишь в ин-дивидуальном порядке некоторые румыны, особенно кнезы, признанные королевской властью аристократами, участвовали в осуществлении власти, но не как румыны, а как члены сословия нобилей. Постепенно, начиная с XVI в., религиозная дискриминация станет, в случае с румынами, этнической, а затем национальной.

Таким образом, Трансильвания, обладавшая зачатками государственной жизни еще со второй половины I тысячелетия, прошла стадию румыно-славянских княжеств (вое-водатов) в IX–X вв., чтобы потом, в XI–XIII вв., быть включенной в результате завоева-ния в Венгерское королевство в форме отдельного воеводства, управляемого высшим сановником (назначаемым королем Венгрии) и поддерживаемого режимом сословий (привилегированных групп). Три из этих сословий были западными христианами, а чет-вертое (румыны) было греческой веры. Наконец, румыны, завоеванные и покоренные, принадлежавшие к иной конфессии, нежели хозяева, стали подвергаться дискримина-ции — сначала с конфессиональной точки зрения, а затем и с этнонациональной. Таким образом, средневековая Трансильвания функционировала как воеводство с многочислен-ным населением, придерживавшимся православной веры, руководимое католической элитой и расположенное в «апостольском королевстве», став примером интерференции европейских конфессий и этносов.

Данные о статье

Автор:Поп, Иоанн-Аурел, доктор истории, действительный член Румынской академии наук,ректор Университета Babeş-Bolyai (Клуж-Напока), директор Центра трансильванских исследований Румынской академии наук (Клуж-Напока), Румыния, [email protected]

Название:The Genesis of the Medieval State in the Area of Transylvania (9^th–13^thCenturies) [Генезиссредневековой государственности в Трансильвании (IX–XIII вв.)]

Резюме:В статье рассматривается эволюция средневекового региона Трансильвании от тери-тории, поделенной между славянскими, румынскими, а затем также мадьярскими политическими структурами, до особой провинции под властью венгерской короны. Также исследуется религиозная и конфессиональная трансформация, происходившая в рассматриваемый период в регионе между Карпатскими горами (от христианизации местных — «старых и новых» — популяций до их сдвига в сторону Византии, в последнее столетие существования Первого Болгарского царства, и до перемен, принесенных экспансией латинского обряда Венгерского королевства после 1000 г.). В статье также рассматривается несколько спорных вопросов, таких как вопрос «румынского континуитета» против «теории миграции» или этнический состав Трансильвании до и после того, как она стала конституи-рованной частью Венгерского королевства. Особое внимание уделяется местному политическому

76 Петербургские славянские и балканские исследования

И.-А. Поп. Формирование средневековой государственности...

и административному развитию, которое сохранило (и адаптировало) Трансильванию в качестве воеводства в рамках Венгерского королевства.

Ключевые слова:Трансильвания, формирование государственности, католическая и православнаяцеркви, миграция, континуитет

Information about the article

Author:Pop, Ioan-Aurel, Member of the Romanian Academy, Rector of the Babeş-Bolyai University(Cluj-Napoca), Director of the Center for Transylvanian Studies of the Romanian Academy (Cluj-Napoca), Romania, [email protected]

Title:The Genesis of the Medieval State in the Area of Transylvania (9^th-13^thCenturies)

Summary:The study surveys the evolution of the medieval area of Transylvania from a territory dividedbetween Slavic, Romanian and then also Magyar political structures to a peculiar province under the authority of the Hungarian crown. The study further investigates the religious and confessional transformation occurred throughout the centuries under analysis in the area between the Carpathian mountains (from the Christianization of the local — «new and old» — populations to their shift towards Byzantium, in the last century of the First Bulgarian Tsarate, to the changes brought by the expansion of the Latin rite Kingdom of Hungary after the year 1000). The paper equally discusses several controversial matters such as the «question of Romanian continuity» vs. «the immigration theory» or the composite ethnic structure of Transylvania both prior and after it became an institutional part of the Hungarian realm. Special attention is paid to the local political and administrative developments, which preserved (and adapted) Transylvania as a voivodate within the Hungarian kingdom.

Keywords:Transylvania, state-building, Latin and Greek Churches, migration, continuity

References

Achim, Viorel. Districtele medievale româneşti de pe valea superioară a Begheiului, in Anuarul Institutului de Istorie. Cluj, 1990–1991. Vol. XXX. P. 23–35.

Barbu, Mircea; Zdroba, Mircea. Noi cercetări privind cetatea de pământ de la Vladimirescu, in Ziridava. 1977. Vol. VIII. P. 17–28.

Bejan, Adrian. Banatul în secolele IV–XII. Timişoara: Editura de Vest, 1995. 224 p.

Benea, Doina. Din istoria militară a Moesiei Superior şi a Daciei. Legiunea a VI-a Claudia şi legiunea a III-a Flavia. Cluj-Napoca: Dacia, 1983. 260 p.

Borcea, Liviu; Gorun, Gheorghe (Coordonatori). Istoria oraşului Oradea. Oradea: Cogito, 1995. 511 p. Brezeanu, Stelian. Jiu-Gelou. Istorie şi lingvistică, in Timpul istoriei. I. Memorie şi patrimoniu. In honorem

emeritae Ligia Bârzu. Bucureşti, 1997. P. 237–244.

Brezeanu, Stelian. «Romani» şi «Blachi» la Anonymus. Istorie şi ideologie politică, in Revista de istorie. 1981. Vol. 34. Nr. 7. P. 1313–1340.

Ciocâltan, Virgil. Observaţii referitoare la românii din Cronica notarului anonim al regelui Bela, in Revista de istorie. 1987. Vol. 40. Nr. 5. P. 445–453.

Csaba, Csapodi. Az Anonymus — kérdés története. Budapest: Magvető, 1978. 162 p.

Drăganu, Nicolae. Românii în veacurile IX–XIV pe baza toponimiei şi onomascicei. Bucureşti: Monitorul Oficial, 1933. 683 p.

Glück, Eugen. Contribuţii la istoria părţilor arădene în epoca ducatului lui Ahtum, in Ziridava. 1976. Vol. VI. P. 89–116.

Glück, Eugen. Cu privire la istoricul părţilor arădene în epoca voievodatului lui Ahtum, in Studii privind istoria Aradului. Bucureşti: Editura Politică, 1980. P. 97–109.

Edroiu, Nicolae. Formaţiuni statale pe teritoriul României (secolele VIII–XI). Cluj-Napoca: Presa Universitară Clujeană, 1999. 211 p.

Horedt, Kurt. Contribuţii la istoria Transilvaniei în secolele IV–XIII. Bucureşti: Editura Academiei, 1958. 193 p.

Horedt, Kurt. Das frühmittelalterliche Siebenbürgen. Ein Überblick. Thaur-Innsbruck: Wort und Welt Verlag, 1988. 119 p.

Horedt, Kurt. Siebenbürgen im Frühmittelalter. Bonn: Habelt, 1986. 225 p.

Kristó, Gyula. Ardealul timpuriu (895–1324). Szeged: Editura Universităţii, 2004. 400 p.

2012. № 1 (11). Январь—Июнь 77

Studia Slavica et Balcanica Petropolitana

Lupaş, Ioan. Studii istorice. Vol. V. Sibiu; Cluj: Cartea Românească, 1945–1946. 312 p.

Madgearu, Alexandru. Contribuţii privind datarea conflictului dintre ducele bănăţean Ahtum şi regele Ştefan I al Ungariei, in Banatica. 1993. Vol. XII. Nr. 1. P. 5–12.

Madgearu, Alexandru. Românii în opera Notarului Anonym. Cluj-Napoca: Centrul de Studii Transilvane, 2001. 259 p.

Nistor, Ion I. Legăturile cu Ohrida şi exarhatul Plaiurilor, in Analele Academiei Române. Memoriile Secţiunii Istorice. Seria a III-a. 1945. Tomul 27. Memoriul 6. P. 123–151.

Papacostea, Şerban. Românii în secolul XIII. Între Cruciată şi Imperiul Mongol. Bucureşti: Editura Enciclopedică, 1993. 188 p.

Pascu, Ştefan. Voievodatul Transilvaniei. Vol. I. Ediţia a II-a. Cluj: Dacia, 1972. 594 p.; Vol. III. Cluj-Napoca, 1986. 674 p.; Vol. IV. Cluj-Napoca, 1983. 568 p.

Pop, Ioan-Aurel. «Din mâinile valahilor schizmatici…». Românii şi puterea în Regatul Ungariei medievsle (secolele XIII–XIV). Bucureşti: Litera Internaţional, 2011. 381 p.

Pop, Ioan-Aurel. Instituţii medievale româneşti. Adunările cneziale şi nobiliare (boiereşti) din Transilvania în secolele XIV–XVI. Cluj-Napoca: Dacia, 1991. 256 p.

Pop, Ioan-Aurel. Romanians and Hungarians from the 9^th to the 14^th Century. The Genesis of the Transylvanian Medieval State. Cluj-Napoca: Centrul de Studii Transilvane: Fundaţia Culturală Română,1996. 256 p. (Bibliotheca Rerum Transsilvaniae XIII).

Pop, Ioan-Aurel. Testimonies on the Ethno-Confessional Structure of Medieval Transylvania and Hungary (9^th–14^th centuries), in Pop, Ioan-Aurel; Bolovan, Sorina Paula; Bolovan, Ioan (eds.). Pursuing Diversity. Demographic Realities and Ethno-Confessional Structures in Transylvania. Transylvanian Review. 2010.Vol. XIX. Supplement No. 1. P. 9–41.

Pop, Ioan-Aurel. The Ethno-Confessional Structure of Medieval Transylvania and Hungary. Cluj-Napoca: Center for Transylvanian Studies, 1994. 48 p.

Pop, Ioan-Aurel; Nägler, Thomas (Coordinators). The History of Transylvania. Vol. I (until 1541). Cluj-Napoca: Editura Institutul Cultural Român: Centrul de Studii Transilvane, 2005. 388 p.

Protase, Dumitru. Autohtonii în Dacia. Vol. I. Dacia Romană. Bucureşti: Editura Ştiinţifică şi Enciclopedică, 1980. 311 p.

Rusu, Mircea. Consideraţii cu privire la situaţia social-economică şi politică a primelor formaţiuni statale româneşti, in Acta Musei Napocensis. 1984. Vol. XXI. P. 181–195.

Rusu, Mircea. Les formations politiques roumaines et leur lutte pour l’autonomie, in Revue Roumaine d’Histoire. 1982. Vol. XXI. Nr. 3–4. P. 351–385.

Sălăgean, Tudor. Ţara lui Gelou. Contribuţii la istoria Transilvaniei de nord în secolele IX–XI. Cluj-Napoca: Argonaut, 2006. 236 p.

Spinei, Victor. Migraţia ungurilor în spaţiul carpato-dunărean şi contactele lor cu românii în secolele IX–XI, in Arheologia Moldovei. 1990. Vol. XIII. P. 103–148.

Spinei, Victor. Moldova în secolele XI–XIV. Bucureşti: Editura Academiei, 1982. 384 p.

Spinei, Victor. Realităţi etnice şi politice în secolele X–XIII. Români şi turanici. Iaşi: Junimea, 1985. 239 p.

Suciu, Ioan; Constantinescu, Radu. Documente privitoare la istoria Banatului. Vol. I. Timişoara: Mitropolia Banatului, 1980. 384 p.

Teodor, Pompiliu. Evoluţia gândirii istorice româneşti. Cluj: Dacia, 1970. 470 p.

Turcuş, Şerban. Saint Gerard of Cenad or The Destiny of a Venetian around the Year One Thousand. Cluj-Napoca: Editura Institutul Cultural Român: Centrul de Studii Transilvane, 2006. 163 p.

Zimmermann, Harald. Veacul întunecat. Bucureşti: Editura Ştiinţifică şi Enciclopedică, 1983. 263 p.

78 Петербургские славянские и балканские исследования

Дукат Менуморута в Кришане (около 900 г.)

Параллельно с серией набегов во всех направлениях, венгры атакуют и область «дуката» Менуморута, расположенную между Тисой (на западе), Мурешем (на юге), Сомешем (на севере) и Западными Карпатами, а точнее Месешскими Воротами (на вос-токе). Резиденция дукса Менуморута находилась в крепости Бихаря (Бихор, Byhor)18, в 14 км от современного города Орадя. После серии яростных сражений упомянутый

дукс сдался, в дальнейшем оставшись во главе своего княжества, но уже в качестве подданного венгерского вождя Арпада. Об этнической принадлежности Менуморута не говорится ничего определенного. Утверждение, что он бился «с сердцем болгарина» и славянский отзвук в его имени не являются решающими фактами в этом отношении. Существует, однако, возможность того, что бихорский дукс был славянином. В тексте Анонима Менуморут ссылается на своего «повелителя, константинопольского импе-ратора», что, по-видимому, указывает на то, что до того как подчиниться правителю венгров, он признавал сюзереном василевса.

Этническая структура страны Менуморута также неясна. Точно известно только то, что она была довольно гетерогенной. В нескольких местах Аноним упоминает разные nationes, проживающие в этом дукате. Один раз хронист сообщает, что страна Мену-морута была населена и некими «nationes», именуемыми cozar (хазары)19. Между тем,

о хазарах упоминает одна из теорий, касающихся происхождения секеев ― известно, что в Кришану вошли и дружины секеев, которые находились в авангарде войска, по-сланного Арпадом. Хронист Шимон де Кеза, который жил в Бихоре, тоже сообщает

о том, что секеи были прямыми потомками гуннов, оставшихся в Паннонии (Hunnorum sunt residui). Секеи вышли навстречу венграм, когда последние проникли на территорию своей будущей родины, и вместе с ними заняли ее20. «И после того, как они завоевали вместе Паннонию, они получили ее часть, но не в Паннонской равнине, а в окраинных горах, где имели одну судьбу с румынами. Поэтому говорят, что они, смешавшись с румынами, пользуются письменами последних»21. Можно предположить, что после падения Бихора часть секеев осела и сосуществовала с местными румынами до XI в., до момента начала фактического завоевания Трансильвании. Позже, после того, как секеи были поселены венграми на востоке Трансильвании, они снова будут сосуще-ствовать с местными румынами и бороться вместе с ними против татар22. Возвращаясь к общей этнической структуре, надо предположить, что в долине Тисы, как и в осталь-ной Паннонии, жили славяне, болгары, секеи и румыны (представленные как земле-дельцы и пастухи, потомки римлян); к этому нужно прибавить и аварские элементы, оставшиеся после падения Аварского каганата. Крепостями страны Менуморута были Byhor (Бихаря), Zotmar (Сату-Маре) и Zyloc (Залэу).

На руинах дуката Менуморута образовался значительно позже (вероятно, во второй половине XI в.) замковый´ комитат с центром в Бихоре. Согласно традиции и некоторым письменным свидетельствам, епископия в Ораде была основана при Ласло I (1077– 1095)23. Один документ, датируемый примерно 1067 г., упоминает некоего чиновника (pristaldus) комита Штефана из Бихора. Эти два института, комитат и епископия, несо-мненно, функционировали в 1111 г., когда упоминаются епископ Сикст (Syxtus) и комит Саул из Бихора (Saul de Bihor)24. Между тем, после 1067 г., «Венская иллюстрированная хроника» сообщает об опустошении целой местности Нир (Nir) до крепости Бихаря «куманами» (печенегами)25. Со временем, особенно в XIII в., эта местность интенсивно

колонизируется венгерским населением. Наконец, Бихор стал включать в себя только ядро бывшего дуката Менуморута, тогда как целые местности этого княжества вошли в состав других комитатов (Заранд, Сатмар, Сольнок и др.).

Организация комитатов и установление контроля королевской власти и католической церкви над этой местностью не смогли разрушить старые румынские институты и реа-лии в Кришане. Румыны продолжали жить в рамках восточной церкви и своих мелких политических образований — кнезатов, воеводатов, иногда официально именуемых дистриктами. Только в комитате Бихор источники упоминают в течение всего Средневе-ковья десять румынских кнезатов и воеводатов26 (некоторые под именем дистриктов)27, организованных по старой традиции.

Дукат Глада в Банате (после 900 г.)

Существование «дуката» Глада (которого затем сменил Ахтум) подтверждается двумя независимыми друг от друга источниками, а именно «Деяниями венгров» Анонима и «Житием Св. Герхарда» (Legenda Sancti Gerardi). Согласно нотарию короля Белы, дукс Глад владел территорией позднейшего Баната, то есть областью, расположенной между Мурешем (на севере), Тисой (на западе), Дунаем (на юге) и Карпатами (на вос-токе), или, как повествует сам текст хроники, Глад «имел владения от реки Муреш до крепости Horom»28. Бóльшая часть этой территории входила в состав римской про-винции Дакия, основанной Траяном, пережив интенсивный процесс романизации29. В отношении Баната говорить об отступлении Аврелиана можно лишь относительно, так как юг и после 271–275 гг. веками оставался под римским и римско-византийским контролем. Археологические исследования показали, что дако-римское, проторумын-ское и румынское население продолжало существовать в Банате в сложных условиях в период переселений30.

Очевидно, венгры, после вторжения в Паннонию, обратили внимание и на Банат, в первую очередь из желания добычи. Когда они захотели перейти реку Тимиш, им на-встречу вышел Глад, «дукс этой страны» (dux illius patriae), «вместе с большой армией всадников и пехотинцев, с помощью куманов, болгар и влахов» (cum magno exercitu equitum et peditum, adiutorio Cumanorum et Bulgarorum atque Blacorum)31. При всем том, венгры одержали великую победу (victoriam magnam)32: «и в этой битве погибли два дукса куманов и три кнеза (kenezy) болгар», и сам Глад, их дукс, только бегством спасся, а его армия растаяла, как воск перед огнем, и погибла от клинков сабель33. Крепостями Глада были Keve (Кувин, в Сербии), Urscia (вероятно, Оршова, в Румынии) и Horom (Паланка, в Сербии).

Этническая структура Баната того времени очерчена, косвенно и приблизительно, Анонимом, сообщающим, что войско Глада было сформировано из «куманов, болгар и влахов». В старовенгерском языке этнонимом kun (куман) обозначались многие тюркские народы степи, как, например, авары, хазары, печенеги или куманы34. Следо-вательно, население Баната, учитывая и предшествующие времена, могло состоять из румын, болгар и печенегов, если под «куманами» в этом случае не подразумевались также поздние авары, как было указано35. Венгерское население прочно обосновалось в Банате (главным образом в городках и городах в равнинных районах) достаточно поздно и в небольшом числе.

Как и в случае с Менуморутом, этническую принадлежность Глада невозможно определить. Аноним достаточно туманно говорит, что он «вышел из крепости Видин

с помощью куманов». Непонятно, в каком смысле «вышел», отправился или прибыл,

с помощью некоего тюркского народа. «Выход» из Видина может предполагать при-надлежность Глада к болгарскому этносу, но необязательно, особенно потому, что этот город находился в местности (Тимок), густо населенной румынами (влахами). С дру-гой стороны, когда рассказывается о потерях, понесенных в столкновении с венграми, говорится, что погибли два дукса куманов и три кнеза болгар, и сам Глад едва спасся бегством. Порядок перечисления соблюдается тот же, что и при представлении состава банатского войска, только вместо возможных потерь со стороны румын упомянут Глад. «Выход» Глада из Видина указывает, по мнению некоторых авторов, на обязательства банатского дукса перед Болгарским царством и признание царем Симеоном власти этого правителя над Видином36. Другими словами, эпизод, связанный с Видином, может свидетельствовать о вассальном альянсе Глада с Болгарским царством. Такая интерпретация является привлекательной, но остается гипотезой.

Итак, можно заключить, что в момент вторжения венгров в Паннонию на террито-рии Баната функционировало раннее государство, населенное болгарами (славянами), румынами и остатками тюркского кочевого населения, государство, управлявшееся дуксом Гладом. Эта местность была плотно заселена и защищена природой. На внешнем плане, с военно-политической и, возможно, конфессиональной точки зрения, засвиде-тельствованы связи княжества Глада с византийско-славянским миром, в особенности

с Первым Болгарским царством.

Дукат Джелу в «Terra Ultrasilvana» (после 900 г.)

Гораздо дальше к востоку от центра венгерских обиталищ, разместившихся в 896 г. на Паннонской равнине, находилась «Залесская земля» или Terra Ultrasilvana. После победы над Менуморутом венгерские предводители (среди которых был и Тухутум), держали совет и решили, что «границами страны дукса Арпада» будут Месешские Ворота, где жителей страны Менуморута заставили возводить «каменные ворота» и «большую ограду из деревьев»37. Далее Аноним подробно рассказывает о нападении

венгров на «Залесскую страну» и о покорении Джелу, правителя этой страны38. Так, нам говорят, что Тухутум, пока стоял у Месешских Ворот, успел узнать от местных жителей о том, насколько благодатна страна по ту сторону леса, где правил Джелу, некий румын (bonitatem terre Ultrasilvane, ubi Gelou, quidam Blacus, dominium tenebat). Узнав об этом, Тухутум запланировал, с согласия вождя Арпада, получить эту страну «для себя и для своих потомков». Затем Тухутум послал в «Залесскую землю» разведчика, чтобы узнать детали о качестве и плодородии ее почвы, о жителях и о возможности вести войну с ними. Тухутум, как сообщается в хронике, был побуждаем желанием приобрести славу

и землю. Разведчик констатировал следующее: земля этой страны увлажняема лучшими реками, названия и преимущества которых он перечислил; из речного песка добывают золото; золото в этой стране самое лучшее, там также добывают соль и соленые веще-ства; жители страны в этническом отношении являются «румынами и славянами» (Blasii et Sclavi), и в качестве оружия они располагают только луками и стрелами, перенося множество неприятностей со стороны кочевников, каковыми были печенеги. Впрочем, добавляется, что жители этой страны были и самыми несчастными (vilitores), что Джелу был недостаточно могущественен (minus tenax), не имел вокруг себя хороших воинов

и «не осмелился бы противостоять храбрости венгров».

После серии приготовлений Тухутум и его люди перешли через леса, на восток, вы-ступив против Джелу, называемого теперь «дуксом румын» (dux Blachorum), которому нанесли поражение. Джелу, видя это, бежал с частью своей армии к своей крепости, рас-положенной у реки Сомеш (castrum sum iuxta fl uvium Zomus positum). Но, рассказывается далее, бойцы Тухутума преследовали Джелу и убили его у реки Copus (Кэпуш), притока Сомеша. В этот момент хроника изображает один важный эпизод: жители страны, видя гибель своего правителя, «протянули руку доброй воли» неприятелю, и выбрали своим правителем Тухутума. Они подкрепили данное слово клятвой в населенном пункте, называемом Esculeu — ныне Ашкилеу (Aşchileu) (от венг. esküdni «клясться»). Таким образом, с этого дня, сообщает Аноним, Тухутум и его потомки правили страной «в мире и счастье» около столетия, пока первый король Венгрии не решил ее завоевать.

В отличие от других княжеств, фигурирующих в хронике, в случае со страной Джелу не говорится ничего точного о ее протяженности. Но все же указано, что страна была расположена к востоку от Месешских Ворот, «по ту сторону леса», и что на территории этой страны находились реки Сомеш, Алмаш, Кэпуш и место, позже названное Ашки-леу. Очевидно, эта местность, где имели место основные вооруженные столкновения и предполагаемое соглашение или мир, должна была быть ядром страны, которой пра-вил Джелу, и представляла собой лишь малую часть (северо-западную область) того, что должно было стать Трансильванским воеводством под властью короля Венгрии. И все же, почему хронист не уточняет границы страны «по ту сторону леса», как по-ступает в случае с княжествами на территории Кришаны и Баната? Возможно, потому, что в момент редактирования хроники венгерское господство не охватывало полностью эти внутрикарпатские регионы, и они не были организованы по его правилам. Что побу-дило венгров атаковать Трансильванию? Например, в случае с Менуморутом в качестве причины приводится гуннское наследие39, но внутрикарпатские местности фактически

не входили в гуннскую «империю». Здесь, кроме политических мотиваций, калькиро-ванных с элитарной идеологии, доминировавшей в ту эпоху, приводится лишь стремле-ние к завоеванию, благодатность и плодородие этой страны, ее богатство дарами земли, золотом и солью. Интересно, что именно эти мотивы побудили и римлян, в начале христианской эры, сделать из Трансильвании ядро процветающей римской провинции. Поразительно реальной и постоянной на протяжении тысячелетий является и картина добычи золота из речного песка. Одну из рек венгры даже окрестили «Aranyos», то есть «река с золотом» (рум. Ариеш (Arieş)). Это действие по промыванию золотоносного песка практиковалось и дако-римлянами в эпоху переселений, румынами около 900 г.

и затем еще более тысячелетия, до ХХ в., потомками этих дако-римлян и румын.

В историографии долго обсуждался вопрос о крепости, являвшейся резиденцией Джелу и обозначенной в хронике выражением castrum suum. Единственная при-мета, данная хронистом, заключается в том, что крепость была расположена у реки Сомеш. Географическая зона, подходящая для ее локализации, находится между Джилэу (Gilău) или Джелэу (Gеlău), местом, где погиб Джелу, оставив ему свое имя,

и городом Клуж, без того, чтобы можно было сделать другие уточнения на данный момент. Последние исследования все же помещают эту резиденцию в окрестностях города Клуж-Напока40.

В том, что касается этнического состава внутрикарпатского княжества и этнической принадлежности его правителя хронист гораздо более точен, нежели в случае с соседни-ми княжествами — Менуморута и Глада. Так, он говорит, что страна была населена румы-нами и славянами и что правителем ее был «некий румын». Однажды Джелу даже прямо назван dux Blacorum41 — признак того, что основным этническим элементом в стране были румыны. В этимологическом отношении имя Джелу считалось именем венгерско-го, славянского, тюркского или дакийского происхождения42, но этот факт не является значимым в данном случае, так как дается недвусмысленное указание на этническую принадлежность его носителя. Эта ситуация только подтверждает тот факт, что звучание антропонимов не всегда связано с этнической принадлежностью их носителей.

Борьбой с Менуморутом, Гладом и Джелу заканчивается первый этап столкновений венгерских дружин и княжеств, расположенных к востоку от Тисы. Около 900 г. напа-давшие не могли и даже не намеревались завоевать эти страны. «Покорение» их было поверхностным и временным — доказательством этого служит тот факт, что спустя столетие во главе Баната и собственно Трансильвании стояли другие правители, также находившиеся в конфликте с Венгрией.

Дукат Ахтума в Банате (после 1000 г.)

Аноним трижды называет Охтума (Ohtum) (или Ахтума (Ahtum)) родственником и преемником Глада на престоле банатского «дуката». Данные Анонима дополняются другими, извлеченными из «Жития св. Герхарда» (пространного и краткого), из одно-го пассажа турецкой хроники Махмуда Терджюмана, из собственных работ Герхарда

(в первую очередь из Deliberatio)43, из хрисовула византийского императора Василия II 1019–1020 гг. и из проповеди францисканского монаха Освальда де Ласка, опубли-кованной в 1499 г. в Гааге44.

Страна Ахтума была гораздо более обширной, нежели княжество его предшествен-ника Глада, включая в себя и часть бывшего княжества Менуморута, расположенную к северу от Муреша, между этой рекой и, вероятно, долиной при слиянии трех Кри-шей45. Возможно, что и часть юго-западной Трансильвании (ad partes Transilvanas) принадлежала Ахтуму46. Это раннее государство с общей площадью около 40 000 квадратных километров (что примерно равно площади Голландии и больше площади Бельгии) соседствовало на юге с Болгарским царством, на западе — с Венгрией, на се-вере — с территориями, подконтрольными Венгрии, и на востоке — с государственным образованием в Трансильвании. Согласно источникам, на этой обширной территории практиковалось земледелие — выращивались зерновые. Около 1030 г. король Иштван I учредил в Банате церковную десятину (дижму), состоявшую, очевидно, и из зерна. «Пространное житие св. Герхарда» (Legenda maior) упоминает рабыню, которая молола пшеницу, вращая ручную мельницу47, а в Deliberatio говорится о культуре ячменя48. Животноводство проиллюстрировано упоминанием о множестве табунов и стад, и тем фактом, что простые люди предлагали епископу лошадей, овец, волов и телок, хотя Гер-хард отвергал подобные практики. Существуют и свидетельства о виноградарстве и про-изводстве вина — как для потребления, так и для культовых целей. Упомянуты в текстах или выявлены раскопками и некоторые гражданские, военные и культовые постройки, что предполагает развитие ремесел. Махмуд Терджюман сообщает о портах на Муреше, упоминаемых и в «Legenda maior». Очевидно, что здесь обрабатывали металл и глину, получая качественные инструменты и керамику. Торговля проиллюстрирована сообще-нием о плотах с солью, которые плыли по Мурешу в Венгрию. После того, как в 1003 г. страна Ахтума стала соседствовать на Дунае с Византийской империей, на основании результатов археологических раскопок можно говорить о более интенсивной циркуля-ции товаров и использовании монет. Упомянутый турецкий источник сообщает о со-кровищах властителя Морисены, сохранявшихся в одном из его фортов49.

Предполагается, что в условиях столь интенсивной экономической жизни население региона было довольно многочисленным, особенно потому, что Морисена именуется urbs (город) и что называются также другие города и села, в которых, после покорения, строились церкви западного ритуала. Первые населенные пункты Баната, упомяну-тые в латино-венгерских документах XIV–XV вв., имеют названия румынского или румыно-славянского происхождения. Население было стратифицировано в соответ-

ствии с феодальной эволюцией общества того времени. Правитель (дукс) был круп-ным собственником, окруженным богатыми «нобилями». После венгерско-банатской войны потомки Ахтума сохранили часть имущества, которое еще принадлежало им

в XIII–XV вв. Чанадин (Chanadinus, Sunad), если он действительно был одним из высших сановников Ахтума, а не племянником или внуком (nepos) короля Иштвана (как его представляет Аноним), также должен был быть богатым человеком. В любом случае, документы XIII в. указывают на то, что семья Чанадинa имела обширные вла-дения, причем некоторые из них, расположенные к западу от Морисены, могли быть наследственной собственностью, находившейся в ее владении издревле50. Часть насе-ления была в разной степени зависима от верхних социальных слоев. Видно, что треть жителей Морисены служила в «греческом» монастыре Ахтума, пастухи заботились

о стадах правителя и «нобилей», крестьяне обрабатывали поместья, рабыня (ancilla) крутила ручную мельницу и т. д.

В политическом отношении источники соревнуются в изображении государственно-го образования Ахтума как хорошо организованного княжества, называемого то terra, то regnum или, у Анонима, ducatus и patria. Термин regnum в Средние века обычно давался сформировавшимся государствам с прочной социально-политической, во-енной, экономической, религиозной и культурной организацией и с самостоятельным существованием. Правитель этого государства фигурирует и в «Legenda maior», и у Махмуда Терджюмана как могущественный вождь, или у Анонима как представитель династии, который унаследовал княжество от своих родственников — потомков Глада. Таким образом, засвидетельствовано существование динас