О том, как помощь может навредить (из рассказов моих пациенток)

К Агнессе Петровне пришла закадычная подруга Виктория, женщина до корней волос интеллигентная, директор крупного дома культуры. Пришла в темных очках, а когда сняла их — Агнесса Петровна так и села: под глазом расплывался багровый синяк.

— На дерево налетела? — спросила Агнесса, хватаясь за сердце и уже предчувствуя Горькую правду.

— Нет, муж, — тихо произнесла Виктория и тут же залилась горячими слезами.

Полчаса ушло на заваривание крепкого чая с валерианой, на умывание и повторное наложение грима на лицо подруги. Затем, хлебнув успокаивающего напитка, Виктория начала свой душещипательный рассказ о коварстве супруга.

— Мало того что другую себе нашел уже давно, так он ей все мои золотые украшения снес, представляешь?

Агнесса представляла. Она была большой поклонницей бразильских сериалов, поэтому знала точно, что в жизни может произойти все, что угодно, в любой момент. Под предлогом посещения туалетной комнаты Агнесса на всякий случай заскочила в свою комнату и проверила: на месте ли ее «брюлики».

Пересчитав свои побрякушки, она поняла,, что все в целости и сохранности, но на всякий случай убрала шкатулку с трюмо в шкаф и дважды повернула ключ.

— Он всегда был удивительно хитрым. Это мы такие простые. А мужики о-о-о... — стонала на кухне Виктория. — Я даже не подозревала. Даже не догадывалась!

— Да, да, — в такт ей выдыхала Агнесса Петровна.

Подлость мужа Вики была налицо, как не согласиться.

— Совсем не знаю, что мне делать... — Вволю нарыдавшись. Вика отправилась домой, а Агнесса Петровна села в кресло и задумалась: а чем, собственно, ее положение, еще несколько минут назад казавшееся ей незыблемым, отличается от того кошмара, который творится сейчас с Викой. Муж у нее тоже скрытный, она, так же как и Вика, ни о чем не догадывается. «Брюлики», правда, на месте, но надолго ли?

Василий Степанович пришел домой раньше обычного, с двумя бутылками пива, надеясь посмотреть международный футбольный матч, который обещали уже неделю. Чмокнув жену, он не заметил ее хмурого взгляда и, предвкушая приятный вечер, устроился за столом с большой кружкой. Не успела осесть пена, как Агнесса Петровна подала с дивана у него за спиной голос:

— Давай поговорим начистоту! Голос был непривычно напористым и раздраженным.

— О чем, мамуля?

— О тебе.

Игроки побежали по полю, диктор затараторил их фамилии.

— А завтра никак? — примирительно попросил муж.

— Нет. Столько лет с тобой прожили, а что у тебя на душе — не знаю...

Историю эту можно было бы продолжать до бесконечности, если бы не простой ее конец. Отвернувшись от телевизора как раз в тот момент, когда бесстыжий француз покусился на наши ворота, Василий Степанович рассвирепел и запустил в жену тапочкой, острый угол которой больно ткнулся ей в щеку. Она бросила в него подушку. А тут — пенальти назначили. Он в нее — кружкой. Она в него—шкафом...

И никто не вспомнил о том, что неприятности-то были — у Виктории.

ЖАЛЕЛЫЦИК-ЭТО БЕЗМОЗГЛЫЙ ВРАЧ

Такое случается с теми, кто помощь подменяет жалостью, считая сострадание высшим проявлением гуманизма. ЖАЛЕЛЫЦИК — ЭТО БЕЗМОЗГЛЫЙ ВРАЧ, КОТОРЫЙ ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ ОКАЗАТЬ БОЛЬНОМУ ПОМОЩЬ, ЗАРАЖАЕТСЯ ТОЙ ЖЕ ИНФЕКЦИЕЙ И МЕЧЕТСЯ В АГОНИИ — ЗА КОМПАНИЮ. Часто мы жалеем кого-то? Очень часто! Практически — всегда!

А уместно ли это? Человек сам виноват в том, что с ним происходит. Виноват—слово неточное, лучше сказать — заслужил. Даже если человек очень хороший, а происходят с ним очень неприятные вещи. Так уж он выстроил свою жизнь во внутреннем мире, даже не подозревая о его существовании. Страхами навлек на себя несчастья. Зависимость считал единственно возможной формой любви. Принципиально бился лбом в закрытые ворота и не желал видеть рядом отворенной калитки. Так почему же его нужно жалеть? Потому что благодаря своим усилиям он получил вместо счастья дырку от бублика?

Но нам ведь не всегда жалко людей, находящихся в одной и той же ситуации, правда? Вот если бы Вероника пришла к Агнессе и поведала происхождение своего бланша так, например:

— Сначала я решила спуститься из окна по веревке...

— По веревке?

— Да, и решила укрепить ее на кухне...

— Но зачем?

— Чтобы спуститься вниз. Залезла на стул, ушла, стул перевернулся и заехал мне ножкой в глаз.

Пожалела бы ее тогда подруга? Нет конечно. Потому что ей непонятна ни цель человека, ни его странные действия. А если человеку это непонятно, он никогда не пожалеет. С какой стати? Ведь жалость — это тот же страх. ЖАЛЕТЬ — ЗНАЧИТ ПУГАТЬСЯ, ЧТО С ТОБОЙ МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ ТО ЖЕ САМОЕ. Чем больше человек вам сочувствует, тем ближе ему ваши цели, к которым вы так и не добрались.

Например, цели Вероники— «жить как все» и «иметь хорошего мужа»—Агнессе Петровне были близки и понятны, поэтому она Вику пожалела. А вот «спуститься из окна по веревке» на ее повестке дня не стояло. Поэтому она только пожмет плечами и скажет: «Странная же ты, Виктория!»

На этом принципе построены все бразильские мыльные оперы. Их задача — воскресить женские страхи, испугать зрительниц, вызвать жалость, а потом с этими страхами справиться. Причем в каждом сериале есть обязательно хорошая героиня и плохая. Хорошую — жалеют, плохую — нет. Хотя и с хорошей и с плохой происходят практически одни и те же штучки, которых все женщины так боятся: изнасиловали, муж бросил, стала матерью-одиночкой, обманул любимый (лучшая подруга), нет денег, нет работы, брошена с кучей детей на произвол судьбы. Сердце замирает! Хорошей героине сочувствуют — она, так же как и поклонницы сериала, хочет хорошего мужа, милых детей, денег, работы. А плохая героиня, которой не сочувствует никто, обычно странная. То ли непонятно чего хочет, то ли хочет всех под корень извести. Помните, какой триумф пережила, приехав в Россию, Вероника Кастро? Вероника Кастро — воплощение всех женских страхов! Когда в фильме ей приходилось туго — ее жалели, когда сладко — ею восхищались: она ведь справилась не только со своими страхами, но и со страхами зрительниц.

Мужчины любят другие фильмы — жесткие, с драками, с сексом, с политическим уклоном. Почему? У них свои, мужские страхи: дадут по морде, окажешься импотентом, унизят власть имущие. В общем, «мыльное» кино—это оживление наших страхов и успешная борьба с ними. Поэтому у него никогда не переведутся поклонники.

КАК НУЖНО ПОМОГАТЬ ЧЕЛОВЕКУ

И все-таки: как человеку помочь и кто должен это делать? Специалист, скажете? На этот вопрос быстро нашла ответ моя подруга Людмила. Она работает в программе, призванной переквалифицировать офицеров, которым у нас зарплату не платят годами, во что-нибудь нужное для гражданской жизни. Она психолог и учит их разным «хитростям», помогающим устроиться на работу. А потом еще и помогает в поисках работы. Сначала она изо всех сил рвалась всем помочь, всех осчастливить. Но со временем поняла — не получится. Офицеры были разные: молодые и в возрасте, симпатичные и не очень, имеющие гражданскую профессию и ничего, кроме «ать-два», не умеющие. Но все эти показатели не влияли на их дальнейшую гражданскую карьеру. Влияло другое: одни верили, что найдут свое место в жизни, пробовали себя в разных областях, искали и находили работу в конце концов; а другие были погружены в уныние, ни во что не верили и с работы, которую им подыскивала Людмила, обычно сразу «вылетали». В результате она сделала вывод, которым и поделилась со мной: «Никто не поможет помочь человеку, если он этого не хочет!» Если перефразировать, получится так: «НИКТО НЕ МОЖЕТ ЧЕЛОВЕКУ ПОМОЧЬ, КРОМЕ НЕГО САМОГО». Или так: «Спасение утопающих—дело рук самих утопающих!»

Кроме того, процесс «жаления» обостряет все ваши страхи и способен выбить вас из равновесия! (особенно это касается людей зависимых, а значит, пугливых). А выбитый из равновесия человек способен выбить из колеи своих близких. Как это и случилось в семье Агнессы Петровны.

Здорово, да, получается? Пришла подруга, рассказала о своих горестях, а в результате — вся ваша семья переживает острый кризис. Именно так. Только никому в голову не приходит связать подобные вещи. О вампиризме говорят, о сглазе, о пробоях в ауре. А кто виноват? Сами же, сами. Жалость — обострение страхов. ЖИЛЕТКА, В КОТОРУЮ ЛЬЮТ СЛЕЗЫ ВСЕ КОМУ НЕ ЛЕНЬ, — САМАЯ БОЛЬШАЯ ТРУСИХА.

Что же делать? Как помочь? Все равно от этого навязчивого желания никуда не деться, особенно если речь идет о близких людях. Как помочь, если помощь невозможна, а жалость вредна для нас же самих?

ЧЕМ ЗАМЕНИТЬ ВРЕДНУЮ ЖАЛОСТЬ

1. Прежде всего помните: жалость— обострение ваших страхов. Пожалели (не важно, о ком-то или о чем-то)? Тут же скажите себе: «Стоп! Милая, да это ведь твой страх!» и отыщите в себе его источник. Спросите себя прямо: «Чего я боюсь?» Бегите после этого в свою «комнату бьющихся зеркал», доводите свой страх до кульминации и бейте его тут же не жалея да не забудьте заменить антистрашной картинкой.

Пример № 1. Жалость к людям

Болтаете с подругой по телефону. Она говорит, что у нее заболел сынишка. Вы кудахчете:

— Бедненький!

И тут же говорите себе мысленно: «Стоп! Милая...» А в трубку:

— Светик, подожди секундочку, молоко убегает.

А сами глаза закрыли, досчитали от десяти до нуля, представили в зеркале свою дочурку с градусником под мышкой и ка-а-ак грохнули, что аж пыль во все стороны полетела. А на месте грохнутого кошмара тут же на большом экране дочурка ваша с папой на лыжах и счастливо улыбается...

— Все, Свет, успела.

Пример №2. Сожаление о содеянном

(Для справки: сожаление — не есть раскаяние.)

— Ой, как вы на этой фотографии с мамой похожи! А я, знаешь, тоже к маме еду. Два года деньги на билет копила. А вот сфотографироваться не удастся...

— Люся, о чем ты? Бери мой фотоаппарат!

— Не жалко?

—— Бог с тобой!

И действительно не жалко. Сначала. А потом потихоньку легкое сожаление: а вдруг сломается, вдруг украдут в поезде, зачем дала, она ведь не просила. И— «Стоп! Милая...» Это что за страх такой, не пойму? А вот чего: десять, девять, восемь... ноль. Сижу это я, значит, на паперти, а рядом — шляпа. И денег в ней столько — на хлеб не хватит, чего уж там про новый фотоаппарат думать. Ба-ба-ба-ба-а-ах! (И облегченно вздыхаю.) Большой экран: я выхожу из «мерседеса» и дарю его Люське. Она, конечно, чуть в обморок не падает. А я ей: «Да у меня штук пять таких!»

Пример № 3 (неоконченный)

Приглушенный свет, звуки страстных поцелуев.

— Пока, дорогой!

— До завтра!

— Нет, завтра не могу, завтра у меня культпоход с мужем...

И дома уже, ставя на стол две дымящихся тарелки, уплетая борщ со сметаной за обе щеки: «И зачем мне все это?» Стоп! Милая, чего ТЫ боишься? Что узнает, бросит, убьет? Тогда — ах, это раскаяние? Тогда извините!

2. Для того чтобы не впадать во вредную жалость, боритесь со своими страхами всеми силами. Им не платят зарплату? У них в фирме застой? Они обанкротились? Мы не пойдем с ними на забастовку из страха, что с нами завтра такое же случится! С нами — не случится. А если случится, то мы все равно не пойдем! Сами справимся!

3. У человека горе? Как пройти мимо? Спокойно, с достоинством, выразив свои искренние соболезнования и намекнув, что все под Богом ходим. Зачем вам подробности? Ищете, где сами могли бы споткнуться? Так найдете же! Не выслушивайте жуткие и печальные подробности. Даже из уст телевизионного диктора. Ни к чему они вам. Достаточно знать, что там землетрясение. А вот как плачут дети, стонут раненые, складируют покойников — не нужно. Жалко? Боитесь! Хотите помочь? Езжайте туда и помогите вытаскивать людей из-под обвалов. Пошлите денег в фонд пострадавшим, приютите тех, кто лишился крова.

— Люсь, а у меня ведь знаешь что стряслось?. . (Давай-ка я тебя выбью из равновесия!)

— Не, грузи. Мне сейчас своих забот хватает. (Без тебя выбита, помочь не могу!)

4. Искореняйте привычку рассказывать друг другу «ужасные» истории. Это ни к чему хорошему не приведет! И никому не нужно! Не портите себе жизнь! Рассказывайте о том, как кто-то начал с нуля — и достиг, обанкротился, а через полгода снова был на коне, развелся, а потом встретил еще краше и лучше. Заражайте друг друга вирусом успеха!