Демократическое возрождение Германии после Второй мировой войны: политико-правовое, трансформация общественного сознания

Демократическое возрождение Германии после Второй мировой войны: политико-правовое, трансформация общественного сознания

СОДЕРЖАНИЕ

Стр.

Введение 1

Политическое положение Германии после 1945 г: две Германии 2

Нюрнбергский процесс и его политическое значение 3

Политика 4-х «Д» 5

Социально-экономическое положение Германии после

Второй мировой войны. Экономические реформы – личность Людвига Эрхарда. 6

Аналитический раздел 9

Заключение. Уроки для России. 12

Список использованной литературы 14

Введение

Германия – одна из наиболее развитых стран современного мира. Мощная экономика, передовая наука, богатая культура – вот три наиболее характерные черты, отличающие это ведущее государство Европы. Менее чем за полвека произошла радикальная перестройка всей структуры массового сознания немцев. Еще в 1930-х годах в Германии господствовал патернализм, и имело место тотальное преобладание ценностей «мы» над ценностями «я». По выражению Ульриха Бека, народ жил по принципу «Ты – ничто, государство – всё!». Сегодня же Германия является оплотом европейского либерализма с его опорой на личность, включенную в добровольные ассоциации. Тогда же германское общество было самым милитаризованным, а ныне превратилось в одно из самых миролюбивых. С начала реформ Германии потребовалось около 12 лет, чтобы пройти путь от полной разрухи до лидерства в мировой экономике. Таким образом, целью данной работы является изучение и анализ политических, экономических и социальных реформ; а также целей, методов, способов и результатов трансформации общественного сознания.

Политическое положение Германии после 1945 г: две Германии

Вторая мировая война (1939-1945 гг.), с которой нацистское государство связывало достижение всеевропейского господства и устранение противостояния с СССР, окончилась для Германии полным военным и политическим поражением. После военной капитуляции (8 мая 1945 г.) прежнее германское государство и номинально, и практически прекратило свое существование. Власть в стране и все функции управления перешли к военной администрации оккупировавших Германию держав.

Принципы послевоенного устройства Германии были определены решениями Крымской и, главное,Потсдамскойконференциями государств-союзников (СССР, США и Великобритании). Согласно этим решениям, в Германии должно было быть полностью разрушено тоталитарное государство: запрещалась НСДАП и все связанные с нею организации, большинство карательных учреждений рейха (включая СА, СС и службы СД) были объявлены преступными, распускалась армия, отменялись расовые законы и акты политического значения. В стране должны были последовательно проводиться денацификация, демилитаризация и демократизация. Дальнейшее решение «германского вопроса», включая подготовку мирного договора, отдавалось в руки Совета министров иностранных дел государств-союзников.

5 июня 1945 г. государства-союзники обнародовали Декларацию о поражении Германии и об организации нового порядка управления. Страна подразделялась на 4 оккупационные зоны, которые отдавалась под администрацию Великобритании (наибольшая по территории зона), США, СССР и Франции; совместному управлению подлежала столица – Берлин.

Расхождения политических курсов партий восточной и западной зон, очевидно, вело к гражданскому противостоянию в стране. В условиях резкого расхождения военно-политических целей СССР и США в Европе, их позиций по поводу судьбы Германии (США предполагали политическое дробление страны на несколько самостоятельных земель, СССР – создание единого государства «народной демократии») такое противостояние вылилось бы в новую мировую войну. Поэтому ситуация предопределила государственный раздел Германии, и создание двух новых государств.

В феврале-марте и в апреле-июне 1948 г. на Лондонских конференциях 6 стран-союзников (США, Великобритания, Франция, Бельгия, Нидерланды, Люксембург) было принято политическое решение о создании особого Западногерманского государства.

1 июля 1948 г. военные губернаторы западных держав провозгласили условия образования Западногерманского государства. В мае 1949 г. завершился процесс обсуждения и одобрения разработанной западногерманской конституции. На очередной сессии Совета министров иностранных дел государств-победителей (май-июнь 1949 г.) раскол стал как бы официально признанным.

Официальное провозглашение образования восточного государства – Германской Демократической республики – состоялось 7 октября 1949 г. на сессии Немецкого народного совета, который объявил себя высшим органом государственной власти (Временной народной палатой) и в течение ближайшего года провел основные конституирующие новое государство мероприятия.

Политика 4-х «Д»

Детали послевоенного устройства Германии обсудила Потсдамская конференция «большой тройки» в июле-августе 1945 г. Правда, в замке Цецилиенхоф место скончавшегося в апреле Рузвельта занимал Гарри Трумэн, а уже в ходе конференции Черчилля сменил победивший на выборах лидер лейбористов Клемент Эттли. Участники конференции договорились о проведении в Германии согласованной политики четырех «Д» — демилитаризация, денацификация, демократизация, декартелизация при сохранении экономического единства в стране. Но поскольку победители получали репарации из своих зон, то с самого начала это единство стало разрушаться. Да и понятие «демократизация» носило различный смысл для западных стран и СССР, что привело впоследствии к совершенно разным интерпретациям Потсдамских соглашений в соответствии с интересами той или иной стороны.

Денацификация, охватившая всех взрослых немцев и немок, в каждой из зон имела свои особенности. Довольно бессистемная в целом денацификация оказала немцам медвежью услугу и скорее затруднила их врастание в демократию, ибо десятки тысяч людей считали, что были наказаны несправедливо.

Нечто подобное происходило при взимании репараций и демонтаже в их счет промышленных предприятий, что воспринималось отчаявшимся населением как ликвидация рабочих месте период тяжелой экономической ситуации.

К 1946 г. в Германии вновь оживилась политическая жизнь, активную роль в возрождении которой играли бывшие видные веймарские политики. В Ганновере под руководством пробывшего 10 лет в концлагерях Курта Шумахера (1895–1952) была воссоздана СДПГ (Социал-демократическая партия Германии), которая благодаря харизме и воле своего лидера быстро стала единой партией трех западных зон. На базе прежних либеральных партий возникла Свободная демократическая партия (СвДП) во главе с Теодором Хейсом (1884–1963), ставшим потом первым президентом ФРГ. Совершенно новой партией явился Христианско-демократический союз (ХДС), возникший на базе рейнско-вестфальской организации, возглавляемой Конрадом Аденауэром (1876–1967). Благодаря своим успехам в политической сфере, Конрад был избран президентом Государственного совета, совещательного органа из представителей провинции в Берлине. Канцлер Конрад Аденауэр был главой федерального правительства более 14 лет – с сентября 1949 г. по октябрь 1963 г., и олицетворяет собой целую эпоху в истории Западной Германии.

Аналитический раздел

В действительности Германия за очень короткое время очистилась от нацизма. В комплекс мероприятий по денацификации входили такие шаги, как ликвидация национал-социалистской партии, роспуск всех нацистских учреждений, предотвращение любой нацистской деятельности и пропаганды, судебное преследование лиц, виновных в военных преступлениях против мира и человечности, удаление нацистов со всех значительных постов, отмена фашистского законодательства, устранение нацистских доктрин из системы народного образования и прочее. Кроме того, союзники, в основном американцы, провели очень активную просветительскую работу. Так, немцев в принудительном порядке возили в концлагеря, чтобы они собственными глазами увидели преступления своих соотечественников.

Было бы неправдой сказать, что эти меры принесли немедленные плоды. К примеру, социологический опрос, проведенный в 1949 году перед первыми выборами в бундестаг, дал такие результаты: 70 процентов немцев заявили, что в годы третьего рейха они были антинацистами, и те же 70 процентов назвали Гитлера как самого крупного политика Германии.

Уже десять лет спустя на вопрос о возможном возврате национал-социализма Германия ответила: «Никогда».

Но можно смело говорить о том, что нацизм в Германии был полностью искоренен уже в начале 1950-х годов. Самым мощным "гвоздем" в крышку его гроба стали успехи в экономической и социальной сферах вместе со становлением эффективной демократической системы власти. Люди просто-напросто увидели, какой режим обеспечивает уважение человеческой личности и ее более-менее благополучное существование.

При этом общественное сознание не было замутнено никакими ни поисками внутренних и внешних врагов, ни "национальными", тем более националистическими, идеями. Несколько лет назад Герхард Шредер, тогда еще канцлер, испуганно отшатнулся от одного российского журналиста, который спросил немецкого гостя о "национальной идее" в Германии. "Мы это уже проходили" - примерно таким был ответ канцлера.

Российский журналист Сергей Бирюков в статье «Уроки немецкого» ставит актуальные вопросы о том, что является причиной жизненной силы немецкого народа, который уже не раз в своей истории, пережив войны, модернизационные катастрофы и тяжелейшие военно-политические и моральные поражения, неизменно восстанавливал заново общество, экономику и государство.

По мнению автора, речь в данном случае может идти о трех основных составляющих «немецкой жизненной силы»:

1) Культурная матрица, основой которой является немецкий язык, исполняющий роль стержня культуры и самосознания.

Именно «культурная матрица» позволила быстро восстановить Германию после катастрофического поражения и моральной аннигиляции во Второй мировой войне. Данная матрица показала свою жизнестойкость и способность воспроизводиться, вполне гармонично сосуществуя с официально принятой моделью «конституционного патриотизма» (благодаря чему немецкое общество является либеральным по форме, консервативным, т.е. здоровым, по содержанию). Она оказалась весьма устойчивой к вызовам глобализации и экспансии «мультикультурализма», особенно в сравнении с французской моделью «государства-нации», переживающей сегодня глубокий кризис вследствие экспансии инокультурных элементов («внутреннего пролетариата»), грозящей разрушить само «культурное ядро» французской нации.

В случае Германии «культурная матрица» выступает в роли «страховочного механизма», позволяющего инкорпорировать в немецкое общество инокультурные элементы благодаря усвоению ими немецкой идентичности через язык и культуру, которые целенаправленно поддерживаются государством. Достаточно вспомнить об официально принятой концепции Leitkultur, и подходе, согласно которому далеко не каждый родившийся в Германии может считаться немцем. Равно как и о принципиальном отказе Германии от введения института «двойного гражданства» (в отличие от США и Франции), что является поддерживающим аккультурацию механизмом.

2) Механизм корпоративной солидарности и самоорганизации снизу, начиная с низовых ячеек общества (с этим напрямую связан присущий немцам корпоративный тип солидарности). Благодаря этому немецкое общество не оказалось атомизированным после многочисленных «катастроф» и потрясений, достаточно быстро восстанавливая «социальный капитал» и экономический потенциал. На этот механизм вполне успешно накладываются механизмы правового и социального государства, приобретающие под его влиянием характерный немецкий облик и более чем устойчивый социальный фундамент.

3) Характерный механизм сотрудничества государства и общества, формирующий особую немецкую модель гражданского общества, тесно переплетающегося с государством, но не поглощаемого им (в соответствии с этой моделью, «государство заботится о гражданах — граждане поддерживают государственный порядок на микроуровне и сохраняют лояльность общегосударственному порядку»). Как можно предположить, именно эту немецкую модель имел в виду Александр Зиновьев, заявивший в одном из интервью о том, что «западному человеку не нужны царь и жандармы, поскольку они находятся у него в голове». Данный механизм успешно уживается с немецкой конституционно-правовой и политической моделью, придавая ей специфические черты и одновременно являясь залогом ее прочности и воспроизводимости на протяжении длительного пути исторического развития Германии.

Заключение. Уроки для России.

С сокрушением следует признать, что в то время как Германия успешно поднималась из руин Второй мировой войны и становилась лишь сильнее с учетом усвоенных ею уроков, Россия, пережив колоссальное перенапряжение сил в годы войны и послевоенного восстановления, создала собственный вариант потребительского общества, не отягощенного никакими реальными долгосрочными ценностями и ориентирами, постепенно превратившегося в аморфную и управляемую массу.

Немцы, будучи разделенными на два государства, продолжали руководствоваться определенными идеями и ценностями (западные — идеей объединения Германии и возвращения на мировую арену в качестве полноценной державы, восточные — реализацией «проекта ГДР» как модели немецкого социалистического государства, воплотившего в себе, в том числе, и прусскую политическую традицию). И те, и другие подтвердили при этом старую истину о том, что право судить свое отечество имеет только тот, кто за него боролся.

Лев Копелев назвал немецкий опыт преодоления тоталитарного прошлого "необычайно важным, необходимым для России" - "ради выздоровления общества, ради того, чтобы исцелить тяжелобольную страну". Но применим ли к условиям современной России опыт Федеративной Республики Германии, в которой на протяжении нескольких десятилетий шел драматически сложный процесс становления антитоталитарного консенсуса, извлечения уроков из трагической истории нацистской диктатуры? Будут ли у нас востребованы уроки немецкого постоталитарного периода, неразрывно связанные как с переходом ФРГ к демократическим нормам жизни, так и с противоречиями этого перехода. Сумеем ли мы извлечь уроки из собственного прошлого, найдем ли мы путь к национальному согласию, к стабильной и человечной демократии, отыщем ли мы дорогу к самим себе?

Речь идет об необходимых условиях социально-политического переустройства России, о гарантиях поступательного развития страны. Именно поэтому столь важно для нас непредзятое, неконъюнктурное изучение и освещение сложного и противоречивого германского опыта преодоления тоталитарного прошлого, извлечения уроков из истории нацистской диктатуры.

Антитоталитарное согласие, ставшее достоянием как политической элиты, так и рядовых граждан ФРГ, превратилось в существенный фактор современной истории Германии. Без утверждения в Федеративной Республике антитоталитарного согласия было бы невозможным примирение и сотрудничество немцев с их ближними и дальними соседями на Востоке и на Западе, была бы немыслимой идея европейского консенсуса, обретающая особую значимость на рубеже двух тысячелетий.

Не находимся ли мы все еще на том этапе, через который Германия прошла в конце 40-х и в первой половине 50-х гг.? Не доминирует ли в российском общественном сознании стремление изгнать из памяти ужасы и злодеяния сталинского тоталитарного режима? В стране, победившей фашизм, достигнутая ценой неисчислимых жертв победа над "третьим рейхом", к сожалению, не стала гарантией иммунитета к фашистской инфекции. В СССР истоки и последствия влияния тоталитарной идеологии на массы оставались вне пределов научного анализа.

Стали уже привычными дискуссии в прессе о роковом сходстве современной России и Германии кануна 1933 г. Государственная дума прошлого созыва трижды отклоняла законопроект "О запрещении пропаганды фашизма в Российской Федерации". По данным опросов общественного мнения, примерно четверть респондентов убеждена, что только жесткая диктатура способна вывести страну из кризиса, что России больше всего нужен лидер, который железной рукой навел бы порядок.

В ХХ веке тоталитарные режимы стали тупиковыми вариантами развития, они рухнули, по-разному, но - рухнули. Навсегда? Существуют ли реальные гарантии от реставрации тоталитарного режима в России? Могут ли подобные тирании возродиться вновь? Не знаю. Если в ХХI веке группе маньяков-властолюбцев удастся подчинить себе несколько стран (или континентов) посредством биологических и информационных технологий, то они смогут обойтись без массовых партий, без старомодных пропагандистских механизмов. Сохранит ли в этом случае свое значение "тоталитарный синдром" Карла Фридриха и Збигнева Бжезинского?

Мы переживаем мучительный период излечения от тоталитарной шизофрении, до формирования массового демократического сознания еще достаточно долго, и каждому из нас необходимо противостоять наследию сталинизма в наших генах и в нашем общественном устройстве, каждому из нас предстоит выдавливать из себя черты тоталитарного поведения и мышления, которые укоренились в нас в недавнем прошлом.

Список использованной литературы

· Борозняк А.И. Искупление: Нужен ли России германский опыт преодоления тоталитарного прошлого. М. “ПИК”, 1999.

· Эрхард Л. Благосостояние для всех. Пер. с нем. 1991. 336 с.

· Послевоенная история Германии: российско-немецкий опыт и перспективы: Материалы конференции российских и немецких историков (Москва, 28-30 октября 2005 г.) : Сборник статей. Под ред. Б.Бонвеча и А.Ю. Ватлина.

· Александр Борозняк, журнал «Неприкосновенный запас» 2005, №2-3(40-41), ТЕМА 2: РОССИЯ И ГЕРМАНИЯ: ПАМЯТЬ И ПРЕОДОЛЕНИЕ ПРОШЛОГО ФРГ: волны исторической памяти

· Сергей Бирюков, Агенство Политических Новостей, 2008-02-26, «Уроки немецкого»

Демократическое возрождение Германии после Второй мировой войны: политико-правовое, трансформация общественного сознания

СОДЕРЖАНИЕ

Стр.

Введение 1