Может ли человек, а тем более христианин, иметь два имени, которые он поочередно использует в различных случаях жизни?

В.П. Филимонов, русский писатель-агиограф,

Кто-то говорит, что имя, данное Богом, никто не может отнять. Абсолютно верно. Только в данном случае речь-то идет совсем о другом – о том, что сам человек добровольно принимает новое цифровое имя, иначе, имя в виде числа. Для чего? Для того, чтобы комфортно жить в обществе потребления, чтобы иметь возможность «покупать и продавать» (ср. Откр. 13, 16-17)! Так он становится подданным «электронного государства» и по собственной воле позволяет превратить себя в пронумерованный «биообъект». Вступает в число обезличенных «электронных граждан» и входит в античеловеческую систему «нового мирового порядка» антихриста, добровольно отдает себя в рабство грядущему «сыну погибели» (2 Фес. 2, 3).

Кто-то говорит, что в Таинстве Причащения он называет свое христианское имя, а не номер. Но получается, что в отношениях с Богом и людьми человек использует словесное имя, а в отношениях с маммоной – числовое! «Никто не может служить двум господам... не можете служить Богу и маммоне» (Мф. 6, 24), – так говорит Сам Спаситель! «Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую; не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской» (1Кор. 10, 21), – назидает нас святой апостол Павел.

Очень печально слышать, когда люди, не желающие видеть духовной опасности в принятии и использовании идентификационных номеров, пытаются всячески оправдать себя: «Да когда еще все это будет!? Не пугайте нас концом света! Мы ведь имеем имя, как и прежде, оно есть в документах, мы называем друг друга по имени, и в храме мы – “имярек”; никто не обращается к нам: “Уважаемый № такой-то!”» Так уж устроен человек: ему свойственно всегда оправдывать себя. Невольно вспоминаются здесь слова Господа: «Знаю твои дела; ты носишь имя, будто жив, но ты мертв» (Откр. 3, 1).

Сама природа имени заключается в том, что именем человека называют и на имя он отзывается. В формируемой ныне всемирной системе тотального контроля и жесткого управления каждым гражданином и обществом в целом человека называют именно по номеру и именно на номер он должен отзываться во всех случаях жизни, добровольно сообщая его системе. Таким образом, в глобальном информационном обществе идентификатор становится фактическим и главным именем «электронного гражданина», а правильнее, именем обезличенного «биообъекта» или «узла» глобальной Сети.

Обезличивание фактически лишает человека главного отличительного свойства – имени, и заменяет его комбинацией знаков, числом (цифровым или буквенно-цифровым кодом). Однако возможно это только при согласии самого человека на такую замену. Тогда в электронной среде идентификатор или личный код гражданина становится главным индивидуализирующим признаком человека, а его словесное имя, обозначавшее самое существо человека, переходит в разряд второстепенных сведений о нем, таких как дата рождения, место рождения, национальность, семейное положение, адрес места жительства, прописка, образование, место работы, рост, вес и других. Система опознает человека именно по его цифровому идентификатору, а не по фамилии, имени и отчеству, которые для нее ничего не значат.

Заменяя имя человека, идентификатор обезличивает человека как целостную личность, но при этом однозначно идентифицирует его как объект системы и позволяет сохранить для дальнейшей обработки всю полноту информации о нем, имевшуюся до обезличивания. Человек переходит в иное качественное состояние, изменяется его правовой статус.

При этом персональные данные, содержащие самые конфиденциальные подробности о состоянии здоровья и поведении каждого человека (как и планировал Бжезинский – авт.), начинают вести самостоятельную жизнь в виртуальном пространстве. У человека появляется электронная копия, которой может воспользоваться кто угодно. Информация отчуждается от человека, собирается и обрабатывается вне зависимости от его воли. Человек даже не будет догадываться о том, кто и как использует имеющиеся о нем сведения. Он уже не имеет никакого отношения к процессу так называемой обработки, то есть «любых действий с его персональными данными»! Оператор использует их по своему усмотрению вне зависимости от воли гражданина.

Как при монашеском постриге инок, принимая новое христианское имя, вступает в сообщество граждан не от мира сего, так человек, принимая и используя вместо имени человеческого идентификатор личности, вступает в новое «цифровое» сообщество обезличенных «электронных граждан».

«Электронный гражданин» сможет общаться с «электронным правительством» только через свое цифровое антиимя – идентификационный номер или личный код. Ради земного благополучия человек сознательно или бессознательно соглашается перейти в новое качество – превратить себя в пронумерованную вещь, приравнять себя к товару.

Идентификатор или личный код гражданина – это не внешний знак, в чем пытаются убедить верующих некоторые богословы, священнослужители и ставшие «богословами» чиновники, это даже не концлагерный номер, который имел временное и локальное значение. Лагерный номер присваивали человеку насильно и только на время заключения. Действовал этот номер только на территории того лагеря, где он был присвоен. После освобождения человек срывал лоскут с этим номером с арестантского бушлата, выбрасывал его и забывал о нем навсегда. У кого номер был нанесен в виде татуировки, он, действительно, оставался на теле как чисто внешний знак, нанесенный на тело насильственным путем против воли человека.

Такие факты имели место и в истории древнего христианства, когда богохульные начертания гонители насильно наносили на чело подвижникам, однако это не мешало последним не только спасаться, но и достигать высот христианского совершенства (преподобный Феодор Начертанный, Константинопольский исповедник и брат его Феофан исповедник, епископ Никейский, творец канонов).

Абсолютно иное, в первую очередь, духовное значение имеет факт, когда человек, обладая свободой выбора, по своей собственной воле принимает и использует идентификатор для получения материальных благ и так называемых услуг. Дает добровольное «согласие» на включение его в «новую идентификационную систему» для того, чтобы иметь возможность «покупать и продавать». Тем самым лишает себя богоданной свободы и отдает себя в рабство. Добровольно!!! В этом коренное отличие идентификатора от того знака, который можно назвать чисто внешним.

Итак, идентификатор – это не внешний знак, а новое числовое имя человека как «биообъекта» в информационном обществе, являющееся средством обезличивания и автоматической идентификации, позволяющее осуществлять тотальный контроль за человеком – отслеживать его перемещения и действия, ограничивать его богоданную свободу с целью превращения человека из субъекта общественных отношений в объект машинного управления.

Это уникальный, неизменяемый, пожизненный и посмертный атрибут, неотделимый от самого человеческого существа. Одновременно – это ключ доступа (ключевое поле) к его электронному файлу-досье в базе данных с точно таким же номером, где в режиме реального времени автоматически собирается, хранится и автоматически анализируется вся информация об этом человеке.

Электронное имя – СНИЛС – уже присваивают детям в РФ с момента рождения, раньше, чем ребенок получит святое имя в Таинстве Святого Крещения! На наших глазах исполняется пророчество святого апостола Иоанна Богослова: «всем – малым и великим, богатым и нищим...» (Откр.13,16).

В отношениях с властными и коммерческими структурами уникальный цифровой код заменяет имя, данное человеку во Святом Крещении в честь его небесного покровителя. Подобное действо есть не что иное, как духовный, мистический акт. Принимая и используя идентификатор, человек позволяет заменить свое имя комбинацией цифр, иначе говоря, принимает новое числовое имя, неразрывно связанное с самим человеческим существом.

Но что значит дать человеку новое имя? Вот что пишет святитель Иоанн Златоуст: «“Савл же, еще дыша угрозами и убийством на учеников Господа, пришел к первосвященнику...” (Деян. 9, 1). А в посланиях называется он Павлом: для чего же Святый Дух переменил ему имя? Как господин, купив раба, и желая показать ему свою власть над ним, переменяет ему имя, так и Святый Дух сделал тогда. Он взял Павла в плен, и этот недавно еще гонитель, поступил под власть Святаго Духа, Который поэтому переменил ему имя, чтобы он из этого узнал новую власть над собою».

Таким образом, принятие нового имени означает не только признание власти нового хозяина, но и переподчинение иному духу! А это может иметь для человека самые печальные последствия.

Жизнедеятельность человека становится абсолютно прозрачной. Это дает возможность манипулировать выбором людей и их сознанием. Вся собранная информация будет не только храниться, но автоматически анализироваться с целью принятия управляющих воздействий в отношении конкретного «биообъекта». В этом и заключается суть автоматической идентификации человека по его цифровому имени. Каждый шаг «электронного гражданина» будет проверяться, служить тестом на лояльность к системе, на согласие с распространенными в ней мировоззренческими и идеологическими установками. В «электронной цивилизации» практически невозможной станет борьба за сохранение традиционных духовно-нравственных ценностей! Противоречащие Закону Божию «правила системного поведения», ювенальные и гендерные технологии, в ней будут основой политического устройства.

Обезличивание – вопрос, касающийся замены христианского имени на цифровой или буквенно-цифровой код, прежде всего, имеет религиозное значение и непосредственно касается спасения души. Это ключевой момент в трансформации традиционного человеческого общества в глобальное «цифровое» общество, основа основ построения и функционирования античеловеческой глобальной Сети. Это будет антицерковь во всемирном масштабе. Участие православных христиан в этом процессе абсолютно недопустимо.

Тем не менее нередко можно услышать от священнослужителей: «Государство должно создавать такие системы, никакого мистического смысла в этом я не вижу и другим не советую видеть. А то, что не остановились на ИНН и продолжают новые системы создавать – это нерасторопность и несогласованность различных властных структур в организации идентификации населения. Мы, конечно, должны будем подчиниться и еще раз дадим себя пересчитать. Спокойно надо к этому относиться».