Слева направо: К.Гирка, Т.Шабелян, я и Т. Арутин.

«Развлекуха» на Днепре

Там же – я, Мартынюк, Арутин, Заболотный

Колхозный «десант» на Николаевщине.

Минута отдыха

Болячки – «стыдоба».

Прочтёт человек такой заголовок и тут же «раскусит» его: конечно, это у автора было что-то с половой сферой. С его мужским признаком. Подумает так и не угадает.

Меня терзали прыщи на лице. Так эту «пакость» называют в быту. По медицинской же терминологии (называю свои, «родные» вавочки)– это угри, фурункулёз. Не исключено и «нечто» (из этой же «оперы»!) более серьёзное - себоррея, экзема и возможно – язвочки. По крайней мере признаки каждой болезни из этого перечня находил у себя. Обошли меня стороной (вот это уж точно) свищи.

Всего хватало. За десятилетия прошёл через всякие болезнетворные наросты с разнообразными корнями и корневищами. Эта «сволота» издевалась над моим физическим «фасадом» и психологическим состоянием как только могла.

Что только не делал, чтобы от прыщей избавиться. Посколько эти гадкие «твари» перекрывали мне «кислород», сковывали мои инициативы, поведение в обществе, то я повёл с ними ожесточённую борьбу с момента их зарождения.

Появились они и усеяли моё лицо осенью 1952г., т.е. в начале учёбы в 10 –м классе. Если помните, это был период, когда Шурик безумно влюбился и параллельно начал «штурм» знаний с целью добыть в конце года медаль.

Тут же сразу (отнюдь не тянул резину!) бросился в больницу – там мне сделали переливание крови. Эффект нулевой. Первое разочарование в действенности врачебной помощи.

Меня успокаивали «знатоки»: это, мол, «хотимчики», а начнёшь вести нормальную половую жизнь, а тем более женишься – всё это само собой сгинет. Так что не дёргайся!

Давать совет – дело хорошее. Но ждать-то мне! И что – до греческих календ?

Всё же решил вновь испытать медицину. После сдачи приёмных экзаменов в институт ещё до начала учёбы в Политехническом я принял большой курс лечения в киевском «Институте врачебной косметики». Платный – и это-то в советское время! Последние мои гроши уплыли туда, в эту «чёрную дыру».

Результат? – Опять никакой!

Но как же так? Солидный, профессионально соориентированный на уничтожение подобных болезней косметический Центр и к тому же, что не маловажно, авторитетный среди населения – и такой брак в работе. Полное фиаско в оказании помощи мне.

Я не знал, что же делать далее.

А тем временем бугорки-мучители вновь полезли наружу, как те грибы в лесу. Возненавидел «их» за обезображивание моего «представительского» вида. И не выдержал – сорвался. С каким-то остервенением начал давить эту погань. Вновь и вновь. Сегодня, завтра, а далее … тоже.

Действую так и надеюсь … Жду перелома в развитии этого несносного процесса в мою пользу. Увы …

Ситуация стала ещё хуже. Мой фирменный «фасад» – «краса» (не от слова «красивый», нет – синоним его «красный», т.е. кровавый). Куда уж дальше!

Оказывается, бесчинству над собой нет предела.

От отчаяния прибегаю к немыслемому «инструментарию»: начинаю прижигать эти всё увеличивающиеся «безобразия» на лице обычной электрической лампочкой, включённой в сеть. Ну и ну! Представляете, до чего дошёл человек?

А результат? – Тот, который и не мог не быть: изуродовал себя до неузнаваемости. Красное, запухшее лицо с искажёнными пропорциями. Оно стало как один гигантский прыщ!

Прекращаю самоистязание, эти дикие эксперименты над собой. Временно смиряюсь со свалившейся напастью. Беру паузу на размышление.

Но бездействие вело к новой трагедии. Эти болевые «наросты», получив свободу жить и развиваться, стали поедать окружающие здоровые ткани. На месте их завершающегося «оргазма» стали оставаться «ямочки», как у людей, переболевших оспой, и рубцы. И кроме того, лицо приобретало разнообразный цветовой окрас.

Цвет в конце концов (через годы!) вернулся к обычному телесному. А «оспинки» и рубцы облюбовали для себя лицо на всю оставшуюся жизнь. Некое утешение, что с десятилетиями прожитой жизни объём лица, его анатомия естественно менялись и это улучшало вид его. Заметными остались по сей день лишь найбольшие следы из того «подарочного» набора изъязвлений.

Представьте себе всю совокупность вида этой, извините за выражение, «морды». «Пейзаж» ещё тот! Лик отвратителен. Отталкивающий. И подозрительный в своём публичном явлении. Что за болезнь у этого человека? И не заразна ли она?

Я стал ненавистен самому себе.

Перестал обращаться к зеркалу. А если в каких-то учреждениях, присутственных местах оказывался рядом с зеркалами, я тут же «прошмыгивал» мимо, боясь случайно увидеть себя. Эти средства самонаблюдения были изгнаны из моего образа жизни, подвергнуты остракизму. Практически навсегда.

Болезнь цепко привязалась ко мне. И это повлекло за собой губительные последствия для моего образа жизни. Стало формироваться поведение улитки, прячущейся в свой «домик». Но надо было учиться, становиться инженером. И мучительно исполнять обязанности члена Комитета комсомола института (да, это мешало, как я писал выше, моим «международным» делам, но это только часть проблемы; теперь понятна вся сумма причин, почему я был так недоволен попаданием в него и стремлением «вывалиться» оттуда как можно скорее?).

Да что тут говорить про серьёзные дела!

Возьмите самое элементарное – проехать из точки А в точку Б (в городе же). Ехать? - Нет! Я иду пешком. И пусть под такой «манёвр» потребуется час или два. Зато мне не так тягостно-терзающе. Психологически спокойнее. Потому что меня пассажиры троллейбуса, трамвая или автобуса лишены будут возможности лицезреть.

Ещё лучше идти в темноте, если конкретное дело позволяет его делать столь поздно. Хорошо в любую непогоду, когда пешеходы меньше обращают внимание на меня.

А сейчас я расскажу ещё об одном следствии такой стыдливо параличной жизни. Чтобы на людях моё лицо было менее заметно, я стал гнуться к долу. Так сказать, уменьшал свой рост. По природе мне было дано быть высоким (184 см.). Следовательно, моя голова с изуродованным лицом слишком заметна в любой толпе.

Это же не годиться. Укоротиться! И я пригибаюсь, хожу буквой «Г» (или «С»). Сокращаюсь на несколько сантиметров. Видеть моё лицо в такой согнутой позе, похожей на стариковскую, другим людям сложнее. А если еще одеть кепку с козырьком, надвинутым на брови, то мне почти комфортно перемещаться в пространстве или находиться в толпе.

А что же получилось в конечном итоге? Ведь такое насилие над своей конституцией в условиях ещё не завершившегося формирования моего телесного скелета вело к непоправимым изменениям конфигурации организма.

Какие были тогда мои годочки? – В институте отучился в свои 17- 22 года.

Как раз в это время окончательно складывается костная основа взрослого человека. По научным данным последние штрихи этого процесса природа наносит, примерно, к 22-23 годам. К этому возрасту внутренний каркас из костей, и прежде всего позвоночник, заканчивает свое развитие.

Так что я для себя получил в остатке на всю жизнь?

Правильно! Позу старца. Фигуру по букве «Г». Ну, почти такую.

Мои физические попытки в последующие десятилетия выпрямиться оказывались бесплодными. И это несмотря, порой, на энергичнейшие усилия в этом направлении.

Ситуация предсказуемая. Волевым усилием я мог себя на какое-то время почти полностью выпрямить. Но это - преодолевая сопротивление сей структуры. На дальнейшее поддержание тела в нужном ракурсе требовались нарастающие усилия. Организм сигнализировал о дискомфорте. И стоило только отвлечься от этой процедуры, переключить внимание на что-то другое, как вся костная конструкция мгновенно оказывалась на своём «любимом» месте (в позе «Г»).

Костный скелет «зацементировался». В означенной «стариковской» согнутости.

Поезд уже ушёл. Поздно я спохватился!

Каким же оказалось влиятельным это безобразие, что присосалось к моему лицу! Это же надо, чтобы «оно» посеяло в моих повседневных состояниях и деятельности такой разнообразный букет негативных проявлений и изменений.

- Так что же это была за жизнь такая?

- Идиотская!

Каждый день вынужден был преодолевать внутреннее сопротивление при выходе в люди. Ведь даже идя из общежития в институт (тут транспорт не требовался), надо было как-то игнорировать излишнее внимание прохожих, т.е. снующих «сплошняком» туда-сюда студентов.

Ежедневная каторга!

Жизнь тогда мне мёдом не казалась. Она была своеобразным рингом, где я боксировал сам с собой.

Так начиналось долговременное, растянувшееся на десятилетия, противоборство с этим злом. Первый раунд боя мной был, что называется, начисто проигран. Радикальные эксперименты дали крайне негативные результаты.

Второй раунд сражения связан с изменением тактики. Я убрал всякие сумасбродные, «решительные» меры в борьбе с прыщами. Фактически перешёл к длительной осаде вторгшихся в моё тело или рождённых в нём микроорганизмов. Чтобы измором изничтожить этого жестокого «врага», превратившего моё лицо в воспалённое поле битвы.

Что потребовал от меня этот переход от прямой атаки к позиционному удушению невыносимо пакостной напасти? Прежде всего, чистки мозгов от всего примитивно-экстравагантного. Бросился вникать в суть проблемы. Стал искать с помощью кое-какой профессионально соориентированной медицинской литературы внятные объяснения причины заболевания и полезные советы по её преодолению. К этому добавил, вытащив из памяти, консультации врачей из «Института врачебной косметики», что сопровождали курсовое лечение.

Постепенно становился яснее характер происходящих при этом обменных процессов, начиная с клеточного уровня и кончая борьбой моей иммунной системы против враждебной патологии.

И вслед за этим «ликбезом» начинаю медленно-медленно, но настойчиво улучшать свой пищеблок. Помогает этому какой-никакой, но приобретаемый житейский опыт, а также растущая стипендия. А кроме того более-менее регулярная, хотя и скромная, поддержка матери в виде посылок с продуктами, которую теперь я стремился использовать более рационально.

И совсем уж неожиданно получаю помощь с той стороны, откуда совершенно не ожидал, … от институтской столовой?!

Где-то во времена моего второго курса сменился директор этого аппетитного заведения. До него в этом огромном пищевом царстве праздновал бардак со всеми вытекающими последствиями для качества и стоимости блюд. Был какой-то бордель.

И вот пришёл новый «менеджер» (еврей, колобок по своей фигуре, динамит по своей ментальности) и встал во главе этой «чёрной дыры», бездонной прорвы. Появился энергичнейший реформатор и железный администратор. Человек неуёмнейшей страсти – ставить свое профессиональное дело на высший пьедестал в обществе, добиваться максимума в профессии.

За один-два года он изменяет столовую до неузнаваемости. Исчезают гигантские очереди. Качество блюд стало, как нам – студентам казалось, недосягаемым для других родственных заведений. Резко расширился ассортимент всей снеди. Стоимость же этой необыкновенной вкуснятины … упала.

Мы стали гордиться «нашей» столовой – ставшей для нас своеобразным символом КПИ.

«Революция» в этом объекте массовой трапезы была замечена на самом высоком властном уровне. И нашу злачную «святыню» награждают переходящим Красным знаменем ЦК Компартии, Совета Министров и ЦК Комсомола Украины как лучшую вузовскую столовую в республике.

Я к чему всё это говорю именно здесь? А потому, что всё такое заимело прямое отношение к моей борьбе с «лицевой» хворью. Стало неотъемлемой потребностью моей студенческой жизни ежедневно дважды питаться в «нашей» столовой - в обед и ужин. Ассортимент, привлекательность (видом, запахом, вкусом) и дешевизна – вот три кита, на которых взрасло моё пристрастие к сему « присутственному» месту.

К столовой меня естественно подталкивала существующая рефлексия к полноценной еде, стремление к качественному утолению потребностей данного природой «нутра». А такой «автоматизм» в деле «жратвы» был весьма кстати. Регулярность кормёжки добротной пищей формировала глубинную основу для нормализации состояния лица.

Конечно, в жизни процесс питания совершался отнюдь не столь идеально, как это здесь описываю. Мои действия в этом плане далеко не всегда были последовательными. А порой просто не реализуемые из-за навала на меня дел, каких-то отвлечений.

Что вы хотите - это же студенческая жизнь! В ней учёба как каркас, но подвижный, бывало немало неожиданных поворотов-разворотов. А в свою очередь при реализации личного времени - море всяких соблазнов, сплошь и рядом спонтанно возникающих. И, о горе, вдруг проблемы с финансами. Да мало ли что ежедневно набегало!

Однако, невзирая ни на какие навороты обстоятельств, столовая оставалась центром притяжения.

Итак, я основательно занялся совершенствованием своего пищеблока. Но борьбу с этой поганью этим не ограничил. Если вы помните, поступив в КПИ, сразу же обратился за помощью в «Институт врачебной косметики». По окончании же Политехнического я вновь использовал те же услуги этого медицинского специализированного Центра. Надо мной «колдовала» официальная медицина, применяя массу различных хорошо отработанных обширной практикой лечебных методик, действий, актов и т.п.

Ну, а между ними уложилось 5 лет. Чтобы в это время не было «скучно» моим болячкам, т.е. в промежутках между этими двумя высокочтимыми «сессиями», я проводил собственные курсы в лечебнице его Величества – Солнца. Ежегодно. И безмерно. Природный лекарь поработал надо мной здорово (!): я нещадно жёг себя лучами небесного светоча до « не могу». И за его пределами.

Если подсчитать всю совокупность моих «мероприятий», то за пять лет я со своими «вавочками» позанимался на 8 (восьми!) курсах: два – в Институте косметики и шесть – на пляжах страны.

Особенно преуспел в год окончания института. Сразу же после получения диплома провёл врачебно-косметический курс, а затем добавочно к нему ещё целый месяц «жарился» на столичном пляже. Покинув Киев, на три недели заглянул к маме в Белоруссию. Там продолжил солнечные церемонии. На реке Сож, притоке Днепра, на его песочных берегах получал новые порции зажарки. Оздоровительных лучей из космоса было более чем достаточно. Стоял августовский зной, с палящим солнцем.

Тем летом загорел как никогда в своей жизни. Стал, что тот негр - черный как смоль. И почувствовал себя на «седьмом» небе. Психологически. Впервые за последние годы.

Вот так, в каких-то идиотских «трудах» по преодолению «гадёнышей» я закончил студенческую эпопею. Всяких неудобств, проблем, включая и денежные, хватало. Но не они определяли тогдашнюю повседневность: я делал результат! Мне он нужен был дозарезу. Для этого и шёл через все тернии.

Эффект был налицо, то бишь, на лице! Как это было здорово! Новоиспеченный инженер испытал тогда огромное внутреннее удовлетворение, что сделал всё возможное для появления в «своём» Красноярске молодым человеком с обликом, вполне «публичным».

Уж очень хотелось Плескачу влиться в новый коллектив без этих мучительных проблем.

И для закрепления результата я тут же нанёс ещё один удар по моему внутреннему врагу. Товарищ Шурка в первые же дни по прибытию на завод (в начале сентября) двинул в поликлинику и сделал там переливание крови.

Оздоровительные курсы, процедуры, солнечные «обжарки» - сколько же их провёл «бедняжка» Александр Иванович! Как говорила одна моя знакомая – «уписяться» можно.

Интенсивнейший процесс лечебной терапии! Да, что только не сделаешь ради своего внешнего вида, публичного «фасада»!

Психологически меня во всех этих многочисленных усилиях поддерживала наблюдаемая динамика перемен. Хотя и медленно, противоречиво, но всё же от этапа к этапу суммирующий результат обнадёживал. Набирал силу процесс нормализации облика лица.

За годы студенческой жизни было пройдено несколько уровней состояния болезни. Самую тяжёлую форму этого недуга я пережил на первом курсе. Через много-много лет мне как-то «посчастливилось» увидеть себя того времени как-бы со стороны. Случайно на улице столкнулся с человеком-бедолагой, с подобной глубиной заболевания. И был потрясён ужасом от видения. Не дай бог такую физиономию иметь кому-бы то ни было.

На втором и третьем годах института эта мразь несколько поослабила свою парализующую хватку.

А в последние 2 года учёбы ситуация определённо изменилась к лучшему. Назвал бы эту стадию нездоровья болезнью средней тяжести. Я уже понемногу приходил в себя, разнообразнее суетился в поведении. Но всё же … этот оживляж был ограниченных масштабов, без тех ещё «тектонических» сдвигов в состоянии лица, которые радикально обеспечивали бы свободу поступков.

А с чем столкнулся после чудовищной серии лечебных процедур на закате своей учебки и сразу по приезду в Красноярск - уже в первые месяцы заводской жизни? С новым, качественно иным, более щадящим уровнем заболевания. Я заимел уже лёгкую форму прыщеобразования. Всё – относительно. Это – в сравнении с тем, что было.

«Здоровело» лицо - оживал и я. Улучшалось настроение. Повышался тонус жизни. «Железные» оковы стыдливости, стеснительности, психологического дискомфорта, внутреннего самоунижения понемножку слабели. Я возвращался к своей внутренней сути во всей её совокупности. Непроизвольно обнажался, становился свободнее во взаимодействии с обществом. Раскованнее во внешних проявлениях своего «Я».

Я внешне стал ничем не отличаться от других парней. С лицом без какой-либо «чрезвычайки». С подобным, как у меня в этот период, состоянием лиц у многих ребят из молодёжи мы сталкиваемся на улицах, в общественных местах весьма часто. В большинстве случаев у них это «угри обыкновенные или юношеские». Иногда – что-то посерьёзнее, типа небольшого «посева» фурункул.

Но это обычная жизнь обычных людей. Да, человек испытывает некий дискомфорт. Но обходится без всякой самоизоляции.

Так с самого начала красноярской жизни я стал самим собой. В этом вся суть перемен! Благодаря им я «шагнул» в новое качество жизни. Открылись шлюзы для проявления самого себя, своих наследственных и наработанных в прошедшие годы физических, физиологических и иных данных.

Моя повседневность радикально изменилась.

Думаю, хорошо понять произошедшее со мной помогут … лошади.

… ?!

Сейчас-сейчас всё разъясню. Моя юность, напомню, прошла в сельской местности, где эти животные были основой хозяйственной деятельности практически любого крестьянина. Попозже мне приходилось по делам бывать на различных конезаводах. Кстати, созданных ещё по указу императрицы Екатерины II.

Словом, я имею кое-какое представление о нравах самых разных лошадей: от рядовых, занятых в сельском хозяйстве, и до выращиваемых в специализированных хозяйствах тяжеловесов и спортивных. Видел их и в трудах, и на выпасах, и на ипподромах при конезаводах. Знакома разница в поведении конского молодняка и поголовья более солидного возраста.

К чему это я клоню? Хочу обратить ваше внимание на те эпизоды поведения этих удивительных животных, что сильно поразили меня самого.

Особенно это касается 2-3–летних красавцев. Вот наблюдаешь за ним в его персональном стойле в крестьянском хлеву или большой заводской конюшне. Видишь его метания по ограниченному пространству в 4-х стенах. Избыточная энергия так и хлещет из него. Не даёт спокойно стоять. Рвётся он наружу. Да не моги! Ограда надёжна. «Застенок».

Но приходит срок и его выводят – кого-куда. Это может быть двор или луг. Либо ипподром при заводе, где тренируют их, готовят к большим скачкам. Выращивают будущих чемпионов.

И начинается праздник и для самого молодого жеребца или кобылки, и для любопытствующих людей. Скованная ранее энергия, освобождённая на этом свободном пространстве, проявляется в бешеном ритме всевозможнейших движений. Это некий неповторимый «коктейль», аллюр «танцующего» тела. Проявление творчества внутренней энергетики, бьющей через край.

Невозможно остаться равнодушным к разворачивающемуся перед тобой действу. Стоишь весь зачарованный этой красотой природного явления.

Движения этого молодца мгновенно меняют свой характер. Здесь и стремительные «кренделя» почти на небольшом пятачке. И яростный рывок вперёд, галопом. И тут же остановка и взбрыкивание вверх задними ногами. И, что называется, не переводя дыхания, с места в карьер. Летит, что пуля!

А вот уже вихрем несётся обратно. Скорость-то! Бег сумасшедший! Кажется, вот-вот он сейчас оторвётся от земли и унесётся в небо как ракета.

Зрелище! Несравнимое ни с чем.

Наблюдая, забываешь про себя. Перед тобой чудо, сотворённое природой! И ты весь в нём. Испытываешь восторг, волнение околдованной души, переполнение всего своего нутра радостью жизни, бытия.

Это надо видеть!

Вот что значит свобода! Одни возможности проявить себя в клетке конюшни и совсем другие – на воле. Разница! Как говорится, небо и земля.

Любое сравнение хромает. Но некое сопоставление моей жизни с данным примером правомочно.

Благодаря вышеозначенным оздоровительным мерам я вырвался из улиточной клетушки на жизненный простор. Произошёл прорыв к моему естеству. С первых месяцев моя жизнь в новом, теперь уже заводском коллективе стала совершенно иной. Я не просто влился в него этаким новичком. Нет! Стремительно стал во многом его мотором, проявляя невиданную прежде подвижность, лидерские качества. Бешеный ритм творческого биения, штурм различных высот (в прямом и переносном смыслах) подогревался невероятно окрепшей здесь природной амбициозностью.

Я зафонтанировал инициативностью. Широта дел, которым стал отдаваться с невиданной для себя страстью, стала захлёстывать меня. Тем более, что высокие успехи, весьма престижные, публично значимые здесь не заставили себя ждать.

Словом, в Красноярске в моей жизни произошёл поистине тектонический перелом. Но это уже иная, будущая жизнь. О ней – в следующей книге.

Итак, в этот период произошли крутые перемены и в физиологическом состоянии лица, и в образе жизни Шурки Плескача.

По сему поводу … ура!

Но … позвольте, позвольте - болезнь же не была изничтожена. А что это значило? А то, что «замереть», прекратить с ней бороться не получалось. Временами я делал попытки забыть об этом наваждении, проклятье моём. И что? Эта микросволота вновь начинала оживать.

В наших взаимоотношениях установились своеобразные качели: то одна сторона перетянет, то – другая. Пришлось воевать далее. И этой борьбе не было видно конца.

Удастся ли мне когда-нибудь победить эту гнусную тварь?

В Красноярске работаю 4 года. Всё время продолжаю сражаться с противными и болезненными новообразованиями на своём лице. И давлю эти сгустки микроорганизмов, но лишь «созревшие». Тем самым предотвращаю поедание моей лицевой биоматерии и образование новых ямочек-оспинок и рубцов (опыт что-то да значит!). И мажусь какими-то спиртовыми растворами, мазями .

И хотя такие «примитивные» действия прорыва далее не дают, но как минимум обеспечивают определённую стабильность. Сползания назад, к худшему не происходит.

Но вот пришло время, и я оставляю навсегда полюбившуюся Сибирь. С 1962г. я живу уже в Луганске - одном из областных центров шахтёрского Донбасса.

Работаю в НИИ. И 5 лет подряд «насилую» один из крупных медицинских центров. С какой-то отчаянностью прохожу у них лечебные курсы, подобные ранее полученным в Киеве в «Институте врачебной косметики». Регулярно, каждой новой осенью принимаю очередную порцию немалого числа врачебных процедур. Конечно, платно и недёшево.

Иду туда с надеждами. Уношу их к следующему курсу.

Подумать только - на это очередное «чистилище» ушла целая пятилетка жизни! Крутых перемен (ликвидации болезни!) не произошло.

В конце концов махнул рукой на эти курсы - сколько можно?

Очередная череда разочарований.

Но ситуация далее, после всей этой многолетней «курсовки» проведенных лечебных мероприятий, не давала мне возможностей сложить лапки и «сдаться» на милость проклятого «неприятеля».

Новый этап в этом изнурительном противоборстве наступил, когда я стал работать в обкоме партии. Высшая в области властная структура имела высококачественное медицинское обслуживание. В поликлинике №2 и загородном стационаре персонал формировался из значимых, хорошо зарекомендовавших себя до того´ специалистов. Врачи работали здесь профессионально, ответственно. Тепло вспоминаю многих из них.

Конечно же, я сразу, как стал работать в обкоме, установил контакт с врачом-накожником. Мы занялись научными экспериментами в сугубо прикладном плане. Не на лабораторных мышах, а непосредственно на мне. Начался растянувшийся на целый ряд лет (ну и «непоседа» - мне же уже пошли годы аж 5-го десятка!) отбор различных микстур с апробированием на моём лице.

Время шло, а эффект всё как всегда. Казалось, мы занимаемся безнадёжным в своей основе делом. Природу, как она проявляет себя во мне, не победить.

И вдруг, в ходе одного из наших экспериментов, был зафиксирован нужный результат. Вот это да! Сначала и не очень-то поверилось в этот прорыв. Однако последующие месяцы подтвердили убойную силу нашего «найдёныша».

Всё-таки бывают чудеса! Я был, наконец-то, вознаграждён! Изматывающие поиски эффективного «снадобья» увенчались успехом.

Мы нашли то, что искали !!!

Подумать только – почти 35 лет (!!!) непрекращающейся борьбы с этим злом и вот – Победа!

За все эти десятилетия каких только растворов и мазей для наружного применения я не использовал. Да мы только с накожником в обкомовской поликлинике добрый десяток их перепробовали.

Но всегда и всюду, если предлагались какие-то «примочки», готовились они по сложным рецептам. Либо брались готовые мази, тоже «накрученные» по составу. Все эти средства - научно проработанные и используемые (в основном – успешно) в медицинской практике. При их использовании требовалось нешуточное терпение и педантизм - рекомендовалось проводить длительные курсы лечения. Считалось, что устойчивый оздоровительный эффект проявится через многие недели-месяцы регулярных процедур.

Я шёл на всё это. Терпел бесконечную лекарственную «тянучку». А удовлетворительных результатов почему-то не получалось.

И всё-таки …

Ну не зря же говориться: - «Упорство и труд всё перетрут!».

Успех обеспечила, как оказалось, элементарно-примитивная микстура! Вы сейчас сами в этом убедитесь. Вот её рецепт: левомитицин - 5,0 и спирт 96% - 50,0.С добавлением слова – «Наружное». И всё!

И в чём же сила этого лечебного средства?

А вот в чём: стоит только ощутить намечающееся развитие какого-то прыща (ещё подспудно, в скрытой для наружного наблюдения форме), как я со своей «убойной силой» тут как тут. В этот же день, перед сном мажу (в смысле – промокаю ваткой) болезненное место этим зельем (процедура длиться одну-две минуты!!!). Затем завтра перед сном делаю опять тоже.

В большинстве случаев этого достаточно, чтобы наметившееся воспаление, получив для себя смертельный удар, элементарно исчезло, так и не вылупившись наружу.

Иногда требуется повтор-экзекуция в третий вечер. Крайне редко приходиться проделывать такую процедуру в четвёртый раз. Это получается, когда я, обнаружив подкожный, болезненно твердеющий комочек, оперативно не срабатываю своим лекарством. По тем или иным причинам, так сказать, «тяну резину». А тем самым даю возможность разрастаться воспалению.

Итак, уничтожаю хорошо известного мне накожного врага в самой основе, на корню. Извечному противнику не даю возможности как-то развернуться.

Месяцами, до полугода и более, живу припеваючи: «И жизнь хороша, и жить хорошо!».

Потом сталкиваюсь с очередной попыткой этих микробно-болезненных тварей прорваться на моё лицо. Крушу их тем же способом. И столь же эффективно.

При том, особо подчеркну – при минимуме-миниморуме «трудов». Так сказать, вся процедура – в одно касание.

Любо-дорого чувствовать себя нормальным человеком. В комфорте вот уже 30 последних лет!

Требуются лишь небольшие оргтрепыхания. Иду к соответствующим врачам и обновляю свой спасительный рецепт. С ним – в аптеку, где готовят раствор по указанному выше примитивному содержанию. И так действую, примерно, раз в один- два года.

Иногда попадал на «творческих» косметологов, кто пытался навязать мне более сложные рецепты, убеждая меня в их эффективности.

Особо запомнился один из них. Прежде всего своей непробиваемой категоричностью, неким, простите за выражение, твёрдолобием. Мои пояснения, обширные, обстоятельные, обо всей долгой истории поиска нужного снадобья не вразумили сего «творца». И только негативный результат использования его рецепта заставил этого врача уже повторно выписать нужное мне направление в аптеку. При этом «уступка» сопровождалась раздражением в связи с моими причудами.

Да, такое бывало. Но это только свидетельство в самом деле примитива найденного в длительном поиске лекарства. Думаю, именно это и есть причина спонтанной реакции упомянутого врача на такую «несерьёзность» требуемой мной рекомендации (рецепта) для изготовления сего зелья. Такая просьба им расценивалась, вероятно, как своеобразная дискредитация его профессионального уровня, низведения высокого мастерства врача чуть ли не до практики знахарства. Ну вроде того.

Завершая этот мучительный разговор по неприятной для меня теме «прыщезаболевания», хочу сказать следующее. Я убеждён, что нет универсальных лекарств. Что хорошо для одного человека, отнюдь не обязательно эффективно для другого. И даже может быть совершенно противопоказано иному больному.

Организмы индивидуальны, да ещё и причины болезней более чем многообразны. Непохожи условия быта и работы, внешней среды обитания людей. Да в конце концов различны уровень здоровья и физические возможности каждого человека. Нюансирована и физиология. Вот почему требуется искать свой путь к излечению заболевания в каждом конкретном случае.

Это полностью относится к найденному в моём случае лекарству. Для меня чрезвычайно эффективному. Но я не знаю, будет ли оно таким для других людей.

И ещё. Кое-кто из читателей, возможно, скептически оценит конечный результат моего оздоровления. Не согласится с моими охами и ахами, восторгом по случаю найденного лекарства.

Ведь организм всё равно как рождал эту напасть, так и продолжает этим заниматься далее (уже на 8-м десятке лет?!). Что же тут изменилось? Ах, да. В этот «творческий» процесс вмешивается лекарство. Оно мешает наружно утверждаться болезнетворным прыщам.

Но ведь и только! Найденное средство - лишь некий фактор, частично корректирующий этот процесс прыщетворения. И не так уж и удобно оно в использовании. Ибо постоянно востребовано. Оно должно быть всегда «в руках», начеку.

Болезнь не уничтожена, а лишь держится лекарством в узде.

Что скажу на эту реплику? - Да согласен я.

Но хочу при этом добавить кое-что к этим рассуждениям. Как человек, десятилетиями «повязанный» этой проблемой. И в таком качестве, отяжелённый длительным опытом её преодоления, хочу, чтобы мы несколько шире и глубже взглянули на развивающееся противоборство и его результативность.

Замечу, что в моём случае не сработали факторы, которые, как ожидалось, должны были стать палочкой-выручалочкой в ликвидации этого заболевания. И в этом корень зла, гвоздь проблемы, её удивительная живучесть.

Что я имею ввиду? Попробуем детальнее во всём многолетнем, порой очень драматичном, процессе разобраться.

Помните, как меня успокаивали доброхоты на заре этой хворобы? Стоит, мол, только заиметь нормальную половую жизнь - и всё об