Существует три вида упражнений с нагайкой.

О СПАСЕ.

У одного связь со СПАСОМ с рождения заложена, другому может быть передана через оружие (предметы), третьему во сне, четвёртому в пространстве – у всех по-разному.

Но ей, как зерну, чтобы прорасти, нужна благодатная почва, дождь, воздух, солнце и ветер. В экстремальной ситуации у одного включение происходит как вспышка, другому нужно оземь стукнуться (ОЖИГА, пляс, удар), третьему нырнуть в пространство, четвёртому войти через СЛОВО (молитву, песню), пятому испугаться – у всех по-разному.

А кто-то может просто быть носителем, чтобы передать дальше, в своё время. В традиции алтайских красноверов есть ПОИМЯНОВЕНИЕ. Поле, окружающее человека, является его РОДОВЫМ АНГЕЛОМ. В родительские дни и перед новым годом человек поимённо благодарит своих ОТЦА и МАТЬ, их родителей, ЩУРОВ и ПРАЩУРОВ, хорошо если известно до седьмого колена (порядок здесь не указываю).Получается принцип МАТРЁШКИ – мы являемся самой маленькой.

Одна из рассказанных историй. …У одного казака погиб отец и брат, ему передали отцову шашку. В Первую мировую войну преследуя противника он с товарищем попал в окружение. Прорубаясь к своим он увидел справа от себя отца, слева брата, которые прорубались вместе с ним. Прорвавшись к своим, оказалось, что его видели одного. Также икона старообрядческая СПАС В СИЛАХ несёт в себе изображение СИЛ и СТОРОЖЕЙ вокруг человека.

ЧелоВек-обозначает-Защита в АУРЕ, в БиоМембране, обладающий Восхождением к более Высшим созданиям-"Концентраторам ВсеЛенных, то есть БОГАМ". Будучи частичкой Бога, человек владеет всеми теми же силами, которые есть у ВсеВышнего, просто в меньшей мере - на Людском уровне.

Свобода- это Солнечная Воля БОГОМ данная.

Проявление состояния СПАСА бывает трёх видов и везде идёт работа с пространством:

АЗ – человек движется как-бы в застывшем пространстве

БУКИ – пространство движется вокруг человека, управляемое им

ВЕДИ – присутствует и АЗ и БУКА.

АЗБУКА ТРИЕДИНСТВО (здесь буквы имеют ещё числовое значение).

Случай с поимкой пули не вымысел, а живой факт семилетней давности, когда один их нынешних «характерников» демонстрировал это в тире МВД. Меня очень позабавило, когда представил, как это сделают хваленые «восточники» или дутые американские киносупермены.

Владеющий Казачьим Спасом владеет Пространством и Временем, способен поймать рукой пулю и уходить от пуль - реальный. Спасом владели многие Георгиевские кавалеры: Чапаев, Думенко, Шкуро, дед Кадочникова (полный бант) Георгия и многие другие. В надежде, что для многих оно окажется полезным. Разумеется, в первую очередь, я рассчитываю на своих собратьев – казаков, желающих внести свой вклад в сохранение и развитие казачьего рукопашного боя, как важнейшей части нашей национальной культуры. Но не только.

Владение рукопашным боем – не лишний навык для любого человека. А именно казачий рукопашный бой, в силу уже описанных особенностей, более всего подходит как средство обеспечения физической безопасности среднестатистического гражданина.

Казачий рукопашный бой создавался именно для войны и войнами. В чём мне довелось убедиться лично. Когда пришлось на ходу, во многом с нуля, готовить группу полковой разведки. На которой было всё: от добывания «языков» и диверсий в глубоком тылу противника, до охоты на снайперов и авангардной роли в штурмовых действиях.

При жесточайшем дефиците оружия и боеприпасов у обеих сторон (для первых «послесоветских» войн – обычная картина) рукопашные для нас были делом не ежедневным (слава Богу!), но достаточно частым. К исходу второго месяца боевых действий мы даже злоупотребляли своим рукопашным превосходством. Это при том, что большинство моих солдат поначалу вообще никаких рукопашных навыков не имели, а у тех, кто хоть какие-то имел, они были совершенно недостаточны для беспощадной резни с решительным противником. Вот когда я оценил казачью методику обучения – за неполных два месяца, будучи единственным инструктором, не имея возможности освободиться от текущей боевой работы и освободить от неё обучаемых, обучить до уверенного превосходства над противником 12 человек…

Я сам себе поначалу не верил. Ведь рукопашное умение было не единственным и, если уж честно, не главным, чему нужно было научиться моим солдатам. И рукопашным тренировкам уделялась не самая большая часть учебного времени. Основные сложности освоения казачьего рукопашного боя, судя по моему инструкторскому опыту, связаны с психологией и, в гораздо меньшей, но тоже заметной степени, с тактикой.

В "Воспоминаниях Кавказского пластуна"Константина Сергеевича Попова мы находим следующее искреннее, простое и вместе с тем глубокое описание переживаний молодого офицера, попавшего первый раз в бой.

"Нет людей, которые не боялись бы смерти; а, если тебе кто скажет, что не боится, плюнь тому в глаза; он лжет. И я точно так же не меньше других боюсь смерти. Но есть люди, кои имеют достаточно силы воли этого не показать, тогда как другие не могут удержаться и бегут пред страхом смерти. Я имею силу воли не показывать, что я боюсь; но зато внутренняя борьба страшная, и она ежеминутно отражается на сердце."

Это чувство особенно сказывается в первом бою. Походная колонна со всеми мерами охранения, с дозорами, заставами, головным отрядом прошла сторожевые заставы, миновала высланные вперед разъезды, получила последние известия о противнике. И словно какая-то незримая завеса легла между нами и теми далями, которые по прежнему сияют впереди в солнечном блеске. Что там, за этими холмами, покрытыми колосящимися нивами, что там, за дальним лесом?

Там раны, может быть, — смерть...

Там подвиг победы... Там позор поражения.

Веселые разговоры, обмен впечатлениями смолкают. Уже не называют врага: "герман", или "австрияк", но говорят: — "он". Про себя говорят: "мы". И зрение стало особое: — одни предметы видишь ярко, запоминаешь, другие точно скользят мимо зрения. Передние дозоры идут все тише и тише... Вот остановились...

А завеса все висит и висит незримо между "нами" и "им", пока не прорвет ее пушечный выстрел, пока не застучат винтовки, пока не свистнут неожиданно пули, заставляя припасть к земле с единою мыслью укрыться, врасти в эту землю.

..Чуть забрезжил рассвет, как раздалась команда ротного командира, князя Геловани: "Вперед". Команда прозвучала, как эхо, и сразу все зашевелилось.

Казаки пластуны, снимая папахи, крестились и инстинктивно осматривали винтовкии кинжалы. Впереди всех шел князь Геловани. Его высокая и мощная фигура сильно импонировала роте. Мы, младшие офицеры, заняли свои места впереди своих взводов...

Привыкнув слепо повиноваться, мы двинулись вперед красивой длинной лентой, выравниваясь на ходу, как на параде. Местность впереди была ровной и серой, по полю были разбросаны кучи камней, правильно сложенные в пирамиды; вдали темнели контуры леса. Вот все, что бросилось в первый момент в глаза...

Оглянувшись назад, я увидел поручика Грузинского полка Зайцева, который со своими пулеметчиками тащил пулеметы и катил катушки за 10-й ротой. Тишина была мертвая. Немцы не стреляли. Так прошли мы более 200 шагов.

Вдруг где-то впереди защелкали винтовки - часто, часто. К ним присоединилось редкое та-та-та немецких пулеметов. Пехота нас заметила, но пули пока нас не тревожат, очевидно, плохо взят прицел. Но еще 50 шагов... и пули завизжали роем.

Стало жутко, но мы идем… Вдруг знакомый уже гнетущий свист: вью-па, — прорезал воздух, и над нами появилось белое облачко первой шрапнели. За это время мы успели пройти от исходного положения шагов пятьсот. По нашей цепи немцы открыли беглый огонь, и над ротой стало рваться одновременно по 8-ми снарядов.

Рота не выдержала, без приказания залегла и открыла огонь по невидимому противнику. Ясно было, что такой огонь бесцелен, и я попытался дать направление и прицел. Но из моей затеи ничего не вышло, так как я сам не слышал своего голоса. Пришлось обойти первое отделение пластунов и возбудить внимание каждого пинком ноги. Заниматься этим делом страшно не хотелось, ибо никогда в жизни я не испытывал такого желания лечь на землю, как в этот момент, ибо пули свистели и рыли землю и уже лилась кровь. Но нужно было подать пример, и я, насколько мог, это делал.

Я опустился на колено и в Цейссовский бинокль старался рассмотреть расположение немцев. С большим трудом мне удалось определить линию их окопов, ибо в утреннем тумане все сливалось. Подав знак ближайшему отделению следовать за мной, я побежал вперед. Пробежав шагов пятьдесят, я лег. Около меня опустилось всего несколько человек из тех, кто был ко мне поближе. Прождав момент, я почувствовал, что не всякие примеры бывают заразительны, ибо никто не собирался подниматься. Пришлось бежать назад и поднимать молодых пластунов вновь.

После отчаянных усилий мне удалось продвинуть свой взвод шагов на сто. Оставалось еще четыреста, но для меня уже было ясно, что порыв наш убит и сегодня его не воскресить. Огонь ни на минуту не ослабевал.

Влево, туда, где залегли 10, 11 роты, неслись десятки тяжелых снарядов, взметая тучи земли, мы же обстреливались обыкновенными гранатами. Гранаты со страшным визгом ложились около нашей цепи и оглушительно рвались, не нанося нам серьезного вреда. Потери в роте уже были, так как по цепи передавали:

— "Ваше благородие...-услышал Лопатин.

Вах-ра-ме-ева... чижало... ранило в живот... Прикажите... вынести..."

Вправо какой-то казак примостился за кучей камней и усердно в кого-то выцеливает, вдруг винтовка выпадает у него из рук, он вскакивает и бежит назад, но по дороге падает и остается лежать неподвижно...

...Так пролежали мы до 4-х часов вечера. Начинала все больше и больше давать знать о себе сырость. Вдруг где-то справа усиленно стали бить пулеметы. Я оглянулся назад и только тогда заметил, что далеко сзади идут наши отступающие цепи. По цепи же кричат: "Ваше благородие, приказано отходить".

Немцы, увидя, что у нас опять задвигались, усилили свой огонь по отходящим. А мне казалось, что они вот-вот бросятся преследовать и первое, на кого напорются, это на меня с десятком людей. Медлить было опасно, и я приказал по одному отходить, дабы не привлечь сильного сосредоточенного огня. Мы волнами отстреливаясь с колена стали отходить назад, прикрывая пехоту…

Но и из этого ничего не вышло. Первые два-три человека исполнили мое приказание буквально, остальные не выдержали, сорвались все сразу и побежали назад. Последним поднялся я и тоже попытался бежать. Но только я сделал шаг, как упал, ибо не рассчитал, что отсидел себе ноги. Немцы открыли по нам беглый огонь, пулеметы пронзительно затарахтели.

Вдруг он увидел что-то неладное. Те, что ближе перед ним, идут, но дальше, в самой голове, легли и не подымаются. Вот все легло. Может быть, встанут...

Нет, — лежат окаянные!..

— Опять 3-ий полк подвел! — вскрикнул Лопатин, ни к кому не обращаясь.

Но адъютант ответил:

— Никак нет, Николай Егорыч, наши это.

Лопатин и сам знал это лучше адъютанта. А когда услыхал, махнул рукой ординарцу:

— Беги, и скажи командиру батальона, чтобы вставали, а то отсюда огонь открою в спины!

Ординарец побежал, а шагов через сотню свалился. Бог его знает, может, нарочно, может, убит.

Николай Егорыч почувствовал, что лицо у него горит стыдом и гневом. Бросил назад повелительно:

— 1-му Пластунскому батальону в атаку! — и не видел, как адъютант кинулся передавать. Вообще он не видел ничего, кроме лежащих цепей, и шел к ним вперед быстрыми большими шагами. И ничего не слышал теперь, ни пуль, ни ветра своих и чужих снарядов.

Вот он среди лежащих и склеившихся вместе линий 2-го батальона.

—Штабс-капитан Емельянов, — голос его был резкий, сухой, непохожий на всегдашний.

— Третья встать!

Ударил кого-то по загривку ножнами шашки. Люди приподымались нерешительно. Близкие, в двухстах шагах огороды казались недосягаемыми. Там, у немцев, отдельные серые фигуры уже направлялись назад.

Сзади зарокотало ура первого батальона. И Лопатин так же, как все, почувствовал, что теперь возьмут. Его, точно молодого, охватил восторг, и раскатисто, во весь голос, он крикнул:

— Помните Государево имя!

Рядом с ним и обгоняя его, бежали с громки ура люди разных рот.

Лопатин с трудом поспевал за верткими казаками и так же, как все, перескочил канаву, которой был окопан огород.

Впереди были видны убегающие немцы. Другие стреляли из-за строений. Наши на ходу вскидывали винтовки и били, не останавливаясь.

Ур-раа! Ур-Аааа!

Неслось из цепи пластунов, их папахи мелькали наподобе кочек впереди меня.

Ударил чей-то, свой или чужой снаряд и ослепил на минуту... Затем Лопатин увидел себя уже в улице деревни, у выхода на площадь к костелу. Всюду было полно стрелков с красными остервенелыми лицами. Из дворов выволакивали отдельных германских солдат. Из одного дома стреляли, и туда, выбивая прикладами дверь, ломились стрелки.

Николай Егорыч еще раз, но теперь радостно, крикнул ура и почувствовал, как его что-то ударило. В глазах потемнело, и он как-то странно упал на бок. К нему бросились помочь, но несмотря на боль где-то внутри, он поднялся сам и выговорил тихо, с усилием:

— Кажется, меня ранило...

И снова упал. Глаза закрылись. Двое стрелков перенесли его под крылечко хаты. Крови почти не было, только на нижней части живота, с правой стороны немного сочилось. Ординарец, ефрейтор Умановский, еврейчик, про которого сам Лопатин говорил, что хоть жидок, а из первых солдат в полку, не своим голосом стал звать фельдшера, разрывая дрожащими руками свой индивидуальный пакет.

Подбежал фельдшер. Поддерживая за плечи, начали накладывать перевязку, сняв амуницию и расстегнув штаны. Лопатин не стонал и не жаловался. Только спросил:

— Выходное отверстие есть?

Умановский дернул за рукав фельдшера, но тот уже ответил смущенным голосом:

— Никак нет, ваше высокоблагородие.

— Значит, умру... — тихо проговорил Лопатин. Он издал глухой стон, один-единственный. Полежал и снова заговорил:

— Переверните меня на живот, говорят, так лучше.

Его положили, как он просил.

— Вынести бы... — совещались пластуны с фельдшером. Лопатин услышал…

Собрав все силы, я поднялся вновь облокотясь на локоть и улыбался своим геройским пластунам.

Конечно, лучшим критерием является личное посещение фронта, личный риск и личные лишения, всегда поднимающие дух войск, да и дух самого начальника. Но, если это возможно для начальника дивизии, то для высших начальников это сопряжено с оставлением командного поста и всей сложной системы управления, что не только не полезно, но часто вредно и потому невозможно.

Под огнем немецкой артиллерии мы в тот день, прошли в атаке еще версты две и, наконец, остановились, чтобы перевести дух. Трудно описать подавленность моего душевного состояния в этот момент. Немцы мне показались непобедимыми, война затянувшейся до бесконечности, позор наш несмываемым, и я был в отчаянии..." ( К. Попов. Воспоминания 1914 - 1920 г. Стр. 22-25.)

Я знаком с людьми, которые сохранили эту удивительную боевую традицию до наших дней. По воспоминаниям очевидцев, Чапаев не раз плясал Барыню на бруствере окопа в Империалистическую войну под тремя немецкими пулеметами и уходил от струй (холодеет затылок). В середине восьмидесятых годов видел кинохронику, как Шкуро захватил Киев и ехал впереди войска на коне. Вдруг из подворотни выскочил "революционер" с маузером, вскинул его, намереваясь стрелять. Шкуро молниеносно выхватил шашку, взмахи ее почти не было видны, вложил в ножны и поехал. На кадрах у стрелявшего отвалилась рука, потом голова, потом тело раздвоилось и он упал. Шкуро даже не оглянулся.

Из рассказов стариков-казаков о том, как владеющие "казачьей наукой" держали удары пуль из винтовок и карабинов, на теле оставался только синяк, гимнастерка с дыркой, а казак живой. Так называемые "бескровные одежды", гимнастерки хранили в сундуках, как ордена. Эта игра называлась "Играть в зайца".

Трое казаков выезжали в степь и говорили:

- Ну, кто нынче будет зайцем? - Ну, я - отзывался один из них.

- Разоблачайся..

Он спешивался, снимал портупею, оставался в гиммнастерке и отбегал от друзей метров на тридцать-сорок. Входил в состояние Стос, а двое выпускали по его корпусу по полной обойме. Он в это время бегал, делал все возможное, чтобы друзья промазали. Казак на сто метров попадал из карабина в пятак.

После того, как они выпускали по "зайцу" по пять пуль, подъезжали к нему, спешивались и все трое тщательно считали дырки на гимнастерке. Если до десяти не хватало хоть одной, "Заяц" укорно говорил: - О, братцы, стреляете вы плохо... И даже за один промах, двое стрелков десять дней поили "Зайцу" коня, варили кулеш...

А гимнастерка укладывалась дома в особый сундук, когда собирались характерники, владеющие Спасом к хозяину, он поочередно доставал из сундука прошитые пулями гимнастерки и гутарил: - Вот в этой я был Зайцем в таком-то годе, в этой с теми-то стрелками.

Еще одна игра в бескровные одежды называлась "Капусту рубить", все те же двое поначалу гладили шашками "Капусту", а когда тот входил в состояние, рубили...

Гимнастерка распадалась на полосы, но на теле оставались только красные полосы, как от кнута. В конце рубки, они сдергивали бескровные одежды с него и почему-то выливали на Капусту ведро воды, а гимнастерку укладывали в другой сундук. Есть сведения, что у одного человека хранятся два сундука дедовских гимнастерок... без единой капли крови.

Самое интересное, что это не бред, не легенда... а явь! Владеющий Временем казак... хлопок и... пропадает из виду. Сам он попадает как в кисель... но это уже тайна Рода.

Казачьей наукой владели пластуны, они пробирались перед атакой австрийской конницы на их исходные рубежи и маскировались так в траве, что ряды конницы выстраивались для атаки, не замечая казаков. Тогда они вскакивали, держа на спине бриткую шашку острием вверх и бежали под пузами лошадей под рядами, а сзади рушились эти ряды, атака срывалась, а пластуны опять исчезали в траве.

Товарищи хохлы пытаются сейчас присвоить себе Спас, но он появился еще со времен князя Святослава, да и ранее наша цивилизация владела этим боем. Есть исторические сведения, что 50 воинов Святослава окружила 10 тысячное войско врагов и потребовали сдаться, наведя на воинов луки.

Они ответилаи, что сами себя порубят. Разделись до пояса сели на коней и стали скакать по кругу, в ритуальной рубке. Потом мгновенно разбились на пятерки и веером врубились во врагов, оставляя просеки... Выскочив из круг, развернули коней и рубили просеки к центру... Десятитысячное войско в панике бежало. Летописец константировал, что русов не брали ни мечи ни стрелы, тела их были... бескровны.

Фото- Прохождение пули через слои пространства. Пространство (раньше называли эфиром) имеет в себе стихии огня, воды, воздуха, земли, также свою плотность, которая от состояния человека меняется.

Казачий Спас условно можно разделить на четыре уровня. Первый уровень является подготовительным к вхождению в Спас. Соответственно, его можно условно разделить на три подуровня: подготовка организма к работе в Спасе, освоение новых (для современного человека) возможностей восприятия движений и пространства, освоение новых (опять же для современного человека) способов движения.

Правильностью выбора действий у казака является не только его подготовка, не только его жизненный опыт, но хорошо развитое интуитивное чувство, которое также с раннего детства развивается в нём специальными упражнениями. Смысл, которых состоит в том, что, попадая в ситуации крайне сложные, но воспитанный в молитвенном обращении к БОГУ, он находит самое правильное решение. Достижения этих качественных свойств казака вырабатывается, не какими то специально сконструированными тренажёрами, а обыкновенными предметами из самого уклада жизни казака. Это, ранее упомянутая коновязь, верёвка, шерстяные клубки, палка, камень, рогатка, куколка, нож, нагайка, шашка, пика, да свой конь.

Насколько глубоко в века уходит «Казачий спас»?

- Однажды к ученику нашего ведущего санскритолога Гусевой пришли спасовцы. Один из них увидел на столе листы, исписанные санскритом. Он как закричит на Гусеву, доктора наук: «Откуда у вас это?» Она опешила и отвечает: «Так это санскрит». Спасовец продолжил: «Какой санскрит? Это наша «Казачья наука!» Его готовили с семи лет и обучали всем предметам на санскрите. Он начал читать в присутствии ученых и свободно все перевел. То есть традиции «Казачьего спаса» уходят очень глубоко и далеко.

Я считаю, что до крещения в Киеве у нас была очень сильная ведическая традиция. В книге «Княжий остров» я описываю, что в Сергеевой лавре, где сейчас находится маковка, был центр Белых богов. Это была очень светлая религия, никаких там человеческих жертвоприношений не было.

Многим людям расставаться с древней верой было тяжело. Но почему приняли на Руси Правоверие?

Потому что оно один к одному пересекалось с древней верой. Все новые храмы были построены на старых капищах. Но самое страшное произошло во время раскола. Я уверен, что это была идеологическая диверсия, когда начали гонения на Правоверие. Соловецкий монастырь царские войска не могли взять 8 лет. Об этом ведь молчат! А причина была только одна – уничтожить нашу древнюю религию и взять библиотеку, которую, кстати, до сих пор не нашли. При Петре Первом древние книги собирались и уничтожались. Надо было обрезать религию, память рода. Кстати, нынешнее Православие вобрало могучую силу древних родов, молитв. И многие владели ими.

Старик-наставник, занимаясь с казачатами, подбирает для них подводящие упражнения по каждому такому предмету и роду занятий. Объяснения стариком-наставником ведутся с одновременным понятием разных уровней одного и того же действия. Со всеми перечисленными предметами связаны определённые упражнения, отличающиеся как подходом к их исполнению, так и нашими казачьими понятиями. Объяснить их действие простым описанием очень затруднительно, так как они несут в себе не однозначный смысл их выполнения.

В частности в одном упражнении спрятаны и физическое развитие, и пространственная ориентация, и интуитивно-полевое воздействие, и инерционно- скоростные качества развития казака. Основная цель занятий это не разучивание упражнений, а подготовка, обучение самого тела к выработке определённых свойств. У нас нет ни приёмов как таковых, ни весовых категорий. Вышел биться – побеждай!

Если сравнить казака и обычного человека, то здесь прослеживается аналогия сравнения булатного клинка с обычным однослойным калёным клинком. При работе на высоких скоростях и при встрече с более мощной преградой обычный клинок как правило не выдерживает и если не сразу, то через недолгое время ломается. Булатный же клинок как раз и расчитан на высокие скорость и мощного противника (либо нескольких противников), и срок его жизни расчитан на многие поколения его обладателей, да в добавок к этому он со временем не меняет своих качеств, а скорее наоборот. Но, изготовление булатного клинка – процесс сложный и кропотливый, занимает много времени и требует приложения многих сил.

Так же и с казаком. Казак это не одноразовый боец. Это профессионал. Его подготовка (взращивание) – длительный процесс расчитанный на многие следующие покаления казаков. И получиться в итоге должен не солдат (военный раб или наёмник), а воин, для которого чувство Правды и Справедливости, чувство Рода и Чести важнее приказа, не имеющего отношения к казачеству, начальника (в основе своей такого же наёмника или военного раба). Казачество – это не «солдатчина», это культура более высокая по Духу.

Актуальность данной программы заключается в том, что издревле казаки считались самыми высоко подготовленными воинами. Эта подготовка заключалась не только одних воинских традиций, но также в воспитании и развитии с малых лет физических, физиологических, духовных свойств человека, которые передавались в его роде генетически. Проживание отдельными поселениями позволяло все выработанныесвойства казака - человека, данные им от БОГА и помогающие им выживать в трудных условиях мирной и боевой жизни не потерять, а передать братьям своим.

Мудростью, опытом и терпением стариков воспитывались молодые казаки. Все сегодняшние суворовские и кадетские училища, все ранее существовавшие кадетские и юнкерские училища царской России, это прототипы старинного воспитания и формирования казаков как войско царя. Отличием от сегодняшнего дня является то, что воспитание казака начиналось не с12 лет как сегодня, а с 7-8 лет, когда самое время и формировать силовую конструкцию будущего казака и максимально возможно развить скоростные качества воина. Дружинников князей русских воспитывали с 15-16 лет. Поэтому и не было никакого сравнения их с казаками.

Свой выбор я сделал благодаря своему прадеду Новикову Иван Ивановичу и деду Самусь Кирилл Марковичу – родовом казакам. Я очень благодарен ему за то, что он дал мне эти знания, которые помогают жить. Наши важнейшие Сокровенные Тайны и Сокровища сокрыты Мудрыми Предками в Богооткровенном Русском Языке, в Народной Традиции в целом, в Волшебных Сказках в особенности, а также в нас самих – в наших Духовных Сердцевинах, в заданной свыше Родом норме и психогенотипе в целом. Вникнем в сокрытые исконные смыслы слов:

Со-кровенное – единокровное и сокрытое;

Со-кровище (а) – общая скрытая (тайная) кровь;

Кровь – кров (дом) и покров, скрывающий что-то;

Тайна – таящееся (скрывающееся) и тающее (ускользающее) иное – иноматериальное в нас и в мире;

Таять – ускользать или испаряться в иное «агрегатное» состояние, например, в тонко-материальное пространственно-временное измерение в нас и в мире;

Серд-це – середина целого.

Серд-це – Сердцало – Зерцало (Мудрости)

Духовная Сердцевина – это и есть Таинственное Иное в нас самих, хранящее наши Сокровенные Сокровища.

Бог-Род и Праведа до сих пор говорят с нами через Сердцевины по-русски, используя, конечно, исконные смыслы слов и понятий. Большинство современных «русскоговорящих уже их не знают и не осознают всю степень важности этого для их жизни и качества дальнейшего посмертия.
Таким образом, мы потенциально обладаем некими общими (единокровными для рода людского в целом) Со-кровищами и Тайнами, сокрытыми в наших Духовных Сердцевинах в Ином – Духовном измерении нас самих, а также в Русском Языке и Духовном Наследии Предков в целом. Практика тайноведения Ягры способствует раскрытию Тайн и обретению Сокровищ. Какие конкретно Тайны и Сокровища?

Духовная Сердцевина издревле известна в разных Духовных и Народных Традициях под разными названиями. Например, «Царство Божие внутри нас» или «Тридевятое Царство – Тридесятое Государство» в Русских Волшебных Сказках.

Духовная Сердцевина – это тонкоматериальный центр нашего многомерного организма, пребывающий в ином – Духовном пространственно-временном измерении. В Сердцевине или Царстве в вечном настоящем – подлинном времени Бытия царят наши архетипические Духовные Родители – Высшее Я – Аз и энергоинформационная Матрица – Матка Правда. Таким образом, у каждого из нас действительно есть своя Правда, если иметь ввиду Матку. Также Есть Радетели, Побуды и Наставники – Аз, Матка Правда и Благой Род в целом.

Аз – разумно-волевой духовный стержень «матрёшки» тонких и плотного тел.
Матка-Правда хранит в себе сгусток разнообразной информации и сил, необходимых для полноценной реализации заданного свыше пути духовно-эволюционного развития в процессе жизнедеятельности в мире сем и даже в посмертии. Иными словами, в Духовной Сердцевине хранится важнейшее для нас Ведение, содержащее достоверные ответы на «вечные и проклятые» вопросы и всё необходимое для правильной реализации ответов, а, следовательно, и своего истинного и заданного свыше предназначения в мире сем.

Аз и Матка-Правда породили все многомерное существо, сформировали и согласовали его Внутренним Ладом и контролируют его посредством Ладного Спаса. Как правило, своевольное и неразумное эго утрачивает связь с Азом, Матрицей, Родом и попадает в разлад.
Внутренний Лад – проявление в нашем организме универсального Вселенского системообразующего принципа самоорганизации – Лада.

На сегодняшний день многие качества казачьей науки по воспитания молодёжи потеряны. Даже такое слово как коновязь многими казаками сегодня не понимается. Хотя весь смысл этого слова в нёмже и заложен. А коновязь являлась одним из главных спортивных снарядов для малых казачат. На нём мы и к коню привыкали и деревянными шашками лопухи, и чернобыльник рубали и первые гимнастические упражнения выполняли.

Приведённые ниже упражнения являются (за небольшим исключением) историческими, бытовавшими в казачьих родах и семьях. Названа эта группа упражнения «разминкой» применительно к современной действительности.

Потому что, раньше тренировались не так как сейчас. Физическое развитие проходило в играх, состязаниях и труде. Ну нет сейчас возможности, особенно у городского жителя, натаскать сто вёдер воды, а потом «пулей сбегать» на другой край станицы отнести гостинцы дальним родственникам. Сейчас и время-то на это трудно выкроить. Потому приходиться приспосабливаться к сегодняшней действительности, но с соблюдением основных идей старого казачества.

И.А.Самусь

Приступая к изучению техники свода Семи Хранителей Жизни стоит вначале немного поговорить об общих вопросах касающихся боя,схватки вообще и отношения к этому традиции самуранов. По самуранскому Джи кХай главным критерием истины является реальный бой. Бой является наивысшим приложением духовных и физических сил. И именно боеспособность - залог содержательности ваших занятий любым боевым искусством. Практикуя ключи нужно научиться претворять эту реальность в своей психике и в движении.

В отличии от систем самообороны, где организация действий адепта построена на разучивании отдельных приемов и попытке их вставить в примитивно-условные рамки противоборства, с азов освоения технических ключей нужно усвоить твердо - система самуранского Джи кХай предназначена для реального боя в реальных условиях. Ключи - это элемент движения, а не прием, вставляемый в заранее оговоренную и отрепетированную схему условного единоборства. Практикуя технику ключей необходимо не разучивать ключ как прием, а понять принцип действия, его суть, согласовать его с движением всего тела и отрабатывая его в различных ситуациях, при различных видах атаки, постараться проникнуть в суть действия, понять возможность создания вокруг вас паутины силовых траекто- рий, возможность различных движений, почувствовать само движение, научиться не выкладываться максимально на выполнении элемента боевого движения, а, напротив, научиться прилагать минимум движения при максимальном эффекте. Это станет возможным лишь при правельном понимании возможности усиления технического действия движением тела. В противном случае вы добъетесь лишь пустой формы, в которой нет ничего кроме внешней пластики тела и голого атлетизма.

"Во всех вещах мира дольнего есть что-то еще помимо красоты их внешней. Все вокруг полно кХай все, все, все! Камни, растения, запахи и краски, огонь, вода, воздух, Земля и Небо. Норовиста кХай, как конь необъезженный, ленива, как дремлющая кошка, опасна, как змея потревоженная". "Мир, рожденный Родом, живой, разумный и добрый. Мир устроен Сварогом по простым, но великим Поконам. И Поконы сии удобны и приемлемы людям. Мир всегда готов поделится кХай, если человек желает распахнуться навстречу Силе великой, если захочет и сможет эту Живую Силу призвать и принять".

"Источников кХай несметное множество. Это Сила Богов наших живительная, словно вечно бьющий родник. Это Небо с Солнцем ласковым, Месяцем ясным и Звездами частыми. Это Мать - Сыра Земля с ее ароматами и пением птиц, с красотой и великолепием природными. Это и сами люди, добрые и злые, дружелюбные и недоброжелательные. Это и труд всякий, если умеешь с радостью трудиться и черпать Живую Силу из неисчерпаемых глубин своих"."Жизнь тела человеческого сложна, сложна и жизнь души. Коль захочешь проникнуть в суть Поконов Сварги, познать самого себя и других исцелять научится, то готовься к трудам великим. Не на словах пустых, а на деле стремись к Пониманию Мира". Каждая техника имеет свой образ, характер и энергопотенциал. Что бы вдохнуть жизнь в мертвую схему ключей, необходимо раствориться в этом образе, используя составляющие соответствующую технику ключи. Вообще внутренняя содержательная сторона образа Хранителя данной техники составляет главную суть не только в методиках и технической базе ключей, но и в тактике поединка. Эта отличительная сторона - как бы олицетворять себя с Хранителем техники, впуская его энергии и его дух в себя - один из важнейших принципов психологического тренинга симурана.

И как и во всем в жизни, в этом имеются два наиболее важных на мой взгляд аспекта. Первое - это очень удачная методика достижения боевого трансового состояния, очень необходимого бойцу в условиях реального боя, особенно со значительно превосходящими его силами противника. Второе - эта же методика в дальнейшем позволяет сдерживать бойца - на неправое дело бог не дает силу, он отказывается помогать. Для понимания этого момента обучения опять же верну вас к уже неоднократно высказанной выше мысли. Без понимания славянского язычества, без понимания менталитета того времени, менталитета присущего создателям или хранителям какого-либо учения, системы рожденной в то время, рассмотрение любого вопроса является бессмысленной, пустопорожней болтовней. Практика симуранского Джи кХай - это как и любое боевое искусство и танец, и боевая гимнастика, развивающая двигательные функции и умение комбинаторности движений боевой направленности и ритуальное постижение духовно - практической сущности Бытия, основанное на определенной культуре движения, вытекающей из общей культуры и менталитета ведичес- кого учения славянского язычества.

Без понимания этой взаимосвязи и основы, ваши занятия симуранским ратоборством, как и вообще любой системой Джи кХай, превращаются лишь в игру. Точно также впрочем, как и практика любых других школ и систем боевых искусств любой части мира, будь то каратэ-до и дзю-дзюцу японцев, различные стили ушу китайцев, боевые искусства вьетов или корейцев... Только в сочетании с пониманием и принятием менталитета, отношения к жизни вообще и вытекающих из этого культурой движения, образом жизни и поведением можно говорить не о разучивании приемов, а о мастерстве идущего по воинскому или иному духотворческому Пути. Начиная освоение базовых ключей техник Свода Семи Хранителей лучше также руководствоваться определенными традиционными правилами изучения техник и их практики. Освоение базовых ключей по традиции идет точно также, как и изучение комплексов "Здравы" - последовательно, отводя на каждую из техник около месяца. Возможно и больший срок по желанию самого занимающегося.

Школы психосоматического тренинга и искусства боя, основанные на методиках Джи кХай и практиковавшиеся среди ведунов-симуранов, после гибели славянских языческих храмов Арконы, Ретры, Ратмирдора, бывших по сути своей не столько храмами, сколько своеобразными академиями боевых искусств, ведийских знаний и целительства, и наступивших затем веков гонений на славянскую ведийскую культуру, сохранились лишь в рамках семейных и родовых кланов симуранов-волкодлаков, бережно передаваемые из поколения в поколение. Со временем доступ в кланы для посторонних был прекращен и они превратились <