Современные формы демократии (неодемократии)

Полиархия

Когда-то австрийский философ К. Поппер (1902—1994), размышляя над альтернативой: диктатура или демократия, заметил, что «мы основываем наш выбор не на добродетелях демократии, которые могут быть сомнительны, а единственно на пороках диктатуры, которые несомненны... Этого достаточно, чтобы сделать выбор в пользу демократии»... Действительно, термин «демократия» оказывается размытым в силу различных причин. Он стал включать не только формы политического правления (народовластие), но и идеологические, мировоззренческие, моральные предпосылки человеческого существования. То, что когда-то считалось главным в определении демократии — участие рядового гражданина в политической жизнь — теперь становится второстепенным, поскольку на первый план вышла проблема социальной стабильности. Это позволило американским политологам Т. Дай и X. Цайглер выявить парадокс демократии: «Демократия — это власть народа, но ответственность за выживание демократии лежит на плечах элиты. Это — ирония демократии: элиты должны править мудро, чтобы «правление народа» выжило. Если бы выживание американской политической системы зависело от активности, информированности и просвещенности граждан, демократия в Америке давно исчезла бы, ибо массы в Америке апатичны и дезинформированы в политическом отношении и удивительно

мало привержены демократическим ценностям... Но, к счастью для этих ценностей и для американской демократии, американские массы не ведут, они следуют за элитами...» Таким образом, демократия как идеал и демократия как набор институтов и процедур принятия решений не совпадают. Наиболее последовательно эту идею проводит американский политолог Р. Даль. Во втором — институциональном — смысле инфраструктуру современных демократий он обозначает термином «полиархия». Он рассматривает полиархию «как специфический вид режима для управления современным государством — режима с характеристиками, которые определенно отличают его от всех других режимов, существовавших до XIX в., а также от большинства современных режимов, установившихся в нациях-государствах». Полиархия как политический порядок предполагает наличие «относительно высокой терпимости к оппозиции — к тем, кто противостоит действиям правительства, и относительно широких возможностей участвовать во влиянии на поведение правительства и даже в смещении мирным путем различных официальных лиц».

Функционально полиархия как политический режим опирается на семь институтов, которые обеспечивают его эффективность. К ним относятся:

1) выборность должностных лиц; контроль за решениями правительства конституционно закреплен за избираемыми от народа представителями;

2) свободные и честные выборы, исключающие всякое насилие и принуждение;

3) всеобщее голосование, предполагающее право на участие в выборах всего населения и право претендовать на выборную должность в правительстве;

4) относительно высокая зависимость правительства от избирателей и результатов выборов;

5) свобода слова, обеспечивающая возможность свободно выражать свое мнение, включая критику правительства, режима, общества, господствующей идеологии;

6) существование альтернативных и часто конкурирующих между собой источников информации и убеждений, выведенных из-под правительственного контроля;

7) высокая степень свободы в создании относительно автономных и самых разнообразных независимых организаций, включая оппозиционные партии, группы интересов.

Мировой опыт демократизации чрезвычайно актуален для современной модернизации России. По крайней мере он позволяет выявить особенности политического развития российского общества, соотнести их с мировыми тенденциями.

Сообщественная демократия

Нормативная концепция демократии является продуктом преимущественно гомогенной западной культуры и была связана с ценностями индивидуальной свободы, политическим участием, патриотизмом, политическим плюрализмом и толерантностью. Основополагающим принципом демократии является принцип большинства, составляющий суть доктрины народного суверенитета. В соответствии с ней народ провозглашается источником верховной государственной власти. Кроме того, демократия предполагает право меньшинства на оппозицию, разделение властей и гарантии прав личности и т.д. Традиционно демократии связывались с обществами, где минимизированы социальные различия. В связи с этим Аристотель замечал, что «государство стремится, насколько это возможно, быть обществом, состоящим из одинаковых и равных».

Голландский политолог Аренд Лейпхарт заново переосмысливает концепт демократии в контексте перспектив ее утверждения вне западной культуры, а также возможности ее развития в обществах гетерогенных в социальном и культурном отношениях. А. Лейпхарт пытается доказать, что стабильные демократические режимы возможны и в многосоставных обществах, разделенных на сегменты (как в Австрии, Бельгии, Голландии, Швейцарии) по религиозному, языковому, идеологическому, социальному, этническому, культурному признакам. Разделенность в этих обществах уравновешивается установками на взаимодействие.

Сообщественную демократию как новый тип демократического правления А. Лейпхарт определяет с помощью четырех компонентов:

1) осуществление власти большой коалицией политических лидеров (либо в форме кабинета в парламентской системе, либо комитета с совещательными функциями в президентской системе);

2) взаимное вето или правило «совпадающего большинства» как гарантия интересов меньшинства;

3) пропорциональность как главный принцип политического представительства, распределение постов в государственном аппарате и средств государственного бюджета;

4) высокая степень автономности каждого сегмента в управлении своими внутренними делами.

Принцип большой коалиции, когда лидеры всех значительных сегментов многосоставного общества сотрудничают в управлении страной, противоречит традиционным представлениям о системе демократии, где есть большинство и меньшинство. Простейшим видом сообщественного механизма является кабинет большой коалиции, как, например, Федеральный Совет в Швейцарии — правительство страны, состоящее из семи человек. Важнейшую черту

гражданского общества, усиливая многосоставность и без того неоднородного общества.

Особой формой автономии сегментов является федерализм, выступающий в качестве способа обеспечения государственного единства при признании автономии регионов и их соучастии в принятии решений.

Существенным недостатком данной модели демократии является утрата гибкости и темпов при принятии политических решений, что значительно затрудняет достижение политической стабильности. Во-первых, в границах большой коалиции принятие решений осуществляется медленно: все-таки легче добиться согласия в коалиции с небольшим числом участников, нежели в большой коалиции. Во-вторых, принцип взаимного вето обладает негативным последствием, связанным с тем, что решение вообще не будет принято. В-третьих, правило пропорционального представительства при назначении на государственную службу игнорирует личные качества соискателя, основывается на его сегментарной принадлежности, что снижает эффективность управленческой системы. В-четвертых, автономия сегментов значительно удорожает сообщественную систему управления, поскольку предполагает создание для каждого сегмента своих управленческих структур.

И все-таки приходится признать, что сообщественная демократия медлительна и неповоротлива в принятии краткосрочных решений, но эффективна в реализации стратегических задач, которые требуют консенсуса всех политических сил.

Делегативная демократия

Новый тип демократии — делегативная, описан аргентинским политологом Гильермо О'Доннеллом на основе обобщения опыта политического развития новых демократий в Аргентине, Бразилии, Перу, Эквадоре, Боливии, на Филиппинах, в Корее и посткоммунистических странах. Ее принципиальное отличие состоит в том, что она не относится к представительным демократиям и не стремится быть таковой. Процесс принятия политических решений, формирование воли большинства населения с помощью справедливых выборов, равный доступ к власти не институционализированы, отсутствуют устойчивые формы взаимодействия субъектов политики в соответствии с правилами и нормами. Однако, несмотря на это, делегативные демократии могут быть достаточно устойчивыми. В этих обществах имеются определенные политические институты, которые являются официальными и составляют элементы конституционной системы: суд, парламент, политические партии, президент. Но в силу сложности социально-экономических проблем, доставшихся от предшествующих правительств, немногочисленности и слабости имеющихся институтов доминирующим в системе власти становится инсти-

тельные и судебные институты в делегативной демократии рассматриваются президентами как помеха на пути осуществления их «миссии».

Во-вторых, представительные демократии основаны на принципе разделения властей, их автономии, а процесс принятия решений рационализирован, осуществляется в результате консультаций и застрахован от грубых ошибок, хотя и движется очень медленно. В делегативных демократиях принятие решений остается за президентом, поскольку отсутствует подотчетность по горизонтали. Возможность быстрого принятия решений сопровождается вероятностью совершения больших ошибок. В этих условиях популярность президентов может испытывать резкие колебания от восхваления до проклятия.

В-третьих, представительные демократии, имеющие высокую степень институционализации и организационно-правового оформления плюрализма интересов, ориентированы на рационально-позитивный стиль политики, который предусматривает поэтапное решение актуальных задач, соответствие практической политики предвыборным обещанием. Делегативная демократия преимущественно формируется в условиях глубокого кризиса и экстремальной ситуации в обществе. Следствием этого является «магический» стиль политики, где президентов избирают под обещания «спасти» страну в короткие сроки, а «правительство спасителей» вынуждено опираться на бюрократию и при этом обещать быстрое решение всех накопившихся проблем. Однако на практике после выборов победители проводят совсем иную политику, не направленную на выполнение предвыборных обещаний.

Политический режим России

Эволюция политического режима

Способы реализации политической власти в истории российского общества не оставались неизменными. Трем периодам российской политической истории, качественно отличающимся друг от друга — досоветскому, советскому и постсоветскому — соответствовали конкретные способ и характер государственного правления. Сходство же этих трех периодов заключалось прежде всего в том, что российскому политическому процессу на всем его протяжении больше соответствовала диктатура, чем демократия.

Традиционной абсолютной монархии, существовавшей со времен правления Ивана III до 1917 г., была характерна диктатура, тс усиливавшая свою жесткость (как было при Иване IV, Петре I), тс

переходившая в умеренную авторитарную систему с элементами парламентаризма в лице Государственной Думы и многопартийности (например, в конце царствования Николая II). Вся полнота власти сосредоточивалась в руках монарха, который в своем правлении опирался не только на традиции, но и на насилие.

Особой разновидностью диктаторского политического режима является диктатура пролетариата, установленная после Октябрьской революции 1917 г. Диктатура пролетариата, по определению В.И. Ленина, означала, что «только определенный класс, именно городские и вообще фабрично-заводские рабочие, в состоянии руководить всей массой трудящихся и эксплуатируемых в борьбе за удержание и укрепление победы, в деле создания нового, социалистического, общественного строя, во всей борьбе за полное уничтожение классов». На практике был создан политический режим партийной номенклатуры. В составе правительства за весь советский период рабочих было мало, а в Коммунистической партии их было значительно меньше половины. Государство, возглавляемое профессиональными революционерами, сосредоточило в своих руках всю полноту законодательной, исполнительной и судебной власти, монополизировало национальную собственность. Постепенно сформировавшийся новый класс партийно-государственной номенклатуры тяготел к олигархическому характеру власти, социальную базу которой составили массовая Коммунистическая партия и Советы. Правящее меньшинство осуществляло свою власть над большинством, опираясь не только на сильный пропагандистский аппарат, но и на разветвленную карательную систему, средства политического террора и борьбы с инакомыслием. Вследствие этого режим со временем приобрел черты тоталитарности. Вместе с тем политический режим в СССР, для которого больше подходит название «диктатура номенклатуры», стремился реагировать на социально-экономические потребности населения, удовлетворять их. При наличии ресурсов, которые формировались в основном за счет продажи нефти, газа, вооружений, это удавалось делать, однако по мере их сокращения возможности режима также ограничивались. На отдельных этапах тоталитарный режим приобретал черты авторитарности, как это было при Н.С. Хрущеве.