СОЦИАЛЬНЫЕ, ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ КОРНИ РЕЛИГИИ

СОЦИАЛЬНЫЕ КОРНИ РЕЛИГИИ

Марксистское учение о социальных корнях религии выявляет основные социальные источники возникновения и воспроизводства религиозных верований.

Домарксовские материалисты стремились сорвать с религии покров «святости», «таинственности» и «потусторонности», спустить ее с неба на землю, дать ей естественное объяснение. Но они не смогли ответить на вопрос: почему человек создает религиозные образы и представления, каковы те социальные факторы, которые рождают религию? Научный ответ на этот вопрос можно дать лишь с позиций материалистического понимания истории.

Социальные корни религии— это те объективные факторы общественной жизни, которые необходимо рождают и воспроизводят религиозные верования.Одни из них свя-

заны с отношениями людей к природе, другие — с отношениями между людьми.

Бессилие в борьбе с природой. Отношения людей к природе опосредованы имеющимися средствами и орудиями труда. Чем менее они развиты, тем слабее люди перед лицом природы, тем больше господствуют над ними природные силы. Вскрывая социальные корни первобытной религии, Ф. Энгельс говорил о ее «экономической основе» лишь в отрицательном смыслеl. Тем самым он подчеркивал, что религия в первобытном обществе возникла в результате низкого уровня развития производительных сил, которые не давали людям возможности практически овладеть силами природы. Окружающий первобытного человека мир природных явлений выступал по отношению к нему как нечто враждебное, таинственное и могущественное.

Бессилие первобытных людей в борьбе с природой проявлялось в ограниченности, слабости средств их практического воздействия на окружающий мир. Будучи не в состоянии реальными средствами обеспечить желаемый результат, первобытные люди прибегали к мнимым, иллюзорным средствам, т. е. к религии.

Английский этнограф Б. Малиновский, исследовавший быт туземцев Тробриандовых островов (Меланезия), выявил интересную связь между магическими ритуалами островитян и характером их трудовой деятельности. Выяснилось, что магия предваряет и сопровождает те виды трудовой деятельности туземцев, в которых присутствует неуверенность в результатах затраченных усилий, большую роль играет случай. Магия тут выступает как ложный, иллюзорный заменитель реальных средств воздействия людей на природу.

Возникает вопрос: можно ли рассматривать господство сил природы над людьми как социальный источник религии? Это господство определяется не естественными свойствами природы и ее закономерностями (последние не меняются в ходе исторического развития), а характером отношений людей к природе. А это, как уже отмечалось, зависит от уровня развития производительных сил, в первую очередь средств труда. Значит, не сама природа рождает религию, а специфическое отношение к природе людей, определяемое уровнем их материального про-

1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 37. С. 419.

изводства. Указанный источник религии принадлежит к числу социальных факторов.

В результате совершенствования средств труда и всей системы материального производства люди все полнее овладевают силами природы, все меньше остаются в слепом подчинении им. Следовательно, постепенно исчезает один из важных корней религии.

Ограниченность общественных отношений. Социальные корни религии лежат не только в сфере отношений людей к природе, но и в сфере их отношений друг к другу, т. е. общественных отношений.

Какие стороны общественных отношений рождают религию? Можно выделить два фактора, играющие решающую роль в возникновении и воспроизводстве религиозных верований. Во-первых, стихийность общественного развития и, во-вторых, классовый гнет и 'эксплуатация человека человеком.

Во всех докоммунистических формациях общественные отношения развивались стихийно. Люди не в состоянии были сознательно управлять развитием общества, они не могли предвидеть социальные последствия собственных действий. Законы развития общества выступали как слепые, стихийные силы, влияющие на человеческие судьбы. Социальные силы в сознании людей мистифицировались и приобретали облик сил неземных, сверхъестественных. В этом и заключается один из главных социальных корней религии.

В антагонистических обществах, характерной чертой которых было внеэкономическое принуждение (рабовладельческое и феодальное общества), стихийность их развития принимала особые формы, отражающие специфику социальных отношений. В этих формациях судьба человека предопределялась случайностью его рождения. Рожденный рабом или крепостным был обречен на подневольную и тяжелую работу, полное политическое бесправие, темноту и бескультурье. Его личная судьба, социальные рамки его жизни и деятельности представали как непреложный результат неведомых и таинственных сил, которые в его сознании принимали неземной, сверхъестественный облик.

Капитализм, так же как и докапиталистические формации, развивается стихийно. Но стихийность его развития носит особый характер, определяемый спецификой буржуазных отношений. В буржуазном обществе чело-

век, освобождаясь от непосредственной личной зависимости, в то же время попадает в социальную зависимость от экономической стихии, от колебаний рынка, т. е. от экономики капитализма в целом. Кажущаяся личная независимость индивида скрывала за собой безраздельное господство над ним стихийных законов товарно-капиталистического производства.

Вскрывая социальные корни религии в капиталистическом обществе, В.И. Ленин писал: ««Страх создал богов». Страх перед слепой силой капитала, которая слепа, ибо не может быть предусмотрена массами народа, которая на каждом шагу жизни пролетария и мелкого хозяйчика грозит принести ему и приносит «внезапное», «неожиданное», «случайное» разорение, гибель, превращение в нищего, в паупера, в проститутку, голодную смерть, — вот тот корень современной религии, который прежде всего и больше всего должен иметь в виду материалист, если он не хочет оставаться материалистом приготовительного класса»2.

Классовый гнет как источник религии. В антагонистических формациях важным фактором, рождающим религию, выступает классовый гнет, эксплуатация человека человеком.

Раб, крепостной, пролетарий не свободен не только потому, что условия его жизни навязаны ему действием слепых общественных сил, им не контролируемых, но и потому, что порабощен экономически, придавлен политически, лишен средств и возможностей духовного роста. Классовый гнет в экономической и политической сферах имеет в качестве своего последствия гнет духовный. Трудящиеся массы, задавленные трудом на других, нуждой и одиночеством, не находя выхода из тисков эксплуатации на земле, ищут его на небе. «Религия, — писал В. И. Ленин, — есть один из видов духовного гнета, лежащего везде и повсюду на народных массах, задавленных вечной работой на других, нуждою и одиночеством. Бессилие эксплуатируемых классов в борьбе с эксплуататорами так же неизбежно порождает веру в лучшую загробную жизнь, как бессилие дикаря в борьбе с природой порождает веру в богов, чертей, в чудеса и т. п.»3.

Бессилие эксплуатируемых в борьбе с эксплуататорами носило относительный, а не абсолютный характер.

2 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 17. С. 419.

3 Там же. Т. 12. С. 142.

Угнетенные классы никогда не прекращали борьбы за социальное освобождение. Восстания рабов, крестьянские войны, забастовки и политические выступления рабочих были реальным проявлением протеста угнетенных. Однако часто борьба против классового гнета и эксплуатации оканчивалась поражением. И тогда социальный протест мог принять ложный, иллюзорный характер.

«...Христос победил потому, что потерпел поражение Спартак»4,— заметил французский марксист Ш. Эншлен. Первоначальное христианство нашло широкий отклик у угнетенных масс Римской империи, потому что эти массы потеряли реальную надежду устранить господство римских рабовладельцев. То же можно сказать и о многих ересях и оппозиционных религиозных движениях в последующие века.

Если классовый гнет питает религию, то классовая борьба является фактором, способствующим освобождению от нее. Освобождение рабочих от религиозных верований идет тем успешнее, чем активнее они участвуют в классовой борьбе против капитала, чем выше их организованность и политическая сознательность.

Каково соотношение понятий «классовые корни религии» и «социальные корни религии»? Второе понятие более широкое, чем первое. Когда речь идет о классовых корнях религии, то имеются в виду антагонистические общественно-экономические формации. Но и в них религия существует и воспроизводится не только в силу наличия классовых антагонизмов.Не следует забывать о стихийности общественного развития, которая оказывает определенное воздействие как на эксплуатируемых, так и на эксплуататоров.

Победа социализма знаменует коренной переворот в развитии человечества. Впервые создаются объективные условия для приобщения людей к сознательному управлению общественными процессами. Социальное целое уже не выступает по отношению к человеку как внешняя и чуждая ему реальность. Законы развития общества предстают перед людьми в их реальном, а не сверхъестественном содержании. Таким образом, при социализме создаются условия, делающие излишним и ненужным иллюзорное восполнение действительности. Исчезает необходимость в религиозной компенсации социального бессилия людей.

4 Эншлeн Шарль. Происхождение религии. М., 1954. С. 118.

ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЕ КОРНИ РЕЛИГИИ

Соотношение гносеологических и социальных корней религии. Принципиальное значение для научного понимания гносеологических корней религии имеет выяснениеих соотношения с социальными корнями религии.

Марксизм рассматривает общественное сознание как продукт духовной деятельности людей. Вне деятельности человеческого сознания никакие идеи, представления и верования не возникают. Но с другой стороны, сама по себе индивидуальная психическая и умственная деятельность человека не может объяснить преобладание тех или иных идей, верований и представлений. Сохранятся ли они в обществе, получат ли распространение, будут ли воспроизводиться в новых поколениях или исчезнут в тупиках истории — это зависит не от индивида, а от социальных условий, потребностей, интересов.

Все сказанное относится и к религии. Религиозные представления суть продукты человеческой фантазии, его психической деятельности. Существование, распространение и отмирание религиозных верований объясняются социальными законами.

Изложенное выше позволяет понять и соотношение гносеологических и социальных корней религии.

Гносеологические корни религии—это условия, предпосылки, возможности формирования религиозных верований, возникающие в процессе познавательной деятельности человека. Без этих предпосылок, условий религия бы не возникла. Это стало возможным лишь на определенном этапе развития первобытного общества, когда человек пытался осмыслить свое отношение к природе и к другим людям.

С другой стороны, сами по себе гносеологические предпосылки религии не предопределяют ее существования в обществе, ибо они реализуются лишь при наличии определенных социальных условий. Таким образом, если речь идет о религии как о социальной подсистеме, то причинами ее существования являются не гносеологические, а социальные факторы.

Познавательную деятельность людей неправомерно рассматривать внеисторически, абстрактно. Гносеологические корни религии претерпевали определенные изменения. В первобытном обществе, например, наряду с гносеологическими факторами, сохраняющимися на протя-

жении всего развития человечества, имелись гносеологические корни, специфичные для той эпохи. К числу последних относится прежде всего стремление к одухотворению и олицетворению мира.

Первобытный человек наделял все окружающие его предметы свойствами живого существа и даже себе подобного. Э. Тэйлор приводит такие факты олицетворения явлений природы: «В первобытной философии всего мира солнце и луна одарены жизнью и по природе своей принадлежат как бы к существам человеческим. Обыкновенно противополагаемые друг другу как мужчина и женщина, они, однако, различаются относительно пола, приписываемого тому и другому... У племени мбок-коби в Южной Америке луна играет роль мужа, а солнце — его жены... В мифологии алгонкинов солнце, наоборот, выступает как муж, а луна как жена» 5.

Чем объясняется стремление первобытных людей к олицетворению окружающего их мира? Истоки этого следует искать в жизни первобытных людей, в их неспособности выделить себя из природы, противостоять ее силам. Поскольку первобытный человек не выделял себя из природы, он представлял все природные явления по аналогии с собой как живые, сознательные существа, а их изменения рассматривал как сознательные акты поведения.

Гносеологические корни религии включают и такие особенности познавательной деятельности, которые присущи любой исторической эпохе.

Гносеологические корни религии, связанные с процессом познания. Гносеологические корни религии являются общими для всякого иллюзорного сознания, в том числе и для идеалистической философии. Суть их можно сформулировать так: абсолютизирование, раздувание субъективной стороны познания.

Познание представляет собой единство двух сторон: объективного содержания и субъективной формы. Чем многообразнее и богаче формы отражения реальности, тем глубже и полнее способен человек познавать окружающий мир. Но каждая более высокая форма отражения действительности не только позволяет глубже познать мир, но и рождает возможности для «отлета» от реальности, для превратного отражения ее. Это можно

5 Тэйлор Э. Первобытная культура. М., 1939. С. 208.

видеть на примере сопоставления форм чувственного познания. Так, представление отличается от ощущений и восприятий тем, что позволяет воспроизводить в сознании объект, непосредственно не воздействующий на органы чувств. В представлениях сильнее проявляется активность сознания, происходит переработка непосредственных чувственных данных, причем результат этой переработки может не быть образом какого-либо конкретного объекта (общие представления). В то же время представления создают возможность возникновения превратных, фантастических образов, не соответствующих реальности. Человек способен создать фантастические представления, объединяя в своем сознании то, что в действительности соединено быть не может (сирена, кентавр, ангел).

Абстрактное мышление создает еще более сложное и противоречивое единство субъективной формы и объективного содержания познания. Понятие — результат сложной абстрагирующей и обобщающей деятельности человеческого рассудка. Оно не совпадает с единичными материальными предметами, ибо фиксирует лишь их общие и существенные признаки и отвлекается от индивидуальных и несущественных особенностей. Способность человеческого мышления вычленять общее, существенное и необходимое, отвлекаясь от единичного, несущественного и случайного, есть величайшее завоевание человечества, сделавшее возможным все последующие достижения научного, теоретического познания.

Эта способность непосредственно связана с развитием языка, который выступает как материальное средство фиксации понятий, в ряде случаев не имеющих аналогов в вещном мире. Без развития языка был бы невозможен весь последующий прогресс человечества.

Однако диалектика процесса познания такова, что каждый его шаг вперед рождает новые гносеологические проблемы и трудности, новые возможности заблуждений. Способность вычленять общее и существенное в мышлении и фиксировать их в языке позволяет познать мир глубже, точнее, полнее; но она же создает и возможность превращения общих понятий в самостоятельные сущности, которые рассматриваются как существующие вне и независимо от материального мира. Таким образом возникает гносеологическая возможность идеалистических и религиозных заблуждений, на которую указывал В. И. Ленин: «Раздвоение познания человека и возмож-

ность идеализма (= религии) даны ужев первой, элементарной абстракции «дом» вообще и отдельные домы»6.

Если с этих методологических позиций исследовать историю религии, то становится ясно, что абстрагирующая деятельность человеческого сознания была гносеологической предпосылкой формирования самых ранних религиозных представлений. Уже в зачаточных формах религии (магия, фетишизм, тотемизм), в которых отсутствовало противопоставление духовного начала материальному, всегда участвовала, хотя и в примитивных формах, абстрагирующая деятельность человеческого сознания. Ведь для того, чтобы наделить какой-нибудь предмет несуществующим, сверхъестественным свойством, необходимо было выделить это свойство из окружающего мира и соединить его в сознании с определенным объектом (фетишем). То же самое относится и к магии и тотемизму. Способность к абстрагированию ведет к формированию наряду с истинными также ложных абстракций, закрепляемых в первобытной религии.

Еще большее значение приобретает эта способность в процессе формирования анимистических верований. Понятия «дух» и «душа» могли сформироваться лишь на определенном уровне развития человеческих абстракций, фиксируемых в языке.

Абстрагирующая деятельность человеческого познания играла важную роль в формировании представлений о боге в современных монотеистических религиях. Без нее было бы невозможно возникновение идеи бога в христианстве. В православном катехизисе бог определяется как «дух вечный, всеблагий, всеведущий, всеправедный, всемогущий, вездесущий, неизменяемый, вседовольный, всеблаженный». Еще Л. Фейербах указывал, что христианский бог представляет собой совокупность качеств, способностей, отделенных, с одной стороны, от природы и, с другой — от человека, абсолютизированных и перенесенных на воображаемое личное существо7. Так, богу приписываются свойства, характеризующие, с одной стороны, всю Вселенную (вечный, вездесущий), с другой — человека. Последние представлены в абсолютизированном виде (всеблагий, всеведущий, всеправедный, всемогущий). Понятие бога в монотеистических религиях пред-

6 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т 29. С. 330. 7 См.: Фейербах Л. Избр. филос. произв. Т. II. М., 1955. С. 852.

полагает сложную и многостороннюю абстрагирующую деятельность человеческого сознания, которая развивается по ложному руслу и приводит в итоге к формированию понятия, искажающего реальность.

Не менее важной гносеологической предпосылкой существования религиозных верований является способность человеческого мышления к обобщениям.

Возникновение таких понятий, как «душа» или «дух», было бы невозможно без попыток обобщить ряд явлений психической жизни человека, выделить в них некоторые общие и существенные черты. Академик Ю. П. Францев писал, что для возникновения у первобытного человека понятия «душа» «нужна уже значительно развившаяся способность обобщать. Ведь самое представление о «душе» предполагает обобщающую работу ума, должно сложиться некоторое обобщенное представление о психической деятельности» 8.

Конечно, обобщения, лежащие в основе религиозных понятий и представлений, носят ненаучный характер, они ошибочны; но без способности обобщать религия не могла бы возникнуть.

Таким образом, возникновение религиозных заблуждений коренится в самой познавательной деятельности человека. Процессы обобщения и абстрагирования могут развиваться и в ложном, ошибочном направлении, что приводит к формированию религиозных понятий и представлений (бог, загробная жизнь, душа). Идеализм и религия, как указывал В. И. Ленин, питаются любой метафизической односторонностью в понимании сложнейшей диалектики процесса познания. «Прямолинейность и односторонность, деревянность и окостенелость, субъективизм и субъективная слепота» — вот «гносеологические корни идеализма»9. Это высказывание В. И. Ленина имеет принципиальное значение и для понимания гносеологических корней религии.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ КОРНИ РЕЛИГИИ

Возникновение религиозных верований связано не только с особенностями человеческого познания, но и с эмоциональным состоянием людей, их настроениями,

8 Францев Ю. П. У истоков религии и свободомыслия. М.; Л.. 1959. С. 101.

9 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 322.

чувствами, переживаниями. Поэтому следует говорить не только о гносеологических, но и о психологических корнях религии.

Еще домарксовские атеисты писали о чувстве страха как причине возникновения религии. «Страх создал богов» — это крылатое выражение древнеримского поэта Стация повторяли многие мыслители. Если домарксовские атеисты сводили причины возникновения религии к страху перед силами природы, то марксизм впервые выявил социальные истоки этого страха.

Религию рождает не всякое чувство страха. Было бы неправильным считать, что страх отдельного индивида как его временное состояние ведет к религии. Лишь постоянные и устойчивые отрицательные эмоции, в том числе и страх как повторяющееся переживание, могут создать благоприятную почву для усвоения индивидом религиозных верований и представлений. У людей слабых, не имеющих силы воли и твердого характера, страх смерти может способствовать возникновению религиозных идей о личном бессмертии, о загробной жизни.

Помимо страха благоприятную почву для религии создают также другие отрицательные эмоции — чувства горя, скорби, одиночества. Постоянное накопление отрицательных переживаний при отсутствии реальных возможностей устранить их источник ведет к тому, что человек ищет средства избавления от отрицательных эмоций, прибегая нередко и к помощи религии. Церковь паразитирует на страданиях людей, создавая иллюзию освобождения от них с помощью веры в бога, противопоставляя якобы неизбежным страданиям на земле блаженство в потустороннем мире.

Когда отрицательные эмоции рассматриваются как психологические корни религии, то это не значит, что всякий человек, испытывающий подобные чувства, неизбежно станет религиозным. Отрицательные эмоции могут создавать лишь возможность для обращения человека к религии, которая реализуется в зависимости от качеств личности, условий ее жизни, воспитания, непосредственного окружения. Чувствам, которые в известном смысле благоприятствуют религии, противостоят в сознании индивида не только его рассудок, но и многие другие чувства и переживания. Для атеистического воспитания в социалистическом обществе важной проблемой поэтому является вытеснение и преодоление тех эмоций, которые способствуют сохранению религии.

Глава III