Статья «Дебаты шестого Рейнского ландтага»

Читательский

Дневник

По ИЗЖ

Демичевой Любови

Эмиль Золя (Франция)

Статья«Я обвиняю»(газ «Орор» 1898 г.)

Письмо господину Феликсу Фору, Президенту Республики

К Вам, господин Президент, обращу я слова истины, объятый негодованием, которое переполняет всех честных людей. Ваша порядочность не вызывает во мне сомнений, ибо, по моему убеждению, Вы не знаете правды. Да и пред кем еще изобличить мне злокозненную свору истинных преступников, как не пред Вами, верховным судией страны?

Следствие было затеяно и направлялось подполковником Дюпати де Кламом, в то время простым майором. С начала и до конца дело Дрейфуса связано с сей зловещей личностью, В голове этого человека, сдается мне, царила величайшая путаница и бестолковщина, — весь во власти романтических бредней, он тешился избитыми приемами бульварных книжонок: тут и выкраденные бумаги, и анонимные письма, и свидания в безлюдных местах, и таинственные дамы, приносящие под покровом ночи вещественные доказательства. Это ему взбрело в голову продиктовать Дрейфусу пресловутое бордеро.

…майор Дюпати де Клам. Он измышляет преступление Дрейфуса, становится зачинщиком и вдохновителем дознания, берется припереть изменника к стене и вынудить его к полному признанию. Конечно, к сему приложил руку и военный министр генерал Мерсье, человек, но всей видимости, ума заурядного, и начальник штаба генерал де Буадефр, и помощник начальника штаба генерал Гонз.

Майор Дюпати де Клам берет Дрейфуса под стражу. Затем спешит к г-же Дрейфус и грозит, что, если она обмолвится хоть словом, ее мужу несдобровать.

…обвинение строилось на одной-единственной и вздорной улике — на дурацком препроводительном письме, свидетельстве не только заурядной измены, но и неслыханно наглого мошенничества,

Мне хочется наглядно показать, как стала возможной судебная ошибка, как ее породили козни майора Дюпати де Клама, как получилось, что генералы Мерсье, де Буадефр и Гонз дались в обман, как с каждым днем усугубляли свою вину упорством в преступной ошибке, которую они впоследствии почли своим долгом выдать за святую правду,

несчастный пал жертвой не в меру пылкого воображения майора Дюпати де Клама, пропитанной духом клерикализма среды, окружавшей его, и травли «грязных евреев», позорящей наш век.

Подполковник Пикар исполнил долг честного человека: во имя правосудия он настоятельно ходатайствовал перед начальниками, указывал им на всю безрассудность проволочек, ибо гроза неминуемо должна была грянуть, когда бы правда вышла наружу.

Но нет! Злодейство совершилось, штаб не мог теперь сознаться в своих преступных кознях. И вот подполковника Пикара отсылают все дальше и дальше, пока он не очутился в Тунисе,

г-н Матье Дрей-фус изобличил майора Эстерхази как истинного автора бордеро

угадываю руку подполковника Дюпати де Клама. Дело его рук — мнимая виновность Дрейфуса — оказалось под угрозой, и он, несомненно, решил любой ценой спасти свое детище.

Раз уж военный министр во всеуслышание объявил о непререкаемости приговора, возможно ль, чтобы военный суд посмел отменить его? С точки зрения воинской субординации это вещь немыслимая.

Они вынесли неправый приговор, навлекший вечный позор на военные суды, любое решение коих будет отныне встречаться с подозрением.

дело Дрейфуса стало внутренним делом Военного ведомства, поелику штабной офицер был объявлен изменником своими сослуживцами из штаба и осужден по настоянию высших чинов штаба.

его оправдание и возвращение из ссылки означает признание вины штабного начальства. Вот почему Военное ведомство пустилось во все тяжкие, поднимая газетную шумиху, печатая ложные сообщения, пользуясь связями и влиянием, чтобы выгородить Эстерхази и тем самым вторично погубить Дрейфуса.

Ужас объял моих сограждан, когда дело Дрейфуса, «грязного еврея», принесенного в жертву страдальца, открыло им страшное чрево. Какая бездна полоумных затей, глупости и бредовых выдумок! Низкопробные полицейские приемы, ухватки инквизиторов и притеснителей, самоуправство горстки чинов, нагло попирающих сапожищами волю народа, кощунственно и лживо ссылающихся на высшие интересы государства, дабы заставить умолкнуть голоса, требующие истины и правосудия!

Такова правда в ее неприкрашенном виде, господин Президент, и правда сия воистину ужасна. Человеческий долг требует Вашего вмешательства, долг, о котором Вы вспомните и который не преминете исполнить.

Я обвиняю подполковника Дюпати де Клама в том, что он совершил тяжкий проступок, допустив судебную ошибку, и в течение трех лет упорствовал в сем пагубном заблуждении, пускаясь на самые нелепые и преступные ухищрения.

Я обвиняю генерала Мерсье в том, что он явился пособником.

Я обвиняю Военное ведомство в том, что оно вело на страницах газет грязную кампанию, направленную на то, чтобы ввести в заблуждение общественность и отвлечь внимание от преступной деятельности упомянутого ведомства.

Я обвиняю, наконец, военный суд первого созыва в том, что он нарушил закон, осудив обвиняемого на основании утаенной улики, и военный суд второго созыва в том, что он по приказу сверху покрыл оное беззаконие и умышленно оправдал заведомо виновного человека.

К. Маркс (Германия)

Статья «Дебаты шестого Рейнского ландтага»

У. Рассел (Британия)

Атака британской кавалерии

Рано утром 25 октября русские войска перешли в наступление и выбили турецкие войска из редутов, прикрывавших британский лагерь у Балаклавы. Русская кавалерия была остановлена огнем 93-го пехотного полка шотландских горцев.

Земля летит из-под конских копыт; с каждым шагом набирая скорость, они несутся на тонкую красную полоску, обрамленную сталью. (динамич описание)

… в атаку пошла наша бригада легкой кавалерии. Наши кавалеристы гордо промчались мимо; их амуниция и оружие сверкали под утренним солнцем во всем великолепии.

С расстояния в 1200 ярдов вся линия неприятельских батарей - тридцать железных пастей - извергла поток пламени и дыми, пронизанный воющими смертоносными ядрами. Их полет был отмечен зияющими брешами в наших рядах, мертвыми людьми и лошадьми.

Первая линия ломается, ее подкрепляет вторая; они ни на секунду не замедляют галопа. Их поредевшие шеренги врываются в облако дыма. (динамич описание) Более мы их не видим; перед нами лишь равнина, усеянная их телами и трупами их коней. (статич описание)

Раненые и потерявшие коней кавалеристы, бегущие к нашим позициям - да, они потерпели неудачу, но даже полубоги не смогли бы сделать большего....

Нелли Блай (Элизабет Кокрен) (США)

«Вокруг света за 72 дня»(1890)

Глава XVIIЧерез континент

Я вспоминаю мое путешествие через Американский континент только как неразбериху от радостных поздравлений, по­желаний счастья, поздравительных телеграмм, фруктов, цветов, гром­ких тостов, криков «ура!», быстрых рукопожатий и прекрасного автомо­биля, полного благоухающих цветов, который как бешеный мчался через долину, усыпанную цве­тами. Это было великолепно! (личн чувства)

Американцы выходили на улицу, чтобы отдать честь. Специ­альный поезд ожидал моего приезда, готовый в любой момент, как толь­ко я сойду на берег, отправиться в путь.

На станции было полно народа, а когда я вышла на платформу, все закричали, начали палить из пушек, опо­вещая о моем прибытии. Меня приветствовали и поздравляли так громко, что я до смерти испугалась, а оркестр начал играть.

На каждой остановке я выходила на платформу и обеими руками пожимала руки людям, а когда мой поезд отправлялся в путь, то толпа бежала за ним и хватала меня за руки, пока поезд не набирал скорость.

— Оставайтесь здесь и мы выберем вас губернатором, — сказал жи­тель штата Канзас. (прям речь, диалоги)

Телеграммы, адресованные мне с про­стой надписью «Нелли Блай, Поезд Нелли Блай», приходили из разных уголков.

В прекрасных помещениях пресс-клуба Чикаго я встретилась с президентом Стенли Ватерлоу и несколькими очень умными журналистами. После завтрака чле­ны пресс-клуба взяли меня с собой, что­бы посетить Торговую палату Чикаго.

Эгон Эрвин Киш

«У Форда в Детройте» 1928-29

При первом посещении заводов Форда бросаются в глаза распухшие щеки у всех рабочих. Вы спрашиваете, отчего это происходит. Вам отвечают: «Да мистер Форд – некурящий».

Горячий суп, бутерброды, кофе, который пьют прямо из горлышка бутылки, и – обязательно – яблоко надо проглотить за семь минут. Едят стоя или сидя на корточках. Скамеек или стульев нет. Столовые сданы на откуп трем обществам.

Они предпочитают идти домой в пропотевшей рубашке и в пропотевшем костюме, без пальто, даже зимой, так как мало-мальски сносное платье воруют. Каждый рабочий сменяется в разные часы и минуты.

Мало уборных и приходится становиться в очередь.

О! далекие расстояния – это потеря времени. А время – это заработная плата. Вот причина этой тесноты, причина того, что отсутствуют скамьи или столы для обеда, отсутствуют раздевальни, где можно было бы оставить свое платье, ощущается недостаток уборных, запрещено курить. Ни одна секунда рабочего времени не теряется понапрасну, день и ночь бежит лента конвейера, в которую как бы вплетены люди.

Десятки тысяч служащих и рабочих не в состоянии оплатить квартирной платы в Детройте, и больше двух часов они тратят на поездку, стоя почти весь путь, так как автобусы, трамваи и паромы переполнены.

Самое ужасное, по их словам, - это lay off. За оплошность на работе, за незначительную ошибку рабочего на время устраняют от работы – до четырнадцати дней. Кто принял участие в споре, кто выпил во время работы глоток молока или кто замечен старшим мастером в чем-либо, тот временно устраняется. Для рабочего эти четырнадцать дней безделья равносильны голодовке его и его семьи, упрекам и невольному шатанию без дела. При обратном приеме его недельный заработок урезывается.

Он упрямо держался за модель Т даже тогда, когда новые модели давно опередили ее и она стала посмешищем. Он увлекся пропагандой маленьких аэропланов, массами терпевших аварию, и другими проектами. Теперь он экономит на заработной плате.

Если рабочий получает увечье, то ему оказывают медицинскую помощь и он тотчас же опять становится за работу. Если он сломал правую руку, то ему дают такую работу, при которой нужна только левая рука. Рабочие по металлу продолжают свою работу даже в больнице: над кроватью черная доска изображает станок, пациенты на ней прикрепляют шурупы к болтам. Тот, кто не в состоянии продолжать работу, не получает ни заработной платы, ни вспомоществования.

Каждому рабочему приходится затратить примерно полчаса, пока он получит от кассира свой пакет с зарплатой.

Рабочие стоят плечом к плечу, друг возле друга, каждый хватает из-под руки соседа бегущую по конвейеру часть, начинает выполнять свою работу перед самым лицом соседа слева и кончает свою долю работы непосредственно перед лицом соседа справа. … Р-аз! – и натянута гайка. Р-раз! – и закрепляется болт. Р-раз! – два удара молотка. Р-раз! – приставляется автогенное сверло – искры летят! (репортажность)

Движение рукой и результат, напряжение тела и концентрация внимания, человек и машина. (нет индивидуальностей)

Шестидневные гонки (1928-29)

В десятый раз в Спортпаласе на Потсдамерштрассе неистовствуют шестидневные гонки. Тринадцать велосипедистов в пятницу в девять часов вечера опустили ноги на педали, семь тысяч людей заняли свои догрого оплаченные места, и вот с тех пор день и ночь, ночь и день беснуется сумасбродная карусель.

Все они остаются на том же месте - убийственная карусель. … смертоносное вращение водяной воронки. Катятся живые шары рулетки…. Инквизитор, который в мрачнейшие времена средневековья изобрел бы такую пытку, назвав ее, скажем, «эллиптическим колесом», был бы сам предан колесованию.

Идут на фабрику рабочие, один полицейский сменяет на углу другого, в кафе входят посетители, доллар поднимается, преступник решается, в рейхстаге происходят бурные сцены, люди родятся, люди умирают, распускается почка и увядает цветок, падает звезда, гремит гром…, а эти тринадцать, упершись задом в кожаный сферический треугольник, безостановочно мчатся по кругу, мелькая наголо выбритой головой и волосатыми ногами.

Человек бессмысленно вертится впустую целых шесть дней и ночей.

Выбравшийся из-под башмака жены муж шесть дней и шесть ночей может пребывать вне дома, бесконтрольно, не опасаясь супружеской головомойки. Даже ревнивец-супруг на шесть дней и ночей оставляет жену вне всякого подозрения и присмотра.

Зрители уже не сдвинутся с места, безразлично, получили ли они отпуск у начальника, сказались ли на службе больными, заперли ли свои лавки, предоставили ли заместителям распутывать дела, пропустят ли назначенное клиенту свидание.

- Господину Вильгельму Ганке надо идти домой: его жена скончалась.

Боринаж (1934)

Стены вокруг заводских зданий, убогие домишки из закоптелого кирпича, немощеные улицы, жалкие лавченки. Вагонетки громыхают по железным канатам почти над самой головой. … Рабочие местных угольных предприятий здесь родились и здесь умирают. На этой голой плоскости возвышаются только горы из шлака, огромные фабричные трубы, конусы коксовых печей и церкви. Владельцы угольных предприятий никогда не чувствовали необходимости строить в Боринаже рабочие поселки, парки для гулянья или клубы.

Упершись ногами в вершину горы и распластав туловище над обрывом, чудовище вытягивает вперед шею и пасть. С самого раннего утра до двух часов дня оно каждые две минуты выплевывает мусор и землю. Что здесь делать природе? Здесь – индустрия. …На этом клочке земли, на котором уничтожили природу… Гремучий газ, пожар в шахтах, чума – все злые силы природы не обладают такой разрушительной силой, как человек.

Рабочие добывают этот уголь в удушливой, спирающей дыхание атмосфере при жаре, доходящей до сорока восьми градусов.

Непрерывно в чреве этой изборожденной земли идет брожение, кожа ее лопается, целые деревни проваливаются, сквозь зияющие трещины почвы прорывается вода каналов и затопляет землю.

Собиратели угля, преимущественно старики и дети, ежедневно в полдень взбираются по опасному крутому обрыву.

Даже в ее угольных копях рабочие обоего пола и всякого возраста потребляются с полной свободой во всякое время и в течение всякого времени. На каждую тысячу лиц приходится 733 мужчины, 88 женщин, 135 подростков и 44 девочки моложе 16 лет. К этому присоединяется еще низкая заработная плата за огромную эксплуатацию зрелых и незрелых рабочих сил.

Боринаж – классическая страна гремучего газа.

Приезжий искал в провинциальном архиве Монса документы по истории угольных предприятий Боринажа (источник инф-ии). И он нашел только сообщения о катастрофах, мрачную хронику этого мрачного района.

В средние века, когда нибелунги замышляли месть и вероломство, их крепостные на свой страх и риск искали каменное топливо. Чем сильнее росла индустрия, тем более капиталистический характер принимало горное дело, тем глубже опускалась шахта и тем выше поднималась кривая несчастных случаев. Статистика гласит: С 1851 по 1880 – 202 катастрофы…

… Спешат бурильщики, притискиваются через толпу женщин и детей, пробираются к горящему руднику. В то время как внизу еще бушует огненная стихия, они на веревках опускаются на глубину шестисот метров и в тот же вечер спасают 89 живых товарищей. На следующий день вытаскивают только трупы, еще через день – снова трупы, 121 жертву. 20 апреля, однако, наталкиваются на пять еще живых забойщиков. (репортажность, хронология)

С той же силой, с которой Боринаж прогнал Ван Гога, он привлек к себе Ван-Менье.

…Шерстяной шарф защищает из от свистящего ветра. На поясе, точно штык, раскачивается фляга с кофе. Они идут, эти живые статуи труда. Рельефным фоном вырисовывается позади них рудоподъемная башня. В зале железнодорожной станции сидит, согнувшись в три погибели, старик, прадед здешних горняков; он сидит на корточках на полу. Его глаза, привыкшие глядеть в темноту, и при свете дня видят перед собой один только мрак. … Люди, жизнь которых висит на канате подъемника, легкие которых пропитаны угольной пылью, глаза которых теряют зрение в постоянном мраке, кости которых поражены ревматизмом от жары и сквозняков в проклятой дыре шахты, люди, которые часто в течение многих дней отрезаны от внешнего мира, люди, которые всегда видят перед собой своих неотступных врагов – газ, обвал, воду. (описательность, очерковость)

Здесь во все века солдаты доблестно убивали друг друга. Боринаж – классический театр военных действий. В окрестностях сохранились названия: «Ущелье кровавых шлемов», «Холм зарубленных воинов». Вокруг этого же холма и в этом же ущелье легли олдаты Людовика 14: в первый раз – в 1678 и во второй – в 1709. В 1914 Боренаж переживает самые кровавые бои. 250 тысяч немцев и англичан стоят друг против друга между Монсом и Мобежем…

В 1930 снизили годовую зарплату горняков. Когда они увидели, что это сошло для них гладко, они в 1932 потребовали нового снижения. Тогда Боринаж забастовал. Четыре полка солдат и несметное количество жандармов утопили в крови рабочую агитацию. Рабочие Боринажа, еще более голодные, чем раньше, снова приступили к работе.

Юлиус Фучик

«Репортаж с петлей на шее»

Написано в тюрьме гестапо в Панкраце весной 1943 года

Сотни раз видел я здесь фильм о себе, тысячи его деталей. Попробую рассказать о нем.

ГЛАВА I. ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ЧАСА. Без пяти десять. Чудесный теплый весенний вечер 24 апреля 1942 года. Под окнами гестаповцы.

Часы на его руке показывают одиннадцать. Фамилия? Говори! Адрес? Говори. С кем встречался? Говори! Явки? Говори!... Говори! Говори! Сотрем в порошок! По радио сигнал полуночи.

Кажется, что палка проникает до самого мозга. Два часа. Прага спит. Провожу языком по деснам, пытаюсь сосчитать, сколько зубов выбито…. А смерть все еще не приходит. Ускорить ее? Но как? …На меня набрасываются. Пинают ногами. Топчут мое тело. И боли я уже не чувствую никакой.

Все как во сне, в тяжелом, лихорадочном сне. Сыплются удары, потом на меня льется вода, потом снова удары, и снова: "Говори, говори, говори!"

ГЛАВА II. АГОНИЯ. Понедельник! А меня арестовали в пятницу... Какая тяжелая голова! … Когда я снова просыпаюсь, уже вечер вторника. … Среда. Два человека, которые пели псалмы, сейчас сидят у стола и едят из глиняных мисок. тюремная камера, дощатый пол, тяжелая темная дверь... Как-то со стороны, совсем не ощущая боли, словно я только зритель, чувствую, как два эсэсовца несут меня обратно в камеру.

Четверг. Я уже начинаю воспринимать окружающее.

Уговорите его, пусть образумится. Не хочет думать о себе, пусть подумает хоть о вас. Если он будет упорствовать, расстреляем вас обоих сегодня вечером. - Господин следователь, меня это не страшит. У меня только просьба: если убьете его, убейте и меня. Такова Густина - любовь и твердость.

ГЛАВА V. ЛЮДИ И ЛЮДИШКИ. Об одном прошу тех, кто переживет это время: не забудьте! Не забудьтени добрых, ни злых. Терпеливо собирайте свидетельства о тех, кто пал за себя и за вас.

Джордж Оруэлл

«Памяти Каталонии» 1937 г.

Вши плодились в моих брюках гораздо быстрее, чем я успевал истреблять их; целый месяц я ходил без носков, сносив последнюю пару, а ботинки у меня совершенно стоптались, так что я ходил почти что босиком. Я мечтал принять горячую ванну, надеть чистую одежду и выспаться на свежих простынях.

…мы прибыли в Барселону <...>. И весь этот огромный город с миллионным населением охвачен каким-то яростным бездействием, оцепенел в каком-то грохочущем неподвижном кошмаре. На залитых солнцем улицах не было ни души. из-за баррикад и из окон, заложенных мешками с песком неслись навстречу друг другу потоки пуль.

…все время продолжался несмолкающий дьявольский грохот, отраженный от тысяч каменных зданий, как будто над городом гремела страшная тропическая гроза. Трах-трах-тах, тарарах, бум, бах, - иногда пальба, ослабевая, распадалась на отдельные выстрелы, потом вновь сливалась в оглушительную трескотню, но при свете дня она не прекращалась ни на минуту и возобновлялась прямо с восходом солнца. (звуковые картины) …внезапный треск выстрелов, словно июльский ливень, заставил людей броситься врассыпную; железные ставни с лязгом захлопнулись; улицы словно по волшебству опустели; сражающиеся заняли места за баррикадами, и "это" началось снова.

Наблюдая за происходящим из окна обсерватории, я сумел определить, что Рамблас, одна из главных улиц города, служила как бы разделительной линией.

Люди теперь воспринимали "это" – уличную войну - как стихийное бедствие, как ураган или землетрясение, как беду, которая обрушилась одинаково на всех нас и которую мы бессильны предотвратить.

Повсюду в Барселоне рыли новые бомбоубежища. Каждый раз, когда вечером начинали выть сирены, город на много часов погружался во тьму, и люди робкого десятка спешили спуститься в подвалы. Везде кишели полицейские шпионы. Тюрьмы по-прежнему были битком забиты людьми из числа приверженцев анархистов и ПОУМ. Никого не привлекли еще к суду и никому даже не предъявили обвинений, хотя бы неопределенного обвинения в "троцкизме",- человека просто сажали в тюрьму и содержали, как правило, без права переписки.

"Континенталь" в отличие от большинства гостиниц считался как бы нейтральной территорией. Едва лишь грянули бои, как гостиницу до отказа заполнила необыкновенно пестрая публика: иностранные журналисты; политически неблагонадежные лица всех оттенков; американский летчик; всевозможные коммунистические агенты; жены и дети богатых испанцев; двое или трое раненых интербригадовцев; группа шоферов французских автофургонов; несколько офицеров Народной армии. В гостинице, среди разношерстной толпы ее постояльцев, не осмеливавшихся высунуть нос на улицу, воцарилась зловещая атмосфера подозрительности. Люди, охваченные шпиономанией, шептались по углам про своих соседей.

Обеденный зал с окнами, выходящими прямо на Рамблас, пустовал с тех пор, как в окно влетела пуля, постояльцы теперь ели в темноватой комнате в задней части здания. Вот уже несколько дней в гостинице не было ни крошки хлеба. Три дня подряд мы с женой завтракали лишь маленьким кусочком козьего сыра без хлеба и ничем его не запивали.

Начали приходить зарубежные коммунистические газеты, и их отчеты о столкновении отличались не только грубой тенденциозностью, но и, конечно же, вопиющим искажением фактов.

Мною овладело непреодолимое желание бежать прочь от всего этого: от ужасной атмосферы политической подозрительности и ненависти; от улиц, заполненных вооруженными людьми; от воздушных тревог, окопов, пулеметов;

Об Испании у меня сохранились самые скверные воспоминания, но зато очень мало дурных воспоминаний об испанцах. Испанцам, вне всякого сомнения, присуще великодушие, благородство души. Испанцам мало свойственна та отвратная деловитость и последовательность, в которых нуждается современное тоталитарное государство.

Полицейские производили обыск в номере моей жены. … сыщики не притронулись к кровати, даже не заглянули под нее. будучи испанцами, они не могли за ставить себя вытряхнуть из постели женщину. Это дает надежду на то, что в Испании даже фашизм мог бы принять сравнительно нежесткую и терпимую форму.

Теперь нам следовало подумать о том, как выбраться из Испании.

…вся Англия, погруженная в глубокий-глубокий сон, от которого, боюсь, мы не очнемся, покуда нас не разбудит грохот разрывов.

Чарли Блейк (США)

Рудольф Аугштайн (Германия)

«Коммунисты и остальные немцы»

Журнал «Шпигель» 1965 год

48 –летний доктор Эрик Апель ушел из жизни. Апель был одним из немногих функционеров Ульбрихта, знающим преимущества известных послаблений в экономике.

Его режим не может существовать без тесного сотрудничества с Советами. Он зависит от них. Москва и Восточный Берлин имеют объединение, которое теснее, чем какое – либо другое между двумя коммунистическими системами. Федеративная республика несравненно самостоятельнее, чем ГДР. Федеративная республика которая как единственная власть, могла бы активно помогать ей в этом, желает, чтобы ГДР оставалась известной как эксплуатируемая армейская колония.

«Закон Шпрингера» 1966

…гамбуржца-издателя Аксели Шпрингера. Его разрастающийся концерн угрожает свободному формированию общественного мнения.

Он может созвать бундестаг в Берлин, вызвать депутатов с каникул, если такая никуда не спешная проблема, как повышение телефонных пошлин, нуждается в их присутствии. Трансляции уже еле-еле возможны без его разрешения. Каждая полоса газеты укрепляет его положение за счет оптовиков и киосков, каждая отдельная типография помогает ему.

Издательский дом Шпрингера растет не как лавина, но как прожорливая опухоль. Никакой отдельный человек в Германии (исключая Бисмарка и обоих императоров) не накопил до и после Гитлера столько власти в своих руках Неизвестна ни одна западная страна, в которой отдельный мужчина контролирует 40% напечатанных сообщений и мнений. Шпрингер подобен мамонту и держит в руках 40:90% всех воскресных изданий, 81,5% одиннадцати надрегиональных ежедневных газет.

Наш упрек - к неокапиталистическому порядку.

Законодатель Англии считает несовместимым с основным правом свободы слова, если большие газетные издательства скупают новые маленькие газетенки. Поэтому Антимонопольная комиссия обязана определять оказывается слияние в «противоречии с общественными интересами» или нет. Как обстоит дело с похожим регулированием в Федеративной республике?

Федеральное правительство можно заключить из слов господина фон Хазе, не будет делать ничего ни сейчас, ни в ближайшее время и так вести политику, чтобы не наступить на ботинок Шпрингера

Позвольте Шпрингер, если он захочет, покупать лес, бумажные мельницы, все химические фабрики, но мешайте ему продолжать захватывать все новые доли любых ежедневных, воскресных или еженедельных газет!

Трумэн Капоте (США)

«Хладнокровное убийство»

Беверли, вторая из выживших дочерей мистера Клаттера, вышла замуж за молодого студента биологического факультета мистера Вере Эдварда Инглиша. За три дня до этого ее жених убил ее родителей. Из-за непредвиденной трагедии и большого количества родственников, приехавших из далека, молодая пара решила-таки провести венчание в субботу.

“Garden City Telegram” поместила на первой полосе письмо, написанное мистером Говардом Фоксом из Оргеона, штат Иллинойс, к брату Бонни Клатеру.

…Хм, даже поиск могилы кота Нэнси ни к чему не привел.

Миссис Хейм все всматривался и вглядывался, расхаживала кругами по комнате поджатыми губами, трогая то одно, то другое: старую бейсбольную перчатку Кениона, его забрызганные грязью рабочие ботинки, жалкие заброшенные очки. Все это время она шептала «Что-то здесь не так, я это знаю, но вот что именно, пока не пойму». И вдруг ее осенило: «Радио! Где же маленькое радио Кениона?»

Прокурор уверен, что, по крайней мере, один из двух людей, командующих огромным количеством хлоднокровных головорезов, был - должен был быть - человеком слишком умным, чтобы совершить такой поступок без продуманного мотива.

Как минимум один из убийц был в эмоциональном плане связан с жертвами и своеобразно сострадал, даже после того как их уничтожил. Такая вот странная полусумашедшая нежность.

Том Вулф (США)

Хантер Стоктон Томпсон (США)

«Ангелы ада»

После символического обмена травой Кизи пригласил Ангелов из Фриско к себе домой в Ла-Хонду на субботнюю вечеринку. В распоряжении Кизи и его шайки Проказников было почти шесть акров земли.

Здесь были все эти люди, сходящие с ума, вопящие, полуногие, извивающиеся под звук рок-н-ролла.

Вращение и мерцание в лабиринте психоделических огней <…> Дичь, ей-Богу! И никакой закон не может остановить их.

Вечеринка продолжалась два дня и две ночи.

Некий вдохновенный гражданин встал голый на одной стороне ручья. Он разразился длинной, брутальной обличительной тирадой в адрес копов, стоящих всего в двадцати ярдах от него.

В Калифорнии и большинстве других штатов полиция не имеет права ворваться на территорию частной собственности без ордера до тех пор, пока у полицейских не будет полной уверенности в том, что в данный момент там совершается некое преступление, и пока их не «пригласит» какой – нибудь житель этой территории.

Ла Хонда быстро стала настоящей Меккой для Ангелов со всей Северной Колифорнии.

Невмешательство копов было обусловлено не только пониманием того, что за нелегальные аресты им потом в суде будет стыдно. Они так же чувствовали, что если достаточно долго ждать, все эти сумасшедшие в один прекрасный день сами перебьют друг друга.

Карл Бернстин, Боб Вудворд (США)

«Пять человек обвиняются в прослушивании штаб-квартиры демократов»

18 июня 1972

Подозреваемые были задержаны в гостинице «Уотергейт». Один ранее работал в ЦРУ, второй тренировал кубинских ссыльных для партизанского подполья. Остальные трое – жители Кубы.

«Среди пяти арестованных по делу прослушивания – помощник республиканской партии по безопасности»

19 июня 1972

Среди арестованных в субботу в офисе демократов – начальник отдела безопасности штаба переизбрания Никсона. С пятидесятитрехлетним экс-цэрэушником Джеймсом Маккордом у комитета был подписал контракт на предоставление услуг по безопасности.

«Подозреваемый в прослушивании получил деньги штаба переизбрания»

1 августа 1972

Чек на 25 тысяч долларов из штаба переизбрания Никсона в апреле оказался на счету одного из яти подозреваемых во взломе офиса демократов. Экс -председатель демократического национального штаба Лоренс О’Брин заявил, что «ниточка явно ведет к Белому дому» и подчеркнул «потенциальную причастность» специального советника президента Чарльза Колсона. Именно Колсон порекомендовал Белому дому нанять в качестве консультанта Ханта, бывшего агента ЦРУ.

«Митчел контролировал секретный фонд республиканской партии»

29 сентября 1972

Джон Н. Митчел во время службы генпрокурором США лично управлял секретным Республиканским фондом, который использовался для сбора информации о демократах, согласно источникам, вовлеченным в исследование Уотергейтского дела.

«ФБР подозревает помощников Никсона в саботаже демократического лагеря»

10 октября 1972

Федеральные агенты установили, что сотни тысяч долларов из копилки предвыборной кампании Никсона были выделены на масштабную тайную операцию, нацеленную на дискредитацию кандидатов от демократов и на разрушение их предвыборных кампаний. Федеральные следователи раскрыл и сделанную силами Никсона работу над сбором сведений о демократах и она беспрецедентна по своей углубленности и интенсивности. Она включала в себя: сбор досье на членов семей кандидатов и на их личную жизнь, подделывание писем на фирменных бланках кандидатов, захват конфиденциальных файлов кампании и исследование жизни многих работников демократической кампании.

Трое поверенных сообщили «Вашингтон Пост», что уже в середине 1971 года их попросили работать провокаторами в избирательной кампании Никсона. Они также рассказали, что кое-кто (который был идентифицирован в сообщениях ФБР как член организации по переизбранию Никсона) просил их подорвать ход кампании предварительных выборов кандидатов от демократов. Все три адвоката сказали, что они отклонили предложения, которые включали обещание «высоких должностей» в Вашингтоне после переизбрания президента Никсона. Предложения были сделаны Дональдом Сагретти, бывшим адвокатом министерства финансов.

Согласно сообщениям ФБР, по крайней мере, 50 тайных оперативных работников Никсона путешествовали по всей стране, занимаясь шпионажем за кампаниями Демократической партии и попытками из расстроить. Многочисленные действия политического саботажа и шпионажа были следствием этой «наступательной безопасности», которая была задумана в Белом доме и управлялась Комитетом по переизбранию президента Никсона.

Расследование ФБР Уотергейта установило, что фактически все сействия против демократов были финансированы суммой из фонда предвыборной кампании, которой управлял бывший генеральный прокурор Джон Митчел.

«Совершенно секретно – кто и для чего нанял шпионов»

31 января 1973

Все семь мужчин были обвинены судом присяжных в организации заговора.

«Никсон знал о плане заговора, утверждает Дэн»

3 июня 1973

Адвокат Белого дома и советник президента Никсона Джон Дэн сообщил следователям Сената и федеральным обвинителям, что план Уотергейтского заговора обсуждался с президентом США или в его присутствии в период с января по апрель 1972 не менее 35 раз. Об этом стало известно из надежных источников. Дэн сообщил следователям о том, что Никсон заранее знал о взятках заговорщикам Уотергейта. Во встречах по обсуждению заговора, проходивших в присутствии президента, принимали участие сторонники Никсона Халдеман и Эрлихман.

«Никсон обсуждает выплаты шантажистам и милосердие»

1 мая 1974

Белый дом опубликовал стенограмму собрания 21 марта 1973 года на встрече Дэна, президента и Халдемана.

Президент Никсон во время встречи в Овальном кабинете 21 мая 1973 года сказал адвокату Белого дома Джону Дэну, что…он может быть уверенным в выплате денег, что деньги грабителям будут перечислены под прикрытием Комитета по защите Кубы и что факты должны быть скрыты от суда присяжных.

Запись встречи от 21 марта 1973 года – часть 1254 страниц отредактированных записей 46 президентских разговоров об Уотергейтском деле, опубликованных вчера Белым домом.

На протяжении всего записанного диалога президент постоянно возвращался к общей теме избежания «уголовной ответственности» членов администрации Белого дома: желательность встреч касательно выплат шантажистам немедленно и необходимость скорейших встреч, на которых его ближайшие помощники – Дэн, Джон Митчел, Джон Эрлихман и Халдеман – смогут «принять решение по этому поводу».

Сказав, что обвинение о Уотергейту было куплено и что Хант шантажировал Белый дом, президент подчеркнул, что препятствие правосудию «должно быть убрано одним движением».

Гельмут Шмидт (Германия)

«Нам необходимо мужество»

9 июня 2005

У Европы есть много слабостей, однако на деле она сильна

Сегодня уже двадцать ять стран-членов ЕС. Конституция ЕС…теперь уже не вступит в действие. …провала народного голосования… У отрицательных результатов народного голосования во Франции, Голландии и Германии есть разные причины. Самая важная общая причина – страх пред нововведениями, последствия которых нельзя предугадать.

В среднесрочной перспективе драматичное снижение рождаемости и связанное с этим старение почти всех европейских наций станут причиной опасной потери жизнеспособности. Одной из самых серьезных болезней является господствующая в большинстве стран ЕС высокая безработица.

Ее причины лишь на малую толику могут объясняться какими-либо ошибками ЕС, ни в коем случае не введением евро, вряд ли глобализацией, а, скорее всего, неправильными решениями в самих государствах-членах. Это касается политики рынка труда и заработной платы, некоторых социальных и социально-полит