Категории: ДомЗдоровьеЗоологияИнформатикаИскусствоИскусствоКомпьютерыКулинарияМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОбразованиеПедагогикаПитомцыПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРазноеРелигияСоциологияСпортСтатистикаТранспортФизикаФилософияФинансыХимияХоббиЭкологияЭкономикаЭлектроника |
ОСНОВАННЫЕ НА ПРИМЕНЕНИИ МЕТАФИЗИЧЕСКОГО МЕТОДА ПОЗНАНИЯ1. Теория естественного права о сущности и природе права Основы теории естественного права были заложены еще в Древней Греции и Древнем Риме. Сократ, Платон и другие мыслители древности пытались связать право с нравственными, справедливы-ми началами, заложенными в природе человека. Наибольшее разви-е теория получила в период буржуазных революций. Первым, кто предпринял попытку приспособить теорию естественных прав к интересам буржуазии, был Греции. В труде «О праве войны и мира» (1625 г.) он обосновал существование двух видов права — естественного и волеустановительного — и утверждал, что источником права является сам человек, его стремление к мирному общению, организованному согласно требованиям разума. Соблюдение же права является целью создания и деятельности государства. В дальнейшем теория естественных прав была дополнена и развита в работах Спинозы, Гоббса, Локка, Монтескье, Руссо и других выдающихся буржуазных мыслителей, которые были намного последовательней и революционней Греция в своих воззрения как на природу естественных прав человека, так и на право народа сменять \ власть, узурпирующую его права. Локк, классический выразитель правовых воззрений буржуазно-iro общества, в частности, считал, что естественное право означает право каждого человека отстаивать свою жизнь, свободу и имущество) т.е. то, что ему принадлежит. Естественное состояние он характеризовал «полной свободой в отношении и распоряжении своим имуществом и личностью» и равенством, при котором «всякая власть и всякое право другого являются взаимными, никто не имеет больше другого». Учреждая государство, полагал Локк, люди не отказываются от своих естественных прав, а правительство, возникшее на основе общественного договора, обязано всемерно охранять естественные права человека. Там, где правительство нарушает их, нация имеет право насильственным путем свергнуть такое правительство и образовать новое. «Доктрина законности сопротивления всяким незаконным проявлениям власти» составляет принципиально новый момент договорной концепции государства, который полностью развязывал руки буржуазии в ее борьбе за политическую власть. Существенный вклад в обоснование идеи права, основанного на всеобщем равенстве и свободе, а также критику феодального строя внес французский просветитель Руссо. По его мнению, феодальный строй, заковав свободного человека в многочисленные оковы, установил сословное неравенство, тем самым грубо нарушил условия общественного договора и не имеет законных оснований на существование, держится только на силе. Поэтому народ имеет полное право сбросить с себя лишенную легитимности власть. Идеал соотношения верховной власти и человека Руссо видел в неукоснительном соблюдении ими общих соглашений. «Каждый человек может всецело распоряжаться тем, что ему эти соглашения предоставили из его имущества и свободы; так что суверен никак не вправе наложить на одного из подданных большее бремя, чем на другого». При всем демократизме и революционном пафосе теория естественного права имеет существенные недостатки, которые без особого труда выявили ее оппоненты. Во-первых, теория является антиисторической.Она содержит перечень таких прав, которые якобы были искони присущи человечеству и неизменно сопровождают его по настоящее время и ничто их не может отменить или изменить. Подобный принцип был выдвинут Гроцием, признававшим естественное право настолько незыблемым, что оно не может быть изменено даже самим Богом. Подобно тому как Бог не может сделать, чтобы дважды два не равнялось четырем, точно так же он не может зло по внутреннему смыслу обратить в добро. Между тем история человечества убедительно доказывает обратное — постоянную изменчивость как условий существования человека, так и необходимой для существования системы правил поведения. Людям, жившим в условиях родового строя, неизвестны да и не нужны большинство естественных прав, выведенных буржуазными идеологами. К примеру, им неведомо право частной собственности, право на личную свободу. В условиях экономического равенства были бесполезными и основные принципы естественного права — равноправие и братство. Как справедливо отмечал русский правовед Н.М. - Коркунов, извечные начала естественного права по существу были не чем иным, как новыми свободными началами XVII в., противопоставленными изжившему себя средневековому праву. Во-вторых, представители теории естественного права не имеют четких критериев,по которым можно было бы сколько-нибудь определенно отличать естественное право от благоприобретенного, позитивного. В результате каждый автор формулировал эту систему исходя из собственного понимания данного вопроса. Так, Греции признавал естественным рабство. Потье — господство мужа над женой. В качестве формы государственного устройства, наилучшим образом соответствующей принципам естественного права, Гоббс признавал неограниченную монархию, тогда как Локк — ограниченную монархию. В-третьих, теория естественного права никак не могла объяснить,каким образом на основе сравнительно небольшой совокупности естественных прав вырастает столь значительное разнообразие национальных правовых систем. По мнению представителей этой теории, исторически сложившееся и действующее в отдельных странах право является произвольным уклонением от природы естественного права, и основная задача государственной власти состоит в устранении всех уклонений от требований естественного права. Но это требование невыполнимо, поскольку право каждой страны так или иначе отражает ее специфические условия и в силу этого никогда не может быть единым во всех странах и на все времена. Названные и другие недостатки теории естественного права, выявленные ее оппонентами, в значительной степени способствовали снижению авторитета этой теории и утрате ею ведущего значения среди правовых теорий XIX в. Интерес к теории и идеям естественного права, проявившийся в середине XX в., способствовал ее существенному обновлению. Прежде всего, сторонники этой теории отказались от прежнего взгляда на человека, личность как абстрактного индивидуума и стали рассматривать его в системе многообразных общественных связей. Соответственно расширилась и система естественных прав человека. Теперь в нее вошли не только права, призванные охранять личность от государственного произвола, но и многие социально-экономические и политические права, без реализации которых личность на может быть свободной в своих действиях и поступках. Это, в частности, право народа устанавливать конституцию, активно участвовать в политической жизни, объединяться в политические партии, право на труд, на достойную заработную плату, равенство граждан перед судом и законом. Представители современной теории естественного права отказались и от антиисторического подхода ее основоположников. Совокупность естественных прав человека перестала рассматриваться ими как вечная и неизменная. Однако вопрос об источнике развития этих прав остается дискуссионным даже среди сторонников теории.Одни видят его в божественном начале. Другие прочно остаются на земле и полагают, что на развитие естественного права решающее воздействие оказывают реальные факторы, среди которых приоритет отдается «идее права». Бог, полагают представители этой теории, обладает абсолютным суверенитетом и определяет универсальные норма права и нормы долга. Человек способен осознать свои идущие от Бога естественные права, если он верит в Бога и выполняет его предписания. Поэтому наличие естественных прав должно приниматься на веру как нечто само собой разумеющееся, а противоположный взгляд, связанный с их отрицанием, должен быть обстоятельно аргументирован. В любом случае атеист не способен понимать веления естественных прав также глубоко и полно, как их понимает действительно религиозный человек. Естественное право раскрывается людям постепенно, по мере развития их способности понимать и исполнять божественные предписания. Для каждой эпохи характерен свой уровень понимания этих предписаний и, следовательно, свой естественный закон. Всякие попытки составить перечень естественных прав человека, годный для всех времен и народов, являются беспочвенными и бесполезными. Не менее абстрактной представляется и связь естественного права с реальными факторами.В системе этих факторов ведущую роль играет «идея права», понимаемая как требование совести и разума. В разных условиях эта идея может проявляться в разных формах, подобно тому как одна и та же идея скульптора может быть воплощена либо в бронзе, либо мраморе. В том и другом случае результаты работы будут значительно отличаться друг от друга, хотя идея скульптора остается неизменной. Так и «идее права»принадлежит решающее значение в конкретном позитивном праве. Она формирует это право, но конкретные нормы в разных условиях места и времени могут существенно отличаться друг от друга. Более того, как идеальное явление естественное право является действительным, независимо от того, реализуется оно в позитивном праве или нет. Подобное понимание источников развития системы естественных прав человека по-прежнему не дает сколько-нибудь четких критериев для отличия естественных прав от прав, устанавливаемых позитивным правом. И божественное провидение, и «идея права»на деле оказываются не чем иным, как субъективными представлениями ученого-юриста об идеальном, хорошем праве. Каждый автор видит систему естественных прав такой, как он сам ее представляет сообразно собственным философским воззрениям, теоретическим знаниям в сфере правоведения и других социальных наук, а также практическому опыту. Каких-либо четких критериев отличия естественного права от позитивного представители этого теории пока что не нашли. Поэтому остается верным и замечание Ф. Энгельса о том, что естественное право представляет собой лишь идеологизированное, вознесенное на небеса выражение существующих экономических отношений либо с их консервативной либо с их революционной стороны. Отсутствие четких критериев отличия естественных прав от позитивных оставляет нерешенным и другой кардинальный вопрос данной теории — каким образом можно объяснить все многообразие позитивных правовых систем при наличии сравнительно небольшой и достаточно расплывчатой совокупности естественных прав человека. Не умея свести позитивное право к его объективной основе -системе экономических отношений как основному источнику развития общества, сторонники теории естественного права все многообразие позитивного права объявляют случайностью, результатом «деформации», «случайности». Тем самым закономерный исторический процесс развития права предстает как цепь случайных и неоправданных отходов от естественного права. В теории естественного права наблюдается явное неумение ее сторонников применять правильно сформулированные методологические принципы историзма и объективности закономерностей, лежащих в основе позитивного права. Осознание этих принципов и желание их провести в конкретных исследованиях представляет значительный шаг на пути формирования теории естественного права в подлинную науку. Однако между осознанием методологических принципов и их последовательным воплощением в практике научных исследований нередко лежит огромная пропасть. И эта пропасть в теории естественного права осталась непреодоленной. Не видя реальных источников развития естественных прав человека, сторонники этой теории не сумели показать, каким же образом и по каким объективным законам идет процесс изменения, совершенствования системы естественных прав человека, равно как и составить прогноз появления новых прав в ближайшей или отдаленной перспективе. Закономерная связь естественных и позитивных прав осталась столь же неясной и запутанной, как и у основоположников этой теории два века назад. 2. Юридический позитивизм Основы юридического позитивизма были разработаны английским юристом Остином в его фундаментальном труде «Чтение по юриспруденции» (1832 г.). Остин объявлял право, как и явления природы, реальным, существующим фактом. Реальность праву придает государство, которое закрепляет конкретные нормы в принимаемых им письменных источниках «в целях руководства разумной сущностью». По Остину, право образуют четыре элемента: приказ, санкция, обязанность исполнения и суверенная власть.Сущность же права составляет приказ власти, адресованный подчиненному под угрозой применения санкции в случае его невыполнения. С учетом такого понимания права основная задача юридической науки сводится к анализу позитивных, принятых государством законов, иных нормативно-правовых актов, не вдаваясь в оценки содержащихся в этих источниках норм с позиции добра и зла, справедливости и прочих нравственных категорий. Таким образом юридический позитивизм решительно порывал с принципами и положениями теории естественного права. Если последняя признавала права и свободы человека первичными и требовала их непременного признания государством, то позитивисты, наоборот, единственным источником права признавали государство. От него граждане и иные лица получали права и свободы. Право, созданное государством, признавалось объективным, а основанные на нем права граждан и иных лиц — субъективным правом. Обосновывая предложенное понимание права и задач правовой науки, позитивисты подвергли суровой и основательной критике естественные права человека и проповедующую их теорию. По мнению позитивистов, естественные права представляют собой не более чем предположения, гипотезы, являются источником заблуждения умов. Их серьезное восприятие влечет за собой такие негативные последствия, как разрушение правопорядка и анархию. Сущность же любого права состоит в том, что оно действует. Поэтому прекраснейшее идеальное право может остаться позади самого жалкого позитивного права, подобно тому как любой калека видит, слышит и действует лучше, чем самая прекрасная статуя. Признавая государство единственным источником действующего права, позитивисты приложили немало усилий по разработке правовых средств, конструкций, способных обеспечить неукоснительное действие права, применение принудительных мер к правонарушителям, и добились в этом направлении заметных успехов. Значительная часть понятий и принципов современной теории права была разработана в недрах юридического позитивизма.Его несомненной заслугой является обоснование таких важнейших принципов теории права, как: 1) верховенство закона и наличие иерархической связи между законами и иными нормативно-правовыми актами, исключающей наличие в действующем праве противоречивых норм; 2) недопустимость отказа в правосудии по мотивам наличия в дей 3) требование неукоснительного исполнения действующих законов Сторонники юридического позитивизма внесли весомый вклад в разработку и других проблем теории права, В частности, они обосновали понимание нормы права как единства гипотезы, диспозиции и санкции, основополагающие принципы юридической ответственности, дали развернутую характеристику содержанию правоотношений, значительно модифицировали и развили методы толкования права, а также догматический (формально-юридический) метод выведения правовых понятий, принципов путем анализа и обобщения действующих норм права. Логическое завершение юридический позитивизм получил в норма-тивистской теорииКельзена, основные работы которого были изданы в первой половине XX в. Теория Кельзена получила название «чистой теории права», которая стремится описать право таким, как оно есть, не занимаясь его оправданием или критикой. Юриста не должны интересовать внешние связи права с такими явлениями, как психология, социология, политика. Свою позицию Кельзен обосновывал тем, что познание социальных факторов, влияющих на процессы создания законов, осуществление правосудия, действие права, выходит за рамки правоведения. Все это является метаюридическими вопросами и, самое главное, никак не способствует пониманию права, а лишь запутывает его. Однако нет никакой необходимости в изучении юристами таких ме-таюридических вопросов. Для ответа на вопрос, что такое стол, не требуется сведений о том, когда и как он был сделан. Так же следует поступать и при изучении права. Юридическая наука не может и не должна проверять свои выводы с помощью социологических сведений о действии норм права. Правоведение, полагал Кельзен, является нормативной наукой и потому не занимается изучением причинно-следственных связей, составляющих предмет естественных наук, в которые входит и социология. Свою позицию он обосновывал следующим образом: «Принцип, в соответствии с которым естественные науки описывают свой объект, сводится к причинности, тогда как основным принципом описания объекта правоведения выступает нормативность». Юрист оперирует категорией «должен», а правовые нормы представляют собой не что иное, как суждения о должном развитии событий: если есть А, то должно существовать и В. В сфере такого чистого права и должен оставаться ученый-юрист. Систему права Кельзен представляет в виде пирамиды,вершину которой занимают конституционные нормы. Далее следует законы и иные нормативно-правовые акты, конкретизирующие общие конституционные нормы. Последнюю ступень пирамиды составляют индивидуальные нормы, создаваемые судебными и административными органами, а также гражданами и иными лицами при заключении договоров и соглашений. Для Кельзена нет разницы между конкретизацией общей нормы государственными органами в нормативно-правовых и индивидуальных актах, равно как и в договорах и соглашениях граждан. Все это является последовательным развитием общих норм и, следовательно, правом. Венчает пирамиду основная норма — гипотетическое («трансцендентально-логическое») понятие, связанное с действующей в стране конституцией. Суть этой нормы выражается в виде требования: «Должно вести себя так, как предписывает конституция». Основная норма не создается законодательным путем, не отражена в действующем праве. Вместе с тем она обязательно существует и является действительной потому, что предполагается действительной. Назначение основной нормы сводится к тому, чтобы придать логически завершенную форму представлениям граждан о законности существующего в стране правопорядка. Легитимным признается правительство, полагал Кельзен, которое сообразно основной норме действует в строгом соответствии с конституцией и создает действенные нормы права. Теоретические построения Кельзена не прошли бесследно для юридической практики и, в частности, способствовали внедрению институтов конституционного контроля. Кстати, Кельзен лично редактировал Конституцию Австрии 1920 г., впервые предусмотревшую создание специального органа конституционной юстиции. Юридический позитивизм, несмотря на ряд отмеченных достижений в разработке отдельных проблем правоведения, не сумел правильно раскрыть сущность права и впал в неразрешимые противоречия.Между тем действительно научная теория их иметь не должна. Все известные факты и явления в ней должны получить последовательное объяснение и поставлены в закономерную связь. Во-первых, понимание права как совокупности установленных государством норм права содержит логическую ошибку в виде определения неизвестного через столь же неизвестное. Государство является субъектом права, значительная часть его деятельности осуществляется в рамках права. Следовательно, в понятие государства неизбежно входит право, и когда пытаются право определить через государство, тем самым совершают логический круг, говоря «право есть право». Во-вторых, сведение права к закону, иным нормативно-правовым актам приводит к утрате всяких критериев, позволяющих отличать правовые нормы от голого произвола государства. Как бы ни были широки возможности государства в его правотворческой деятельности, однако они вовсе не беспредельны. И история права знает немало примеров тому, как авторитарные или фашистские государства нарушали эти пределы и грубо вторгались в неподвластную им сферу личной жизни граждан, устанавливали нормы, устраняющие самую элементарную независимость личности от государства. С точки зрения позитивистской теории все законы фашистского государства являются правом и законопослушным гражданам не остается ничего иного, как терпеливо их выполнять. Однако это положение является весьма сомнительным хотя бы потому, что в истории каждого народа есть немало примеров тому, как рушилась устаревшая, прогнившая власть, а вместе с ней и действующие нормы. С точки зрения позитивистов, это было явное беззаконие, грубейшее нарушение установленного права. Между тем с позиций закономерностей общественного развития только таким путем и может осуществляться прогрессивное развитие общества, переход от одной изжившей себя власти и установленных ею порядков к новому государству и праву. Подлинно научная теория не может игнорировать процессов исторического развития праваи не делать принципиального различия между нормами права, направленными на создание необходимых условий для существования и развития личности, проявления ею своих способностей, и нормами, ставящими человека в полную зависимость от государства и произвола его органов. В-третьих, отрицая существование права вне закона, в общем и целом, юридический позитивизм вынужден признать независимое от закона существование права в частном случае, на стадии правоприменения и реализации. Позитивизм допускает существование отношений, которые имеют правовой характер, подлежат правовому регулированию, но по тем или иным причинам оказались не урегулированными действующим законодательством. Для преодоления таких ситуаций рекомендуется использовать аналогию права или аналогию закона. Но каким образом можно определить правовой или неправовой характер того или иного общественного отношения, если законодатель прямо не высказался на этот счет и не создал соответствующую норму права? И в силу каких причин может возникать правовой характер у отношения, прямо не предусмотренного законом? Позитивно ответить на эти вопросы можно, лишь признав существование ситуаций, когда зачатки права, его отдельные элементы могут складываться в реальной жизни до их закрепления в законах государства. Причем их правовой характер настолько очевиден и бесспорен, что даже любой суд, иной орган государства способны их выявить и разрешить дело по аналогии, применив сходные нормы права или правовые принципы. Но если фундаментальное положение позитивистов о государстве как единственном источнике права допускает исключения из него, значит имеются все основания для продолжения поисков теоретического принципа, способного надлежащим образом объяснить и правило, и все исключения из него. И такой поиск был продолжен советскими правоведами, хотя они в этом прямо не признавались. Советские юристы вели активную борьбу с юридическим позитивизмом и нормативизмом,как и другими буржуазными правовыми теориями. И тем не менее их определения сущности права и теоретические представления о механизме правового регулирования оставались по преимуществу позитивистскими. Официальное грехопадение состоялось 16 июля 1938 г., когда на первом Всесоюзном совещании по вопросам науки советского права и государства Прокурор СССР А.Я. Вышинский предложил юристам понимать право как совокупность правил поведения, выражающих волю господствующего класса, установленных в законодательном порядке, а также обычаев и правил общежития, санкционированных государственной властью, применение которых обеспечивается принудительной силой государства в целях охраны, закрепления и развития общественных отношений и порядков, выгодных и угодных господствующему классу. С небольшими изменениями это определение права доминирует и по настоящее время в российском правоведении. Оно приводится и в нашем курсе в качестве исходного понимания права как регулятора общественных отношений. Нередко подобная трактовка права приписывается К. Марксу и Ф. Энгельсу на том основании, что в одном из их произведений содержалась следующая фраза о буржуазном праве: «ваше право есть лишь возведенная в закон воля вашего класса, содержание которой определяется материальными условиями жизни вашего класса». Между тем это явное недоразумение. Основатели марксизма, будучи последовательными диалектиками, никогда не разделяли позитивистских трактовок права.Их понимание права было принципиально иным (см. об этом следующую главу). И в приведенной фразе они не давали определения права. Наоборот, утверждали, что в условиях буржуазного общества, как и любом ином классовом обществе, подлинного права нет и быть не может. То, что понимается буржуазией как право в действительности,— «лишь возведенная в закон воля вашего класса». Признание советскими юристами обусловленности воли материальными, экономическими отношениями общества, однако, не устраняло основных пороков позитивистского правопонимания ни в теории, ни в практической деятельности. В первые десятилетия советская власть возводила в ранг права явный произвол, грубейшим образом нарушала права советских граждан, а правовая наука освящала этот произвол, выдавая его за самые, что ни на есть демократические права и свободы. Словом, «марксистское»понимание права не давало никаких гарантий того, что советские законы содержали только право и ничего кроме права. Воля класса связана со своей материальной основой не прямо и непосредственно, а через сложную систему социальных явлений и их связей. Без выявления этой закономерной связи верно констатируемая зависимость воли от ее материальной основы остается абстракцией, которая никак не продвигает дело вперед и соответственно не меняет сущности позитивистской трактовки права. Советские юристы были марксистами по преимуществу в собственном воображении,больше говорили о материальной обусловленности права, чем реально ее исследовали. И при первом же удобном случае изменили марксизму, осуществив массовый переход на позиции буржуазных доктрин и приписав ему все пороки и недостатки, которые способно породить лишь воображение недостаточно грамотных политиков и плохо знающих марксизм правоведов. Глава 27 ТЕОРИИ ПРАВА, |
|
Последнее изменение этой страницы: 2016-08-11 lectmania.ru. Все права принадлежат авторам данных материалов. В случае нарушения авторского права напишите нам сюда... |