Главная Случайная страница


Категории:

ДомЗдоровьеЗоологияИнформатикаИскусствоИскусствоКомпьютерыКулинарияМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОбразованиеПедагогикаПитомцыПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРазноеРелигияСоциологияСпортСтатистикаТранспортФизикаФилософияФинансыХимияХоббиЭкологияЭкономикаЭлектроника






СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ ПОНЯТИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И НАКАЗАНИЯ ПО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ ЯПОНИИ, КИТАЯ, СЕВЕРНОЙ И ЮЖНОЙ КОРЕИ

Шатрова М. И.

Россия, г. Улан-Удэ

 

Краткий сравнительный обзор действующих способов решения вопросов о преступлении и наказании в странах Японии, Китая и Кореи позволит по-иному осознать наше внутреннее право. Ведь историческо-правовой опыт России, граничащей с указанными государствами, несомненно, включает в себя их опыт.

В настоящее время действующие ныне в этих странах уголовные кодексы, хотя и были приняты в разное время, так или иначе приспособлены к современной действительности. Самый «молодой» кодекс — в КНР, хотя официально и считается, что он был принят в 1979 г., однако в марте 1997 г. он предстал в существенно переработанном и дополнен­ном виде. Самым же «старым» можно назвать УК Японии, принятый еще в 1907 году. УК Корейской Народной Демократической Республики (далее — УК КНДР) также сравнительно новый, поскольку действует лишь с 1987 г. УК Республики Корея (далее — УК РК) в перво­начальном варианте был принят в 1953 г., однако были приняты многочисленные изменения и дополнения.

Уголовные кодексы рассматриваемых стран в разной степени отличаются друг от друга и по размерам, и по структурному оформлению. Так, например, если УК КНР, УК Японии и УК РК выглядят вполне привычно для российских юристов, имея в своем составе Общую и Особенную части, то УК КНДР структурно не выделяет такие части. Хотя по существу первые два раздела УК КНДР содержат те нормы, которые принято относить к общей части, так как в первом разделе устанавливаются принципы действия уголовного права КНДР, а второй раздел посвящен общим положениям о преступлении и наказании.

Итак, вкратце представив себе структуру уголовных кодексов соседних стран, рассмотрим подробнее, каким образом подходят законодатели данных государств к вопросу о преступлении и наказании.
Несмотря на сходство культур в прошлом в результате огромного влияния Китая на Японию и Корею, в настоящее время законодатели этих стран вовсе не идут по пути слепого копирования законов друг друга, как случалось иногда на поворотах истории. Так, например, наличие Общей части в УК РК и УК Японии подталкивает российского читателя найти в ней и некое общее понятие о преступлении. Однако поиски напрасны, поскольку там такого понятия не содержится. Не исключено, что в этом проявляется древний подход в Японии и Корее к праву по принципу: «народ должен соблюдать законы, но не должен знать их» [3, с. 39-78].

За научной трактовкой преступления в РК, например, следует обратиться к юридической энциклопедии, изданной в Южной Корее. В статье о преступлении разъясняется, что существует «два понятия слова преступление», а именно обиходное и научное. Первое понятие имеет в виду всякое правонарушение, рассматриваемое как нарушение установленного общественного порядка, тогда как второе под­разумевает «посягательство на установленный законом общественный порядок, государственный суверенитет, личные права граждан и их жизнь, общественную и частную собственность и др.» [1].

Интересно отметить, что в японской энциклопедии статья «Преступление», так же как и в УК, не содержит толкования понятия [6], хотя исследователи отмечают, что в японской науке господствует точка зрения, согласно которой квалифицировать действие как преступное или непреступное надо в такой последовательности: 1) соответствие (несоответствие) признакам уголовного состава; 2) отсутствие (наличие) факторов, исключающих противоправность (необходимая оборона, крайняя необходимость и т. п.); 3) отсутствие (наличие) факторов, исключающих виновность (психические параметры, возраст и т. п.) [2].

А законодатель РК закрепил аналогичный подход даже в УК (ст. 51).
Законодатели КНДР и КНР решили облегчить задачу правоприменителям, поместив в уголовные кодексы разъяснение понятия «преступление». Так, ст. 9 УК КНДР устанавливает, что «преступлением признается опасное деяние, посягающее на государственный суверенитет и установленный законом порядок, совершаемое умышленно или по неосторожности, за которое может быть назначено уголовное наказание». Как видим, не только весь УК КНДР является компактным, но и понятие преступления очень емко содержит все его признаки, указывая и основные объекты посягательства — государственный суверенитет, и установленный законом порядок, а также обе формы вины: умысел и неосторожность. Вместе с тем такая формулировка хотя и отличается лаконичностью и определенной ясностью, однако не обнимает собой даже все те объекты посягательства, которые перечисляются далее в Особенной части УК (например, преступления против жизни, здоровья и личности граждан, ст. 141—154).

Данный недостаток китайский законодатель по-своему устранил. В частности, статья 13 УК КНР отличается большей подробностью, устанавливая, что преступлением являются все деяния, угрожающие государственному суверенитету, территориальной целостности и безопасности, направленные на развал государства, подрыв власти народно-демократической диктатуры, свержение социалистического строя, нарушение общественного порядка, посягающие на государственную или коллективную собствен­ность трудящихся масс, частную собственность граждан, их личные, демократические и иные права, а также иные деяния, наносящие вред обществу, за которые в Кодексе предусмотрено наказание. Явно малозначительное, неопасное деяние не признается преступлением. Отдельно и подробнее закрепляются и формы вины, например: преступление признается совершенным умышленно, если лицо сознавало общественно опасный характер своих действий и их последствий, желало их наступления и сознательно допускало это (ст. 14) [5, 8-9]. Законодатели соседних с нами стран примерно одинаково подходят к вопросу о влиянии степени виновности в совершенном общественно опасном деянии на виды и размеры наказания. Отмечается, что сознательное отношение лица к совер­шаемому им противоправному деянию и его последствиям представляет большую опасность для общества, а потому должно влечь за собой более суровое наказание, чем деяние, совершенное по неосторожности (ср., например, ст. 13 и 14 УК РК, ст. 38 УК Японии, ст. 14-16 УК КНР и ст. 9 УК КНДР). Разумеется, что несомненное желание совершения преступления, т. е. умысел (прямой или косвенный) в высшем своем проявлении, чаще может наблюдаться в групповых преступлениях или в соучастии в совершении преступлений, и законодатели рассматриваемых стран уделяют этой стороне внимание, хотя и по-своему. Как можно заметить из приведенных выше структур уголовных кодексов, все они связывают мягкость или суровость наказания со стадией преступления, поскольку в зависимости от составов преступ­ления реальную угрозу для общества может представлять не только завершенное преступление, но и действия, предшествовавшие его окончанию [4]. Именно поэтому законодатели стран-соседей устанавливают уголовную ответственность за покушение на преступление (ст. 43 УК Японии) и снисходительно относятся к лицам, добровольно прекратившим совершение преступления либо отказавшимся от его совершения. Как правило, случаи наказания за покушение определяются в статьях о соответствующих преступлениях (например, ст. 44 УК Японии). УК РК больше внимания уделяет стадии незавершенного преступления, чем УК Японии (ст. 25-29), хотя при установлении ответственности за покушение или отказ от завершения преступления ссылка дается на статью, предусматривающую конкретное преступление. УК КНДР (ст. 15, 16), например, вводит одновременно и термин «приготовление к совершению преступ­ления» (что отсутствует в УК Японии и УК РК), не раскрывая, однако, его содержания, а ограничиваясь оговоркой, что ответственность как за приготовление к преступлении, так и за покушение на него устанавливается в зависимости от степени опасности преступного деяния и тяжести последствий. УК КНР не просто вводит тот или иной термин, что характернее для «буржуазных» кодексов, а дает в этом направлении более или менее четкие разъяснения стадий совершения преступления. Так, в ст. 22 закреплено, что под приготовлением к преступлению следует понимать приискание орудий, создание условий для совершения преступления. Кроме того, в ст. 33 УК КНР законодатель специально оговаривает, что покушением следует признать действие, непосредственно направленное на совершение преступления, если при этом преступление не доведено до конца по причинам, не зависящим от воли преступника. Данное замечание существенно отличает УК КНР от иных рассматриваемых нами уголовных кодексов. Под добровольным отказом (ст. 24 УК КНР) в ходе преступления признается добровольное прекращение его совершения либо добровольное и эффективное предотвращение наступления последствий преступ­ления. Нельзя не согласиться, что такие более ясные определения представляют более удачный вариант, чем, например, ст. 43 УК Японии, где говорится буквально следующее: «Наказание лица, которое приступило к совершению преступления, но не смогло довести его до конца, может быть смягчено; однако если данное лицо по собственной воле прекратило совершение, то наказание смягчается или данное лицо должно быть освобождено от наказания» [7]. Возраст привлечения к уголовной ответственности в рассматриваемых кодексах оговаривается по-разному, однако минимальный возраст, как и в России- 14 лет. При этом УК Японии (ст. 41),УКРК(ст. 9) и УК КНДР (ст. 11) опять указывают лишь то, что лица, не достигшие возраста 14 лет, не привлекаются к уголовной ответ­ственности, тогда как УК КНР уточняет, что в возрасте от 14 до 16 лет виновное лицо может быть наказано лишь за определенные виды особо тяжких преступлений, например: умышленное убийство, умышленное причинение вреда человеку, повлекшее тяжкие последствия или смерть, изнасилование, ограбление и др. (ст. 17). В иных же случаях общий возраст привлечения к уголовной ответственности в КНР составляет 16 лет. Кроме того, в УК КНДР еще уточняется, что к лицам, совершившим преступ­ление в возрасте с 14 до 17 лет, применяются меры воспитательного характера (ст. 11), а также то, что в отношении лиц моложе 17 лет смертная казнь не применяется (ст. 23). УК КНР отодвигает эту планку чуть дальше — до 18 лет (ст. 49).

В рассматриваемых уголовных кодексов по- разному подходят к понятию системы наказания. Если в УК Японии, УК КНДР, УК РК, например, система наказаний излагается в порядке от более строгого наказания к менее строгому, то в УК КНР она расположена в противоположном порядке. Статьи 32—34 УК КНР перечисляют все виды наказаний, подразделяя их на основные и дополни­тельные. К основным видам наказания отнесены: 1) надзор, 2) уголовный арест, 3) срочное лишение свободы, 4) бессрочное лишение свободы, 5) смертная казнь; к дополнительным: 1) штраф, 2) лишение политических прав, 3) конфискация имущества. УК КНДР из пяти перечисляемых в ст. 21 видов наказаний — 1) смертная казнь, 2) исправительный труд, 3) лишение избирательных прав, 4) конфискация имущества, 5) лишение определенного права и отстранение от должности — к основным видам относит лишь первые два, отводя другим роль дополнительных (ст. 22). В УК РК и УК Японии виды наказаний весьма сходны. Так, в ст. 9 УК Японии перечислено: 1) смертная казнь, 2) лишение свободы с принудительным трудом (типа каторги), 3) лишение свободы без принудительного труда, 4) крупный штраф, уголовный арест и 6) малый штраф. В качестве дополнительного наказания установлена лишь конфискация имущества. В ст. 41 УК РК предусмотрено: 1) смертная казнь, 2) лишение свободы с принудительным трудом (типа каторги), 3) лишение свободы без принудительного труда, 4) лишение определенных прав; 5) отстранение от должности; 6) крупный штраф, 7) арест, 8) малый штраф, 9) конфискация имущества. При этом выделенные виды наказаний относятся к основным, а остальные — к дополнительным, хотя могут применяться и самостоятельно. Следует заметить, что такое понятие, как срочное и бессрочное лишение свободы, для УК Японии и УК РК также известно, но оно не выделяется в виде отдельного вида наказания, как это сделано в УК КНР.
Не остается не замеченным тот факт, что во всех рассматриваемых странах в качестве высшей меры наказания сохраняется смертная казнь. По УК Японии и УК РК она приводится в исполнение путем повешения, а по УК КНР — путем расстрела. В УК КНДР способ исполнения данного вида наказания не оговаривается, однако предусматривается расстрел. Что касается менее сурового, но более распространенного вида наказания — лишения свободы, то за исключением КНДР оно может быть в срочном и бессрочном варианте. Кроме того, УК Японии и УК РК называют и иные варианты лишения свободы, например, с применением принудительного труда или без такового. Срочное лишение свободы устанавливается в Японии и РК на срок от 1 месяца до 15 лет. В случае усиления наказания этот срок может быть продлен в Японии до 20 лет (ст. 13-14 УК Японии), а в Южной Корее — до 25 лет (ст. 42 УК РК); в случае же смягчения — сокращен до срока менее 1 месяца (ст. 14 УК Японии). В КНДР лишение свободы носит название «исправительный труд», который исполняется в исправительно-трудовой колонии принудительным путем, и его срок составляет от 6 месяцев до 15 лет (ст. 24). УК КНР устанавливает такой же срок (ст. 45), как и УК КНДР, оговаривая специально, что при замене смертной казни тюремным заключением этот срок может составить и 20 лет (ст. 50).
В рассматриваемых системах наказания всюду, кроме КНДР, широко пред­ставлено наказание в виде штрафа. КНР, Японии и РК такая мера позволяет в необходимых случаях воздействовать на преступника, избегая его изоляции от общества. Одновременно государство как бы пытается компенсировать материальный ущерб обществу, причиненный его деянием. Но не стоит забывать, что данная мера не всегда эффективна, особенно если она устанавливается за хищение и иные преступ­ления, когда преступник выплачивает штраф фактически не из своего кармана, а из кармана того же общества, возвращая лишь часть награбленного. Вместе с тем при умелом использовании данный вид наказания может давать положительные результаты [8]. А вот законодатель КНДР, в силу сложившейся внутренней ситуации в экономике, такую меру не счел возможным даже включать в УК. Далее, общим для этих стран (за исключением Японии) является и лишение определенных прав, и отстранение от должности, а для социалистического Китая и КНДР остается актуальной проблема зашиты строя с помощью лишения преступника избирательных (политических) прав (ст. 34 УК КНР и ст. 26 УК КНДР соответственно). Всем рассматриваемым странам известны также нормы отягчения и смягчения вины, условного наказания и условно-досрочного освобождения и иные. Хотя следует отметить, что в УК КНР отсутствует глава об освобождении от уголовной ответ­ственности и наказания, что можно считать его недостатком. Однако весьма удачным представляется включение в УК КНР понятия реституции, которое отсутствует в УК РФ.9

 

Литература:

1. Иванов А.М., Корчагин А.Г. А как у них? Преступление и наказание в странах Юго-Восточной Азии;

2. Морозов Н. Понятие преступления в уголовном праве Японии. [Электронный ресурс] – Режим доступа: proknadzor.ru;

3. Селезнев Н. А. Всеобщая история государства и права зарубежных стран. М., 1960. С. 39-78;

4. Уголовное право РФ. Общая часть / Под ред. Б. В. Здравомыслова. М., 1996. - С. 224;

5. ЦзянХуэлинъ. Основные черты Уголовного кодекса Китайской Народной Республики: Автореф. канд. дисс. М., 1999. - С. 8—9;

6. http;//www.oficery.ru

7. constitytions.ru/archives/407

8. proknadzor.ru

Последнее изменение этой страницы: 2016-06-08

lectmania.ru. Все права принадлежат авторам данных материалов. В случае нарушения авторского права напишите нам сюда...