Понятие «гражданственности» можно выразить как мотивационную и компетентную готовность к участию в политической и общественной жизни.

Но гражданственность оказывается одним из тех ценностных свойств личности, которые всякое государство стремится развить наилучшим образом в своих подданных – гражданах, а, доведя ее до некоего качественного уровня, устрашается последствий.

Ведь, например, то, что сделал А. Радищев для России, было ничем не меньшим того, что сделал А. Токвиль для современных США и в целом для понимания современного демократического развития. Однако творение Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» (1790) вызвало гнев императорского двора и обернулось для автора сибирской ссылкой. Каноническое признание Радищев получил только в годы Советской власти, но случись ему выступить с подобной работой в годы сталинского правления, неким «Путешествием из Москвы в Ленинград», то его участь была бы предрешена окончательно и самым трагическим образом.

Иван Ильин вывел формулу патриотичной гражданственности: «дело моего народа и моего государства мне настолько близко и важно, как если бы оно касалось меня самого и моей судьбы»[1]. Эта формула оказывается действенной лишь в том случае, если и государство рассматривает судьбу каждого отдельного гражданина как собственное важнейшее дело. В противном случае гражданственность угасает. Но в России отношение между человеком и Государством по формуле «ты мне – я тебе» не дало бы и малой толики тех подлинных героев гражданственности, чьими усилиями в построено уникальное гражданское общество. Можно сколь угодно долго рассуждать о западных образах развития гражданственности на российской почве, но они никогда не принимали российской традиции, и всякий раз провоцировали либо политические репрессии, либо разрушение традиционного жизненного уклада.

Понять эту уникальность можно лишь при сопоставлении российского и западного образов гражданственности. Гражданственность в России и на Западе коренным образом отличаются. По верному замечанию Ю.М. Резника: «для российского менталитета гражданственность воспринимается не в формально-политическом, а скорее в духовно-нравственном аспекте»[2]. Эти два аспекта наряду с аспектом нормативным (номинальная гражданственность) охватывают понятие гражданственности и порождают присущую ему противоречивость.

Патриотичная гражданственность не умещается в жестко заданную формулу, но исходит из определенных правил:

А) полное уважение традиций собственного народа, понимание путей развития национального общества;

Б) установление общих интересов выше своих собственных сообразно требованиям настоящего момента;

В) применение своих гражданских сил в том направлении, и с той энергией, которые, в наибольшей степени, соответствует пониманию собственных путей личностного развития.

Восхождение от собственной миссии к миссии национальной – это и есть суть патриотичной гражданственности. Государства с устоявшимися традициями гражданственности всегда создавали собственную уникальную формулу гражданственности, исходящую, прежде всего из интересов отдельного гражданина – немца, англичанина, француза, и лишь в этом случае традиции гражданского общества становились устойчивыми.

Патриотичная гражданственность не может снисходить с высот национальных интересов к нуждам отдельной личности, напротив она может и должна подниматься от интересов отдельной личности к национальным интересам. Быть патриотом – это, прежде всего не абстрактная любовь ко всем вместе взятым, а конкретная любовь к отдельной личности. Только на таком понимании способно взрастить патриотичную гражданственность.

Российская гражданственность обладает уникальными личностными чертами:

· Служение

Уровни гражданственности

Гражданственность это не только потребность в активном участии в гражданской жизни и подготовленность к подобному участию, но и сам процесс гражданской участия. Процесс гражданского участия зависит уже не только от самого гражданина, но и от той ситуации с гражданским обществом, которая складывается в каждой конкретном случае.

Следует выделить три уровня участия:

· Номинальная гражданственность – гражданское участие ограниченное формальными гражданскими требованиями;

· Партисипативная гражданственность – определяется активным участием в жизни гражданского общества, с ориентацией на социальные ценности и общественные добродетели;

· Идеальная гражданственность – гражданское служение, определяется духовно-нравственными потребностями личности.

Номинальная гражданственность

Номинальная гражданственность отражает формально-политический аспект участия в гражданской жизни. Гражданин выполняет те обязанности, которые защищаю его гражданский статус от поражения в правах или от негативной гражданской репутации. Гражданин на данном уровне участия вовремя получает паспорт, платит налоги, выполняет все нормативно закрепленные гражданские обязанности. В случае необходимости, например оказываемого политического давления, гражданин участвует в избирательных процессах, заявляет свою гражданскую позицию.

Однако на данном уровне участия гражданин не активно пользуется своими гражданскими правами, не проявляет инициативы и формально подходит к исполнению гражданских обязанностей.

При определенном уровне развития гражданского общества, например в условиях автократии, номинальная гражданственность может даже поощряться государством.

Партисипативная гражданственность (гражданственность участия)

Этот тип гражданственности в наибольшей степени соответствует обществам с развитой либеральной демократией. В современной Европе политика вовлечения граждан в активное гражданское участие одно из ведущих направлений всей социальной политики.

Такое участие предполагает проявление гражданами различных форм гражданской активности:

· продвижение и реализация общественных инициатив;

· участие в процессе принятия решений на разных уровнях власти;

· активное электоральное (избирательное) поведение;

· миротворчество, преодоление общественных конфликтов;

· правовая защита, борьба с неравенством и дискриминацией;

· организация самоуправления, демократизация общественных отношений;

· благотворительность и добровольческая деятельность;

· социальный контроль.

При партисипативной гражданственности общество и государство распределяют между собой ответственность в деле организации общественной жизни.

Однако партисипативная гражданственность практически не влияет на фундаментальные принципы государственной политики. Например, никакая активная гражданственность в США не повлияла на политику вовлечения страны в многочисленные военные конфликты – ни Вьетнам, ни Ирак, ни Югославия не были защищены от вторжения усилиями общественности.

Более того, в принципиальных политических вопросах партисипативная гражданская активность «перенаправляется» вовне, легко вовлекается в международные конфликты – пример тому различные цветные революции.

Партисипативная гражданская активность решает проблему повышения качества жизни населения, усиление его социальной ответственности, но не способна выйти на равносильный диалог с государственной властью.

Более того, практика западных демократий оказывать значительную финансовую государственную помощь институтам гражданского общества значительно ослабляет их протестный потенциал и ограничивает автономию.

Таким образом, партисипативная гражданственность, не имеет прямого отношения к политической жизни и в большей степени влияет на уровень и качество жизни населения, прежде всего в местных сообществах.

Идеальная гражданственность

Идеальная гражданственность основывается на духовно-нравственных потребностях и ориентируется в своем осуществлении на высшие идеи – добра, справедливости, милосердия, равенства, всеобщего блага и нравственной ответственности.

Подчиненность указанным нравственным основаниям человеческого бытия требует не просто активного участия, а самоотверженного служения.

В России развивается именно такой тип гражданского служения, поскольку партисипативная гражданственность у нас никогда не имела даже иллюзорных границ с государственной властью и всенепременно сращивалась с ней полнейшим образом.

Только идеальная гражданственность у нас способна оставаться вообще гражданственностью и влиять на общественно-государственный диалог.

Всякий, кто встал в России на путь гражданского служения, должен быть уверен в своей готовности жертвенно отстаивать гражданские убеждения и идеалы.

В то же время принцип служения, то есть принцип принятия на себя большей ответственности единственный принцип сохранения российского общества. Во многом подобное отношение к своей личностной миссии сформировалось в русской культуре под влиянием православия. Когда А. Солженицын описывает в «Архипелаге ГУЛАГ», те бесчинства, которые творили чекисты, то он задается вопросом, а мог ли он оказаться на их месте и честно отвечает, что мог бы, и находит в тайных движениях своей души много того, что могло бы привести его иное от «арестантского» положение. Русский философ Сергий Булгаков, сравнивая русскую и западную культуры, говорит о том, что для Запада и для той русской интеллигенции, которая подражает Западу, характерен героизм, то есть борьба с внешним злом. Для православного миропонимания – это борьба со злом внутренним: «Христианское подвижничество есть, прежде всего, максимализм в личном отношении, в требованиях, предъявляемых самому себе».[6] Служение всегда предполагает стремление к собственному совершенствованию, к самопознанию, к поиску причин общественного неустройства в собственных душевных настроениях. И тогда служение другим воспринимается не столько как «барское благодетельствование», а как полный смирения и мужества путь духовного возрастания.

Современный французский философ, социолог Эмманюэль Тодд[7], анализируя место современной России в геополитической картине мира, пишет о ее потенциальных преимуществах: «…На Кавказе Россия демонстрирует, что она еще может взимать кро­вавую дань со своего народа и пользуется при этом под­держкой электората. Эта способность является тем военным ресурсом социального и психологического типа, который Америка с развитием доктрины войны без по­терь сегодня окончательно утрачивает». Тодд, как и многие западные критики России, совершенно не понимают, что сила России не в безвольности и глупости народа, управляемого хитрым и жадным правительством. Сила русского народа - в его способности утверждать свою любовь силой жертвенного служения, в способности совершать, с точки зрения западного обывателя, безумные поступки – без всякой прямой выгоды, без ожидания славы и почета, только силой любящего сердца жертвовать собой ради других. И на этой силе взращивается идеальная гражданственность.