Деятельность полководца в предвоенные годы.

В 1940 году Жуков был назначен на пост ко­мандующего Киевским особым военным

округом, которому в соответствии с советской военной до­ктриной отводилось

самое важное место. Однако на этом посту Жуков пробыл недолго — пораже­ние

РККА в советско-финской войне заставило Сталина в корне пересмотреть свои

подходы к

вооруженным силам, и среди прочего было сме­нено руководство основных родов

войск и Гене­рального штаба. В результате этих перестановок Жуков оказался в Москве.

В самом начале 1941 года генерал армии Жу­ков был назначен начальником

Генерального штаба и заместителем народного комиссара обо­роны СССР.

Интересно, что все обнаруженные докумен­ты, касающиеся подготовки

превентивного на­падения СССР на Германию, написаны от руки в одном

экземпляре. Такой же вид имела до­кладная записка, отправленная Жуковым

Ста­лину 15 мая 41-го года:

«Учитывая, что Герма­ния в настоящее время держит

свою армию от­мобилизованной, с развернутыми тылами, она имеет возможность

предупредить нас в развер­тывании и нанести внезапный удар. Чтобы

пре­дотвратить это, считаю необходимым ни в коем случае не давать инициативы

германскому командованию, упредить противника в развер­тывании и атаковать

германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии

развертывания и не успеет еще организовать фронтов и взаимодействие родов

войск».

Он еще раз определил стратегические цели, заключав­шиеся в разгроме

центрального и северного крыла немецкой армии.

Неоценимая роль Жукова в Великой Отечественной Войне.

Опала Сталина

Начало войны Жуков встретил на этой же должности. 23 июня 1941 года он

сделался еще и членом Ставки Верховного Главнокомандующего. В первые дни

войны в высшем руководстве ар­мии и партии царила неразбериха, граничившая с

паникой. В принципе можно вести речь о потере управляемости армией в этот

период, о чем косвенно говорил и сам Жуков, написав в своих мемуарах, что в

начале войны Ставка просто не успевала за событиями на фронте или вообще

плохо знала, что там происходит. Сталин был очень недоволен создавшимся

положением и вы­мещал злобу на сотрудниках Ставки, в том числе и на Жукове.

После одного из таких разговоров Жуков по­дал в отставку, был снят с

должности и в тече­ние второй половины 1941 года успел побывать в должностях

командующего несколькими фронта­ми. Причиной столь стремительных перемеще­ний

явилось то, что многие высшие командиры РККА не справлялись с выполнением

своих слу­жебных обязанностей на фронтах, и их приходи­лось часто менять.

Примером может служить следующий факт.

5 сентября 1941 года приказом верховного главнокомандующего на должность

командующе­го Ленинградским фронтом был назначен Воро­шилов. А уже 10

сентября 1941 года тоже прика­зом верховного главнокомандующего Ворошилов

оказался снят с этой должности, и его место за­нял Жуков. За месяц пребывания

в этой должно­сти (до 10 октября) Жукову ценой титанических усилий и огромных

жертв среди военных и мир­ного населения удалось не допустить взятия немцами

Ленинграда, но предотвратить блокаду города не удалось — слишком неравны были

си­лы. Столь частая смена высших командиров не­гативно сказывалась не только

на настроении в войсках, но и на личных отношениях между выс­шими офицерами.

16 августа 41-го года Ставка издала

приказ № 270. Теперь сдающихся в плен следо­вало казнить на месте:

«Расстреливать безжало­стно дезертиров, бойцов, сдающихся в плен. А ес­ли они

решатся на это, пусть знают, что их семьи будут вынуждены испить самую

горькую чашу». Под этим документом стоят подписи Жукова, Ти­мошенко,

Ворошилова и других военачальников.

12 сентября Сталин подписал директиву ко­мандующим фронтами о борьбе с

паникерством. В каждой стрелковой дивизии следовало создать заградительный

батальон, в задачи которого вхо­дила «приостановка бегства одержимых паникой

военнослужащих, не останавливаясь перед при­менением оружия».

В борьбе за СССР.

Недолго пробыв в Ленинграде, уже в октябре Жуков возвратился под Москву, где

складыва­лась опасная обстановка . Здесь следует отме­тить, что,

несмотря на то что под Москвой нахо­дилось много талантливых командиров РККА,

основная роль в подготовке и проведении Московской операции принадлежит

Жукову и Васи­левскому. Причем именно под Москвой Жуков впервые в войне с

немцами применил ту такти­ку, которая позволяла одерживать победы в те­чение

всей войны.

Тактика состояла в следующем: Жуков выст­раивал свои войска таким образом,

чтобы атаку­ющие силы немцев не могли с первого удара про­рвать позиции

обороняющихся советских войск. После того как противник не сумеет прорвать

фронт, Жуков осуществлял все административ­ные и военные мероприятия, дабы

противник как можно дольше — с использованием всех своих сил и средств —

безуспешно штурмовал позиции РККА, истощая собственные материальные и людские

ресурсы. Одновременно с этим в тылу советских войск из пополнения создавалась

мощ­ная военная группировка, которая должна была, по плану Жукова, нанести

врагу контрудар в то время, когда тот выдохнется от постоянных безу­спешных атак.

Эта тактика, используемая Жуковым постоян­но, имела как свои минусы, так и

плюсы. К плюсам можно отнести то, что она была действительно эффективна, и

немцы, несмотря на ее простоту, так и не сумели до конца войны к ней

адаптиро­ваться. К минусам можно отнести то, что в ре­зультате такого стиля

ведения операций потери (прежде всего в живой силе) РККА исчислялись сотнями

тысяч погибших за каждую очередную операцию, а потери вермахта были в пять—

шесть раз меньшими. Впрочем, в РККА людей никогда не считали.

Успешно проведенная в конце 1941 — начале 1942 года Московская операция

существенно улучшила общее положение на советско-герман­ском фронте. Жуков

заслужил уважение Стали­на. Но в середине июля 42-го года вермахт нео­жиданно

для советского командования начал на­ступление на южном участке фронта. К

концу месяца, не встречая организованного сопротивле­ния, южное крыло группы

армий «Юг» подошло к Кубани, а северное достигло излучины Днепра между

Калачом и Клетской и двинулось к Ста­линграду.

28 июля 42-го года Сталин подписал печально знаменитый приказ № 227,

известный под именем «Ни шагу назад!». Офицеры и политра­ботники получали

право расстреливать на мес­те солдат РККА за панику и трусость. Трактов­ка

терминов «паника» и «трусость» оставлялась на усмотрение офицерского состава

частей. Средних и старших командиров за трусость следовало не расстреливать,

а направлять в штрафные батальоны. Кроме того, в пределах армий приказывалось

создать по три — пять заградительных отрядов, «поставить их в

непо­средственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и

беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и

трусов».

Однако войск катастрофически не хватало, и 1 августа верховный

главнокомандующий подпи­сал другой приказ,обязывающий формировать из офицеров-«окруженцев»,содержавшихся в спецлагерях НКВД, штурмовые батальоны,

кото­рые следовало использовать на наиболее опас­ных участках фронта.

{штрафбатники}

Жуков был срочно переброшен в Сталинград, чтобы спасти положение. Битвы за

Сталинград и на Курской дуге стали крупными вехами в его карьере. При

подробном рассмотрении этих крупнейших сражений второй мировой войны

замечаешь, что они практически как две капли воды похожи на Московскую

операцию. Жуков использовал свою излюбленную тактику, о ко­торой было

рассказано выше. Единственным от­личием явилось то, что Курская дуга — это в

основном сражение танков, а не пехоты; в ос­тальном же все три операции

чрезвычайно похожи.

Перелом в ВОВ.

Части РККА стали все чаще переходить от отступлений и обороны к наступлениям.

И здесь Жуков вновь получил возможность пока­зать себя. Следующими крупными

операциями Георгия Жукова были Ленинградская и Бело­русская.

Операция по снятию блокады Ленинграда ста­ла операцией скорее политической,

нежели воен­ной. В ней не использовалось никаких тактичес­ких или

стратегических хитростей: советские войска всеми имевшимися силами ударили

на­встречу друг другу по находившимся между ни­ми немецким войскам — и

блокада была снята. Однако эта операция имела большое политичес­кое и

психологическое значение для советского народа, который свыше 900 дней

наблюдал за борьбой города с врагом.

Однако другая операция, Белорусская, носив­шая кодовое наименование

«Багратион», потребовала от Жукова применения крайне нетради­ционных решений.

Сложность действий при про­ведении операции по освобождению Белоруссии

состояла в том, что на тех участках фронта, где, как считали немцы, могут

начать наступление советские войска, была создана мощная оборона. А там, где

немцы не создали такой обороны, от наступающей красной армии их могли

защитить природные препятствия — реки и в особенности почти непроходимые

болота. Жуков принял не­стандартное решение: войска перешли в наступ­ление

там, где их не ждали немцы, — через бо­лота, строя переправы и гати. И хотя

огромное количество советской техники и солдат бесслед­но сгинуло в этих

болотах, основная цель была достигнута — Белоруссию освободили быстро и при

больших потерях немецкой армии, многие части которой попали в окружение.

В конце 1944 года Жуков был самым извест­ным советским полководцем, имея чин

маршала Советского Союза (звание присвоено в 1943 году) и будучи уже дважды

Героем Советского Союза (с 1944 года).

В 1944—1945 годах Жуков, командуя войска­ми 1-го Украинского и 1-го

Белорусского фрон­тов, осуществил Висло-Одерскую и Берлинскую наступательные

операции. Никаких особенных тактических приемов в этих операциях не

при­менялось, за исключением знаменитого исполь­зования прожекторов для

ослепления обороняв­шейся группировки противника.