Исследования с участием женщин-феминисток: традиция и разрыв

Женщины-феминистки, социализованные в культуре, которая ставит межполовую любовь в центр индивидуации и индивидуальности, так же как и все остальные подвержены влиянию мифа об определяющей роли любви мужчины в жизни и становлении личности женщины: отсутствие полового партнёра-мужчины, как правило, переживается и мыслится как нужда, депривация, неполноценность. Идея любви-прибежища, любви-места в мире, любви-идеального Я, любви-человеческого естества, любви-иррациональной неконтролируемой силы также распространена среди женщин-феминисток. Однако, женщины-феминистки отдают себе отчёт в том, что становление мужской и женской идентичности в процессе гендерной социализации обусловливают в дальнейшем для женщин «попадание в ловушку отношений». Любовные отношения с мужчинами видятся как неравноправные, неудовлетворительные для женщин; хотя мужчины характеризуются как «эмоционально неграмотные», именно женщины мыслятся как «зависимые». Постоянно упоминаемое в интервью «несправедливое распределение домашних обязанностей» стало само по себе символом проблемы неравенства в любовных гетеросексуальных отношениях. Более молодые женщины выражают опасения и тревогу по поводу самой возможности равноправных гетеросексуальных отношений. Отличительной чертой женщин-феминисток является активная политическая позиция, участие в общественных движениях, стремление к «повторной социализации»: осознанию и пересмотру установок, паттернов поведения, вынесенных из родительской семейной группы. В целом для коллектива женщин-феминисток характерно критическое отношение как к отношениям любви, так и к формам совместного проживания людей — особенно критика обязательной / нормативной гетеросексуальности, брака и семьи. Хотя женщины-феминистки выражали сомнения в возможности равноправных гетеросексуальных отношений, одновременно они пытались найти «примеры из жизни» таких отношений, где наряду с «традиционными признаками любви» присутствовали бы личная свобода, возможность для самореализации и равноправие в принятии совместных решений. Ни одна из опрошенных женщин-феминисток не помещает половую любовь в центр собственного существования, и все они ищут «альтернативы» нормативной гетеросексуальной паре как жизненному проекту. Они не хотят «ставить всё на одну карту» и в этом они опираются на матерей и/или других старших женщин, близких друзей. Выяснилось, что любовь, наряду с чем-то определяющим в жизни женщин, видится как возможность приобретения опыта, предмет для осмысления и рефлексии о самих себе. Для женщин-феминисток также характерно выдвижение предложений социальных перемен на основании экономической автономии для всех женщин. По их мнению, необходимо создать новую «культуру любви», искать альтернативные схемы для организации индивидуальной и совместной жизни людей, другие модели семьи и связей между людьми в обществе, основанных или нет на кровном родстве. По крайней мере в теории должны быть — по мнению женщин-феминисток — критически проанализированы установки на моногамию и обязательную гетеросексуальность. Женщины-феминистки предпочитают опираться на женские социальные сети поддержки (родственницы, подруги, единомышленницы) в своём противостоянии гендерным императивам. Другие женщины (не мужчина) понимаются как когнитивный и аффективный референт, как эмоциональная и материальная опора, а мышление в терминах женской группальности носит политический характер. Все опрошенные женщины-феминистки называли в качестве наиболее важного вида человеческих взаимоотношений дружбу, опрокидывая тем самым традиционную иерархию. В отличие от женщин из терапевтических групп, опрошенные женщины-феминистки отказываются некритически принимать гендерные установки, в которых были воспитаны и которые оказываются интериоризованными феминистками так же, как и не-феминистками. Однако, два взаимоисключающие утверждения о любви, присутствующие у женщин-феминисток: 1) любовь как маркер «истинно человеческого» и 2) любовь как источник социального подчинения женщин, — формируют своего рода непреодолимое препятствие, когда речь заходит о конкретных мерах и способах преодоления подчинённого положения женщин в обществе. Это также заставляет женщин-феминисток проблематизировать и переживать как конфликт собственные любовные отношения с мужчинами. Деконструкция любви, поиск новых определений, которые ставили бы под вопрос как натурализацию, так и идеализацию половой любви — это путь, который выбирают женщины-феминистки для преодоления этого противоречия. Деконструкция, анализ и критика любви идёт по двум направлениям: 1) любовь как основа патриархатной экономики (экономический и социологический аспект любви) 2) отношения любви как основа для осуществления принуждения женщин к определённому способу существования (антропологический аспект любви). Оба вектора деконструкции оказываются тесно связанными между собой и оба ведут в одном и том же направлении. Написано на основе текстов исследования «Amor, salud y desigualdad: identidades de género y prácticas de mujeres» («Любовь, здоровье и неравенство: гендерные идентичности и практики у женщин»), проведенного с 2004 по 2007 гг. Авторки заключительных текстов: Марилус Эстэбан и Анна Тавора. Публикации в материалах 11 Конгресса Антропологии 2008, Сан-Себастьян «Feminismos en la Antropología» («Феминизм в Антропологии») и «Anuario de Psicología» («Ежегодник Психологии») Автономного Университета Барселоны за 2008 год. В заключении хочу наметить дальнейшее направление деконструкции с помощью нескольких наиболее значимых цитат:

«И сегодня мы не обращаемся к отношениям между мужчиной и женщиной, чтобы понять процессы, происходящие в обществе, хотя скорее всего именно в этих отношениях находится то, что лежит наиболее глубоко, в самом сердце общества. Если власть — это всё, что может быть, возможно, что именно в отношениях между мужчиной и женщиной мы найдём её в чистом виде» [Virginia Held «Marx, Sex, and the Transformation of Society», 1979]

«Любовь, возможно в гораздо большей степени, чем материнство, является источником угнетения женщин» [Shulamith Firestone «The Dialectic of Sex. The Case for Feminist Revolution», 1971]

«Всё это „обожествление женщин“ — это обычное вранье; женщин называют музами, а занимаются они мытьём туалетов и заправлением постелей». [Леонора Каррингтон]

Для того, чтобы государство могло функционировать так, как оно функционирует, необходимо чтобы между мужчиной и женщиной и/или между взрослым и ребенком существовали совершенно специфические отношения господства и подчинения, со своей собственной организацией и относительной автономией. [Мишель Фуко, Дебаты с Ноамом Хомски, 1971]