Ещё о ФЛБ (пошто и доколе будем кормить интроекты?)

То есть, о Феминацистских Лагерях Будущего. Предлагаю задуматься о том, что лежит в основе этой "пугалки", которой охотно "кроют" в спорах "за феминизм" как мужчины, так и женщины. Кратко, суть пугалки такова, что с приходом к власти мужененавистниц-феминацисток, все индивиды мужского пола будут заключены в концентрационные лагеря, в которых подвергнутся всяческим издевательствам с сексуальным уклоном и креном в генетическую инженерию, и им будет отказано в правах человека и вообще в любых правах (как вариант, все индивиды мужского пола будут магическим образом уничтожены-истреблены). Сладострастную пугалку о тотальном подчинении и бессилии, как нетрудно догадаться по специфическому содержанию, родило мужское воображение, поэтому я сначала коротко скажу о ближайших к поверхности истоках этих фантазий у мужчин. Совсем коротко, потому что там всё просто: коллективное мужское подсознательное "уверено", что, как ни повернись история, они — мужчины — всегда будут оставаться в центре всеобщего внимания, и все будут заняты исключительно тем, что будут с ними что-то делать. Понятно, да? — Они уверены, что с ними будут делать. То, что они сейчас делаютв отношении женщин: и если потеряют контроль, уверены, что с ними поступят так же. Зуб за зуб, а по-другому мыслить и чувствовать пока не получается (да и зачем?). Плюс к разнузданному самомнению приплетено многоходовое отрицание собственной личной вовлечённости в систему гендерного насилия, как это излагает Бен Атертон-Земан в "Горе по маскулинности" :

"Если вам говорят, что вы скоро умрете, то вы проходите через пять стадий: отрицание, злость, сделка, депрессия и принятие. Я помню, что впервые узнал об этих стадиях в книге «Смерть и умирание» доктора Элизабет Кюблер-Росс.

Я заметил, что, как мужчины, мы часто склонны проходить через те же самые стадии при столкновении с реальностью мужского насилия против женщин.

• Отрицание: «Это же не может действительно происходить с миллионами женщин! Разве большинство обвинений в изнасиловании не являются ложными? Я лучше буду рассказывать анекдоты об изнасилованиях, чем делать что-то по этому поводу».
• Злость: «Все вы, женщины, которые вечно ноют про насилие, — вы просто феминацистки! Я буду вас игнорировать, высмеивать вас и оскорблять каждый раз, когда вы пытаетесь до меня достучаться».
• Сделка: «Есть исследования, которые показывают, что женщины совершают насилие так же часто! Мужчины — это настоящие жертвы, а феминизм — это агрессор! Кроме того, я знаю, мужчину, пострадавшего от насилия, который пытался получить помощь и не смог».
• Депрессия: «Вау… неужели мой гендер действительно производит так много насилия? Это просто ужасно. Пойду, уползу в глубокую нору».
• Принятие: «Чем я могу помочь?»

Я думаю, что для мужчин принятие реальности того, что наш гендер ответственен за такой уровень насилия, требует кардинальных изменений мировоззрения. Придется изменить наши представления о мужественности, женственности, отношениях, сексе, власти, дружбе, порнографии, насилии, юморе и так далее. А это большая задача и много представлений!

Некоторые мужчины переживают подобную задачу как смерть. И мы отвечаем аналогичным образом — проходим через те же стадии, которые мы бы проходили при угрозе реальной смерти.

Этот процесс не связан с такими же страданиями, что и смерть. В долгосрочной перспективе, как только мы принимаем, что наш гендер ответственен за все это насилие, то это приносит чувство освобождения. Я сам пережил это, когда присоединился к феминистскому движению против мужского насилия ..."

Мужчины поумнее, встречаясь со всем этим в самих себе, начинают трудный и часто очень жёсткий процесс самоанализа. Успех которого не гарантирован, а сам процесс рискован. Мужчины поглупее начинают выносить мозг другим и бесконечно нудеть о себе-хорошем. Местами истерят. Но особенно (меня лично) утомляют и навевают тоску бесконечные "феминистские" дискуссии на тему "Йа не такая", которые обычно начинаются с того, что кто-то в группе (особо сепаратистски настроенная) формулирует открытым текстом (как здесь). "Не нагнетай!", — дружелюбно предупреждают согруппницы и сообщницы (=не выдавай секретов и вообще, "с ними" лучше не ссориться, улыбайся и маши). Но наша сепаратистка намёки игнорирует, не унимается, начинает еще и выдавать творческие гипотезы на предмет "Why Do They Hate Us?". Согруппницы и сообщницы уже реально волнуются и вынуждены переходить в дружественную атаку. Традиционно первым залпом обычно бывает привод в студию "нормальных, добрых, хороших, прекрасных, чудесных" мужчин в составе мужей, братьев, отцов, дедушек и дядюшек и целого выводка "вполне адекватных друзей/коллег-мужчин". Заметим, между делом, что эти несомненно достойные и прекрасные мужчины никогда не приходят сами, их приводят в пример, они же предпочитают свою личную чудесатость и бытие вне социальных условностей вообще никак не проявлять. Упор на предполагаемый личный позитивный опыт участниц "дискуссии" осуществляется при игнорировании и обесценивании негативного опыта других как в личной сфере (сепаратистке "не повезло" на семейный состав и друзей), так и в общественной (криминальная хроника? статистика? а что такое? что не так? ну да, но всё равно я знаю нормальных мужчин, и нам придётся всем жить на одной планете, так что опять же не нагнетай, какой смысл нагнетать?). Надо сказать, что противостоять (манипулятивной) технике экстраполяции личного опыта в процессе анализа общественных явлений, мы с грехом пополам научились. Разговор вновь возвращается в неудобное русло "Так Why же Do They Hate Us?", напряжение растёт. Тогда на сцене и появляются ФЛБ, которые в женской среде закондированы вопросом: "А если у Вас будет сын?" — Женщины включают "МамуМальчика", Великий Сакральный Женский Символ Патриархата. Вопрос "А если у Вас будет сын?" обычно разит наповал, самое большее, на что бывает способна поверженная сепаратистка-возмутительница спокойствия, — это на сбивчивые оправдания, что у неё есть сын (внук, племянник, воспитанник). У женщин страх перед теориями о ФЛБ не скоморошно-сексуальный, как у мужчин, а настоящий страшный страх, корнями он уходит гораздо глубже, чем мужские мазохистские фантазии. Кто такая "МамаМальчика", и почему в системе патриархата (и в женском головах) не бывает мам девочек или просто мам? Я немного писала уже об этом для узкой аудитории, так что те, кто читал, извинят меня за повторение. Итак, "МамаМальчика", она же, в зависимости от господствующей идеологии момента, "Богородица" или "Мать-Горького" — это женщина, выполнившая свой долг перед обществом и родившая ребенка мужского пола, это состоявшаяся как женщина, правильная женщина. Почему пол ребенка важен лично для женщины? — От пола рождённого ребёнка традиционно напрямую зависели и всё ещё зависят жизнь женщины, её пребывание и статус в семейной группе (и сегодня убийство или просто изгнание из дома жены, которая не может родить сына, считается оправданным или не наказывается). Отсюда — дочери как "соперницы матери за любовь мужа", они "отнимают любовь мужа у женщины", приносят несчастье, "бесчестят". Я хочу сказать, что мы даже представить себе не можем, насколько эти ассоциации вбиты нам в подсознание: даже если никаких репрессивных практик в отношении матерей девочек в обществе уже не осуществляется, негативные ассоциации/смысловые аттрибуции продолжают действовать, — им находят, например, сексуальное объяснение.

Безразличие, с которым женщины (массово) относятся к феномену секс-траффика, продажи девочек и молодых женщин в сексуальное рабство, третьего по прибыльности мирового бизнеса (после торговли оружием и наркотиками) — ошеломляет, особенно в контрасте с душевными волнениями, охватывающими даже самых "продвинутых феминисток" в ответ на откровенно дебильные обвинения их в планировании организации ФЛБ и/или в "нелюбви к мужчинам".

В патриархатных обществах статус Ребенка/Объекта Заботы и Любви принадлежит только мальчикам, поэтому женщины

• либо являются "МамамиМальчиков"
• либо имеют "маленькую помощницу"

С этого момента пути мальчика и девочки расходятся навсегда. Последуем за мальчиком и его мамой. Итак, дана "МамаМальчика", то есть, Идеальная Женщина, Сублимировавшая, Трансцендировавшая и Искупившая собственную дурную и греховную телесную природу через Материнство (=рождение и вскармливание мужчины). Напротив, женщина, у которой родилась "маленькая помощница", должна ещё более лучше стараться, ей до трансцендентности далеко. Материнство (=рождение и вскармливание мужчины, настаиваю) — это "судьба и предназначение" женщины, фундамент её идентичности, единственно возможная социальная ценность, оправдание её существования. В свою очередь мальчики рождаются и вскармливаются для патриархатной системы, а отнюдь не ради их самих. В системе патриархата личность ребенка, его свобода, возможность выбора не рассматриваются в принципе. Мальчики должны будут стать мужчинами, и первое правило маскулинности состоит в том, что, чем бы он не был — женщины этим не являются... Мальчики становятся мужчинами, чтобы не стать жертвами по определению. Не в мифических ФЛБ, а здесь и сейчас, мальчики пытаются не стать жертвами других мужчин, что означает для них Свободу От, "свободу от изнасилований, чаще всего, свободу от непрерывных мелких оскорблений и насильственного обесценивания собственного Я, свободу от ослабляющей экономической и эмоциональной зависимости к кому-то, свободу от мужской агрессии, направленной на женщин в интимных отношениях и через всю культуру" (А.Дворкин). ... Свобода От — и прежде всего — От "МамыМальчика", так как матереубийство и по сегодняшний день символизирует мужество и освобождение (см. "истинно мужественный поступок" у Г.Грасса в "Камбале"). Если компульсивное символическое матереубийство подросшие мальчики изобразят в виде избиений, изнасилований и убийств других молодых (и немолодых) женщин и детей, в виде подкладывания бомб и расстрела безоружных подростков на норвежском острове — ну и слава богу и самивиноваты! Но мы, "МамыМальчиков", реальные и потенциальные, ни за что не будем думать и поднимать вопрос о том, "Why Do They Hate Us?", и что нам с этим делать. Мы можем только жертвовать собой и всем миром (включая настоящих живых мальчиков), если понадобится, для того, чтобы мужчины были нами довольны. Я не собираюсь демонизировать матерей — реальных и символических — в них не плюнул ещё только ленивый. Однако, феминисткам придётся много и трудно говорить о том, как патриархатный институт плохо названного "материнства", то есть, главный женский императив "взять на себя ответственность за жизнь и благополучие мужчины", является необходимой опорой всей системы. Поэтому оно "освящено" патриархатом, поэтому это область сакрального, табу. И в женской субъективности тоже. Мы все "изнутри" включены в динамику воспроизводства патриархата, и чем раньше мы начнем преодолевать страх и анализировать собственную включённость в "общее дело" поддержания гендерной системы господства/подчинения, тем лучше для нас.

Вся женская субъективность насквозь прошита даже не страхом — первобытным ужасом вызвать мужское недовольство, — и "феминистки" боятся этого так же, как и все остальные. Конечно, речь идёт о процессах в подсознании, глубоко спрятанных, но от этого не менее мощных.

Отрицание этого страха, его психологический макияж и декорирование — это реальная проблема женщин-феминисток. Страх, сколько его не украшай и не освящай, парализует, поэтому так часто дальше "потрындеть за жизнь" и "почувствовать себя человеком" "реальный феминизм" и не идёт. Постоянно расшаркиваться и заверять в преданности и любви, в том, что мы, конечно, никаких ФЛБ (при этом вообще не берётся в ум, что ФЛБ — это мужская извращённая сексуальная фантазия! так какого же чёрта мы друг другу её "предъявляем"? пошто и доколе будем кормить навязанные интроекты?), ни-ни-ни, мы вас любим-любим-любим — ни на что другое времени не хватит. Его реально ни на что другое не хватает, так как у нас, чуть что, истерика с перепуга.

Страх мужского недовольства делает из женщин активных пособниц патриархата (из феминисток тоже). И женщинам тоже придётся психологически пройти пять стадий умирания, если они хотят узнать о самих себе нечто похожее на правду, нечто кроме интериоризованного сексистского габитуса. Никто не освободит женщин от необходимости преодолеть отрицание, злость, сделку, депрессию и принятие, даже если они сто раз объявят себя феминистками.

Дискуссии "Йа не такая" и представляют собой общение между женщинами, находящимися на разных стадиях "психологического умирания" при столкновении их интериоризованных гендерных мифов с жизнью:

• Отрицание: «Меня никто не дискриминирует. Я - настоящая женщина, когда выхожу на улицу, мужики от моей красоты падают и штабелями укладываются. Я умею управлять мужчинами. Я умею добиваться от них того, что мне надо. Я умею устроиться за счёт мужчин».
• Злость: «А кто довёл мужиков до невроза? (с) Не надо перекладывать ответственность на других, женщины сами провоцируют. Вы просто неудачницы, научились бы лучше Быть Женственными, глядишь, нашли бы мужей, зажили бы счастливо. Вы сами обабили мужиков, а теперь жалуетесь».
• Сделка: «Да, у нас есть некоторые разногласия, но это же не конец света? Надо идти на компромисс, ведь надо же как-то уживаться. Мужчины очень любят женщин, просто стесняются сказать, общество их дискриминирует, не даёт адекватно выражать свои чувства и слишком много требует. Женщины должны помочь мужчинам. А как же секс? Мне очень нужен секс, чем вы предлагаете его заменить? Без мужчин женщины будут очень несчастны».
• Депрессия: « Самое страшное, пожалуй, что женщины действительно ни в чем не виноваты. Не спешите там рвать на себе рубашки - это не совсем то, что вы привыкли под этим понимать. Если ты действительно ни в чем не виноват - это катастрофа и тупик. Это значит, что ты ничего не можешь сделать (с)».
• Принятие: «Да. Они ненавидят нас. Об этом необходимо сказать».

Дайана Расселл — авторка термина "фемицид"

Дайана Расселл родилась в Кейптауне в 1938 году. Её мать принадлежала к английской аристократии, отец происходил без бедной ирландской семьи, однако впоследствии смог достичь значительных финансовых успехов и стать членом южноафриканского парламента. Его дочь Дайана и её брат-близнец в это время были участниками Южноафриканского Движения Сопротивления (ARM, английская аббревиатура). В 1956 году Дайана заканчивает Кейптаунский Университет и работает в течение двух лет в Англии, готовясь продолжить образование по специальности Общественные Науки и Управление в London School of Economics. По окончании этого курса, Дайана Расселл получила двухлетнюю стипендию для работы на кафедре Социальных Отношений в Гарварде для завершения диссертации по Социальной Психологии, которую закончила в 1970 году. После замужества, Расселл начинает работать преподавательницей в Миллс Колледж, частное учебное заведение для женщин в Окланде, Калифорния. Дайана Расселл стала одной из первых преподавательниц в США, которые преподавали специфический курс «women studies”, “исследований о женщинах». В течение 22 лет она стала проводницей феминистской перспективы в этом учебном заведении. Книга Расселл «Политика изнасилования» («Politics of Rapе», 1975) стала одним из первых феминистских произведений, в котором прямо указывалось на связь гегемонной маскулинности с практикой изнасилований. Расселл отказалась придерживаться патриархатной концепции об изнасиловании как о «ненормальном» акте, утверждая, что изнасилование является материальным воплощением нормативной идеологии маскулинности, - это стало основой для последующего переворота в общественном сознании, который привёл к пониманию травматического и мизогинного характера преступления изнасилования. В 1977 году Дайна Расселл приступила к своему самому известному исследованию об изнасилованиях и инцесте. Результатом этого многолетнего исследования стали книги:

• «Изнасилование в браке» («Rape in Marriage», 1982)

• "Сексуальная эксплуатация: Изнасилование, Сексуальный абьюз над детьми и Харрасмент на рабочем месте» («Sexual Explotation: Rape, Child Sexual Abuse and Workplace Harassment», 1984)

• "Тайная травма: Инцест в жизни девочек и женщин» (“The Secret Trauma& Incest in the Lives of Girls and Women”, 1986) — одно из самых известных произведений Расселл, за которое она была награждена премией C. Wright Mills

Расселл начинает использовать и теоретически перерабатывать предложенный Кэрол Орлок термин «фемицид» - убийства мужчинами женщин на основе половой принадлежности последних, и в соавторстве с Джилл Рэдфорд издаёт антологию «Фемицид: политика убийства женщин» («Femicide: The Politics of Woman Killing”, 1992) Другая тема, которую исследует Расселл, и которая широко представлена в её творчестве, - это проблема порнографии. В 1976 году Расселл участвует в создании феминистской организации противодействия порнографии в США на уровне социальных структур «Женщины против насилия в порнографии и СМИ» (WAVPM, "Women against violence in pornography and media"). Также она была одной из пионерок в исследовании порнографии, опубликовав в 1977 году исследование «О порнографии» («On Pornography»), которое превратилось в 1993 году в антологию «Делая насилие сексуально привлекательным: Феминистская точки зрения на порнографию» («Making Violence Sexy: Feminist Views on Pornography»). В 1989 году Дайана Расселл издаёт книгу, основанную на рассказах 22 женщин - участниц движения анти-апартеид в Южной Африке «Отважные жизни: Женщины в борьбе за Новую Южную Африку» («Lives os Courage: Women for a New South Africa»). Также Рассел публикует две книги и пишет многочисленные статьи, посвященные проблеме сексуального абьюза и насилия против женщин в Южной Африке, самым известным произведением из этой серии является «За закрытыми дверями белой Южной Африки: истории, рассказанные пережившими инцест» («Behind Closed Doors in White South Africa: Incest Survivors Tell Their Stories», 1997). Расселл является не только одной из знаковых фигур феминизма второй волны в США в том, что касается исследования и анализа сексуального насилия, но и авторкой многочисленных публикаций по теме насилия против женщин, свидетельств «от первого лица» женщин, переживших инцест и изнасилования, не только в США, но и в других странах, особенно, в Южной Африке. Дайана Расселл занимается не только исследовательской и преподавательской деятельностью, она — публицистка и феминистская активистка в США, Южной Африке и других странах. В 1974 году она смогла добиться мобилизации и объединения феминистских групп для организации Международного Трибунала по преступлениям против женщин. Заседания Трибунала состоялись в Брюсселе в марте 1976 (в рамках «Десятилетия Женщин»: 1975-1985), в течение четырёх дней перед Трибуналом были представлены свидетельства о дискриминации и практиках насилия над женщинами более чем из 40 стран мира. Около 1500 женщин приняли участие в работе Трибунала. По словам Симоны де Бовуар, четыре дня работы Трибунала (с 4 по 8 марта) стали «радикальной деколонизацией женщин». Однако, в прессу не попали представленные перед Трибуналом свидетельства; главной новостью и «скандалом» стал конфликт по поводу недопущения присутствия на заседаниях Трибунала репортёров-мужчин. Основные СМИ проигнорировали Трибунал. Time и Newsweek не опубликовали ни одного репортажа посланных туда сотрудниц изданий, издевательски мотивировав это тем, что они не смогли получить ответов на такие «важные» вопросы как: «Во что были одеты участницы Трибунала?», «Кто из селебрити присутствовал на заседании Трибунала?». Бойкот или насмешки над Трибуналом со стороны СМИ ещё раз подтвердили существование мощной гендерной цензуры, слаженно действующей на мировом уровне, и необходимость национальной и международной феминистской периодики. Дайана Расселл, вместе в бельгийской феминисткой Николь Ван де Вен задокументировали события тех четырёх дней работы Трибунала в специальной публикации «Преступления против женщин: Заседания Международного Трибунала» (“Crimes against Women: The Proceedings of the International Tribunal”, 1976). В настоящее время Дайана Расселл продолжает свою работу: готовит издание автобиографии и ещё четырёх книг. Её творчество стало основополагающим для возникновения и развития современной теории женского освободительного движения в Латинской Америке, а также активизма против фемицида в странах этого региона, где фемицид во многих случаях не встречает никакого противодействия ни на словах, ни на деле со стороны властей. Все современные исследования фемицида базируются на работах Д. Расселл. Сама Расселл объединила эти исследования в книге «Фемицид в глобальной перспективе» (Femicide in a Global Perspective, 2001). Несмотря на огромный вклад Дайаны Расселл не только в развитие феминистской мысли, но и в социальные науки, её творчество, как и творчество большинства учёных-феминисток находится в издательской блокаде.Большинство её книг и статей не переведены на другие языки (даже на испанский), а многие из изданных и переведённых книг изъяты из каталогов издательств. Биографические сведения взяты с персонального сайта Дайаны Расселл. На своём персональном сайте Дайана Расселл предоставляет доступ к некоторым из своих публикаций.