Пролог
Не ходи ко мне, желанная,
Не стремись развлечь беду.
Я обманут, ночью пьяной
До рассвета не дойду.
Хелависа «Оборотень»
Когда Гарри открыл глаза, было уже четыре часа дня. После гула вчерашней битвы, тишина, окутывающая замок, казалась оглушающей.… Хотя нет, рядом подобно трубе храпел Рон, возле окна посапывал Невилл, а где-то вне зрения Гарри тихо перешептывались Дин и Симус.
Гарри оделся и вышел из комнаты, спустившись по лестнице, он оказался в пустой гостиной. На пути по разрушенному замку ему не попался не один человек. Выйдя из замка, он увидел, как в кареты, запряженные мирно стоящими фестралами, переносят тела погибших. Вдалеке, по дороге в Хогсмид уже уезжали экипажи, направляясь на местное кладбище. Он медленно подошел ближе.
- Гарри! - из соседней кареты выглянула Гермиона.
Под глазами у нее залегли серые тени, а верхняя бровь была рассечена пополам.
Гарри посмотрел на нее, не зная, что сказать.
Солнце уже спускалось над горизонтом, окрашивая кровью холмы. Четверо друзей в окружении скорбно молчащих людей шли по улице Хогсмида.
- Гермиона, - Гарри склонился над ухом подруги. - Нам надо забрать Снейпа из хижины. Он не должен там оставаться.
- Ты прав. Сюда, - она потянула друзей за угол ближайшего дома, вжавшись в тень переулка.
- Герми, что ты….
- Тихо Джинни, так надо.
Дождавшись пока толпа пройдет, Гермиона направилась по направлению к визжащей хижине, все так же мрачно, как и 20 лет назад, стоявшей в отдалении. Пройдя покосившийся заборчик, Гермиона толкнула заскрипевшую дверь, и направилась вверх по лестнице. В пятне, впитавшейся в дерево, крови, перед большой кроватью на полу лежал Снейп. Друзей охватил ужас от такой смерти.
- Боже мой, зачем мы здесь! - Воскликнула Джинни.
- Джинни, долго объяснять. Но мы сейчас должны похоронить Снейпа.
- Зачем, ведь он же Пожиратель?
- Мы ошибались, все то это время он старался нам помочь, - начал Гарри. - И теперь мы его с достоинством похороним.
- Ты не собираешься мне что-то объяснить?
- Так надо.
Джинни обиженно надула губы и отвернулась от троицы. Рон стоял рядом с безучастным видом, лишь изредка с омерзением косясь на труп.
Через полчаса, когда из-за горизонта торчала лишь солнечная макушка, по направлению к Запретному лесу брели фигуры, отбрасывая на траву длинные тени, а перед ними плыл длинный черный гроб.
***
- Ну вот уже скоро начнется дождь, погода тут сегодня примерзкая. Кстати у Рози уже прорезаются зубки. Сегодня она плакала всю ночь, не давая спать. Вот я вам принесла цветы. Не знаю, наверно вы не любите цветы, но мне кажется Вам здесь не много внимания.
Гермиона положила ярко-желтый букет на серую землю. Здесь, в окружении серости, это ярко-желтое пятно смотрелось нелепо.
Набежал легкий ветерок и молодая девушка с пышным кудрявым хвостом плотнее укуталась в длинную серую мантию.
Она оглянулась вокруг себя и, заметив неподалеку бревно. Перенесла его поближе к небольшому холмику и камню, на котором значилась надпись: «Северус Снейп. Мужество, достоинство, ум».
Взмахом палочки девушка превратила поваленное бревно в простую скамеечку.
Присев на нее, она снова продолжила говорить, обращаясь к могиле:
- Вы уж простите меня, что я пришла сегодня к Вам. Но сегодня по чему-то весь день вспоминаю Вас. Наверно потому, что Вы мне приснились ночью. Вы ничего не сказали, но смотрели на меня с укором. Наверно вам больно, что никто не вспоминает Вас. Я спросила у Гарри, был ли он у вас, но я так поняла, что ему до сих пор очень тяжело при упоминании о Вас. И к тому же я подумала, что Вы могли быть прекрасным слушателем. Сейчас мне невероятно одиноко. Рон очень изменился в последнее время. Он редко смеется. Его глаза потухли. Наверно ему не стоило соглашаться допрашивать Пожирателей и присутствовать на слушаньях. Он до сих пор не в силах забыть. Ночью он вскакивает при малейших шагах за дверью или от подъезжающей машины. Мы теперь живем отдельно в маленькой квартирке в многоэтажном доме. Я подумала, что намного лучше жить вдали от миссис Уизли. Она всегда относилась ко мне как к дочери, но рядом с ней мы навсегда останемся детьми. Поэтому мы и переехали в эту квартирку. Знаете она почти возле министерства. Мы, конечно же, ее расширили с помощью магии, но когда-нибудь у нас будет собственный дом. Кстати Гарри сказал, что там, в лесу меч нам принесли именно Вы. Это было так необходимо. Спасибо вам. Да и еще он сказал, что Хогвартсу очень повезло, что в год могущества Волан-де-Морта именно Вы были директором. Еще раз извините, что пришла сюда. Но если быть честной, то я всегда восхищалась Вами. Мне Вы казались очень умным. Тем человеком, к мастерству которого стоит стремиться. Вы таким и были. Проницательным, расчетливым, холодным, гордым. Мне очень не хватает вашей критики. Вы единственный критиковали меня. Да и конечно Трелони. Но она-то никогда не вызывала у меня доверия. Наверно я совсем Вам надоела? - но холодная земля, конечно же, не ответила ей.
Гермиона прислушалась. Деревья, окружавшие ее в этом уголке леса, начали шуметь под сильным ветром, возвещающим о начале дождя. И точно еще мгновение и по листьям начал барабанить дождь. Еще мгновение и первые капли упали на лицо Гермионы.
- Я не обещаю прийти скоро, но возможно у меня еще раз получиться вырваться.
Она поплотнее закуталась в мантию и, уже не оглядываясь, исчезла.
А капли дождя все продолжали упорно падать на траву, листья и скромное надгробие в виде камня, всё набирая силу.
Глава 1
Миссис Уизли и все-все-все
Сколько лет прошло,
Все о том же гудят провода,
Все того же ждут самолеты.
....
Лишь бы нам проснуться с тобой в одной постели...
А.Васильев "Выхода нет".
Спустя 19 лет золотое трио было не узнать. Гарри, работавший до поры до времени в министерстве, в отделе мракоборцев, под покровительством Кингсли, долгих пять лет занимавшего пост министра, теперь ушел в Квидич. Причиной тому была отставка Кингсли, пропавшего после этого в неизвестном направлении. Правда, поговаривали, что он был околдован и не случайно перебрался за границу, оставив пост Министра младшему Малфою. Как бы там ни было, Гарри вовсе не собирался мириться с главенствующим Малфоем, который все больше и больше стал походить на отца - еще более холодный, расчетливый и надменный. Играя за «Пэдлмор Юнайтед», он присоединился к чертовски-обрадованному Вуду. Рон же, не видя особых перспектив за пределами министерства, продолжал работать в отделе, стараясь как можно меньше пересекаться с новым министром, дабы не вцепиться последнему в глотку.
Сразу после школы, Гермионе пришлось вернуться и заканчивать седьмой курс, в отличие от Гарри и Рона, которых сразу взяли в отдел мракоборцев, как проявивших себя во время войны, поступила на колдомедика, в институт при больнице св. Мунго. Проработав врачевателем около 2 лет, девушка окончательно убедилась, что целительство не ее стезя. Гермиона, как истинная гриффиндорка, всегда жаждала приключений и поэтому, на свой страх и риск, решила попробовать поступить на работу в Отдел Тайн. Но там ее почему-то приняли в штыки. Хмурый человек, проводивший собеседование сказал, что она слишком молода, ей недостает опыта, что у нее, несомненно, отличный результат, но просто так в Отдел Тайн не попасть. Гермиона в расстроенных чувствах побрела по коридору, не смотря под ноги, и едва не сбив кого-то с ног. Подняв голову, она обнаружила, что врезалась в Малфоя.
- О, Грейнджер? Нельзя ли поаккуратней?- как всегда, манерно растягивая слова, произнес он, сверкая серыми глазами.
- Простите, я Вас не заметила, - буркнула Гермиона, пройдя мимо.
- Полегче на поворотах, Грейнджер. Я все-таки министр!
- Не забыл еще, как был полностью в моей власти?
***
Гермиона находилась на практике, когда в больницу телепортировала девушка, сжимая Малфоя за плечи.
Оказалось, что это была его любовница. Девушка пришла в гнев, когда Малфой заявил, что в угоду ее капризам никогда не бросит жену Пэнси, и дочь. Девушка в отчаянии сварила темномагическое зелье, которое должно было при попадании в организм разъедать его изнутри. Подлив его в кофе, девушка решила, было, наслаждаться местью, но оказалась не готова к тому, что Драко захрипев от боли завалиться на пол в предсмертных судорогах. Схватив Драко, она телепортировала с ним в больницу, быстро объяснив дежурному врачу все, что произошло, она спешно покинула ее, избегая расплаты. В эту ночь, дежурный врач оказался, тот, кто вел занятия у курса Гермионы, и которому она ассистировала. Она чуть было не упала в обморок, после того, как врач на ее глазах распоров живот Малфоя, склонился над ним и стал шептать заклинания. Ту долю секунды между вскрытием и началом заклинаний, раны еще сильнее разрастались. Под действием чар они еще долго не хотели срастаться. И казалось, только чудом после нескольких парных заклинаний дело сдвинулось с мертвой точки, и раны стали стягиваться. После этого главный целитель поручил заботу о больном Гермионе. Две недели она не отходила от него. Ведь это был ее первый серьезный больной. Несколько дней он метался в горячке, и Гермиона приходила в полное отчаяние. Ведь как могло такое получиться, что у самой одаренной ученицы Хогвартса могло что-то пойти не так? После этого Малфой пришел в себя и ужасно удивился, увидев Гермиону в одной палате. Он начал закидывать ее вопросами.
- Так значит, это ты спасла меня? - С горечью протянул он.
Было видно, что ему не улыбалась мысль, быть обязанным Грейнджер.
- Тебя спас врач, а я всего лишь ассистент. Да и ты просто пациент. Это мой долг, Малфой, - пожала плечами Гермиона, показывая видно, что здесь нечего обсуждать. Она вышла из палаты, и Малфой проводил ее задумчивым взглядом….
***
Как бы там ни было, но на следующий вечер из министерства позвонили, и приятный женский голос сообщил, что завтра Гермиона должна явиться на собеседование. Не успела она возмутиться и переспросить, в трубке раздались гудки. До Гермионы только потом дошло, что министерство могла и вовсе обойтись без телефона.
«Пижоны»,- подумала Гермиона, но все же сильно обрадовалась.
И вот с тех пор прошло уже много лет, все ее друзья, да и она сама, обзавелись семьей. Гермиона заочно кончила институт, написала огромную диссертацию о времени. Когда она приступила к работе в Отделе Времени, там все еще пытались восстановить разбитые маховики. Прежний молчаливый начальник ее отдела день и ночь пытался составить расчеты. В первый рабочий год Гермиона не могла обойтись ни дня, что бы ни заблудиться в бесчисленных комнатах отдела. И, однажды, свернув не туда, она наткнулась на подсобное помещение, в котором и нашла расчеты, которыми пользовались предыдущие создатели маховиков. После этого приборы в рекордное время были восстановлены. Теперь она, не покладая рук, вот уже, сколько месяцев, составляла расчеты на новый маховик. Точнее теперь это был и вовсе не маховик. Суть его работы должна была заключаться в переброске не на час, как в обычном, а на год. Так же Гермиона догадывалась о побочном действии прибора. Он должен был переносить вас к вам же, но во времени, куда вы прибыли. (Наверно мне не удалось передать суть изобретения теоретически, поэтому предлагаю проследовать за мной дальше и рассмотреть все на примере.) Естественно, когда Гермиона говорила об этом с сотрудниками лаборатории времени, которой сама теперь заведовала, на нее смотрели с истинным непониманием, тогда она начинала раздражаться.
- Как можно не понимать настолько элементарных вещей?
Первый опыт провалился и сотрудник, отправленный на пол года назад, затерялся где-то во времени. После того, как он не вернулся от его родственников, в Визенгамот поступил иск на Отдел тайн. Наивные родственники! Кто же состязается с Отделом тайн?
Дело замяли, а родственникам, кажется, стерли память. Расчеты опять попали к Гермионе. И вот теперь она сидела в своем кабинете и ломала голову над тем, где же все-таки была ошибка? Она проверяла и перепроверяла записи, вокруг нее уже высились горы свитков и нервно поломанных перьев, все больше хмурясь. Наконец подведя черту под всем, она услышала внутренний голос, который подсказывал, что теперь все получиться. Сердце радостно защемило, все-таки это был проект нескольких лет. Отложив расчеты в сторону, дабы они не смазались, она принялась за чертеж готового прибора. Сейчас по замыслу Гермионы он выглядел, как маленькая золотая юла. Достаточно было запустить юлу один раз, и, прокрутившись на ножке, она отправляла в прошлое. Гермиона посмотрела на часы и поняла, что рабочий день давно пришел к концу и начать воплощать расчеты в жизнь сегодня приступить не придется, т.к. лаборатория, без сомнения уже разошлась домой. Ее охватил праведный гнев: но как же можно, не закончив дела, преспокойно уйти домой? Хотя… Гермиона собралась, думая, что Рон наверно заждался ее в вестибюле. Она сложила расчеты в ящик стола и заперла заклинанием. Потом заперла кабинет и вышла в общее рабочее помещение. Обычно сотрудники ее лаборатории занимались формальностями, типа выдачи маховиков, отслеживали, правильность использования времени, т.к. дело времени было давно налажено. Были, конечно, и серьезные исследования секретов смерти, рождения, жизни, но все исследования были строго засекреченными. Каждый рядовой сотрудник Отдела тайн в совершенстве владел оклюминацией, и даже ночью контроль не ослабевал. Так что ни одна мельчайшая деталь не могла бы выскользнуть из Отдела Тайн. Если же это случалось, то нарушителям стирали память, утечку информации отслеживали и прекращали.… Пройдя общее помещения, она очутилась в маленьком коридорчике, из которого вело невероятное количество дверей в самые разные лаборатории. Затем она открыла дверь напротив и попала в круглую комнату с парящими свечами. Едва она сделала шаг, дверь за спиной захлопнулась. После произнесения сложнейшего заклинания, которое знали только сотрудники Отдела Тайн, на одной из дверей зажглось кроваво-красное «Выход». А там уж каждый сотрудник мог легко отсчитать от выхода дверь в свой отдел.
Гермиона быстро прошла по почти пустому уже коридору и быстро вошла в лифт, поздоровалась с несколькими знакомыми волшебниками и стала терпеливо ждать, пока лифт ехал вверх, к вестибюлю. Наконец приятный голос объявил о прибытие, и Гермиона поспешила выйти. Возле фонтана стоял Рон и нервно поглядывал на часы. Несмотря на прошедшие годы, Гермиона думала, что Рон прекрасный мужчина. Он был невероятно высоким, почти под два метра, огненно-рыжие волосы теперь были слегка отпущенными, и были собраны в небольшой хвостик и, наконец, широкий размах плеч. Сейчас на нем была фиолетовая мантия, вышитая золотыми нитками, подарок Гермионы.
Женщина подошла ближе и взяла Рона под руку, невероятно, но она еле доставала ему до плеча. Рон вздрогнул от неожиданности, но потом, увидев жену, улыбнулся.
- Я ждал тебя, дорогая. Как можно столько работать?
Гермиона потуплено кивнула, Рон во все эти годы научился гораздо терпимее воспринимать ее желание учиться, слабости к книгам, да и вообще ко всему, что так любила Гермиона.
- Может, погуляем? Как ты на это смотришь, Рон?
- Почему бы и нет.
Сегодня был чудесный вечер, не одного облачка не было на обычно пасмурном небе Лондона.
- Сказала бы чем вы там занимаетесь.
- О, Рон! Не начинай снова, это секретно. Нам не нужны неприятности.
- Я знаю, Герми. Но я волнуюсь за тебя. Тебя все это до добра не доведет. Я чувствую.
- Со мной ничего не случиться.
- Я хотел бы быть также уверен за тебя.
- Ты у меня самый лучший, - и Гермиона прижалась к мужу.
Глава 4. Домик у дороги
И лампа не горит.
И врут календари.
И если ты давно хотела что-то мне сказать,
То говори.
***
Любой обманчив звук.
Страшнее тишина,
Когда в самый разгар веселья
Падает из рук бокал вина.
А. Васильев. "Романс"
Дверь маленького домика тихонько скрипнула, пропуская в крошечный холл троих. Миссис и мистера Андерс и мисс Квик. Точнее так полагала мисс Квик, которая в последний раз привезла эту странную семейную пару в продаваемый ею дом. Этот дом был маленьким, но очень удобным и уютным. Единственным его недостатком было удаленность от населенных центров. Мисс Квик вообще удивлялась, как прежние хозяева умудрились построить дом так далеко от людей. Хотя они, как помнила риэлтер, были геологами. Потом геологи продали дом ей, а сами переехали в …Хотя куда там они дальше направились ее уже не касалось. Этот дом камнем висел на ее шее уже достаточно давно. Никто не хотел жить в предгорье в полном одиночестве на многие километры вокруг. И тут когда она снизила цену на него почти втрое, появилась эта благословенная пара. Им требовался дешевый, желательно в отдаление дом, причем регион страны абсолютно не учитывался. Риэлтер вытаращилась на них, а они преспокойно заявили, что он пишет диссертацию о влиянии обособленности на человеческую психику, а она в это время будет писать картины. Вообще то женщина совсем не походила на художницу, слишком у нее был сосредоточенный и аналитический взгляд. Мисс Квик конечно не знала точно, но как она могла судить художники должны быть люди чудаковатые и немного не обычные. Он же наводил на нее страх. От одного взгляда этого молчаливого мужчины, у нее подгибались коленки. Она никогда не видела настолько черных глаз. В общем, они сразу нашли общий язык, она продала дом, и теперь готова была сесть в машину и катить назад в свой городок.
Она с радостью отдала ключи и через 15 минут преспокойно ехала по дороге, огибающей горы, смотря в зеркало, в котором виднелся, еще не успевший скрыться, дом.
Едва риэлтер успела отъехать далеко, Снейп, а это был, он, начал накладывать чары не обнаружения магами и маглоотталкивающие чары. Теперь они не могли бы быть замеченными. Гермиона уже вовсю орудовала в доме. Вытирала пыль, мыла полы, снимала бахилы с мебели.
К позднему вечеру, благодаря скромному размеру дома, все было готово. Гермиона устало сидел в кресле, бессильно опустившись в кресло. Снейп сидел, вольготно раскинувшись на диване, и читал новый выпуск «Ежедневного Пророка». По мере чтения брови его ползли вверх. Многие погибли. Колоссальное количество учеников. При прочтении каждого имени, перед глазами вставало новое лицо. Хоть студенты и считали, что профессор распределяет всех студентов, кроме Слизерина, по шкале ненависти, но для него каждый ученик имел свое лицо, профессор всегда точно знал, на что он способен. И вот теперь он был вынужден читать про погибших друзей из Пожирателей смерти. Точнее бывших друзей. После смерти Лили, вчерашние товарищи превратились для него в безжалостных ублюдков и головорезов. Он ненавидел каждого из них. Точнее с тех пор он ненавидит весь мир, включая себя.
- А что же стало с Малфоями?
- Сначала всех троих посадили, но на слушании они заявили, что выступали за Волан-де-Морта по принуждению. Что якобы он обещал убить их, если они снова не присоединяться к нему. Естественно им никто не поверил. Нарцисса Малфой никогда не была замечена в особо крупных операциях Лорда. Ее оправдали. Драко Малфой, благодаря пособничеству Гарри, - брови Снейпа удивленно взлетели вверх, - остался на свободе. Ну а что стало с его отцом – это в общем-то тайна за семью печатями. Ег осудили, но по дороге в Азкабан ему удалось бежать. Дальше о нем никто никогда не слышал. Может он за границей. А может, как писали некоторые газеты, он убит при попытке к бегству. Мне почему-то всегда верилось во второе. Нарциссу похоронили совсем недавно. Поговаривали, что ее прокляли. Правда, их имущество больше чем на половину конфисковали, но думаю, они не побираются по миру. Да и потом, Драко стал министром, - Снейп удивленно посмотрел на нее поверх газетных листов.
Затем, пожав плечами, он со вздохом отложил газету. Закрыв глаза, Снейп потер переносицу. Перед ним, как будто бы встали все убитые в этой войне, сражавшиеся до последнего вздоха, а он как последний трус бежал с поля боя. Но что ж. Значит, так тому и быть. Он больше не намерен переживать. Решено. Он достаточно положил на алтарь этой войны. Гермиона с интересом наблюдала за профессором. Так странно ему казалось, что он не мог вспомнить многих важных моментов в своей жизни. Почему Поттер должен был умереть? Он ничего не помнил. Но… Кажется он отдал все свои воспоминания мальчишке. О, Боже! Ему пришлось сделать это? «Как хорошо, что для него я давно мертв!”
- Ну что ж, я спать, - он встал и медленно двинулся к лестнице.
- Спокойной ночи, - обычными словами пожелала Гермиона хороших снов своему новому домочадцу.
Снейп замер. Было видно, как он напрягся. Ему уже много лет никто не желал спокойной ночи. Или просто он уже много лет был совершенно один. Совсем один. Всегда.
- Спокойной ночи, - не оборачиваясь, бросил он.
И слишком быстро вбежал по лестнице, хлопнув наверху дверью. Слишком не привычно.
Гермиона изумленно посмотрела ему во след. Воистину странный мужчина. Хотя бы одно было хорошо. Теперь она не была неопытной молодой школьницей и от одного его взгляда, хоть и становилось иногда не уютно, но на край света бежать уже не хотелось.
***
Проснувшись ночью, Гермиона от всей души пожалела, что в ее комнате нет ванной.
Откинув одеяло, она поежилась от холода. Ступив на холодный пол ногами, она быстро встала и пошла по коридору.
В очередной раз скорчившись от холода, она прошептала в темноту:
- Это не дом, а сплошной сквозняк.
Выйдя из ванной комнаты, она уже хотела подниматься назад, но заметила слабый свет из кухни.
На цыпочках она подошла к кухне, жалея, что у нее нет с собой волшебной палочки. Едва Гермиона высунулась за дверь кухни, она сразу почувствовала облегчение.
Спиной к двери сидел Снейп. На нем был черный шелковый халат, перехваченный на талии поясом, подчеркивая широту плеч и необычайную худобу. Снейп и мирно уплетал бутерброды, лежавшие перед ним на большой тарелке. Профессор поднял голову от стакана с чаем и посмотрел в окно. Его черные спокойные и даже слегка сонные глаза встретились с отражением Гермионы в окне. Он поперхнулся и резко обернулся. Гермиона подавила смешок и вошла в кухню. Невероятно забавно было смотреть на смущенного Снейпа. Откашлявшись, он ястребом воззрился на вошедшую женщину.
- Почему Вы не спите?
- Почему не сплю? Сплю, - Гермиона преспокойно уселась напротив него. - Просто иду мимо кухни, вижу у кого-то поздний ужин или может быть ранний завтрак?
Снейп насупился.
- Я еще не ложился. Зачитался в библиотеке, а потом …. Ну, в общем, решил спуститься сюда.
- И какая же книга настолько привлекла ваше внимание, что Вы не легли спать до четырех утра?
- А что уже 4? - Снейп посмотрел на часы.- Ну, тем не менее, это не ваше дело, - отрезал он.
- Я просто спросила, - Гермиона поднялась, гордо вскинув голову.
Она прошла почти уже до двери, когда Снейп окликнул ее.
- Я читал о черно-магических проклятьях усиленных зельями. Автор… Вылетел из головы.
Гермиона вернулась и села обратно. Кажется, недавно она читала что-то подобное. Да и странно было, что Снейп забыл что-либо. Она прекрасно знала, что такой человек просто не мог ничего забыть.
До шести утра они проговорили о книге. Снейп казался приятным и внимательным собеседником. Но конечно он не мог воздержаться от излюбленной критики. Несколько раз он вставлял довольно едкие замечание по суждениям Гермионы, заставляя ее горячо протестовать, но потом щурил глаза и даже несколько раз хмыкал. У нее сложилось такое впечатление, что он до сих пор видит ее вздорной девчонкой. Но хотя бы Снейп больше не проявлял к ней того леденящего душу презрения, которое сопровождало ее все учебное время.
Гермионе невероятно хотелось, расспросит его обо всем, что она рассмотрела в Омуте памяти. Она еще раз посмотрела на Снейпа. Сейчас он выглядел устало и поминутно зевал, прикрываясь рукой.
- Ладно, надо идти спать.
Гермиона взмахом палочки очистила стакан от чая и стол от крошек.
- Все спать, - она погасила свет и легонько подтолкнула мужчину в спину.
Он отстранился и быстро-быстро взлетел по лестнице, кинув на ходу:
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, - произнесла Гермиона.
***
2 недели прошли в полнее благодушном расположении духа. Снейп был тихим соседом, хотя и очень непростым. Постепенно Гермиона начала пропускать его замечания мимо ушей.
Проснувшись в 9 утра и приготовив завтрак, Гермиона поднялась в кабинет и достала тетрадь, купленную в Лондоне. Ей не хотелось появляться в Косом переулке и нигде поблизости, поэтому она решила обойтись тетрадкой. Развернув тетрадь, Гермиона продолжила по памяти восстанавливать расчеты. Старая привычка отличницы зубрить все наизусть. Строкой за строкой она воспроизводила формулы, сверяясь с проведенными тут же подсчетами. Гермиона не заметила, как пробежало время. Потянув затекшие мышцы, она посмотрела на часы и охнула. Два часа! Она совсем ничего не приготовила. Интересно Снейп не умер от голода? Хотя вряд ли. Он останется жить хотя бы для того, что бы всласть попрекать в халатности Гермиону. Она быстро сбежала вниз и заглянула на кухню. О Боже! Что произошло с кухней? В последний раз Гермиона видела такой бардак, когда Рон в первый и последний раз устроил ей завтрак в постель. Здесь явно побывал мужчина. Но не мог же Снейп соизволить, что-нибудь приготовить? Или мог? Во всяком случае, теперь Гермионе было понятно, почему Снейп так любил оставлять всех на отработки, заставляя драить котлы.
Брови Гермионы поползли вверх, когда, заглянув в кастрюльки, она увидела съедобные на вид спагетти и аппетитно пахнущий сырный соус.
Прибрав на кухне, Гермиона поднялась на второй этаж и постучала в комнату к Снейпу. Заходить в его комнату, он не позволял не под каким предлогом, но сейчас она должна поблагодарить его. Может он не прогонит ее?
Не дождавшись ответа на стук, она тихонько приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Комната была меньше чем у нее. Окно было плотно закрыто, а шторы задвинуты. Обстановка была тоже скромной. Кровать, узкий шкаф, кресло и маленький столик рядом. Гермиона подумала, что здесь слишком жарко. И тут взгляд ее упал на дверь в соседнюю комнатку. Это была небольшая кладовая, где хранились ненужные вещи. Кажется, там что-то кипело, а из-под двери шел пар. Открыв дверь, она увидела котел с кипящим внутри зельем. Заглянув в котел, она поняла, что это было Оборотное зелье. Тут за спиной раздался холодный голос.
- Вам кажется, доставляет удовольствие лезть в чужие дела? - Гермиона вздрогнула.
- Я вовсе не хотела…. - пробормотала она. Она снова чувствует себя как в школе! Ну, как у этого человека удается наводить на нее страх?
Снейп впился рукой в ее локоть и, резко потянув за собой, закрыл дверь. От этого прикосновения пробежали мурашки по спине.
- Вообще - то я искала Вас.
- Надо же, какая неожиданность. И чем же вызван такой интерес к моей персоне? - Снейп не выглядел разозленным, как будто ожидая от Гермионы нечто подобное, но руку так и не отпустил.
- Я хотела поблагодарить Вас за обед. Не стоило беспокоиться. Вам просто надо было отвлечь меня. Я заработалась. Не знала, что Вы умеете готовить.
- Умею. Я столько лет живу один, так что готовить мне приходится уметь.
Гермиона посмотрела на него во все глаза. Если бы какой-нибудь человек сказал ей, что грозный Мастер зелий умеет готовить, она бы никогда ему не поверила.
- А зачем вам Оборотное зелье?
- Слишком много вопросов, - Гермиона смутилась, наверно она не имела право спрашивать. Снейп может жить как его душе угодно. Но он выдавил усмешку и ответил, - буду устраиваться на работу. А так как я вне закона, то придется позаимствовать чью-то личность. Не промышлять же мне разбоем? Как Вы считаете, мадам?
Гермиона расслабилась и даже улыбнулась, но потом обеспокоено спросила:
- Вы понимаете, что могут возникнуть осложнения. Например Вас могут разоблачить… И куда Вы собираетесь устраиваться?
- Попробую устроиться в Дурмстранг. Ничего иного мне пока не пришло в голову. Я не плохо говорю на их языке. И тем более мне не стоит оставаться в Англии. Сейчас я как раз написал им письмо. Надеюсь, вопросов больше нет?
Нет, у Гермионы было куча вопросов! Например, один из них, но правда не относящийся к теме: почему она вот уже пять минут не может оторваться от черных глаз Снейпа, теряя нить разговора? И еще, неужели он собирается бросить ее совсем одну и уехать на север? Конечно она уже не маленькая девочка, да и вообще скоро она перенесется назад в будущее. Но Гермиона почувствовала какую- то обиду, не понимая до конца ее причину.
- Отпустите меня, - тихо попросила она.
Снейп отпустил руку, и отступил с той поспешности, как если б обжегся, ударившись плечом о приоткрытую дверь. Гермиона быстро вышла из комнаты, удерживаясь, чтобы не перейти на бег, хлопнув дверью. Снейп проводил ее хмурым взглядом, но даже оставшись один, он как всегда стер с лица всякие эмоции и только сел в кресло, уставившись в потолок.
Пересекая коридор, она проклинала себя за не сдержанность и….. сама не зная за что еще….. Стараясь успокоится, Гермиона толкнула дверь и вошла в кабинет. На столе лежал развернутый свиток, чернильница с обмакнутым в нее пером. Она села на стул и взяла в руки свиток. Горло почему-то сдавило. Это было то письмо, о котором говорил Снейп. Гермиона пробежала его глазами. Он просил принять его на работу учителем Темных искусств. Она нахмурилась. Хотя с другой стороны школа Дурмстранг всегда славилась за любовь к Темным искусствам. Защиту там, кажется, вообще не преподавали. А Снейп всегда питал слабость к этой отрасли. Если бы не смерть Лили, он бы никогда не перешел на сторону Ордена Феникса. Но Гермиона не опасалась за свою жизнь. Она знала, что Снейп всегда спасал их из самых непредвиденных ситуаций еще детьми.
Все пора заканчивать с этим. Об этом становиться опасно думать. Гермиона отложила пергамент и взяла свои записи, лежащие неподалеку. Какого же было ее удивление, когда аккуратным учительским подчерком в ее записях были сделаны исправления и сноски. Она хотела, было уже пойти, и сказать все, что она по этому поводу думает Снейпу, но решила, что стоит сначала проверить исправления. А уж потом со спокойной совестью покритиковать его вмешательство. Как ни странно он оказался везде прав.
«Какой умный человек! И откуда, скажите, пожалуйста, он все знает? - подумала Гермиона.- Надо будет поблагодарить его за это. Хотя он интересно не обижен? Я могла обидеть его. В самом деле, что это я?»
Но когда она снова подумала, что он может уехать…..
С вздохом Гермиона принялась восстанавливать оставшуюся часть.
Спустя некоторое время, она спустилась вниз. Пора было пить чай. Сейчас она быстро спечет печенье. А Снейп обязательно появиться. В это время они всегда вместе пили чай в гостиной. Что-то, напевая себе под нос, она заварила чай, расставила красивые фарфоровые чашки, которые не могла удержаться и приобрела в Лондоне, на столик в зале. Налив в них ароматный напиток, она стала ждать. Вот сейчас он спуститься и она поблагодарит его за исправления….
Вот сейчас…
Сейчас…
Но через час она, наконец, поняла, что он не намерен спускаться. Чай совсем остыл. Она залпом выпила свой чай. И, налив Снейпу горячего чая, понесла его наверх.
«Может, он уснул?»
- Мистер Снейп, - тихонько позвала Гермиона. Постучать она не смогла, потому что руки были заняты.
Никто не ответил. Она позвала сильнее.
Дверь на этот раз резко открылась и над ней, подобно скале, навис Снейп.
- Что-нибудь еще, миссис Уизли, - сделав ударение на последних словах, он с лицом, ничего не выражающим кроме сосредоточенного внимания, смотрел на нее.
- Вы не пришли на чай…. Я спекла печенье, - извиняющимся тоном сказала Гермиона и словно в оправдание, подняв поднос повыше.
- Я не хочу чаю. Не стоило беспокойства.
- Ах да. Еще я хотела поблагодарить Вас за исправления. Они очень точны. Не ожидала получить от Вас столь ценную помощь.
- Не стоит благодарности. Я сделал это, что бы помочь Вам вернуться в Ваше время. Вам невыносимо жить вдали от мужа и детей. Да и потом: чем скорее Вы избавите меня от Вашего общества, тем лучше.
И он спокойно захлопнул дверь перед ее носом, заставив почувствовать себя словно облитой холодной водой.
Не понимая, чем вызвана его холодность и безразличие, она ощутила себя уязвлено и обижено. С силой, бросив поднос на пол, Гермиона подобно вихрю пронеслась по коридору, слетела с лестницы и, захватив в прихожей сумку, вылетела на улицу. Телепортировала в Лондон.
Услышав грохот разбивающейся посуды, Снейп почти не удивился. Хотя… Он всего лишь сказал, что бы она поскорее уходила из его жизни. Хотел ли он этого на самом деле, он не знал. Но когда Гермиона попросила отпустить ее, он почувствовал себя ужасным чудовищем, монстром. Как будто сама мысль находиться рядом с ним была ей ненавистна. Но если подумать: какое ему до этого дело? И так ли она не права?
Хлопнула входная дверь. Словно пощечина.
Он сам виноват во всем. Всегда виноват во всем. Хоть бы она вернулась…. Несмотря на то, что ей некуда идти, она может лишь из гордости не вернуться сюда. Догнать он ее не может. Он не знает, куда она пошла. Да и не стал бы. Кто она для него? И он, отодвинув штору, стал смотреть в окно, ничего не видя перед собой.
***
Не зная, куда идет, Гермиона вдруг наткнулась на цветочную лавку. Ту самую, где перед испытанием купила черные розы.…
Так давно и так не давно это было…. Вот они эти черные розы. Цвета запекшейся крови. Оторвав взгляд от роз, она встретилась с выцветшими голубыми глазами продавщицы цветов. Это была добродушная старушка. Кажется, в прошлый раз здесь была молодая девушка.
Гермиона улыбнулась ей и спросила:
- Миссис, Вы случайно не продаете ростки цветов. Понимаете, я недавно переехала в новый дом, и мне бы хотелось развести садик, вы не могли бы мне помочь?
- Да, конечно, милая. У меня есть как раз ростки вот тех темно-багровых и красных роз. Правда, они красивые?
Гермиона естественно не могла не согласиться со старушкой. Купив ростки роз и семена других цветов, она приобрела еще букет черных роз.
Ей почему-то так нравился этот оттенок. Теперь, прижимая розы к груди, она брела неизвестно куда, не задумываясь…. Надо идти домой. Сейчас она заглянет в магазин и купит все необходимое для дома.
Выйдя из магазина, Гермиона увидела на другой стороне улицы книжный магазин. Не смотря на то, что магазин был магловским, она решила, что это - то, что нужно. Она долго блуждала по магазину, рассматривая различные книги. От альбомов по искусству, до кулинарных книг. Она так погрузилась в магазин, что из задумчивости ее вывел только голос продавца, говорившего о скором закрытии. Взяв наугад пару книг, Гермиона, заплатив, вышла на улицу. Пройдя некоторое расстояние, она увидела скверик, где и устроилась с книгой. Кажется, она была про космические приключения, про чужую планету. Точнее Гермиона не могла сказать, так как, скользя по строкам, она не могла сосредоточиться на книге, а смысл ускользал от нее. Налетел легкий порыв ветра, перелистав страницы на книге, заставив немного поежиться. Несмотря на довольно теплый июнь, ей всегда было холодно. Вроде и одета она была тепло. Потертые джинсы и бежевый свитер. Гермиона оглядела себя. Вылетев из дома, она даже не успела переодеться, а в прочем одежда никогда не волновала ее, столь же сильно, как других женщин. Она считала, что внешность - это не самое главное. Вот хотя бы Малфой. Он был наделен аристократичной красотой, но красота его была холодной и не приносящей счастье окружающим его людям.
|