. В силу игры исторических случайностей Меншиковский дворец с его регулярным садом в течение многих лет был летней резиденцией вел. кн. Петра Фёдоровича, будущего императора Петра III, женой которого была Екатерина Алексеевна, ставшая в 1762 году российской императрицей. Именно ей, воспринявшей эстетические воззрения французских просветителей, суждено было дать импульс к устройству в России пейзажных парков.
Основной среди них — ансамбль Собственная дача в Ораниенбауме. В его композиции явственнее всего запечатлён переход от регулярного стиля к пейзажному.
Петерштадт, расположенный на левом берегу реки Карость, сочетал в себе два начала — регулярное и пейзажное, которые сосуществовали в композиции Петровского парка. Живописные посадки деревьев, водопады у Верхнего и Нижнего прудов, дерновые покрытия прихотливо изрезанных берегов — всё это отвечало требованиям планировки пейзажного парка. Но у подножия крепости, на небольшом мысу, располагался сад, убранство которого и малые архитектурные формы были
Генеральный план Собственной дачи А. Ринальди почёрпнуты из арсенала регулярного паркостроения. Здесь располагалась Менажерия, восемнадцать вольеров которой с полуциркульными проёмами были связаны концентрической трельяжной оградой. В центре Менажерии, в бассейне барочной формы, был устроен фонтан. Каждый павильон вольера был украшен резными скульптурами зверей и птиц — декоративный мотив, восходящий к фабульным фонтанам Летнего сада и Петергофа.
Все сооружения и миниатюрные круглые, овальные и фигурные боскеты Петровского сада были связаны между собой упруго изгибающимися аллеями, окаймлёнными трельяжами. Эта барочная садовая декорация была вписана в очертания живописного мыса, у которого сохранили его собственный рисунок, что свойственно пейзажному парку. Через Карость были переброшены деревянные мосты, которые в конце XIX столетия перестроили в камне, декорировав гранитными валунами. Это не лишило Петровский парк его изначального своеобразия. Сохранилось основное, идущее от ринальдневского замысла, воплощённого садовым мастером Ламберти: неразрывная слитность со сложным многопрофильным рельефом, каскады, напоминающие бурные альпийские речки, над которыми перекинуты романтического облика арочные мосты.
Двуединство регулярного сада и общего пейзажного решения особенно ярко проявилось в ринальдиевской композиции Собственной дачи. Современное состояние парка Собственная дача только в общих чертах и основных структурах напоминает нам о замысле Ринальди.
Планировка Собственной дачи, которая занимает основную территорию Ораниенбаумского ансамбля, включает три самостоятельные и в то же время взаимосвязанные части: восточную — регулярную, центральную — партер-луг и западную — пейзажную. Восточная часть начинается от Концертного (Каменного) зала, обращённого в сторону залива, и простирается до южной границы парка. Она состоит из трёх садов: у Концертного зала, сада с павильонами и беседками и сада у Китайского дворца. Первый по конфигурации и планировке связан с крупным парковым сооружением, строительство которого в 1740-1751 годах связывают с именами М. Земцова и Б.-Ф. Растрелли. Площадка перед Концертным залом очерчена каналом. Аллея на оси средней части здания делит её на две равные половины. Здесь был устроен партерный цветник. Замкнутость его подчеркивали Г образные в плане флигеля, которые фланкировали здание. Гранитные мосты выводили из сада на аллею, ведущую к Меншиковскому дворцу и павильону Катальной горки. Средняя дорожка гранитным мостом связывалась с Тройной, пятнадцатиметровой по ширине, липовой аллеей, идущей в сторону Китайского дворца. Партерный сад у Концертного зала А. Ринальди включил в систему одиннадцать боскетов. Боскет, соседствующий с партерным садом, был засажен рядами деревьев. Этим создавалось композиционное равновесие, а ясной простотой рядовых посадок предварялась изощренная планировка девяти остальных равновеликих боскетов. Разделённые и окаймлённые продольными и поперечными аллеями, они объединены симметричным звёздно-радиальным рисунком дорожек, напоминающих витраж. В начальных точках разветвления аллей находились небольшие площадки. Здесь располагалось пять изящных каменных павильонов классического характера и, вблизи от них, восемнадцать китайских домиков и «кабинетов» в виде открытых беседок с плоскими трельяжными или фигурно изогнутыми кровлями на столбах. Трельяжные ограды, водомёты и бассейны дополняли декор боскетов. И до наших дней здесь сохранились отдельные элементы планировки.
Сад узорных дорожек, который является своего рода лабиринтом, соединяется с Тройной липовой аллеей. От места их соединения открывается перспектива на партер и северный фасад Китайского дворца. Самым существенным в местоположении и архитектонике Китайского дворца, главного сооружения ансамбля, является то, что он укрыт в глубине парка, в отличие от барочных резиденций, а также невелик по объёму. Подобно Монплезиру, это дворец павильон. В декоре его фасадов использованы классические элементы, в то время как интерьеры решены в стилистике рококо с широким применением китайских, сюжетных и орнаментальных, мотивов. Эта стилистическая двойственность нашла своё отражение в композиции парка и проявляется в различных аспектах.
Трактовка сада у Китайского дворца подчинена симметрии, которая усиливалась двумя одинаковыми павильонами по сторонам обширного регулярного бассейна перед южным фасадом дворца. Регулярное окружение Китайского дворца было вписано в пейзажные боскеты. Именно поэтому превращение строгой рамы водяного зеркала в водоём с как бы природой очерченными берегами и установка перголы в XIX веке не столь ощутимо нарушили соотношение регулярных и пейзажных частей ансамбля.
Главной композиционной осью ансамбля Собственная дача являлась перспектива, прорезавшая весь парк с севера на юг. Она начиналась от кромки берегового уступа, на котором высится павильон Катальной горки, завершённый удлиненным куполом, напоминающим колокол. По масштабу и богатому декору, в котором господствуют колоннады, павильон служит архитектурной доминантой ансамбля. Его купольное завершение перекликается с куполами Меншиковского дворца, а в широком панорамном аспекте принимает эстафету архитектурных маяков, которые начинаются шпилями Адмиралтейства и Петропавловского собора, продолжаются бельведером Стрельнинского дворца, золочёными главами Петергофа, завершаясь высотными строениями Кронштадта.
Обветшавшие к концу XVIII века скаты и кирпичные галереи в середине XIX столетия были разобраны. Однако идея гигантской перспективы, замкнутой павильоном Катальной горки, сохранилась. Газон, по своим размерам и по традиции проводить на нём праздник проводов зимы — Масленицы, получил название Масляного луга. Есть нечто волшебно-романтическое в этом простирающемся вдаль травяном ковре, окаймлённом стенами деревьев. Рождается непреодолимое желание двигаться по этому нерукотворному залу, где в конце, подобно миражу, маячит купольный павильон.
В выборе места для павильона Катальной горки, в его архитектуре, в использовании ярусного построения Ринальди проявил завидную способность соединения здания с природным окружением. С каждой точки подхода павильон открывается в новых разворотах, а система ярусов рассчитана на панорамный обзор с разных высот и на зрительное общение с пейзажем из всех интерьеров павильона.
В западной части Собственной дачи, несмотря на то, что здесь явственно преобладали пейзажные черты, Ринальди ввёл регулярные композиционные мотивы. Он спланировал симметричный четырёхчастный боскет, посредине которого была установлена Карусель ещё одна забава в резиденции. Пейзажный пруд со спиральным островом соединялся протокой с идеально прочерчённым продольным бассейном с полукружиями по торцам. Берега его были укреплены ступенчатым валом с посаженными в одну линию деревьями.
Анализ композиции генерального плана Собственной дачи раскрывает сам процесс перехода от одной формы стилистического мышления к другой — от барочного к классицистическому. Мы видим, как зодчий сопоставляет регулярные композиции с пейзажными, противопоставляет их, соединяет, как бы выявляя эстетическую ценность каждой. Именно в этом заключается уникальность парка Собственная дача, в котором сам момент стилистической трансформации силой таланта архитектора поднят до исключительной художественной целостности. Более того, сочетание пейзажного и регулярного начала стало своего рода закономерностью ландшафтного искусства второй половины XVIII века. Изменилось лишь их пропорциональное соотношение, но принцип, заложенный Ринальди, сохранился.
Парки Собственная дача и Петровский входят в композицию более обширного ландшафтного образования, которое носит название Верхний парк — традиционное, начиная с петровского времени, для всех садов, расположенных на возвышенности.
Связующим звеном между парками XVIII века является обширный район, а по существу самостоятельный пейзажный парк — английский, простирающийся от парадного двора перед Меншиковским дворцом до Ореховой аллеи, которая служит южной границей ансамбля. Западная сторона английского парка совпадает с аллеей, проложенной вдоль русла реки Карость. Иликовская перспектива, направленная по оси с юга на север, делит его на две части, являясь средней композиционной осью парка.
Сойкинская аллея и иликовская перспектива связаны Рябиновой аллеей. Она проходит над протоком, объединяющим пейзажные водоёмы — Карпин пруд и пруд Подкова. Это одно из самых красивых мест в парке по сочетанию водной поверхности, оживлённой островами и разнообразными живописными группами берёз, пихт, ясеней, лиственниц, дубов. С аллей пейзажного парка открываются широкие перспективы на луга, Карость и Верхний (Красный) пруд.
Все три парка занимают площадь 160 гектаров. Это не конгломерат, а художественно осмысленное сочетание, связанное исторической общностью первоначального замысла петровского времени, когда создавалась система прудов, последовательно раз витого и завершенного в 1830-х годах садовым мастером Дж. Бушем. В 1830-е годы наблюдавшийся с начала 1760-х годов отход от регулярного стиля обрёл в Верхнем парке Ораниенбаума свою логическую завершённость. К этому времени получила своё окончательное оформление Английская аллея, охватывающая всю территорию парка Собственная дача и связывающая его с пейзажным английским парком.
Характерным декоративным мотивом, включенным в пейзаж Английской аллеи, служат вырубленные из гранитных валунов скамьи. Одна из них, высотой в два и длиной около пяти метров, находится на берегу пруда перед южным фасадом Китайского дворца. На этой скамье-валуне сохранилась вырубленная надпись: «Великой государыни императрицы Екатерины Алексеевны Собственного саду построена 1762 года». Этот камень с мемориальной надписью подтверждает, что парк Собственная дача в его романтическом обращении к первозданной природе включал в равной степени декоративные элементы барокко-рококо и классицизма. Такого рода «древние» скамьи играли такую же декоративную роль в пейзаже парка, как руины, хижины и «естественные» водопады.
Скульптура в композиций Верхнего парка также использована в двух стилистических вариантах. В партерном цветнике, перед северным фасадом Китайского дворца, она размещена строго симметрично. Но наряду с этим скульптурные группы и статуи, выполненные в бронзе и мраморе, постав лены и на фоне, и в окружении зелени или асимметрично смещены непосредственно в пруд. Это давало дополнительный эффект и вносило разнообразие в восприятие пластики.
Английский парк в Петергофе
Во второй половине и особенно последней четверти XVIII века пейзажный стиль получает всё более широкое, можно сказать, всеобщее распространение. Это особенно ясно видно на примере развития и трансформации царских дворцово-парковых резиденций. Утверждение пейзажного стиля шло двумя путями. Первый это привнесение пейзажных элементов в старые регулярные сады, где постепенно, а порой и методом решительного «отсечения» прекращалась регулярная подстрижка, узорные цветочные и насыпные партеры заменялись зелёными газонами, а прямолинейные очертания водоёмов и аллей корректировались в «естественном» духе. Второй путь развития пейзажного паркостроения проявился в создании новых пейзажных — английских — садов и парков, которые соседствовали со старыми, несколько видоизмененными садами или разбивались на новых территориях. Примером последнего может служить Английский парк в Петергофе.
В петровском регулярном Нижнем парке и Верхнем саду пейзажность могла «привиться» лишь в виде отдельных вкраплений и замен. Но требование политического характера иметь для императрицы Екатерины II рядом с резиденциями основателя империи Петра I и его дочери Елизаветы новую резиденцию определило появление юго-западнее Нижнего парка и Верхнего сада обширного пейзажного парка.
Местность эта была освоена ещё при Петре I. Здесь находился обширный пруд, входящий в систему петергофских водоводов и приводивший в движение машины расположенной у подножия естественного склона, почти у самого берега моря, «Петергофской шлифовальной мельницы» (Гранильной фабрики). Именно поэтому Английский парк не получил двухчастного разделения на Нижний и Верхний парки, а был распланирован только на верхнем плато.
Для создания нового парка на месте, которое с 1730-х годов занимал Кабаний и Заячий зверинец, в 1779 году был приглашён шотландский садовод Джеймс Мидерс (Медерс). В том же году он приступил к превращению обширной, поросшей хвойными и лиственными деревьями местности в Английский парк.
В конце 1779 года в Петербург прибыл Дж. Кваренги, которому и поручили руководство строительством в парке Английского дворца для императрицы и двух малых дворцов для наследника престола Павла и его детей. С этого момента началось усиленное формирование паркового ансамбля, который является, в равной степени, произведением Мидерса и Кваренги. При этом следует подчеркнуть, что в создании парка ведущая роль принадлежала садовому мастеру.
Сохранившиеся акварели Мидерса, исполненные в 1782 году, позволяют представить себе основные пейзажи Английского парка, увиденные глазами его создателя.
На акварели показаны глубинные панорамы, замкнутые густыми лиственными рощами или хвойными посадками. На переднем плане небольшие группы деревьев. Главное во всех пейзажах — извилистые берега пруда и его протоков. Через пруд перекинуты мосты, а среди зелени виднеются павильон с классическим портиком, Берёзовый домик, водопад. Мягкие, извивающиеся дорожки вторят очертаниям пруда.
На западном берегу пруда возвышалось монументальное здание Английского дворца с коринфским портиком и широкой гранитной лестницей, ведущей прямо в бельэтаж. Объём дворца эффектно выделялся в пейзаже парка и отражался в зеркале пруда, который вместе с дворцом являлся композиционным центром ансамбля.
Помимо прибрежной аллеи, по сторонам пруда были проложены две перспективные дороги, прорезаюшие парк с севера на юг; их пересекала третья, направленная с запада на восток.
На восточном берегу пруда Кваренги построил Берёзовый домик, фасад которого, подобно домику в Гатчине, был декорирован неокорёнными берёзовыми стволами. Система аллей восточной части парка была более усложненной, и именно здесь находились различного рода парковые забавы и сюрпризы. На островке, например, находилась скамейка «на китайский манер». Это показывает, что и в Петергофском пейзажном парке нашли своё место китайские декоративные мотивы, столь обильно представленные в Екатерининском парке Царского Села.
Основной архитектурной формой, разнообразно использованной в пейзаже Английского парка, были мосты. В 1805 году их было более пятнадцати. Они оформлялись в виде руин, гранитными глыбами, берёзовыми стволами.
В путевых заметках английского путешественника конца XVIII века П. Свинтона содержится примечательное описание Английского парка: «Около Петергофа посреди леса имеется сад в современном английском вкусе, прелестное место, и если принять во внимание естественную плоскость местности, то удивляешься, сколько искусства и вкуса было отдано его созданию. Здесь имеются ветряные мельницы, водопады, спадающие по скалам, покрытым мхом, руинные мосты, храмы, развалины и хижины…»*.
Судьба Английского дворца и парка оказалась трагичной: здание, разрушенное артобстрелом до цокольного гранитного этажа, было окончательно погублено нерадивыми хранителями, Берёзовый домик исчез в огне войны, поредели и насаждения. Только обширный пруд, отдельные аллеи и группы деревьев напоминают о прекрасном произведении ландшафтного искусства.
Сады и парки XIX века
Парки XIX века развивались в русле, проложенном стилистическим направлением второй половины XVIII столетия, как новый этап ландшафтного искусства. Это определяется использованием при их создании композиционных и декоративных приёмов и элементов, типичных для пейзажных парков. Однако архитекторы и садовые мастера не прибегали к трафаретному повтору. Они вносили самостоятельные штрихи и оригинальные сочетания опробованных мотивов, исходя из своеобразия природных условий и, более всего, из присущего своему времени истолкования эстетических критериев романтизма или их индивидуального понимания.
В эволюции художественных особенностей парков пейзажного стиля, равно и в интенсивности их создания есть существенные различия, связанные с экономическими и социальными изменениями в России. Первая половина и середина XIX века являются апогеем развития романтических пейзажных дворцовых парков. В этот период появляются новые поистине грандиозные дворцово-парковые композиции и трансформируются в пейзажном духе обширные регулярные ансамбли XVIII века.
В отличие от классицистической унифицированности застройки Петербурга, в пригородах имперской столицы архитектурные доминанты парков, садов и отдельных участков отражали значительно более широкий аспект стилистических первоисточников. Они были почёрпнуты не только в искусстве древнего Рима и Греции, но и в архитектуре средних веков, в частности английской и немецкой готики, в формах ренессанса и барокко, а также в произведениях допетровской Руси и мотивах русского народного зодчества. Стилистическое разнообразие построек в парках XIX века сочеталось с парками различных типов: приморских, луговых, приозёрных, приречных, лесопарках,
Одной из особенностей пейзажных парков XIX века являлось сдержанное, почти аскетическое, использование скульптуры и, как контраст этому, применение многочисленных, редких для северных широт, пород деревьев и кустарников. Помимо этого, к середине века на передний план парковой композиции выдвигались здания и участки парка, демонстрирующие экономическую рачительность владельцев.
Рубежом развития в паркостроении XIX века явилась отмена в 1861 году крепостного права, что значительно ослабило и сузило возможности даже императорской фамилии. Поэтому если в первой половине и середине XIX века в русском ландшафтном искусстве достойно продолжалась линия развития крупномасштабных художественно значительных произведений, то вторая половина века и начало XX столетия отмечены быстрым спадом широты замыслов и культуры паркостроения. Просторные дворцовые парки уступили первенство скромным усадьбам и дачам, лишённым былого размаха и роскоши. Эпичность и симфоничность сменились изысканным уютом и, так сказать, романсностью и камерностью звучания. Тема дворцовых парков в конце XIX — начале XX века почти сошла на нет, и развитие садово-паркового искусства по шло по линии создания общедоступных городских садов и скверов и небольших дачных садов в пригородах.
http://bagira.ws/knigi/sady-i-parki-dvortsovyh-ansambley-sankt-peterburga-i-prigorodov.html
|
