ЗРЕЛОСТЬ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ВОЗРАСТ

Развитие человека в зрелости тесно связано с динами­кой его психологического возраста.

Выделяют три взаимосвязанных, но не совпадающих друг с другом возраста: хронологический (паспортный), физи­ческий (или биологический) и психологический. Обще­известно, что физический возраст человека нередко силь­но отличается от паспортного. Например, в 40 лет можно выглядеть и, главное, иметь состояние всех систем организма как у молодого человека» а можно обнаруживать все признаки старения, увядания.

Психологический возраст характеризует то, каким, че­ловек себя чувствует и осознает. Он во многом влияет на физический возраст, хотя тоже далеко не всегда и во всем с ним совпадает.

Выше мы обращали внимание на то, что границы возрастных периодов относительны. Б.Г. Ана­ньев полагал, что чем более поздним является возрастной период, тем менее определенными становятся его начало и конец. С возрастом увеличивается индивидуальный раз­брос. В детстве и отрочестве имеет место сходность для разных детей условий жизни: в семье, детском саду, школе. После окончания школы развитие в гораздо большей сте­пени определяется индивидуальным жизненным путем.

Психологический возраст — это возрастная идентифи­кация, которая может быть разной степени осознанности.

Человек, относя себя к определенному возрасту ориентируется не столько на возрастные рамки, сколько на содержание периода — специфическую для него область социальных отношений, образ жизни (характер деятельнос­ти, интересов, жизненный ритм и др.), приобретаемые, личностные новообразования.

Психологический возраст, возрастная идентификация — это аспект самосознания, связанный с представлениями о времени. Восприятие времени, формирование представлений о возрасте, пусть вначале и неадекватных, невозможно без включения памяти в структуру личности. Напомним, что до 3 лет ребенок живет «настоящей минутой», эмоционально реагирует только на то, что непосредственно воспринимает. Память и воображение становятся важ­нейшим моментом в развитии личности начиная с дош­кольного возраста. С 3—4 лет появляются первые детские воспоминания. Становление сложных форм воображения приходится тоже на это время. Ребенок приобретает, по­мимо настоящего, прошлое и будущее, т.е. целостную вре­менную перспективу.

Временная перспектива, по Курту Левину, представля­ет собой включение будущего и прошлого, реального и идеального плана жизни в план данного момента. Психо­логическое прошлое и будущее оказываются частями пси­хологического поля в настоящем, влияя на поведение че­ловека.

Временная перспектива с возрастом расширяется. В зрелости изменения временной перспективы связаны с разным ощущением течения времени, которое может субъективно ускоряться и замедляться, сжиматься и растя­гиваться, переживаться как непрерывное и прерывистое, «разорванное» на отдельные отрезки.

С возрастом меняется ценность времени, оказывается все более значимым «личное время» благодаря развитию самосознания, осознанию конечности своего существова­ния и необходимости реализовать свои возможности на протяжении не такой уж длительной жизни. Психологи­ческое время наполнено событиями, будущими целями и мотивами развернутой в настоящем деятельности. Время, вместившее в себя много впечатлений, достижений, собы­тий и т.п., воспринимается как быстро протекающее, а затем, став психологическим прошлым, кажется продол­жительным. И наоборот, малая заполненность времени приводит к замедлению его скорости в настоящем и крат­кости в прошлом. Важно и то, как связаны события в жиз­ненном пространстве человека, имеют ли они уже реали­зованные, или потенциальные связи, или связи актуаль­ные, соединяющие психологическое прошлое, настоящее и будущее. Здесь, разумеется, существуют разнообразные индивидуальные варианты. Психологический возраст непосредственно зависит от сложившейся у человека временной перспективы, вне ее он не существует. Когда прошедшее время не воспринима­ется как насыщенное, психологическое прошлое невелико по своему объему, а психологическое будущее видится го­раздо более протяженным (жизненно важные цели еще только предстоит достигнуть и «вся жизнь впереди»), пси­хологический возраст будет соответствовать более раннему возрастному этапу. Когда психологическое прошлое значи­тельно, богато событиями, а психологическое будущее ту­манно и не слишком продолжительно, появится иденти­фикация с более поздним возрастным периодом.

В зрелости психологический возраст в гораздо большей степени зависит от индивидуальных особенностей челове­ка, от направленности его личности, специфики жизнен­ных целей и их реализации. В то же время дальнейшее развитие личности во многом определяется, как было отме­чено, динамикой психологического возраста.

В зрелости возможны все три варианта соотношения психологического возраста с хронологическим: адекват­ность, отставание и опережение. Однако следует иметь в виду, что содержание каждого из этих понятий примени­тельно к зрелости сильно отличается от их содержания в предыдущих возрастах. Опережение психологическим возрастом хронологичес­кого в зрелости обычно означает преждевременное старение. Чаше всего это связано с конечностью поставленных и реализованных жизненных целей, что отбирает дальние перспективы.

Преждевременное старение нередко бывает связано с несчастьем — утратой близкого человека, тяжелой болезнью, природной или социальной катастрофой (включая зем­летрясения и войны) и т.д.

Отставание психологического возраста от хронологи­ческого может иметь в зрелости различный характер.

Известен тип «вечного юноши», который не может и не хочет взрослеть.

Совсем иным является характер ощущения себя более молодым у людей деятельных, творческих. Здесь сохранение чувства молодости связано с реальной продуктивной рабо­той в настоящем и значительными планами на будущее.

Если человек «отдается делу, которому он себя посвя­тил» (В. Франкл), то его работа не связана с конечными целями; соответственно, психологическое прошлое, как бы велико оно ни было, всегда меньше психологического бу­дущего. При творческом отношении к своему делу перед человеком постоянно открываются новые перспективы, ведь процесс творчества бесконечен.

В этом втором случае «отставание» психологического возраста от паспортного, по сути, не является отставани­ем: сохранение черт молодости (протяженной перспекти­вы, постоянного повышения продуктивности) отнюдь не отрицает адекватности психологического возраста главной задаче зрелости — наиболее полной реализации себя, наи­более полной продуктивности своей жизни. Напротив, она выполняется при этом гораздо более успешно. Есть все ос­нования говорить в данном случае о более высоком, чем при просто адекватном психологическом возрасте, уровне зрелости.

§ 4. ОСНОВНЫЕ ЛИНИИ ОНТОГЕНЕЗА.

Содержание жизни в зрелости, как и в молодости, определяется направленностью личности.

Пригедонистической направленности человек фактичес­ки не достигает зрелости, он вступает в этот возраст толь­ко хронологически. Его личностное развитие, как и ранее, не осуществляется, главные стороны жизни остаются не­представленными. Соответственно, он не исполняет свое­го человеческого предназначения.

Приэгоистической направленности личности, как было показано в предыдущих главах, и профессия, и зачастую семейные отношения определяются каким-либо эгоистическим мотивом. Несмотря на то что при данной направленности чело­век, как правило, осуществляет не собственно профессиональную деятельность, а профессиональные действия, опосредствующие достижение доминирующего эгоистического. мотива, здесь мы, в отличие от гедонистической направленности личности, можем говорить о профессиональной» продуктивности. Разумеется, речь идет о вариантах, когда основным средством достижения мотива является та или иная профессия, а не криминальные действия.

Связывая с освоением какой-либо профессии материальный достаток, продвижением по карьерной лестнице, возможность выделиться, быть первым и т.д., человек дол­жен добиться определенного профессионального мастер­ства. Прежде всего это относится к престижной мотивации. Выше мы отмечали, что мотив первенства нередко застав­ляет работать на пределе сил, определяет стремление де­лать свое дело быстрее и лучше других. При наличии соот­ветствующих способностей этим, естественно, достигает­ся высокая продуктивность.

Овладение профессией, высокое мастерство и продук­тивность приводят к важному для личностного развития чувству профессиональной компетентности. В то же время при доминировании эгоистических мотивов (и, соответ­ственно, отсутствии общей ориентации на духовно-нрав­ственные ценности, т.е. твердых моральных устоев) дости­жение доминирующего мотива может быть опосредствова­но не только овладением профессией, но и различными действиями, несовместимыми с моралью (интриги и т.п.), в том числе криминальными. Напомним также, что эгоис­тические мотивы, включая и престижную мотивацию, не дают возможности проявиться творческому потенциалу.

Наличие при эгоистической направленности личности профессиональной продуктивности позволяет рассмотреть здесь и вопрос «акмэ», представленности либо отсутствия пика наибольших профессиональных успехов. В условиях сложного и трудного жизненного мира, в котором как внут­ренний, так и внешний его аспекты контролируются прин­ципом реальности, человек обычно ставит конечные цели. Как отмечалось выше, сам доминирующий эгоистический мотив определяется по оптимальному соотношению пара­метров значимость — достижимость. Активность индивида (и, соответственно, его профессиональная продуктивность) в связи с этим возрастают при приближении к намеченной жизненной цели и идут на убыль по ее достижении. Напри­мер, если доминирует мотив карьеры, то, достигнув наме­ченного рубежа и освоив его, человек основное внимание начинает уделять сохранению своего положения. Его про­фессиональная продуктивность при этом снижается. Такий образом, эгоистическая направленность личности предпо­лагает наличие «акмэ» пика профессиональной продук­тивности.

Иначе может обстоять дело тогда, когда доминирую­щий эгоистический мотив приобретает гипертрофирован­ную в сравнении с другими мотивами значимость. Это слу­чаи атавистического «опрощения» жизненного мира, при котором конечная цель определяется только трудностью его внешнего аспекта, внутренние ограничения отсутствуют, а деятельность характеризуется «истовостью». Если при этом основным средством реализации мо­тива все же остается профессиональная продуктивность (например, при престижной мотивации), то выраженное «акмэ» может отсутствовать. Индивид будет проявлять мак­симум активности до тех пор, пока внешние препятствия не станут непреодолимыми.

Для семейных отношений при данной направленности личности также характерна определяющая роль эгоисти­ческих мотивов.

Конечно, чисто прагматические отношения в семье даже у лиц с эгоистической направленностью встречаются да­леко не всегда. Однако доминирование у них эгоистических мотивов обычно накладывает на эти отношения отпеча­ток: члены семьи во многом становятся лишь носителями определенных функций. Сущностные отношения вообще и в семье в частности для лиц с данной направленностью личности нехарактерны. |

Придуховно-нравственной и сущностной направленности личности человек, как мы ранее отмечали, стремится к сущностности всех сторон своей жизни. Но даже при сущностной направленности отдельные, иногда значимые, стороны жизни могут иметь несущностный характер. Тем не менее в сущностном мире основное содержание жизни определяется именно сущностными связями, вследствие чего проис­ходит генерализация отношения к жизни и сложность жиз­ненного мира, как и трудность, не является значимой. Даже отдельные важные нереализованные стороны жизни не вли­яют на характер отношения к жизни в целом.

По-другому обстоит дело при духовно-нравственной направленности личности. Несмотря на общую ориента­цию на духовно-нравственные ценности, несущностный характер либо нереализованность некоторых сторон жиз­ни приводит здесь к значимости сложности внутреннего мира. В результате отношение к жизни характеризуется противоречивостью, в нем нет целостности. Напомним, что общая ориентация на духовно-нравственные ценнос­ти определяется большой ролью в содержании жизни сущностных связей. Она еще недостаточна для сущностного отношения к жизни в целом, но уже приводит к появле­нию принципа ценности, доминированию духовно-нрав­ственных мотивов.

Наиболее важными, главными сторонами жизни обыч­но выступают при этом профессиональная деятельность и семейные отношения. Главной стороной жизни мо­гут быть также увлечения — любимые занятия, не связан­ные с профессией. Иногда чрезвычайно важ­ную, определяющую роль играет любовь к родине, сочета­ющаяся с любовью к природе Если эта сторона жизни есть у человека, она очень важна для него независимо от того, связана она или нет с его профессией.

Очень благоприятным сочетанием, нередко определяю­щим сущностность жизненного мира в целом, являются любовь к своему делу и отношения любви в семье. От раз­ных людей можно услышать очень близкие, практически совпадающие слова, оценивающие значение для них этих сторон жизни: «Я счастлив, потому что каждый день с ра­достью иду на работу. И я счастлив, потому что каждый день с радостью возвращаюсь домой».

Мы отмечали, что независимо от того, находит или не находит человек в своей профессии призвание, единствен­ное свое «предназначение», ее выбор при духовно-нрав­ственной и сущностной направленности личности опреде­ляется интересом к ней. В связи с этим создаются предпо­сылки к развитию сущностного мотива, любви к своему делу и проявлению творчества, раскрытию своего творчес­кого потенциала.

Любовь к своему делу, обусловливая творческое отно­шение к профессии, определяет и малую вероятность «акмэ», ограничения наибольшей профессиональной про­дуктивности узким периодом. Исключение составляют про­фессии, в которых, как указывалось выше, пик продук­тивности обусловлен самим их характером. В остальных же случаях связанные с любовью к своему делу рост профес­сионального мастерства и, главное, творческое к нему от­ношение восполняют возможное общее снижение с возра­стом уровня отдельных функций.

В сущностных отношениях все психические процессы функционируют в особом режиме, на максимально воз­можном для данного человека уровне. Непреходящесть сущ­ностной мотивации, беспредельность связанного с ней процесса творчества определяют возможность постоянно­го роста профессиональной продуктивности. В этом прин­ципиальное отличие профессиональной продуктивности при рассматриваемых видах направленности личности от того, что мы имеем в случае эгоистической направленнос­ти. Там профессиональная продуктивность обычно связана с достижением тех или иных конечных целей, после чего, активность индивида идет на убыль.

При духовно-нравственной и сущностной направлен­ности личности в профессиональной продуктивности иног­да тоже может наступить временный или постоянный спад. Но это связано здесь не с внутренними, мотивационными факторами, а с какими-либо внешними неблагоприятны­ми обстоятельствами (тяжелой болезнью, психической трав­мой и т.п.). В то же время широкий круг сущностных связей с миром обычно позволяет человеку преодолеть эти обсто­ятельства, найти новые возможности для продуктивной профессиональной деятельности, продолжать жить насы­щенной духовными интересами жизнью.

Семейные отношения при рассматриваемых видах направ­ленности личности складываются по-разному, в зависи­мости от того, создалась ли семья на основе любви (взаим­ного сущностного чувства) либо преходящей влюбленности..

Если же влюбленность оказалась ложной, не перешла в любовь, гармония в отношениях супругов не достигается. Семейные отношения постепенно становятся для обоих либо для одного из них источником глубоких разочарова­ний и тяжелых переживаний, а зачастую трудно переноси­мым бременем.

Рассматривая различные линии онтогенеза, мы долж­ны иметь в виду, что определяющие их типы жизненного мира (и соответствующие виды направленности личнос­ти) могут быть промежуточными.

* * *

Зрелость — самый длительный и самый значимый пе­риод в жизни человека, когда он должен раскрыть свой потенциал, реализовать себя во всех сферах, исполнить свое предназначение. В этом смысле зрелость — цель развития, но эта цель не обязательно предполагает его конец. Это достижение расцвета, за которым может следовать не увя­дание, а дальнейшее развитие.

Зрелость окончательно выявляет характер различных линий онтогенеза, доводитих до логического конца. Для одних людей она является лишь чисто хронологическим понятием, ничего не прибавляя к ранее сложившемуся сте­реотипному существованию. Другие в зрелости исчерпыва­ют себя, достигают определенных целей и снижают свою жизненную активность. Третьи продолжают развиваться, постоянно расширяя свои жизненные перспективы. У час­ти людей в середине периода возникает еще один кризис, происходит еще одна корректировка жизненного пути.

Центральным возрастным новообразованием зрелости является продуктивность — как в профессиональном пла­не, так и в плане воспитания следующего поколения.

глава 4 ПОЗДНЯЯ ЗРЕЛОСТЬ (ПОСЛЕ 60—70 ЛЕТ)

Обычно последний период жизни человека называют ста­ростью. Д.Б. Бромлей выделяет помимо старости (55—70 лет) еще дряхлость (после 70 лет). Мы будем вслед за Э. Эриксоном называть последний период жизни поздней зрелостью.

Мы полагаем, что такое название в большей степени отве­чает содержанию завершающего этапа человеческой жизни. Кроме того, данный период для многих людей не соответ­ствует тому, что обычно принято понимать под старостью и что кратко выражено поговоркой: «Старость — не радость».

Различная трактовка последнего периода жизни отра­жает присущее ему резкое расхождение разных линий он­тогенеза, резкие различия его содержания в зависимости от индивидуально-личностных особенностей человека.

Пожалуй, наиболее распространенное отношение к это­му периоду жизни передано грустно-лирическими слова­ми известного русского философа В.В. Розанова: «Тишина вечера естественно наступает для всякого человека в 70 лет».

А. В. Толстых приводит два афоризма, выражающих про­тивоположные точки зрения на данный возраст. Одинизних принадлежит родоначальнику протестантизма Марти­ну Лютеру: «Старость — это живая могила». Другой — изве­стному французскому писателю Андре Моруа: «Старость — это дурная привычка, для которой у активных людей нет времени». Заметим, что оба суждения очень психологичны: и то и другое указывает на зависимость содержания после­днего возрастного этапа от формы жизни человека, от его мотивации.