ГЛАВА IV. ХЛЕБ НАШ НАСУЩНЫЙ ДАЙ НАМ НА СЕЙ ДЕНЬ

1. Для того чтобы расти, нужно питаться

Для того, чтобы расти, человеческое существо нуждается в воде и хлебе. Если оно не ест, то умирает. А для того, чтобы ему расти духовно, оно, как и растения, нуждается в солнце, воздухе и земле. Земля — это община: человеческая среда нашей жизни, место, в котором растение рождается, в котором укореняется, плодоносит и умирает для того, чтобы жили другие.

В притче о сеятеле, Иисус говорит, что с радостью можно принять слово Божие, но что спустя некоторое время это слово удушается волнениями и трудностями, заботами мира и соблазнами богатств (См. Матфея 13:3–9, 18–23).

Наша человеческая личность соткана из противоречий. Одна её часть привлечена светом, Богом и желает служить братьям и сёстрам; другая часть жаждет наслаждений, обладания имуществом, господствующим положением и успехом; она желает, чтобы её окружали и одобряли друзья, а если это не так, то впадает в печаль, депрессию или агрессивность.

Человеческое существо так глубоко противоречиво, что, если находится в среде, ведущей её к свету и заботе о других, оно пойдёт в этом направлении; если же, напротив, оно находится в среде, глумящейся над этими реальностями и стимулирующей желания к власти, оно отражает это окружение. До тех пор пока человек не определится в своих глубоких основаниях, до тех пор, пока он не выберет друзей и место для своего становления, он останется флажком, слабым существом, без определённого содержания, на которое легко влиять.

Община представляет собой отражение тех людей, которые её составляют. Ей присущи как силы, вливаемые надеждой, так и усталость, поиски безопасности, страх перед продвижением вперёд или развитием к большей зрелости в любви и перед возложением на себя ответственности; она часто боится умереть для своих маленьких личных обстоятельств.

Для того чтобы продвигаться вперёд по пути к единству, к большей справедливости и истине, человеку, как и общине, нужна настоящая пища. Без этого подкрепления силы надежды зачахнут и уступят место жажде удовольствий и комфортности, депрессивной усталости или агрессивности, законничеству или администраторству.

На своём пути к единству каждый человек, в силу богатства и сложности своей личности, нуждается в различном питании, без чего какая–то часть его существа атрофируется. Некоторые виды пищи стимулируют сердечность и совместную жизнь, другие рассудочную жизнь и жизнь разума, иные способность к щедрости и деятельности; иные поиски Бога и бесконечную жажду. Очень часто случается, что люди становятся очень пылкими в какой–то части своего существа и оставляют без внимания другие: они растут, не обретая равновесия и единства.

В некоторых общинах можно видеть очень щедрых и активных людей, но не заботящихся о богатствах своего сердца, о потаённой части своего существа; другие умеют слушать, но их нужно стимулировать в плане щедрости и готовности к действиям; третьи ищут в уединённой молитве присутствия Божия, но им нужно приложить усилие для того, чтобы также услышать крик своих братьев.

Путь к единству включает в себя углубление личной жизни в умиротворяющих встречах с Богом и с другими людьми, несмотря на то, что при этом люди вполне живут жизнью общины и возлагают на себя ответственность за общество, Церковь и вселенную.

Это долгий путь, требующий личных и общинных подпиток, подпиток для сердца, ума и духа.

Для каждого из нас существует опасность жить на периферии нашего бытия, на его поверхности. Пред лицом непосредственных импульсов, срочных дел и отношений с людьми, у нас есть тенденция прятать сокровища нашей личности в скрытых уголках, куда не проникает свет.

Когда, по одной или по другой причине, этот глубинный закуток выходит на поверхность сознания, или когда внешние события проникают в нас вплоть до спокойных и глубоких вод, мы питаемся. Пищей является всё то, что пробуждает основополагающий аспект нашего бытия и даёт ему проявится в нас самих. Это любое слово, любое чтение, любая встреча, любой надлом, любое страдание, которые показывают нам самое главное и пробуждают глубины нашего сердца, вливая в него надежду.

Общинная жизнь требует в каждый момент преодоления самого себя. Если нет необходимого духовного подкрепления, мы замыкаемся в себе, на своих поступках, на своей безопасности, кидаемся в работу, чтобы убежать. Мы окружаем свою отзывчивость стенами. Может быть, мы вежливы, подчиняемся правилам, но не любим. А когда мы не любим, нет радости, нет надежды. Ужасно видеть, как люди, живущие в общине, пребывают в печали, без любви. Для того чтобы жить бескорыстием, нужно, чтобы нас к этому постоянно подталкивали.

2. Манна повседневности

Для того чтобы оставаться верными в обстоятельствах каждого дня, нужна манна каждое утро, представляющая собой достаточно обычную пищу и не очень вкусную. Это манна верности союзу, своим обязанностям и мелочам; манна, которую сообщают встречи, узы дружбы, нежные взгляды и приятные улыбки, которые говорят «я люблю тебя» и согревают сердце.

Основная пища — это верность тысяче проявлений повседневной чуткости, усилию любить недруга и прощать его, верность жизни с ближним и признанию структур общины (а это включает в себя послушание и сотрудничество с руководством); это верность умению слушать самых бедных из общины, признанию простой жизни, без героизма. Это верность постоянному согласованию собственных замыслов с благом всей общины и с благом самых бедных, умерщвление тех своих проектов, которые мы замышляем только с целью повышения собственного престижа.

Эта верность основывается на уверенности, что именно Иисус пригласил нас в этот союз с бедными, с нашими братьями и сёстрами. Если он выбрал и призвал нас, Он поможет нам каждый день в мелочах. Если мы принимаем свои ежедневные обязанности с кротким и верным сердцем, Он пойдёт нам на встречу и поддержит нас.

Печально видеть людей, вынужденных оставить свои общины ради поиска хлеба где–то в другом месте. Очевидно, что время от времени кому–то нужно уходить, чтобы жениться и в уединении поразмышлять о своих делах. Но совершенно необходимо, чтобы каждый нашёл свой хлеб в рутине повседневности. Если структуры и собрания кажутся слишком обременительными, исполненными разного рода напряжённостиями, порождёнными желанием господствовать, это означает, что что–то в общине или в жизни конкретного человека не ладится. Организационные структуры, встречи и собрания должны вновь стать питательными. Иногда они противопоставляются с одной стороны организации и структурам, с другой бескорыстию, как противопоставляются техницизм (или профессионализм) и сострадание. В общине нужно вжиться в структуры с позицией бескорыстности и сочетать профессиональную технику с состраданием.

До тех пор пока человек находится в общине для того, чтобы делать что–то, он не может питаться опытом каждого дня. Он не прекращает создавать проекты на будущее, потому что всегда существует что–то, что нужно срочно делать. Если он живёт в бедном квартале или с отчаявшимися людьми, они постоянно взывают к нему. Повседневный опыт питает нас только тогда, когда мы открыли ценность данного мгновения и присутствие Божие в мелочах, когда мы отказались от борьбы с реальностью и капитулировали перед ней, поняв весть и дар каждого данного конкретного момента. Тогда человек видит окружающую его красоту и может удивляться этой красоте. Если он прибирается дома или готовит обед как что–то отягощающее, что приходится делать поневоле, он быстро устанет и станет нервным. Но если он обнаруживает, что это именно то, что он должен делать в настоящий момент и что именно ради этих смиренных реальностей и в них он живёт с Богом и своими братьями, сердце утешается; он больше не забегает вперёд, он вступает во владение настоящим моментом жизни. Он больше не спешит, обнаружив, что в настоящий момент, отчёты, собрания, различные встречи, то, что мы делаем своим руками, наше приятие прибегающих к нам, это дар, благодать, которую нужно принять.

Мы каждый день молимся в Отче Наш:

Хлеб наш насущный дай нам на сей день (Мф. 6, 11).

Да, мы просим пищу, необходимую для того, чтобы сердца наши постоянно были внимательными и бодрствовали в ожидании воли Отца и ради любви к нашим братьям и сёстрам.

Иисус говорил, что Его пища — творить волю Своего Отца. И действительно, это общение с Отцом — подлинная пища для того, чтобы сполна жить каждым днём.

3. Время удивления

Многие из живущих в общине стремятся считать то время, когда они находятся в одиночестве временем возвращения к истокам в противоположность времени «самоотдачи» и «щедрости», то есть тому времени, когда они находятся вместе со всей общиной. Жаль, что они не обнаружили свой хлеб в жизни общины.

Это те моменты, когда мы осознаём, что составляем одно тело, которое принадлежит нам вместе, что Бог призвал нас к единству для того, чтобы мы были источником друг для друга и для других людей. Это время удивления становится временем праздника.

Эти моменты подобны глубокому, спокойному, иногда радостному осознанию нашего единства и нашего призвания, сущности наших жизней и того пути, по которому Бог нас ведёт. Они приходят как дар, переход к Богу в общине, пробуждающий сердца, благоприятствующий уму и возвращающий надежду. Тогда мы рады быть вместе; мы благодарим; мы вновь осознаём любовь и призыв Бога к общине.

Это повседневное удивление становится совместной молитвой, Евхаристией, послеобеденным расслаблением. С того момента, когда община объединилась, ей следует быть бдительной, чтобы принимать и содействовать этим временам благодати. На каждом собрании нужно ухватить момент, когда следует сказать слово, создающее единство, расслабляющее и помогающее посмеяться, ставящее нас перед самым главным в нашей жизни.

Это время удивления может быть очень разнообразным: оно может быть моментом глубокого и тёплого молчания после того, как брат представил перед всеми своё призвание, свою слабость, свою потребность в молитве. Или, напротив, это может быть время праздника, когда вы поёте, играете на чём–то и вместе смеётесь. Именно поэтому всегда нужно заботливо подготавливать встречи общины, литургии, обеды, праздничные дни, Рождество, Пасху или Новый Год. Каждый из этих моментов может и должен стать временем удивления. Во время праздника иногда случается что–то неожиданное, осознаёшь момент благодати для общины, переход к Богу, глубочайшее молчание; это трогает сердца. Нужно уметь продлить эти моменты, вкусить их, не мешать им помочь нам стать более глубокими и более едиными.

В «Ковчеге» я заметил, что момент смерти брата или сестры или момент тяжёлой катастрофы, это моменты очень важные для общины. Это время благодати и удивления, когда мы все оказываемся перед самой сутью, в глубоком молчании.

Некоторое время назад мы учредили в «Ковчеге» Agape [20]. Каждые два месяца, люди, включённые в жизнь общины уже более года и намеревающиеся остаться здесь, называются ли они отсталыми или нет, собираются на три часа для того, чтобы попраздновать, помолиться, поесть и пообщаться друг с другом. Это время, когда мы можем молиться о главных намерениях общины, когда мы можем обсудить важные дела нашей жизни. Это место, где каждый и в первую очередь самый бедный может высказаться, и где мы признаём нашу взаимную принадлежность.

Смех — очень важное подкрепление. Когда вся община разражается смехом вплоть до слёз, это исцеляет и подкрепляет силы. Речь не идёт о том, чтобы смеяться «о» чём–то, но чтобы смеяться «с» кем–то.

4. Утверждающий взгляд со стороны

Когда живёшь всё время в общине, рискуешь больше не замечать особый дар, уделённый Богом этой общине: иногда ежедневные обстоятельства ослепляют. Кроме того, так быстро забывают тяготы нашего мира! Люди замечают только свои проблемы, свои слёзы. Нужен кто–то со стороны, чтобы сказать нам что происходит с нашей общиной, кто мог бы напомнить её хорошие стороны. Члены общины всегда нуждаются в том, чтобы кто–то влил в них мужество и утвердил их, чтобы кто–то сказал: «То, что вы делаете, важно и для человечества и для Церкви».

Хорошо, когда разные типы христианских общин встречаются для того, чтобы разделить друг с другом свои надежды и своё видение вещей. Хорошо находиться среди христиан, чтобы видеть, как Святой Дух действует в одних и в других.

Обнаружение сетей Святого Духа, чудес Бога во всём мире укрепляет нас и вливает в нас мужество. Мы отдаём себе отчёт в том, что мы не одни в своём закуточке наедине со своими проблемами. Это вселенская надежда.

Важно узнать, что Дух совершает в Церкви и в Церквях, потому что Он постоянно порождает судьбоносных мужчин и женщин для того, чтобы указать путь. Величайшие пророки часто как раз те, которые наиболее сокрыты на протяжении своей жизни. Мало людей знали Терезу из Лизьё и Шарля Фуко до их смерти.

5. Благодать слова!

Слово — мощное средство, чтобы влить новую надежду. Оно разрушает узость и привычки, позволяя вытечь рекам воды живой. Это хлеб, который возвращает надежду и силы; но не любое слово таково. Нужно, чтобы это было слово, трогающее сердца; то есть не абстрактное слово, не слово, происходящее из книг, не обращённое к разуму, но слово, раскрывающее веру, надежду и любовь говорящего. Слово тогда подобно пламени, сообщающему тепло, или воде, изливающейся на иссохшую землю, позволяющей цвести жизни. Не столь важна логика, говорящая о способностях ума, сколько тот энтузиазм, с каким это произносится. Именно тональность голоса открывает, говорит ли человек для того, чтобы просто блеснуть своими познаниями, испытать свои знания, или для того, чтобы подкрепить, чтобы бескорыстно что–то дать и кротко засвидетельствовать о том, чем он живёт, и что он бескорыстно получил. Это подкрепляющее слово исходит от того человека, который позволяет Богу пользоваться своими устами.

Тогда оно выплёскивается из потаённых и уединённых уголков нашего бытия, где действует Бог, питая других в потаённых и уединённых уголках их индивидуальности. Слово должно истекать из молчания и мира и вести к молчанию и миру. Оно обновляет призыв. Показывает сердцу и духу конечную и главную цель общины.

Есть люди, которые наделены умением находить общий язык со всей общиной. Есть и другие, исполненные дара общаться с более маленькими группами людей. Те, которые считают себя неспособными на то, чтобы «сказать» слово, часто полагают, что это требует большой компетентности и наличия множества идей. Но и весьма простые слова и реальности тоже трогают, это слова, в которых запечатлены смирение, истина и любовь. Речи, полные сложных идей, не питают сердца. Они происходят из головы и стерильны. Членам общины нужны свидетельства из Евангелия, которые говорили бы о том, чем они живут и представляли бы на всеобщее обозрение свою надежду точно так же как и свои слабости, свои проблемы.

Слово Божие, слова Евангелия, слова Иисуса представляют собой хлеб жизни, который нужно есть, есть и есть. Они ведут нас к самому главному.

Община и в первую очередь христианская община всегда будет плыть против течения общественного мировоззрения и индивидуалистических ценностей, которые из первого вытекают: богатство, удобство, лёгкость, которые включают в себя уже сами по себе определённое отвержение людей, которые мешают. Члены христианской общины постоянно призваны принимать кого бы то ни было, разделять с ними свою жизнь и становиться бедными, превозмогать себя в подлинной любви.

Присутствие христианской общины всегда будет камнем преткновения, точкой вопрошания, источником беспокойства для общества. Очень рано люди из окрестностей рискуют почувствовать себя поставленными перед вопросом; общину будут отвергать, потому что она раскрывает скрытый эгоизм в сердце людей, или станет полюсом притяжения потому, что люди почувствуют в ней источник жизни и теплоты. Христианскую общину часто будут преследовать, отвергать. Иначе она должна попытаться ослабить свой идеал для того, чтобы больше не представлять собой угрозу.

Большая опасность для общины заключается в «заботах о мире и прельщении богатствами». Она рискует быстро устать и броситься на поиски удобства или стать агрессивной по отношению к тем, кто её критикует и преследует. Члены общины всегда должны помнить цель своей жизни. Им нужно помнить первоначальный призыв, вызов. Если это видение надежды притупляется, члены общины быстро забывают то, для чего они претерпевают все трудности общинной жизни, для чего бедность, аскезу, очищения; тогда они начинают роптать.

Община всегда нуждается в тёплом и «вдохновенном» слове, которое придало бы смысл этим трудностям, пробудило бы надежду и оживило бы желание идти против течения.

Человеческий ум нуждается в понимании конкретной надежды общины. Индивидуальная и коллективная духовность недостаточны. Слово должно напоминать смысл общины в современном ей мире и в истории спасения.

Важно постоянно возвращаться к подлинной цели общины, её призыву и её истокам. Очень часто в общинах по причине развития и разного рода фактов самое главное замутнено многоразличной деятельностью. Люди больше не знают, почему они вместе и о чём они хотят свидетельствовать. Они спорят о частностях, но игнорируют то, что их объединяет.

6. Расслабление и отдых

Я слышу, как часто в наших общинах говорят о «не оправдавших себя» помощниках и руководителях, то есть о тех людях, которые были слишком щедрыми и которые с головой окунались в безудержную деятельность, наконец–то разрушившую глубины их восприимчивости. Они не умели расслабляться. Ответственные общины должны учить помощников, а иногда прямо заставлять их дисциплине физического отдыха и расслабления. Они должны указывать им средства, чтобы духовно обновить себя. И они сами должны показать пример.

Многие люди не оправдали себя, потому что не хотели этого. В каком–то уголке своего бытия они отвергают необходимость расслабляться и обретать гармоничный ритм жизни. Они с головой уходят в активнейшую деятельность ради того, чтобы от чего–то убежать. Они слишком уж привязаны к своим функциям, иногда даже отождествляя их со своей личностью. Эти люди ещё не научились жить, не обнаружили мудрости настоящего момента.

Им нужен пастырь, который помог бы им заглянуть в самих себя и обнаружить, что они от чего–то бегут. Им нужно найти кого–то, кто подтолкнул бы их посмотреть на вещи более отстранённо и помог бы им немного расслабиться и прояснить свои основания. Нужно, чтобы этот человек помог им быть такими людьми, которые умеют жить с другими, быть детьми с другими детьми. Бог каждому из нас дал ум, конечно не очень большой, но достаточный для того, чтобы размышлять и использовать средства, необходимые для жизни там, где мы призваны жить: в общине. «Посмотри на твоё сердце. От чего ты бежишь?».

У меня иногда появляется впечатление, что люди, стремящиеся с головой уйти в дела, бегут от уязвимости своего сердца. Они боятся своей чувствительности. Им нужно было бы поразмышлять немного о своих глубинных потребностях и обрести в себе ребёнка, который плакал бы от одиночества. Это расслабление сердца и, прежде всего, расслабление сердца и ободряющих, не опасных отношений.

Многие пребывают в напряжении, потому что ещё не вошли в коллективное сознание общины. Они, на самом деле, ещё не сделали шага от «общины для меня» к «я для общины», может быть потому, что хрупкость подталкивает их испытать что–то на себе самих и на других и что, по сути, они приняли общину за убежище. Они расслабятся только тогда, когда обретут свой дар и сполна используют его на благо общины.

В сердце негритянского квартала Чикаго я провёл один вечер у францисканцев, живущих вместе в одной квартире. Мне очень понравился их Настоятель. Он требовал настоящей дисциплины от своих молодых братьев, проходящих новициат [21]. Они должны были спать определённое количество часов ночью и хорошо есть. «Если мы не заботимся о своём теле и не пытаемся найти такой ритм жизни, который позволил бы нам выдержать здесь много лет, то не стоит мучить себя, приходя сюда. Наше предназначение — остаться. Очень легко испытать опыт жизни с бедными, воспользовавшись ими для нашего духовного обогащения, а затем уйти; здесь же речь идёт о том, чтобы остаться с ними».

Одно из самых главных средств индивидуального восстановления сил — отдых. Дисциплина отдыха необходима. Иногда, будучи очень уставшими, мы пытаемся вести себя легкомысленно, ничего не делать, провести много часов, целую ночь за разговорами. Но предпочтительнее немного больше поспать! Каждый должен найти свой ритм расслабления и отдыха. Многие состояния агрессивности и множество ссор имеют соматические причины. Некоторые помощники из наших общин предпочитают в некоторых случаях принять тёплую ванну, пойти в кровать и спать двенадцать или четырнадцать часов!

Перед тем как войти в общину, многие люди знали такую жизнь, когда они с удовольствием проводили своё время в развлечениях, много отдыхая. Их тело привыкло к определённому ритму. Приходя в общину, они обязаны всегда быть внимательными к другим. Неудивительно, что через некоторое время они устают и впадают в депрессию. Они начинают сомневаться, что находятся на своём месте; испытывают ранее неизвестные виды гнева. Часто самые ничтожные проблемы становятся невыносимыми. Нет, здесь нечему удивляться: они не смогли найти свой способ расслабляться в новой жизни; они слишком увлечены желанием совершать добро.

Входя в общину, следует ожидать этих соматических изменений. Нужно быть очень терпеливыми со своим телом и уметь развлекаться и отдыхать.

Чем интенсивнее и труднее общинная жизнь, чем больше в ней напряжений и борьбы, тем более необходимо иметь время для расслабления. Когда чувствуешь себя нервным, напряжённым, неспособным молиться или слушать, это признак того, что нужно уйти на несколько дней или, по крайней мере, отдохнуть.

Некоторые не знают, чем занять своё свободное время. Они много времени проводят в кафе или в беседах. Печально, если человек не обладает никаким интересом к тому, что происходит вне общины, не читает больше, не умеет больше делать простых вещей (прогулки, музыка и т. д.). Нужно, чтобы мы помогали друг другу поддерживать некоторые личные интересы, которые позволяли бы нам расслабиться.

Всегда хорошо, чтобы в общине была «бабушка», которая напоминала бы людям, состоящим из плоти и крови, обладающим своей чувствительностью, что они часто из мухи делают слона, что, вероятно, им было бы полезнее немного отдохнуть.

Легко быть щедрыми на несколько месяцев или на несколько лет. Но для того чтобы постоянно жить для других и не только жить, но и быть подкреплением, чтобы принимать их с обновляемой каждое утро верностью, нужна дисциплина тела и духа. Нужна дисциплина духовной пищи, молитвы и подкрепления ума.

7. Пища для ума

Питать ум очень важно. Хорошо понять законы природы и чудеса вселенной для того, чтобы с большей глубиной уловить историю человека и спасения. У каждого из нас ум устроен по своему. Существует множество дверей, чтобы войти в ум вещей и в их тайну.

В нашу эпоху существует опасность пресытиться информацией и не обращать внимание ни на что более, кроме как на поверхностные вещи. Всегда хорошо проникнуть нашим умом в узкую область широкого мира сознания, отражения нашей необъятной вселенной: вселенной видимого и невидимого мира. Если мы копаемся умом в какой–нибудь узкой области, как то например рост картофеля или критическое исследование какого–то слова Писания, то в каждой из этих областей мы прикасаемся к тайне. Если мы исследуем умом некий предмет, мы входим в мир удивления и созерцания. Ум, к которому прикасается свет Божий, сокрытый в сердце вещей и существ, обновляет всю личность.

Я часто боюсь, что в наших общинах мы недостаточно читаем. Время от времени мы читаем книги по психологии. Это не плохо; но может более полезным было бы читать что–то о природе и о тайне смерти и воскресенья, которая окружает нас повсюду. Не нужно читать только полезные вещи, но следует знать также даровые вещи, потому что именно даровое больше всего нам благоприятствует.

8. Пища для становления личности

Один из лучших способов обновиться — почувствовать, что ты растёшь, что ты созреваешь. Если полагаешь, что остаёшься статичным, впадаешь в уныние. Поэтому часто нужен пастырь или друг, который напоминал бы нам, что рост есть.

Но также нужно обладать терпением, когда появляется впечатление, что не растёшь вообще. В этот момент нужно доверять тому, что Иисус привёл нас в общину. Зимой кажется, что деревья не растут; они ожидают солнца. Их нужно подстричь. В этот момент нужен кто–то, который напомнил бы нам о ценности ожидания и жертвоприношения.

Мне очень помогает, когда я вижу, как отсталый человек освобождается мало помалу от тревоги и духовной смерти; видеть, как свет начинает блистать в его глазах, улыбку на его устах, проявление жизни. Стоит терпеть боль, нести каждый день бремя забот, все проблемы большой общины для того, чтобы видеть, как рождается новый человек.

Таким же образом, когда я вижу, как отсталые люди горюют от надвигающейся смерти, иногда будучи жертвой кризиса агрессивности, в больших залах психиатрических госпиталей или приютов, или вижу закрытых в одиночестве камер, это вселяет в меня мужество, чтобы продолжать борьбу, создавать другие общины, в которых их смогли бы принять; это питает меня, помогая продолжать жизнь в общине с моими братьями и сёстрами по «Ковчегу». Когда на опыте понимаешь полезность общины, её право на существование, это придаёт силы.

Дайн объяснял нам однажды, что проблемы помогают: «Когда всё очень просто, я иду ко дну, я замыкаюсь на самом себе и на своих делишках. Когда же бедный взывает ко мне или в общине существуют какие–то проблемы, на которые нужен мой ответ, во мне рождается сила. Мне нужен этот стимул».

9. Друг

Совершенно необходима для восстановления сил встреча с настоящим другом, которому можно сказать всё, надеясь на то, что он услышит, ободрит и подкрепит нас жестом любви или словом нежности. Дружба, когда она побуждает нас к верности своему призванию, самая красивая из всех реальностей. Аристотель говорил, что она изобилие добродетели, бескорыстность изобилия.

В мрачные дни человек, чтобы обрести утешение, нуждается во встрече с другом. Когда мы чувствуем себя «поверженными в прах», когда отчаяние переполняет нас, то письмо, полученное от далёкого друга, может вернуть покой и доверие. Друг — наше прибежище. Святой дух пользуется мелочами, чтобы утешить и ободрить нас.

Некоторые помощники «Ковчега», когда устают, иногда нуждаются в том, чтобы долго, долго говорить. Им нужно ухо внимательного друга, чтобы принять всё случившееся, страдания и страхи. Они обретут покой только тогда, когда высвободятся, отдав всё другу.

Ответственные общины (но это справедливо для всех) часто исполняются неудовлетворённостью, которую не могут высказать другим, не подвергнув общину опасности. Чем более они восприимчивы, тем более эта неудовлетворённость, эти вспышки гнева, волнения, ощущения своей некомпетентности, проявления грусти и усталости становятся обременительными. Существует неотложная необходимость высказать все эти противоречия человеку, способному тебя утешить.

Им нужно высказаться насчёт того, какое они питают отвращение к такому–то или к другому, который подвергает их опасности, и чтобы при этом их не обвиняли в «недостатке милосердия»! Иногда нужно разрешиться от гнетущих чувств, чтобы вновь обрести покой.

Но тот, кто слушает, кто в некотором смысле становится «мусорным ведром», должен обладать некоторой мудростью, чтобы принять всё это, не пугаясь, не пытаясь тут же поправить, не осуждая, не потворствуя, не приободряя, не способствуя дурным поползновениям.

Когда мы чувствуем, что нас любят и ценят такими, какими мы являемся, когда мы чувствуем, что бедный взывает к нам, мы питаемся в глубине нашего сердца.

Питаться любовью к другим — это призыв к тому, чтобы стать подкреплением для страждущих, для чувствующих себя одинокими и отчаявшихся. Таким образом, мы учимся жертвовать собой.

Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных, а не себе угождать (Рим 15: 1).

Из уст ваших да исходит всякое доброе слово, способное созидать, когда нужно, и приносить утешение тем, кто его слушает (Еф. 15: 29).

Не нужно бояться любить и бояться говорить людям, что их любят. Это лучший из всех способ личного восстановления сил.

10. Разделять жизнь друг друга

Иногда в наших общинах мы оказываемся перед лицом самого главного. Мы ставим на совместное обсуждение вопрос, каким образом и почему мы пришли в «Ковчег», и какие жизненные силы мы обретаем здесь. Слушая одних и других, обнаруживая путь других — тот образ, каким Бог ведёт их и помогает им возрастать, — я чувствую, что подкрепился. Участие в жизни друг друга в общине — это пища, порождающая надежду.

Я поражаюсь тому, что когда мы делимся с другими нашими слабостями и нашими проблемами, это значительно более помогает другим, чем если мы делимся между собой нашими хорошими сторонами и нашими успехами.

По сути, в общине человек всегда стремится упасть духом. Он полагает, что другие поступают лучше, и что у них нет той внутренней борьбы, какая существует у тебя. Когда же он понимает, что все находятся на одном и том же судне, все имеют одни и те же страхи и усталость, это помогает нам продолжать.

Странно, как смирение одного человека, питает других. Вот почему смирение — это истина, связанная с доверием к Богу и к братьям: «Я чувствую себя слабым, но полагаюсь на твою поддержку».

Возможно, что одним из самых больших грехов в общине является некая форма грусти и тоска. Легко оставаться с каким–то другом и критиковать других, говоря «с меня достаточно», «всё идёт плохо», «сейчас не так как было в начале». Это состояние души, записанное на лице, настоящий рак, который может распространиться по всему телу. Грусть, как любовь с радостью, — это волна, которая тут же распространяется. Все мы ответственны за атмосферу в общине.

11. Взгляд на бедного

Иногда небольшой жест чуткости или сострадания к слабому человеку является самым большим утешением. Часто взгляд на самого бедного расслабляет нас, трогает наше сердце и призывает к самому главному.

Однажды я пошёл вместе с сёстрами Матери Терезы в трущобы Бангалора, помогая им заботиться о прокажённых. Их язвы источали скверный запах и, по–человечески, всё это было крайне неприятно. Но в их глазах проглядывал свет. Я не мог делать ничего кроме как держать используемые сёстрами инструменты, но мне нравилось быть там. Их взгляды, их улыбки, казалось, проникают внутрь и обновляют меня. Когда я ушёл, сердце моё было исполнено невыразимой радости, которую дали мне прокажённые.

Я вспоминаю один вечер в тюрьме в Калкари (Канада). Я провёл три часа с людьми из «Клуба 21» (осуждённые на более чем 21 год тюремного заключения за зверское убийство). Они тронули моё сердце, и я ушёл с обновлённым духом. Те люди что–то перевернули во мне.

Улыбка бедного, взгляд отчаявшегося, сверкнувшие перед моим взглядом, преображают моё сердце. Они пробуждают новые энергии из самых глубин бытия. Кажется, что они разрушают какие–то барьеры и поэтому несут в себе новую свободу.

Они подобны взгляду и улыбке младенца: может ли им сопротивляться самое жестокое сердце? Контакт или встреча со слабым — одно их самых основных подкреплений жизни. Когда мы позволяем дару его присутствия проникнуть в нас, он вносит в наше сердце что–то драгоценное.

Если же мы остаёмся только на том уровне, когда просто что–то «делаем» для нуждающегося, мы поддерживаем барьер превосходства. Нужно принять дар бедного с открытыми руками. Справедливо сказано Иисусом:

То, что делаешь самому меньшему из моих братьев (т. е. тому, на кого никто не смотрит, и кого отвергают), это делаешь Мне (Мф. 31: 45).

В молитве в «Ковчеге» мы каждый вечер говорим: «О Мария, даруй нам сердце, исполненное милосердия, готового любить их, служить им, гасить всякое несогласие и видеть в нашем страждущем брате кроткое присутствие живого Иисуса ".

Бедный — всегда пророк. Он раскрывает замыслы Божии. Подлинные пророки совершают ни что иное, как показывают пророческую роль бедных. Именно поэтому нужно посвящать некоторое время тому, чтобы слушать их. А для того, чтобы слушать их, нужно быть близкими к ним; и на самом деле, они говорят низким голосом и только при некоторых обстоятельствах, потому что боятся выразить себя, им недостаёт доверия к самим себе, настолько они притеснены и уничижены. Но если слушаешь их, они ставят тебя лицом к лицу с самым главным.

Отец Аррюпе, Генеральный настоятель Иезуитов (до 1978 г.), на одной конференции, данной американским верующим [22], сказал следующее: «Солидарность верующих с теми, кто действительно беден, гармонирует с уединённостью… Мы будем чувствовать себя одинокими, когда увидим, что мир трудящихся не понимает нашего идеала, наших оснований и наших методов. В глубине самих себя мы будем чувствовать себя в полном одиночестве. Нам будет нужен Бог и Его сила для того, чтобы быть способными продолжать работать в уединённости нашей солидарности… и при последнем анализе остаться понятыми и изолированными. Это та причина, по которой столько верующих мужчин и женщин, включённых во всём мире в работу, пережили новый опыт Бога. В этом опыте одиночества и недопонимания их душа переполнена полнотой Бога. В этом простом опыте они чувствуют себя безоружными и всё же способными вновь открыть, каким образом Бог говорит им через тех, с которыми они солидарны. Они видят, что эти люди, изгнанные, могут сказать им что–то божественное, благодаря своим страданиям, своей притеснённости, своей оставленности.

И здесь понимаешь подлинную бедность, осознаёшь собственную неспособность, собственное невежество, распахиваешь душу для того, чтобы получить через жизнь бедного глубинное указание, данное самим Богом. Да, Бог говорит через эти грубые лица, эти разрушенные жизни. И вот появляется новый лик Христа в малых».

Когда я устаю в «Ковчеге», я часто иду в Странноприимный Дом. Это дом, где принимают очень израненных жизнью людей: никто из девяти живущих там в настоящее время не говорит. Многие не ходят. Со многих точек зрения они представляют собой не что иное, как сердце и эмоциональные отношения через своё тело. Помощник, кормящий их, моющий, укладывающий, должен делать это согласно не со своим ритмом жизни, а в согласии с их ритмом. Он должен задерживаться, чтобы принять минимальные проявления их жизни. Поскольку они не могут выразиться устно, они не могут настаивать на своей точке зрения, повышая голос. Помощник должен быть очень внимательным к невербальным способам их самовыражения. Это очень повышает их способность принять человека. Он становится всё более человеком восприятия и сострадания. Что касается меня, то самый медленный ритм и само присутствие очень искалеченных жизнью людей обязывает меня задерживаться, приглушать свои порывы к деятельности, мятущиеся во мне, даёт мне покой и помогает воспринять присутствие Божие. Самый бедный обладает чрезвычайной властью исцеления некоторых ран наших собственных сердец. Он становится подкреплением, если мы хотим принять его.

12. Личная молитва

Когда живёшь в общине и повседневная жизнь исполнена рвения и пыла, совершенно необходимо иметь время для покоя и уединённости, чтобы помолиться и встретить Бога в молчании и в покое. Если нет, то «локомотив» активности не удаётся больше остановить и человек становится похожим на безголовых кур.

Маленькие Сёстры Фуко имеют правило молитвы, уединённости и отрешённости: час в день, пол дня в неделю, одна неделя в год, год каждые десять лет. Когда живёшь в общине, взаимозависимость возрастает, но нужно избегать дурной зависимости. Нужно иметь время для того, чтобы побыть одному, одному с Отцом, одному с Иисусом. Молитва — это позиция доверия Отцу, поиска Его воли, стремления жить ради