ЭКСПАНСИЯ ЯПОНИИ И КИТАЯ СТРАНАМИ ЗАПАДА В 19 ВЕКЕ

Дармаева И.Г.

Россия, г. Улан-Удэ

Экспансия иностранных государств и насильственное «открытие» Японии

Период распада сегуната начинается прибытием американского флота в 1853 г. и заканчивается 1867 годом, когда последний, XV сегун из дома Токугава — Кэйки принужден был отречься от своей власти и передать ее восшедшему на престол Киотоскому монарху — Муцу-хито. Со следующего 1868 г. начинается новая эпоха в жизни Японии — так называемая эра Мэйдзи.

Сегунат пал по целому ряду неизбежных причин. Одной из таких причин было то, что вся международная обстановка слагалась так, что Япония не могла оставаться более изолированной от внешнего мира. С развитием Америки и укреплением западноевропейских держав в Китае, с широкой актуальностью России на берегах Тихого Океана, Япония неизбежно должна была вовлечься в международный политический круговорот. Европейцы и американцы были сильно заинтересованы в том, чтобы иметь базы для своего мореплавания на японских островах, и мероприятия Бакуфу, неизменно отклонявшего все попытки войти с ним в сношения, запрещение высадки иностранцев на территории Японии, где бы то ни было, кроме Нагасаки, и то только для голландцев и китайцев, неоказание помощи даже потерпевшим кораблекрушение, отказ принимать обратно также японцев, если они случайно попадали в другие государства, — только заставляли обращать более серьезное внимание на японский вопрос. К тому же развивавшаяся торговля, колониальная политика великих держав требовали все новых и новых территорий, и потерпеть в сфере своего достижения закрытое государство — ни Европа, ни Америка не могли. Америка постаралась предупредить других, и президент Филльмор оказался вполне правым, решив достигнуть цели посылкой не мирного посольства, но эскадры военных судов.

Политическая обстановка, создавшаяся в Японии с прибытием Перри и с последовавшими вслед за этим аналогичными действиями других держав, отличалась большой сложностью. Правительство Токугава находилось между двух огней: с одной стороны, оно стояло перед недвусмысленными угрозами репрессий со стороны держав, в случае отказа от заключения договоров и открытия портов, угрозами, подкрепляемыми при этом демонстрациями военных флотов, переходящих по временам и к прямой бомбардировке прибрежных укреплений, пользуясь каким-нибудь удобным поводом для этого; с другой — вся антисегунская позиция требовала сохранения прежнего положения изолированности и обвиняла Бакуфу в измене отечеству. Легитимизм выступил с новым лозунгом: «Долой иностранцев», бывшим, по существу, не более чем тактическим маневром со стороны антисегунской коалиции, потому что, как только она стала у власти, этот лозунг был заменен противоположным: «К европейской культуре и науке!» Заключение Бакуфу договоров с Америкой, Голландией, Россией, Англией и Францией было сочтено оппозицией сигналом для открытого выступления: сначала оно выразилось в форме террора против вождей Бакуфу — так был убит первый министр сегунского правительства, подписавший договор — Ии Наосукэ, потом с оружием в руках выступили отдельные феодалы Кансэйской группировки. Среди наступивших смут и внутренних неурядиц неустанно росло политическое значение Киото, как средоточие всей коалиции, а вместе с ним — и центральной фигуры Киото: монарха, бывшего символом всего легитимистического движения. Сложившаяся обстановка заставила, наконец, Бакуфу отойти в сторону и передать власть в руки Киото, уже имевшему в своих руках большую воинскую силу, основу которой составляли два больших феодальных княжества — Тесю и Сацума, а также масса рядовых самураев. В 1867 г. Токугава Кэйки — по японской терминологии — «вернул верховные права» Киотоскому монарху Муцухито, ставшему императором Японии уже в новом, европейски современном значении этого термина.

С переходом власти в руки новой коалиции, разумеется, был отброшен лозунг: «Долой иностранцев», и новое правительство поспешило как можно скорее овладеть вновь открывшейся культурой, чтобы этим путем получить возможность успешно противостоять агрессивности великих держав. Последующая эпоха Мэйдзи ясно показала, насколько Япония в этом преуспела[1].

Прежде всего новому правительству предстояло урегулировать свои отношения с иностранными державами. Пока решение этого вопроса зависело от сёгуна, даймё с легким сердцем советовали ему прогнать иноземцев. Теперь, когда власть перешла в их руки, они убедились, что сделать это не так-то легко. Во всяком случае, при теперешнем состоянии казны и войска и при господствующих еще в стране беспорядках об этом и думать было нельзя. Напротив, надо было постараться убедить иностранных представителей, что новое правительство относится к ним с полным дружелюбием и готово выполнить все принятые ранее обязательства. Первый манифест нового правительства, приведенный нами выше, уже подавал надежду, что прежних преследований со стороны правительства микадо иностранцам опасаться нечего. Но надо было яснее проявить свое теперешнее отношение к ним. Новое правительство не остановилось перед этим. Смело нарушая весь прежний этикет и традиции, оно публично заявило, что молодой микадо примет в аудиенции консулов, и им было послано приглашение на 23-е марта.

Но если двор в Киото так быстро изменил свою тактику, то народ не мог так же скоро отказаться от своих предубеждений. Эта аудиенция сразу нарушала две привычных идеи, — во-первых, что иностранцы — ненавистные варвары, во-вторых, что микадо недоступен для простых смертных, а тем более для варваров.

Молодое правительство решило с первого момента не давать закабалять себя отжившим предрассудкам. Аудиенция состоялась, но на пути во дворец на английского консула напало несколько фанатиков, не причинивших ему, к счастью, серьезного вреда. На следующий же день был издан декрет, в котором микадо заявлял, что всякое нападение на иностранцев будет впредь рассматриваться, как оскорбление ему, — так как он взял их под свою ответственность, — и потому будет наказываться по всей строгости законов.

Приняв эти первые неотложные меры, правительство решило, раньше чем приступать к необходимым реформам, узнать мнение страны, или по крайней мере тех, кто мог считать себя участниками в перевороте, т. е. даймё. Немедленно же было послано предложение всем даймё прислать двух представителей из каждого хана. 17-го апреля 1868 г. микадо является в верховный совет и в присутствии всех придворных и временного правительства произносит клятву перед богами неба и земли: «искать способных людей, искоренять злоупотребления, предоставлять каждому без различия классов устраивать жизнь согласно своему желанию, объединить империю одними законами и управлять согласно с общественным мнением».[2]

Вследствие возникшей вскоре оживленной торговли, в население быстро проникло знание европейских приемов и многообразных приобретений современной техники. Так велико было стремление применить новую науку на благо страны, что уже в 1871 году был проложен первый подводный кабель Нагасаки-Шанхай, а в следующем году была открыта первая железная дорога Токио-Иокогама. В течение немногих лет страна покрылась сетью телеграфных линий и железных дорог, делающеюся все более густою. Жилище, одежда и привычки жизни также претерпели многообразные изменения по европейскому образцу. В большом количестве были основаны банки и страховые общества. В 1871 году была введена новая монетная система, которой единица является иен (немного меньше рубля), а позднее было установлено золотое обращение. С 7 января 1878 года был введен грегорианский календарь. Почта была устроена по европейскому образцу, а 6 апреля 1886 г. Япония примкнула к почтовому союзу. Были основаны большие пароходные общества, вступившие в конкуренцию с иностранными обществами. Были учреждаемы высшие народные школы и было введено обязательное обучение. С неслыханным усердием и с достойной удивления способностью приспособления работали мужи прогресса, чтобы приобретения чужой цивилизации заставить служить их отечеству.[3]

Насильственное «открытие» Китая странами Запада

Европейцы, появившиеся в Китае еще в XVI в., долгое время безу­спешно добивались для себя свободы торговли. Наконец, в 1839 г. англичане нашли повод для вооруженной интервенции. Таким поводом стало сожжение в Гуанчжоу партии опиума, принадлежавшего английским купцам. Началась Первая опиумная война, завершившая­ся подписанием в 1842 г. Нанкинского договора, по которому, пять портов Китая—Гуанчжоу, Амой, Фучжоу, Нинбо и Шанхай—были от­крыты для иностранной торговли. В следующем году англичане добились от цинского правительства права экстерриториальности и со­здания своих поселений в открытых портах. Через год к этим неравноправным договорам присоединили Франция и США, а затем и другие европейские государства. Так состоялось насильственное «открытие» Китая странами Запада.

Полтора десятилетия спустя Англия и Франция развязали, новую агрессивную войну против Китая. Военные действия закончились подписанием: в I860 г. Пекинских соглашений: для внешней торговли был открыт ряд новых портов, иностранные государства получали право иметь в Пекине свои представительства, а иностранным торговцам и миссионерам разрешалось свободно передвигаться по Китаю и покупать зёмлю. Были узаконены вывоз китайских рабочих за границу и торговля опиумом.[4]

Oпиумные войны создали условия для постепенного подчинения Китая капиталистическим государствам Запада. В открытых портах появились европейские общины, которые имели свои клубы и ассоциации, издательства, газеты, банки и даже полицию. Как посредник между Китае и Западом наибольшее значение приобрел Шанхай, который за короткий срок превратился в крупнейший порт и промышленный центр Китая. В этих условиях цинский двор перешел к политике «самоусиления», цель которой состояла в том, чтобы, используя технические достижения Запада, возродить военное могущество династии и дать отпор притязаниям колониальных держав. Была создана сеть военных заводов, арсеналов и инженерных школ, появились армии по западному образцу. Неудача политики «самоусиления» выявилась в ходе японо-китайской войны, вспыхнувшей в 1894 г. За короткий срок японские войска в Корее разгромили цинскую армию. Китай был вынужден уступить Японии остров Тайвань и выплатить большую контрибуцию. Японо-китайская война послужила сигналом к полному подчинению Китая. Теперь империалистические государства перешли к разделу Китая на «сферы влияния». Англия объявила зоной своих преимущественных интересов бассейн Янцзы и побережье Гуандуна, Франция—Юго-Западный Китай, Германия—полуостров Шаньдун, Япония—Южную Маньчжурию и Фуцзянь, Россия—Маньчжурию. В 1898 г. Англия получила в долгосрочною аренду большую часть территории современного Гонконга, Германия—порт Циндао, Россия— Порт-Артур на Ляодунском полуострове, Франция,— участок побережья Гуандуна. В сентябре 1899 г. правительство США обратилось к другим державам с нотой, в которой предлагалось соблюдать равенство возможностей в торговле с Китаем, что получило название доктрины «открытых дверей». Экспансия иностранных держав вызвала возмущение широких слоев китайского народа. В 1900 г. в Шаньдуне иХэбэе вспыхнцло так называемое боксерское восстание, направленное против чужеземных поработителей. Ядро восставших составили члены тайного общества Ихэтуань («Отряд справедливости и мира»). Вскоре экспедиционный корпус восьми западных держав занял Пекин, а цинский двор, бежавший в город Сиань, пошел на новые уступки. В сентябре 1901 г. в Пекине был подписан протокол, закрепивший полуколониальное положение Китая.[5]

Выводы

Как в Японии, так и в Китае иностранные государства добивались распространения своего влияния на эти страны. Их основная цель- это рынок сбыта, укрепление собственных позиций и собственного экономического благосостояния. Но, если в случае с Японией, которая смогла повернуть данную ситуацию в свою пользу и сохранить свою независимость в результате успешно проведенных смене власти и реформ нового правительства, то в Китае это привело к восстаниям и приобретения статуса полуколонии.

Литература:

1. Богданович Т. А. «Очерки из прошлого и настоящего Японии»НЕТ ВЫХОДНЫХ ДАННЫХ!!!

2. История Китая / Под. ред. А.В. Меликсетова. - М., 1997.

3. Конрад Н. И. «Япония. Народ и государство. Исторический очерк»НЕТ ВЫХОДНЫХ ДАННЫХ!!!

4. Тихвинский С.Л. –История Китая до XX в. Кн. 1. - М.: Наука, 2006. - 682 С.