Часто III. Семо этапов исследования с помощью интервью

Врезка 14.1 Проведение исследования с мыслью о финальном отчете

1. Выбор темы. Чем раньше и чем яснее исследователь сможет представить себе конечный результат своего исследования — историю, которую он хо­тел бы рассказать, — тем легче будет писать отчет.

2. Планирование. В качестве основы методических разделов будущего отче­та ведите постоянные записи процедур планирования. При планировании исследования представляйте себе окончательную форму опубликованных интервью, включая этические условия получения от респондента информи­рованного согласия с учетом возможности дальнейшего опубликования рас­сказов интервьюируемого. Этический идеал требует, чтобы исследователь способствовал улучшению жизненной ситуации человека. С этой точки зре­ния сообщение результатов общественности (как научной, так и широкому читателю) приобретает первостепенное значение.

3. Собственно интервью. Идеальное интервью можно передавать читателю в той форме, в которой оно пребывает после выключения диктофона.

4. Расшифровка. Во время расшифровки стоит держать в голове, что интер­вью, подлежащие публикации, должны быть читабельны, при этом нужно помнить и о защите конфиденциальности респондента.

5. Анализ. При нарративном анализе процессы анализа интервью и написа­ния отчета сливаются и воплощаются в историю, которую нужно рассказать читателю. При других формах анализа также следует помнить о представ­лении результатов, и анализ интервью тоже встраивается в описание резуль­татов.

6. Верификация. Если валидизацию понимать как коммуникацию и действие, то, как написан отчет об исследовании, становится ключевым вопросом.

7. Написание отчета. Если с самого начала исследования работать на со­ставление финального отчета, то должно получиться читабельное, методо­логически обоснованное, интересное изложение результатов.

может произвести гораздо большее впечатление общение лицом к лииУ. возможно, сопровождающееся несколькими страницами отчета об основ­ных итогах исследования.

Что касается маркетинговых исследований, было установлено, что ме неджеры низшего звена часто желают получить множество количестве

Глава 14. Работа над отчетом

___

ных данных, чтобы обосновать свои решения и, таким образом, получить алиби на случай, если дела пойдут плохо. Менеджеры высшего уровня от­ветственные за будущее компании, чаще предпочитают качественные мето­ды с новыми творческими интерпретациями: «Те, кто действительно хочет извлечь из работы пользу, решить конкретные вопросы, больше склонны учитывать качественные исследования, тогда как те, кто занят поисками алиби, выбирают количественные» (Osiatinsky, 1976. Р. 58).

Близость исследовательских интервью к обычной жизни с ее живыми описаниями и захватывающими повествованиями делает отчеты об интер­вью потенциально интересными для широкой публики. В некоторых слу­чаях это может привести к конфликту между требованиями научной обще­ственности и широкой публики, между представлением результатов в научной документально обоснованной и контролируемой форме и иллюс­тративным, развлекательным подходом. Эту дилемму — представлять ли захватывающие рассказы или формальное обоснование метода и результа­тов — можно проиллюстрировать отчетами, составленными для совер­шенно разных мест: для художественной галереи и для суда.

В искусстве самое важное — конечный продукт (картина, скульптура), а не методы и процесс достижения этого результата. Техника рисования может быть интересна коллегам-художникам и искусствоведам, но сама по себе она не может быть причиной того, что на произведение искусства об­ращают серьезное внимание. Картина несет послание, она убеждает своей экспрессией и стилем. В литературе содержание и форма шекспировских драм до сих пор волнует нас, хотя очень мало известно о прообразах героев драмы или о приемах письма, которые использовал Шекспир.

Напротив, в отчете для суда, составленном психологом на основании интервью о случае насилия над детьми, стиль и ораторские приемы не име­ют принципиального значения. Предполагается, что будет интенсивный перекрестный допрос со стороны обвинения и защиты, и они будут ста­раться отыскать слабые места в интервью и интерпретациях. Все процеду­ры проведения интервью будут очень пристально изучаться, и будут пред­приняты попытки поставить под сомнение надежность свидетелей, форму опроса (например, влияние наводящих вопросов) и логику сделанных ин-^Терпретаций.

В идеале, отчет об интервью должен отвечать требованиям как художе­ственной выразительности, так и перекрестной проверки в зале суда. Преж-* чем обратиться к возможным способам улучшить отчет об интервью в ^с°ответствии с научным критерием точности и художественным критери-^м изящества, рассмотрим некоторые этические вопросы, связанные с пуб-^лйкацией интервью.

Часть 111. Семь этапов исследований с помощью интервью

Гпава 14. Работа над отчетом

Этика написания отчета

Публикация исследовательского отчета поднимает нравственные про­блемы, связанные с тем, какой эффект он может произвести. Психологичес­кие исследования в идеале должны одновременно давать научные знания и улучшать условия жизни человека (см. главу 6). Для этого нужно, чтобы форма передачи результатов одновременно была научной и читабельной для тех, кто, возможно, будет использовать эти знания. Публикация данных должна соответствовать этическим принципам информированного согла­сия, конфиденциальности и учета возможных последствий.

Информированное согласие. Как уже обсуждалось ранее, необходимо еще перед интервью позаботиться о том, чтобы совершенно недвусмыслен­но обсудить с респондентом дальнейшее использование и возможную пуб­ликацию его интервью, причем лучше всего составить об этом письменное соглашение (глава 6, «Этические принципы»; глава 8, «Этика интервьюи­рования»).

Конфиденциальность. Чтобы защитить частную жизнь собеседника, при публикации результатов используются псевдонимы и иногда изменя­ются приметы респондента. Для этого требуется изменить формальные признаки, не производя принципиальных изменений смысла. Следует от­метить, что маскировка респондентов не лишена некоторого риска.

Примером маскировки, вводящей в заблуждение, может служить ис­следовательское интервью по поводу адаптации эмигрантов к датской культуре. По совету консультанта (это был я) студентка изменила не толь­ко имена, но и национальности эмигрантов, которых интервьюировала и чьи интервью потом цитировала в дипломной работе. Рецензент отметил существенный недостаток понимания в дипломном анализе социальной и психологической ситуации эмигрантов из Чили. При ближайшем рассмот­рении выяснилось, что «чилийские» эмигранты на самом деле были из Польши. Студентка, сама будучи из эмигрантов, не учла, что в 1970-е годы польские эмигранты в Дании были, как правило, ярыми антикоммуниста­ми, а чилийские — столь же ярыми социалистами или коммунистами. Из­менение имен и национальности существенно повлияло на смысл соди альной ситуации и идентичности респондентов, причем настолько, чт некоторые интерпретации оказались просто бессмысленными. Пример п казывает, что спрятать информацию, принципиально не искажая ее смь ла, — это проблема, решение которой требует хорошего знания исслеДУ мого явления.

Проблемам охраны частной жизни респондента на стадии написания отчета в качественном исследовании специально посвящена работа Ч. Глес-на и Э. Пешкина (Glesne, Peshkin, 1992), которые упоминают несколько ши­роко известных (в общественных науках) исследований, в которых, несмот­ря на использование псевдонимов и тому подобного, репортеры, а также другие люди, смогли вычислить реальных действующих лиц. Гораздо легче решать вопросы конфиденциальности с теми респондентами, которые не хотят сохранять анонимность: они настолько заинтересованы в проекте, что хотят отвечать за свои высказывания под собственными именами.

Учет последствий. Исследователю бывает весьма сложно учесть по­следствия отчета об интервью. Стоит упомянуть одно из неожиданных по­следствий исследования об оценках. Учитель французского, который полу­чил копию главы с результатами его интервью, позвонил мне и попросил не использовать его высказывания в моей книге. В старших классах француз­ский язык — предмет непопулярный среди очень многих учеников. Учи­тель очень остро это осознавал и красочно рассказывал, как он использует оценки, чтобы заставить школьников учить французский. Его высказыва­ния прекрасно иллюстрировали использование оценок в качестве инстру­мента мотивации и были бы очень понятны читателям. Однако ко времени опубликования книги в Дании развернулась широкая дискуссия о целесо­образности сохранения французского языка как предмета в старшей школе. Теперь учитель испугался, что его описание использования оценок как сти­мула для учеников учить непопулярный французский может быть исполь­зовано в публичных дебатах как аргумент за исключение французского языка из списка школьных предметов. Отрицательные последствия не за­трагивали напрямую самого учителя, но касались его профессии, то есть имиджа французского языка как школьного предмета. Я согласился с его просьбой и заменил в его высказываниях «французский» на «английский» — ^в результате они потеряли часть своей выразительности.

Конечно, не все решения об изменении отчета из-за предполагаемых последствий принимаются так просто. Глесн и Пешкин ставят вопрос в общем:

«Какие обязательства берет на себя исследователь по отношению к участ­никам исследования, публикуя результаты? Если анализ исследователя отлича­ется от того, что думает по этому поводу респондент, то что нужно публико­вать: одно мнение, оба или ни одного? Даже если сам респондент склонен соглашаться с нелестными характеристиками некоторых аспектов сообщества, ^к которому он принадлежит, то должен ли исследователь делать эту информа­цию публичной?» (Glesne, Peshkin, 1992).